Отпусти мои крылья (страница 23)
– И я не ожидал, – раздается еще один голос, и на сцене появляется… дедушка, с которым мы познакомились на первой репетиции! Если бы я была барышней, склонной к обморокам, самое время было бы грохнуться на пол. Эффектно и как раз в духе театра. Но я лишь замираю с открытым ртом.
– Ой… – только и могу вымолвить.
– Дедуль, а ты что здесь делаешь? – изумленно спрашивает Таисия. Похоже, она тоже не знала, о подслушивающих нас гостях.
– Как что? Внуков решил проведать!
– И давно там сидишь?
– Недавно. Пришел вот, тебя нету, Артура встретил, сама знаешь, нам есть о чем поговорить. Уединились в твоем кабинете, хотя какое там, эту каморку даже гардеробной не назовешь, но не суть. Пожалуй, надо внести этот вопрос на совете школы…
– О размере гардеробной? Дедуль, да я там просто сумку оставляю, да чайник иногда кипячу. Мне есть где жить, спасибо.
– Ну как хочешь. Знаешь, я за комфорт и люблю делать внукам приятное.
– Знаю! Ты нам такой зал подарил!
– Это вы построили новый зал? – вырывается у меня помимо воли. Тут же прикрываю рот ладонью. Вот ведь позорище – зачем я это ляпнула? Почему так беспардонно лезу не в свое дело?
– Именно так, деточка, – снисходительно улыбается дедушка Артура. – Я, собственной персоной. В прошлый раз я так и не успел представиться. Аристарх Александрович Бурмистров.
– Оч-чень приятно.
– И мне. – Дедуля галантно наклоняется к моей руке, касается губами тыльной стороны. Кажется, я краснею.
– Так что ж, Василина, отказываешься с моим внуком играть в спектакле?
– Нет… вы не так поняли…
– Да все я понял. Жалеешь его. Считаешь, надо освободить от обязательств. Но Бурмистровы так не поступают. Раз начал, до конца должен довести. Таков закон в нашей семье.
«Ну и дедуля, – думаю про себя, – Прямо Дон Корлеоне.»
– Что ж, – вздыхаю обреченно. – Раз другого выхода нет… Я согласна. Только как же Ваня?
– А что Ваня?
– Он тоже играет Ромео. Мы много репетировали…
– Да? Ну тогда будешь продолжать репетиции с обоими, и пусть победит сильнейший.
– В смысле победит? Разве Ника не вернется? Долго она болеть собирается?
– Нет, не вернется, – встревает Таисия. – И слава богу…
– Что за грубость, деточка, – морщится Аристарх. – Нельзя быть такой бесчувственной! Никуля, прелестный белокурый цветок, который, увы, на сцене не блистал, но тем не менее…
– Тем не менее, из-за того, что ты играешь в гольф с ее дедом, я почти месяц промучилась! – заявляет Таисия.
– Ника заболела надолго? – спрашиваю учительницу. – Что случилось?
– Ногу сломала, – вздыхает она в ответ. – Сама виновата, дурища. Полезла на мотоцикл…
– К тебе? – забыв о своем твердом решении игнорировать Принца, поворачиваюсь к нему. Он усмехается в ответ:
– Нет, со мной она бы не пострадала.
– Ну уж конечно! – фыркает Таисия.
– Эта дура решила себе тоже мотик купить, – поясняет Принц. – Чтобы влиться в нашу компанию, так сказать. Ну и свалилась, а Харлей придавил ее лодыжку. Прилично так… Теперь трещина. Орала как резаная, пока скорую ждали…
Глава 13
Первая репетиция с Артуром. Нервничаю, буквально с ума от переживаний схожу. Не могу себя заставить пойти туда. Произносить слова любви, глядя в его красивое лицо. Это неправильно. И принесет мне только боль – я чувствую. Поэтому вместо репетиции прячусь в школьной библиотеке. Чудесное место, очень люблю бывать здесь. Длинные стеллажи, оглушающая тишина, ученики редко сюда заглядывают, только если присылает учитель. Ведь сейчас все на планшетах, учебниками на бумаге мы почти не пользуемся. Но данное место холят и лелеют, видно, что кому-то не наплевать на этот пережиток прошлого. Широкие подоконники за толстыми гардинами напоминают сцену из романа «Джен Эйр», героиня которого малышкой любила прятаться таким же способом. Вот и я примостилась сейчас на одном из подоконников, как птичка на жердочке.
Неожиданно кто-то нарушает тишину библиотеки. Совсем рядом раздается голос Принца. Неужели не нашел меня на репетиции и отправился разыскивать? Щеки мигом становятся горячими. Но тут Артуру отвечает женский голос, а затем заливисто смеется. Принц не один! Он с девушкой! Быстро же нашел замену Нике…
Выглядываю в щелочку между гардинами. В объятьях Артура худенькая брюнетка с короткой стрижкой. Узнаю Маринку Зайцеву из параллельного класса. Краснею и глубже вжимаюсь в подоконник, подальше от занавески, но продолжаю наблюдать.
Принц приподнимает Зайцеву за талию, целует ее в губы. Затем ставит девушку на ноги, его руки остаются сплетенными за спиной Маринки, а ноги прижаты к бедрам девушки. Он нависает над ней, что-то нашептывая на ухо.
Словно окаменев, наблюдаю за ними. Стыд, ревность, ярость – все сплетается в моем сознании. Я должна что-то сделать, подать знак, что они не одни… И не могу. Так и продолжаю смотреть на увлеченно целующуюся парочку.
Ну, целуются, подумаешь! Тебе-то что, Мотылек? Так почему тогда слезы унижения и обиды текут по щекам, а внутри все сжимается от отвращения…
К себе? К ним? Не могу разобраться.
Видимо, я так сильно увлеклась развернувшейся передо мной сценой, что позабыла про занавески, щель между которыми все увеличивалась. С моих губ неожиданно срывается то ли стон, то ли всхлип, и в эту же секунду встречаю изумленный взгляд Принца. Он заметил меня! Вскинув голову, поймал мои обезумевшие от стыда и отчаяния глаза в свой плен. Едва заметно улыбнулся и снова наклонился к Зайцевой! Словно я не то что не помеха, а вообще пустое место, не интереснее подоконника, в который вцепилась сейчас. А самое ужасное, на меня будто ступор напал. Хочу убежать, но не могу пошевелиться. Продолжаю наблюдать за целующейся парочкой, за тем, как ладонь Зайцевой скользит с талии Принца, ниже, на его зад, настойчиво прижимая ближе к себе, поощряя и провоцируя на большее, чем просто поцелуй. Артур в ответ начинает стягивать с Зайцевой блузку!
Мое лицо уже не только пылает от смущения и стыда, оно мокрое от слез. И еще в большее смятение прихожу, поняв: Артур по-прежнему внимательно наблюдает за моей реакцией, словно для меня разыгрывает этот спектакль.
Еще минута полного окаменения, и мне наконец удается соскочить с подоконника, несусь к двери библиотеки, забыв даже обуться.
В голове, видимо, засела мысль о репетиции, потому что остановившись, едва переведя дыхание, обнаруживаю себя стоящей перед актовым залом. Сзади раздается топот, обернувшись, вижу приближающегося Артура. Хочу лишь одного – сбежать от Принца и его странных игр, поэтому забегаю внутрь и несусь как угорелая по центральному проходу, к сцене.
– Стой, Мотылек! – несется мне вслед.
В этот момент, проносясь стрелой через весь зрительный зал, под изумленные взгляды собравшихся на репетицию учеников, мечтаю лишь об одном – никогда в жизни больше не видеть Бурмистрова. Хорошо, что народу совсем немного, человек пять от силы. Это слабое, но все же утешение – не так много людей видят мое очередное позорное бегство. И кажется, Таисии нет пока. Возможно, будь она здесь, Артур бы не стал меня преследовать, но что толку размышлять на тему «если бы». Ныряю за сцену, в гримерку.
Тут меня и догнал Принц.
– Слушай, ну ты и бегаешь! Хотя, скорее летаешь как птица, не догнать…
– Чего надо? – бурчу в ответ. Как избавиться от него? Как остаться одной, как скрыть смущение? Где моя Кормилица? В смысле, Лиса. Она обязательно помогла бы избавиться от настырного Принца. Но ее нет…
Я метнулась в сторону, желая выбежать обратно на сцену. Но Артур догоняет меня в два прыжка, хватает за плечи, разворачивает к себе. Сопротивляюсь как могу, в меня словно бес вселился. Обида, разочарование, ревность, боль, все эти демоны терзают меня, придавая силы к сопротивлению.
– Стой, Мотылек, да успокойся ты! Не думал, что так напугаю тебя в библиотеке, – продолжает усмехаться Принц. – Я твою обувь принес. Только и всего. Вырываешься, словно сожрать тебя пытаюсь. Вот, держи, Золушка. И не подглядывай больше.
Протягивает мне мои балетки, а когда понимает, что не собираюсь их брать, ставит рядом, на туалетный столик.
– Я не просила помогать мне! И я не подглядывала!
– Ладно, как скажешь. Вообще, знаешь, это весело – бегать за тобой. Похоже на сказку.
Артур приближается ко мне. Его лицо совсем близко. Смущаюсь, отстраняюсь, хочу убежать.
– Попалась, Мотылек?
– Отпусти.
– А если нет?
– Тебе что, пока Соболева на больничном, жизненно важно всю школу перетискать?
– Ревнуешь?
– Да вот еще!
Артур притягивает меня к себе, мое предательское сердце делает головокружительный кульбит, а перед глазами темнеет. Почти теряю сознание от его близости, руками цепляюсь за спинку стула, что позади меня. Зажмуриваюсь, видеть его красивое лицо так близко – невыносимо… Он хочет поцеловать меня, я это чувствую. Хотя только что целовал другую… Мне это нестерпимо осознавать, противно. Хочу оттолкнуть его и не могу. Чувствую на своих губах его дыхание, распахиваю глаза, оказываясь в серебристом плену его пристального взгляда.
Протянув руку, Артур дотрагивается до меня. Тихий голос внутри шепчет неуверенные, хотя и разумные предостережения, но, не в силах побороть запретные желания, позволяю своим тайным мечтам возродиться.
Потянувшись рукой к волосам, которые сейчас жутко растрепаны, наверное, вид у меня просто ужасный, Артур касается моей щеки. Начинаю дрожать и с трудом преодолеваю желание снова закрыть глаза, по коже пробегают мурашки, а в животе будто стая мотыльков бьется. Не могу освободиться из серебряного омута, тону, захлебываюсь в этой глубине.
– Артур! – раздается совсем рядом сердитый голос Таисии. – Что здесь происходит?
Как по команде отскакиваем друг от друга.
– Репетируем, – ухмыляется Принц, а я краснею, лицо пылает.
– Василин, почему ты босиком? – спрашивает учительница. – Артур, опять твои проделки?
– Она туфли потеряла, а я нашел, – ухмыляется Бурмистров. – А в чем ты меня подозреваешь?
– В том, что как козел себя ведешь, – отрезает сестра. – Так, давай на сцену. Тебя там ждут.
– Окей. – Артур и бровью не повел на грубые слова и очевидную злость сестры. Спокойно кивает, оглядывает меня еще раз с головы до ног, словно пытаясь найти в эту последнюю минуту то, чего изначально ожидал, но не успел обнаружить. Слабость. Уязвимость. Зависимость. И, не говоря ни слова, выходит из гримерки.
Я чувствую себя отвратительно. Ужасно стыдно перед учительницей за всю эту сцену. Наверняка сделает вывод, что Артур лапал меня, как и остальных. Всех подряд. И я такая же. Жалкая, убогая, растекшаяся лужицей у его ног, от одного лишь кивка. Или приветливого взгляда. И ведь это правда!
– Василина, с тобой все в порядке? – Таисия берет меня за руку, а я непонимающе смотрю на нее. Оказывается, так ушла в свои мысли и увлеклась самобичеванием, что ничего не слышу. Словно в пол вросла после ухода Бурмистрова. Стою на одном месте, как зомби.
– Артур обидел тебя? Знаешь, я дома ему устрою! Он может быть настоящим козлом с девушками, уж я-то знаю. А ты из тех, кто не может постоять за себя…
– С чего вы взяли? – Вскидываю голову. Обидно такое слышать…
– Не обижайся, милая. Ты просто слишком нежная и ранимая. Я это чувствую, потому что была в твоем возрасте такой же. Не умела давать отпор…
– Артур ничего не сделал мне.
– Мне сказали, он бежал за тобой. Преследовал.
– Да, чтобы обувь отдать.
– Ты уверена, что между вами ничего? Я могу убрать его из спектакля.
– Вы же сами хотели, чтобы он участвовал! Говорили, как это важно!
– Да, для меня это важно, но не настолько, чтобы наплевать на твои чувства. Мой брат способен на все, чтобы добиться желанной цели. Может даже угрожать тебе, чтобы спектакль сорвать. Артур… слишком избалован. Любимчик деда. Матери… Он – самый обожаемый в нашем семействе, и это не могло не дать свои плоды, огрехи воспитания…