По лесам древних растений крались в паутине огромные пятилапые пауки. Крупнее их были только пернатые динозавры; те, завидев Клиффа, метнулись к нему так быстро, что он едва успел различить движение. Эти тоже были потомками Строителей Чаши. Они правили Чашей. Они были в гневе. Клифф попытался удрать, но с его ногой что-то случилось. Она разболелась.

Он яростно дернулся и открыл глаза.

Его окружали звуки и атмосфера «Искательницы солнц», корабля колонистов, буссардовского таранника. «Искательница» продолжала тормозить, снижаясь к плоскости орбиты Глории. Свет был слишком ярок, но Клифф различил, что находится в небольшом бортовом лазарете. Исполинский пятилапый паук с диковинной башкой воззрился на него через приоткрытую дверь и повернул прочь. О, значит, Анорака оживили.

Левая нога пропала. Обрубок ее был подключен к аппаратуре.

Клиффа пристегнули к операционному столу. Мужчина и женщина болтали о чем-то… неразборчиво техническом… пока работали… над его ногой. Поодаль. Мужчину он узнал: Леон как-его-там, из недавно размороженных. Женщину – нет.

Женщина оглянулась, увидела, что Клифф открыл глаза и приподнимается на локтях.

– Каммаш, вы проснулись?

– Будем надеяться, что нет, – ответил Клифф. – Где Чаша? Я в Чаше был.

Снова. Они с дюжиной других исследователей в Чаше почти на год застряли. Двое погибли. Некоторые предпочли остаться в Чаше, основать колонию, но Клифф отказался. Он полагал, что ему повезло оттуда удрать.

– Корабль-звезда? Он следует за нами с отставанием месяца на четыре, – сказала женщина. – Птиценарод разрешил нам вылететь с исследовательской миссией. Я больше ничего не знаю. Я всего четыре дня как оттаяла.

Он кивал, следя за ее работой и стараясь не выдать страха.

– Искусственная нога?

– Это ваша собственная нога, Каммаш. Не переживайте. Всё по спецификациям отрастает. Я этим уже занималась, ну, похожим. Мы вам распечатали бедренную кость и наращиваем вокруг нее ткань. Вы готовы к обратной пересадке. Это займет несколько часов; придется аккуратно совмещать все вены, артерии и капилляры. Лучше вам поспать под анестезией. Что скажете?

– Конечно, – откликнулся Клифф.

Больше он ничего не запомнил.

Редвинг долго смотрел на них обоих. Клифф двигался осторожно и чуть хромал. Бет не отходила от него, готовая поддержать, если споткнется. Они сели на мостике.

Редвинг уже выразил им благодарность, но к разговору перейти не спешил. Он в жизни им не признается, как чуть не обмарал штаны, когда первый гравитационный всплеск закрутил флиттер. Редвинг наблюдал эффект через телескоп дальнего обзора: «Эксплорер» внезапно выгнуло, не помогли сверхпрочные материалы и углеволоконная сердцевина. Чудо еще, что трещины корпуса оказались достаточно маленькими, чтобы самозалечиться. Термоядерный двигатель это от атаки не спасло, но Клифф и автоматика его за месяц-другой полностью починят.

«Эксплорер» возвращался на «Искательницу» по траектории, на которой не оставалось возможности для маневров, и жуткая стыковка вымотала Редвинга. Он ничего не мог сделать, никак не мог помочь – только ждать, как бейсбольный кэтчер прилета мяча, от приема которого зависели жизни.

Он тяжело вздохнул и кивнул Чжай, которая еще раскачивалась после оттаивания.

– Надеюсь, к таким драмам нам не привыкать.

Тихий фыркающий смех кругом. Хорошо.

– Чжай, что докладывают артилекты?

Она усмехнулась и закатила глаза.

– Они растеряны. Полагают, что следовало бы раньше догадаться, зачем нужна эта группировка чернодырных орбит вокруг центральной в двух плоскостях. Эдакий антенный эффект. За Бет и Клиффом следили, подстраивали траектории черных дыр так, чтобы при пролете флиттера в зоне максимума антенны выпустить мощный импульс.

– Это похоже на объявление войны, – сухо бросил Редвинг.

– Ну, мы и без того знали, что мы им не по нраву, – сказал Клифф.

Он аккуратно устроился в кресле, вытянув перед собой свежепришитую ногу.

Бет фыркнула и отвлеклась выпить кофе. Выдержав эту паузу, усмехнулась.

– А может, просто предупреждение?

– Мы пролетели десятки световых лет, – сказал Клифф. – Потеряли людей, рисковали жизнями. Мы должны исследовать эту гребаную систему, чего бы оно ни стоило.

Редвинг кивнул. Он правильно предположил, что Клифф после ранения займет жесткую позицию и тем сэкономит время. Отлично.

Чжай добавила:

– Пятисекундный импульс гравитационного излучения с настройкой частоты и амплитуды по спинам, орбитальным скоростям и массам. Превосходно продуманное покушение. Нас предупредили.

Редвинг сменил направление разговора:

– Еще одно открытие – на этот раз его совершили диафаны. Дафна сообщает, что вокруг черных дыр живут существа диафанового рода, как она их называет. Кажется, они каким-то образом пытались предупредить вас.

Вокруг заморгали и открыли рты.

– Диафаны хотят с ними еще пообщаться.

Бет сказала отсутствующим тоном:

– Конечно же. Они там угнездились в самой плотной области головной ударной волны светила. Они в ней кормятся. Оттуда и получают энергию, необходимую для манипулирования черными дырами весом с планеты. Господи, ну и системка.

– Ага, – сухо отозвался Клифф, – и кто же ее построил? Лишь для того, чтобы отправлять сообщения, которых мы, электромагнитные новички, и принять-то не способны. Готов биться об заклад, что мне ногу оторвали каким-то гравиволновым ругательством.

Вокруг закивали.

Редвинг вспоминал времена своей юности – несколько веков назад, как он с удивлением осознавал теперь. Тогда сражения были тесными, физическими. Захлопнутые броневые заслонки. Рывок артиллерийского снаряда в голубом небе. Вспышка боли на другом конце параболической траектории.

Тут воюют складками пространства-времени. И чем еще?

Он глянул на удаляющуюся головную область ударной волны, вдоль вытянутого параболоида которой равномерно тормозила «Искательница». Разуму низкорожденного примата тяжело охватить такие масштабы.

Редвинг позволил себе пропустить стаканчик фальшвина из автоповара. Вкус напомнил о дешевом зинфанделе университетских времен. Всё уже наверняка быльем поросло. Он не слишком нуждался в вине, но в тот вечер чувствовал потребность и с первым же глотком словно заглянул в более чистый, солнечный, яркий мир.

Здесь они были как мыши, танцующие между слоновьих ног. Колоссальные существа задавали дискоритм. Или, возможно, исполняли собственные грандиозные симфонии.

Перспектива поистине неохватная. Редвинг предпочитал воспринимать ее как вагнеровскую, но без музыки.

5. Свободное владение гелиос

Сей разум-океан дарует всем
Вещам их меру в форме новых тем,
Какие должен превзойти он сам
В пути к иным мирам, иным морям.

Эндрю Марвелл

Редвинг изучал картинку, присланную Бет из экспедиции к излучателю гравиволн. На ней был отрисован след излучения плазменных волн, обнажавший очертания головной ударной волны самой «Искательницы солнц», – корабль, сбрасывавший скорость, лучился ослепительным сиянием, перепахивал плазменные оборонительные бастионы системы Глории. Глорианцы такого сигнала в своем небе никак не пропустят.

Он призадумался. Итак, в электромагнитном семафоре надобности нет. Но… Впрочем, он попросил артилекта-переводчика передать стандартный SETI-образный сигнал приветствия. Поднять флаг на мачте. Космические полеты и впрямь чем-то напоминают морские путешествия. Заплывы через океан ночи.

Вивьен постучалась.

– Заходи! – рявкнул он.

Он культивировал эдакий бульдожий образ. С каждым днем размораживали (термин «воскрешали» Редвингу не нравился, он отказывался уподоблять анабиоз смерти) всё больше членов команды. Когда их оттают сотни, а потом около тысячи – фаза колонизации, если до нее дойдет, – так или иначе потребуется установить иерархию, поддерживать дистанцию. Даже при первоначальном обследовании без строгих методов командовать более чем парой десятков человек не получится. Это первый контакт человечества с высокоразвитой инопланетной цивилизацией, и критически важны последовательные подходы.

На Вивьен был легкий форменный костюм, Редвинг не устоял и подхватил ее на руки для глубокого поцелуя.

– А-а! – Она отстранилась, он отступил на шаг, прибавив (скорее беспомощно, подумалось ему): – Спасибо за отчет.

Она рассмеялась.

– Об этом я отчитываться не стану!

– Гм, нет. Послушай, я тут собирался просмотреть новую передачу от Майры, из Чаши. Хотелось, чтобы ты послушала.

– Да-да, конечно. – Она удовлетворенно устроилась в единственном запасном кресле, хлипком, плетеном, без накидки.

Он обновил стеноэкран, убрав изображение возносящихся над водопадами Виктория столпов жемчужного пара. Дисплей сверкнул и показал скромный кабинет с деревянной мебелью и видом через окно на высокие облака, скользящие у кромки Чаши.

Майра Викрамасингх выглядела заметно старше. Редвинга это по-прежнему удивляло: глупость, конечно, ведь они обнялись на прощание целых семьдесят два года назад. А что ему следовало бы заметить прежде, так это степень ее счастья. Она не просто улыбалась, а едва сдерживала восторг.

– Майра Викрамасингх вызывает вас из Свободного Владения Гелиос в Чаше. Приветствую, капитан Редвинг! Приятно было увидеть ваше лицо и узнать, что вы благополучно оттаяли. К настоящему моменту обновления отстают на одиннадцать месяцев, учитывая задержку между Чашей и «Искательницей солнц» при рассылке на скорости света. Но Чаша сокращает отставание по мере вашего торможения. Мы прибудем через пять месяцев после «Искательницы».

– Исходя из вашего последнего сообщения, мы попросили Чашу подлететь к Эксельсии и Глории несколько ближе запланированного. Мы посылаем данные о курсокорректировке. Разумеется, Ледоразумы опасались столкновения с телами местного пояса Койпера, но раз вы докладываете, что там пусто, то бояться нечего. Удивительно, если глорианцы всю эту массу на строительство пустили.

– Конечно, мы не отважимся подойти слишком близко. По мере углубления в систему концентрация массы всё равно нарастает…

Она комментировала сменявшиеся диаграммы. Редвинг смотрел, как по мере прохождения Чаши запланированным маршрутом накладываются друг на друга симулированные приливные взаимодействия, – они были отмечены красным. Чаша была огромна, массой в несколько юпитерианских, но при этом хрупка, ведь размер ее превышал диаметр орбиты пары внутренних планет Солнечной системы, а в центре конструкции пылала звезда. Ледоразумы не хотели, чтобы приливные взаимодействия сказались на прочности структуры. Это бы сдавило Чашу, вывело ее из контура тела вращения. Опорные конструкции, и без того напряженные, подверглись бы еще большей нагрузке, и это вызвало бы осциллирующие чашетрясения.

Майра наложила на проекцию звезды более ровные кривые.

– Народ детально объяснил мне эту траекторию. Мы приблизимся к внутренним планетам, но сбрасывать скорость без приглашения не станем. Параметры курса в приложении.

– Как им, вообще, удается ее тормозить? – спросила Вивьен.

Редвинг махнул рукой.

– Это метафора. Они могут немного ослабить напор Струи – не спрашивай, как – с помощью диафанов. Но звезду затормозить непросто. Усиленный магнитный бампер шириной в половину светового года и рассеивает достаточно плазмы, но в любом случае столкновения эти подобны падениям листьев на корпус несущейся гоночной машины.

Майра продолжила:

– Кстати, меня всегда интересовало, не получали ли вы новых сообщений с Глории? Ранние показались угрожающими.

Лицо Майры пошло волнами, его на экране сменили искаженные мультики странной цветовой палитры: массивный чужак, весь утыканный какими-то грозными приспособлениями, колошматит Супермена из вселенной DC Comics. Чудовище со множеством щупалец разрывает на части Иисуса. Глорианцы посчитали, что Чашей рулят люди, пославшие в космос все эти ранние телепередачи. И что людям нравятся мультяшные герои. Возможно, больше они своими антеннами прослушки ничего не уловили? Или просто предпочитают визуальную коммуникацию?