Энн из Эйвонли (страница 10)
Энн осталась за хозяйку, а Марилла вышла из-за стола, чтобы переодеть Дору в старое платье. Дэви отправили в его комнату и оставили без ужина. В сумерках Энн поднялась к нему и завела серьезный разговор. Она верила в пользу откровенного разговора по душам – он не раз приносил плоды. Дэви она сказала, что своим поведением он делает ей больно.
– Я сам теперь жалею, – признался Дэви. – Беда в том, что я понимаю свою ошибку, когда ничего уже не исправишь. Дора не захотела лепить со мной куличики, боясь перепачкаться, и тогда я чертовски разозлился. Наверное, Пол Ирвинг не заставил бы сестру лезть на забор свинарника, если б понимал, что она может упасть?
– Ему такое и в голову не пришло бы. Пол – джентльмен до мозга костей.
Дэви на минуту плотно закрыл глаза и, похоже, серьезно задумался. Потом подполз ближе к Энн, обнял ее за шею и уткнулся пылающим лицом в плечо.
– А ты хоть капельку меня любишь, хоть я и не такой хороший, как Пол?
– Конечно, люблю, – произнесла искренне Энн. Дэви нельзя было не любить, несмотря на все его проказы. – А если не будешь озорничать, полюблю еще сильнее.
– А я… еще кое-что сегодня натворил, – продолжил Дэви приглушенным голосом. – Прости, но я боялся тебе признаться. Ты не рассердишься на меня? И не расскажешь Марилле?
– Не знаю, Дэви. Возможно, следует ей рассказать. Но если ты пообещаешь больше этого не делать, я попробую не посвящать ее в наши дела.
– Больше – никогда. Тем более что в этом году их вряд ли удастся поймать. Эту я нашел на ступеньках в погребе.
– Так что же ты все-таки сделал, Дэви?
– Положил жабу Марилле в постель. Можешь пойти и вытащить ее оттуда, если хочешь. Но скажи, Энн, ведь можно умереть со смеху, если ее там оставить?
– О, Дэви Кит!
Энн мгновенно высвободилась из объятий Дэви и опрометью бросилась к комнате Мариллы. Постель была слегка помята. Энн нервным движением отбросила одеяло. Там действительно сидела жаба и глазела на нее из-под подушки.
«О боже, как вынести это чудовище из дома?» – простонала Энн, содрогаясь от отвращения. На глаза ей попался совок для золы. Медленным движением, чтобы не спугнуть жабу, Энн дотянулась до него. Марилла еще возилась на кухне. Спускаться с жабой по лестнице было то еще испытание. Три раза противная тварь спрыгивала с совка, а один раз чуть не потерялась в прихожей. Выбросив наконец жабу под вишню, Энн с облегчением вздохнула.
«Если б Марилла узнала про жабу, она не смогла бы без страха ложиться в постель. Какое счастье, что маленький грешник вовремя покаялся! Вижу Диану в окне, которая посылает мне сигнал. Это кстати… Нужно отвлечься. В школе мне треплет нервы Энтони Пай, дома – Дэви Кит. Трудно за один день столько вынести».
Глава 9
Проблема цвета
– Сегодня опять притащилась эта противная миссис Линд и настырно уговаривала меня пожертвовать деньги на покупку ковра для церкви, – гневно произнес мистер Харрисон. – Никто не вызывает у меня такого раздражения, как эта женщина. Ей удается в несколько слов впихнуть целую церковную службу с текстом, комментариями и примечаниями, а потом пульнуть в тебя этим увесистым кирпичом.
Пристроившись у края веранды, Энн, мечтательно повернув голову, наслаждалась свежим западным ветром, проносившимся в ноябрьские серые сумерки над свежевспаханным полем и наигрывавшим нежную мелодию в склоненных к земле ветвях.
– Все дело в том, что вы с миссис Линд не понимаете друг друга, – сказала она. – Отсутствие симпатии всегда связано с этим. Сначала мне миссис Линд тоже ужасно не понравилась, но все изменилось, когда я стала ее понимать.
– Возможно, миссис Линд приходится кому-то по вкусу, но меня не заставишь есть бананы, как бы меня ни убеждали, что со временем они мне понравятся, – проворчал мистер Харрисон. – Насколько я понимаю, она из тех, кто в каждой бочке затычка. Я ей так и сказал.
– Не сомневаюсь, что этим вы очень ее обидели, – с упреком проговорила Энн. – Как вы могли такое сказать? В прошлом я наговорила ей много ужасных вещей, тогда я просто слетела с катушек. Сознательно я никогда бы такое не сказала.
– Эти слова точно определяют суть вещей. Мой принцип – всегда говорить чистую правду.
– Но это не чистая правда, – возразила Энн, – а всего лишь ее непривлекательная часть. Вы много раз упоминали о моих рыжих волосах и ни разу не сказали, что у меня хорошенький нос.
– Полагаю, вы и без меня это знаете, – хмыкнул мистер Харрисон.
– То, что у меня рыжие волосы, я тоже знаю… хотя за последнее время они значительно потемнели. И нет никакой необходимости об этом упоминать.
– Хорошо, не буду, раз вы так такая чувствительная. Простите меня, Энн. Я привык резать правду-матку, и людям не стоит обращать на это внимания.
– Но они не могут не обращать внимания. И то, что у вас такая привычка, не спасает дела. Как бы вы отнеслись к человеку, который всем подряд говорит колкости, а потом заявляет: «Ах, простите, не принимайте мои слова близко к сердцу. Просто у меня такая привычка». Вы решили бы, что перед вами псих, правда? Пусть миссис Линд – в каждой бочке затычка. Есть в ней такое. Но почему не похвалить ее за доброе сердце? За то, что она всегда готова прийти на помощь? Когда Тимоти Коттон стащил у нее горшок масла, она никому не пожаловалась, а его бедной жене сказала, что масло он купил. Миссис Коттон при встрече выговорила ей, что у масла привкус турнепса, и миссис Линд извинилась, сказав, что в тот раз масло ей и правда не удалось.
– Полагаю, что-то хорошее в ней есть, – неохотно признал мистер Харрисон. – У большинства людей так. У меня тоже есть хорошие черты, хотя вы, возможно, о них не подозреваете. В любом случае скидываться на ковер я не собираюсь. В этом поселке принято клянчить деньги по каждому поводу. Кстати, как продвигается ваш план с покраской магистрата?
– Прекрасно. В пятницу мы провели собрание и выяснили, что собрали достаточно денег на покраску здания и новую кровлю. Большинство жителей сделали щедрые взносы, мистер Харрисон.
Энн была доброй девушкой, но при необходимости могла и подколоть.
– А какой выбрали цвет?
– Мы остановились на приятном оттенке зеленого. Крыша, конечно, будет темно-красного цвета. Мистер Роджер Пай собирается сегодня в городе купить краску.
– А кто выполняет работу?