Я попал в этот мир контрабандой (страница 3)
Наташа нервничала. Выдержит ли она встречу с убийцей Саши? Сможет ли смотреть в глаза человеку, который разрушил её жизнь? Справится ли с задуманным? Сможет ли отомстить за мужа? В такие минуты она сразу переключалась на то, что ради сына у неё хватит сил на всё, и более действующего аргумента ей было не нужно.
Лифт, как и в прошлый раз, послушно открыл двери на восьмом этаже. Девушки с администраторской стойки кивнули, и левая подвела её к двери с надписью "Private" .
– Наши клиенты ждут вас, Наталья.
– Но я же не опоздала, – удивилась она и бросила взгляд на экран телефона, который показывал «10:58».
– Нет, вы не опоздали. Это они приехали на пятнадцать минут раньше. У нас так принято, – с этими словами она толкнула дверь, и Наташа оказалась в комнате для встреч с клиентами.
В глаза сразу бросился диптих на стене: слева – абстрактное изображение ДНК, справа- стилизованные детские ладони. Потом она увидела столик из корейской берёзы и глубокие кресла, в которых сидела чета Варламовых, по всей вероятности, и Шатрова. В розовой шёлковой блузе с бантом, которая врезалась Наташе в глаза. Перед Шатровой стоял открытый лэптоп.
– Здравствуйте! Наташа, – подошла она к креслам.
Варламов встал, приветствуя её. Высокий, спортивный, жёсткий. За долю секунды она почувствовала, что у неё есть власть над этим человеком, что она ему очень нужна, и он не просто так приехал сюда, он питал надежды. Варламов не вызвал в ней отвращения или ненависти, то есть ненависть никуда не делась, но внешне она справилась.
Жена Варламова смотрела на неё с симпатией. В ней не было ревности или страха, в ней читались заинтересованность и любопытство. Крутая, холёная, модная, дорогая, сидящая на краешке кресла с прямой спиной. Она сделала жест рукой, приглашая Наташу сесть с ними на четвёртое кресло.
Шатрова улыбалась и помалкивала, дала волю ситуации развиться самой.
– Давайте познакомимся, – сказала жена Варламова, – я – Алиса, а это Олег. Мы мечтаем о сыне.
Разговор завязался легко. Наташа оказалась не только красива и внешне соответствовала строгим критериям Алисы, но и умна – говорила чётко, взвешенно, с лёгкой иронией, как будто речь шла и вправду о деловом соглашении.
– Скажите, почему вы решились на этот шаг? – спросила Алиса.
– Алиса, хватит уже, – встрял Варламов, как будто ему не хотелось смущать Наташу и заставлять её говорить неприятные вещи или врать.
– И всё же, – отмахнулась Алиса.
– Потому что это самый оптимальный вариант – честно заработать своим трудом и принести пользу и радость людям.
Олег и Алиса переглянулись. Наташа не сказала ничего сверхъестественного, возможно, многие кандидатки в суррогатные мамочки говорили и будут говорить подобное, но она так проникновенно и уверенно это сказала, что оба ей поверили.
Олег предложил ей царские условия: ежемесячная зарплата, отдельная чистая новая квартира в хорошем доме, частный детски сад для сына, приходящая домработница и услуги машины с водителем два раза в неделю для покупок и прочих частных дел, не говоря уже о всём, что связано с медициной. А самое главное, при условии, что Наташа родит здорового мальчика, вознаграждение будет пять миллионов.
Шатрова практически не вмешивалась в разговор, делала заметки в лэптопе, поддакивала что-то и улыбалась, но при словах «пять миллионов» всё таки подняла бровь. Потом в какой-то момент сказала, что через десять минут предоставит договор для ознакомления, учитывая все пожелания и условия, прозвучавшие в сегодняшнем разговоре. Спросила, что предложить в качестве напитков, все согласились на кофе.
Вошла девушка с подносом, на котором был кофейник, молочник, чашки и маленькие пирожные. Олег и Алиса были в приподнятом настроении и не скрывали этого, они показывали Наташе, что относятся к ней практически как к равной.
Принесли договор. Наташа попросила несколько минут, чтобы ознакомиться с текстом. Она готовилась к подписанию, предварительно прочитала много советов и самих договоров в интернете.
Наташа подписала договор.
Назад пути не было.
Вечером, перечитывая договор, она размышляла о Варламовых.
Олег оказался совсем другим, не таким, каким она его себе представляла, а значит, ещё опаснее. Но только в его взгляде помимо решимости и властности она увидела уязвимость.
И то, что она понравилась ему, как женщина. Он явно не ожидал, что Наташа произведёт на него такое впечатление, и его застали врасплох.
Алиса показалась немного нервной, даже неврастеничной, у неё были бегающие глаза, и она как будто не верила в то, что происходило, или очень волновалась. Наташе решила, глядя на неё, что она постоянно будет ей звонить и даже приезжать. Алисе очень был нужен этот ребёнок, этого невозможно было скрыть.
Наташа на кухне вспоминала сегодняшнее событие, а Митька сидел в пижаме у неё на коленках, точнее спал, обнимая ручками её за талию и уткнувшись носом в левую грудь. Она поцеловала его в макушку, встала и понесла свою спящую драгоценность в кроватку.
Глава 6 Свидетель
С беременностью явно что-то не то. Макс чувствовал какую-то тайну, замысел, месть, не мог точно понять, что именно, но от Наташи можно было ожидать что угодно. Амазонка.
Уже на первом допросе он увидел в ней женщину, которой захотел овладеть. Как это сработало, можно долго объяснять, но при его внешности и уме, он никогда не испытывал недостатка женского внимания. Любая из его окружения, да и не только, села бы в его белого китайца и лишь после спросила бы, куда едем.
Он привык, что люди в его кабинете перед ним ломаются – заискивают, звереют, льют слёзы, но не она.
Наташа вошла в кабинет, как будто она была следователем. Не села, пока он не предложил. Не опустила глаз, когда он намеренно задержал взгляд. Ответы давала чёткие, без лишних слов – как будто заранее знала его вопросы.
Когда узнал, что она историк, да ещё и специалист по криминальной антропологии, чуть не присвистнул.
Низкий, чуть хрипловатый голос, прямой взгляд, без страха, но и без вызова, который говорил, что она не верила в успех его расследований, просто не верила. Хотя она сказала:
– Мне кажется, что вы верите в закон. Очень хотелось бы надеяться.
– Закон существует, да, – сухо кивнул Макс.
– Мир такой, каким мы его видим, – тут она улыбнулась. Какая ж красота! Ради этой улыбки Макс был готов свернуть горы. Он вспомнил сказки, которые читала ему маленькому мать про Царевну-Лебедь:
…За морем царевна есть:
Что не можно глаз отвесть…
Она ушла, а он сидел ещё полчаса, не шевелясь. Накрыло. Неужели этой красоты никто не замечает, кроме него?
Ночью почти не спал. Пересматривал запись допроса.
Стал нарушать правила. Проверял её соцсети, но в них не было ничего, кроме фотографий сына, иногда сына и её матери, грузной пожилой женщины с уставшими глазами.
Потом всё-таки немного поостыл и начал думать о деле. Он не сомневался, что она не сказала всего. Она ему ещё не доверяла. И правильно делала. Щупальцы Варламова были вездесущи. И он стал волноваться, впервые за долгие годы службы, не за само дело, а за неё.
Набрался сил и назначил вторую встречу, в кафе, без протокола.
– Я знаю, что Варламов причастен к убийству вашего мужа. Доверьтесь мне.
– Причастен? – она подняла брови, – он и есть убийца. Мне даже кажется. что он собственноручно сдвинул груз, который упал на Сашу. Хотя, это, конечно, не так важно. Уже не так важно.
– Я думаю, есть вещи, которые вы не хотите мне открыть.
– Максим, вы искренни, но этого недостаточно. И мне не нужен рыцарь.
Отрезала.
Да, вёл себя, как идиот.
Сейчас воспоминания не давали сосредоточиться. С этой беременностью не просто всё не в порядке, Макс боялся, что из-за неё она попала в какую-то кабалу и жизнь её в опасности. Ему даже в голову не пришло, что у неё новый муж, роман, чувства, этого не могло быть и точка. Вопрос «почему» отметался сразу.
В память врезалось синее платье свободного покроя, её осторожная походка и левая рука на животе. Какой, интересно, у неё срок? Не очень большой. Месяцев шесть. Но он в этом мало что понимал, у него тут не было ни личного опыта, ни профессионального.
И всё-таки кто мог быть отцом ребёнка?
Если это Варламов, оба кулака сжались самопроизвольно, то сроки не сходятся и вообще это невозможно. Она так осторожна, как будто от этой беременности зависит её жизнь. В голову лезли странные предположения.
Вспомнил про одну свидетельницу, бывшую сотрудницу «Цветущей сливы», которая работала больше года непосредственно с Капраловым, была его заместителем, и которую Варламов благополучно уволил сразу после случившегося «несчастного случая». Как её фамилия? Простая какая-то, лёгкая… ему захотелось самому вспомнить, а не лезть в Дело.
Евгения… Шемякина… нет… Шарова… нет… Шатрова!
– Добрый день! – набрал он телефон сестры Людмилы Шатровой, – вас беспокоит старший следователь по делу вашего бывшего начальника…
– Да, слушаю вас, – голос был немного неуверен или даже напуган.
Мы можем встретиться неофициально?
У него была убеждённость в том, что она хотела помогать следствию, но боялась.
Евгения пришла без опоздания.
– Максим, я не должна этого говорить, но я никогда себе не прощу, если с Наташей что-нибудь случится.
– Что случится? Давайте по порядку, Евгения! Я гарантирую вам, что всё останется между нами.
– Мне не столько нужны эти ваши гарантии, сколько действия.
– Что вы имеете в виду?
– Люда, моя сестра, занимается суррогатным материнством, у неё очень успешное агентство.
– Как называется?
– «Неолайф». Она не просто помогает очень богатым клиентам находить суррогатных матерей, она работает по «запросам».
– Что это?
– Варламов хотел идеальную сурмаму, и давно. Умную, красивую, здоровую. Уже доказано, что организм суррогатной матери влияет информационно на развитие плода. И тут вдруг Наташа сама приходит в агентство. Представляешь?
– Как сама?
– Сама. Наташу никто бы не заставил на это решиться. Это её выбор. Скорее всего, ей не на что было жить, у неё же маленький ребёнок и больная мать.