Палата оказалась современной и весьма оборудованной. На двоих. Вернее, не так. Под каждым номером был бокс, разделенный на две комнаты. В каждой комнате лежал родитель с ребенком. Душ был один на две комнаты, также в помещении перед комнатами располагался холодильник.

– Для передачек? – усмехнулась я, вспомнив роддом.

– Нет. – Эллен провела меня в свободную палату и закрыла распахнутое окно. К слову, за окном ничего не было. Совсем ничего! Даже не по себе как-то стало. – По вечерам мы предлагаем кефир или ряженку. Можно не пить сразу, а поставить в холодильник и выпить перед сном. Или если на полдник выдаются глазированные сырки. Их тоже лучше хранить в холодильнике, сами знаете.

– Ясно. То есть передачки передавать запрещено?

– А зачем они вам? – Эллен поправила покрывало на односпальной кровати. – Вас всем обеспечивают, кормят. Вы приехали не на курорт, а на лечение. Незачем отвлекаться на постороннее или кушать неизвестно что. Так что… Вы пока обустраивайтесь и ждите Кирилла Ивановича. А я пойду.

– Хорошо. Спасибо, Эллен!

В палате было уютно. Как раз после слов медсестры я и провела параллель. Номер в гостинице и палата в больнице выглядели одинаково. Бежевые шторы, прозрачный белый тюль. Одна односпальная кровать. Детская кровать – без перил, зато с низкими продолговатыми бортиками, чтобы ребенок не вывалился. Стол деревянный и один стул. Весьма простенький, но чистый и новый шкаф. Пока я раскладывала вещи по полкам, не могла отделаться от мысли, что нам с Темкой нереально повезло.

– Мадам Крутецкая? – Низкий бархатный голос застал меня за уборкой обуви. Я как раз раскладывала шлепки и кеды на нижней полке. Дернувшись, я неприятно стукнулась локтем о дверь шкафа.

– Можно просто Джули.

– Джульетта Ивановна, – выказал осведомленность голос, чем заставил снова вспыхнуть и критично посмотреть на его обладателя. – Я Кирилл Иванович Свиридов, ваш лечащий врач. Давайте присядем.

Он был невысоким и коренастым. Уверенно стоял на ногах, сжимая в руке папку. Подтянутая спортивная фигура в белом халате смотрелась гармонично, будто передо мной не врач, а модель, изображающая врача. Коричневые короткие волосы аккуратно подстрижены. Медицинская маска на пол-лица переводила внимание на глаза. Темные, внимательные.

Но, что самое интересное, я не чувствовала в его присутствии страха. Он разительно отличался от других врачей. Не знаю чем, но отличался.

– Очень приятно! – машинально буркнула я и села на односпальную кровать. – Расскажите, что будет с сыном?

На одну секунду в его глазах вспыхнула искра. Кивнув каким-то своим мыслям, он спокойно присел на единственный стул.

– Мы уберем зажим. Проведем процедуры, ускоряющие заживление и восстановление жизненных процессов. Организм вашего сына истощен. Сильно истощен. Я едва представляю, как он смог дожить в таком состоянии. Простите, что говорю прямо, но Артемий в очень критичной ситуации. Думаю, его вторая сторона вытягивала тело все это время. Силой звериного духа. Знаю, что вы не в курсе о его истинной природе…

– Совсем не в курсе! – выдохнула я. – То есть если бы мы не попали сюда, то?..

Даже несмотря на то, что на враче была надета маска, ответ я уже прочитала по глазам. И замерла от ужаса.

– Да, все сложилось бы печально. Иннокентий Иванович считает, что после выписки вы должны обратиться в органы магического правопорядка, чтобы провели расследование и нашли виновных. Кто-то умышленно обрек вашего сына на смерть. Это нельзя оставлять безнаказанным.

– Но кому мы помешали?! – Рыдания вырвались помимо воли. Я пыталась держать себя в руках и не истерить, но получалось плохо. Врач подтвердил мои худшие опасения, которые появились после разговора с заведующим – кто-то намеренно хотел свести Тему в могилу. И это было чудовищно! Ужасно! – Зачем? Зачем нужно было вставлять эту чертову штуку?

– Не знаю. Однако данная операция проведена противозаконно. Всеми врачами Междумирья признается право существ на здоровую и счастливую жизнь. Никто из нас не стал бы заниматься подобным вредительством.

И он говорил правду. Я чувствовала это всеми фибрами своей измученной души.

Очевидно, нам с сыном не повезло. Нам попался какой-то маньяк, который загнал нас в угол. Лишил будущего.

Но не лишил надежды!

– Боже! Как же так?! – Я уронила лицо в ладони. Слезы больше не сдерживала, они потекли горной рекой, водопадом.

Врач деликатно молчал и ждал, пока я нарыдаюсь. А я все рыдала и рыдала, не в силах остановиться. Как же так?! За что?! Разве я сделала что-то плохое? Перешла кому-то дорогу, чтобы так мстить? Но ведь я никому не делала зла, не занимала ничье место, даже никому не завидовала… До сих пор я вела спокойную, размеренную жизнь без каких-то приключений и рисков. Я считала себя хорошим человеком и по мере возможности помогала всем, кто в этом нуждался.

Или этого мало?!

– Джули, успокойтесь! – Кирилл Иванович неожиданно навис надо мной темной тенью. А потом его широкая ладонь опустилась на плечо и ободряюще сжала. – Все страшное позади. Подумайте об этом. Через полтора часа операция. Хорошо, что вы доверились Рэю и приехали сюда. Это было важное решение. Вы стояли на распутье судьбы, но повернули в правильную сторону. Немногие соглашаются приехать к нам. А потом становится поздно… Вы же молодец, что решились. Это было сложно, я знаю. Теперь все изменится, ваш сын поправится. Обещаю!

– Вы знаете, кем работает Рэй? – всхлипнула я и подняла зареванные глаза.

Очертания врача размывались, даже темные глаза были скрыты за густой пеленой. Наверное, я здорово опухла. Но это было неважно. Главное – узнать! Узнать побольше!

– Охотник. Он ищет детенышей по всем мирам. Тех, кому нужна помощь. Впрочем, вас он привел по другой причине.

– По какой?

Врач замолчал. И это молчание длилось минуты две.

– Пусть он сам расскажет вам об этом. Я не вправе говорить.

– Да как же я спрошу?! Мы даже не обменялись номерами телефонов. Он высадил нас у входа в больницу и уехал не попрощавшись!

Кирилл Иванович красноречиво молчал.

Понятно. Тема Рэя – табу. Разочарование, мгновенно затопившее меня по самые уши, подтолкнуло с вызовом спросить:

– Почему вы все Ивановичи? Все. Или почти все… Так не бывает!

– Вам важно уточнить это именно сейчас? – В нейтральном голосе врача мне послышался мягкий укор. – Если по Артемию больше нет вопросов, я продолжу обход. Сегодня я дежурю, так что еще загляну к вам часов в десять-одиннадцать вечера.

И он сделал пару шагов к двери.

Уйдет.

Я вскочила с кровати как ошпаренная.

Сейчас он уйдет и бросит меня одну!

– Я задала вам важный вопрос! – настаивала я. Почему-то мне казалось, что нужно во что бы то ни стало узнать разгадку одинаковых отчеств. – Почему вы не отвечаете? Это какой-то заговор?

Я не видела лица врача, но почему-то показалось, что он остановился перед порогом нервно, словно бы с досадой.

– Вы перенервничали, Джульетта Ивановна. Не стоит загружать мозг лишней информацией. У вас и так, полагаю, выдался непростой день. Отдыхайте. Сын придет в себя ближе к ночи. Возможно, будет бредить после переноса души в другое измерение. Вам стоит приберечь силы для ухода за ним. И не забивать голову глупостями.

– Это не глупости! Совсем!

Иногда, когда я чувствую чужое сопротивление, меня несет: хочется проломить, снести его. Доказать всем и каждому, что я права. А другие – нет. В детстве мама меня часто упрекала в том, что я делаю все назло. Наперекор ей. Но это не так. На самом деле я хочу докопаться до правды.

– До вечера, Джули! – Тон врача был непоколебим.

Он спокойно вышел за дверь, проигнорировав мое учащенное дыхание и сжатые в приступе ярости кулаки.

– Да как же это так?! – вскрикнула я и плюхнулась на кровать. – Все в этой больнице не так!

Я и сама чувствовала, что мое поведение выходит за рамки. И Кирилл Иванович поступает мудро и правильно, не акцентируя внимание на моих вопросах.

И все-таки почему он не ответил? Почему?!

Умом я понимала, что принуждать врача к ответу глупо и как минимум невоспитанно. Но ничего не могла с собой поделать. Мне до чертиков хотелось узнать, почему врачи называют себя Ивановичами. Не Петровичами, Александровичами или Георгиевичами. Именно Ивановичами. В этом мне виделся скрытый смысл.

Словно бы ответ был зацепкой в сложной детективной истории. Вот почему я пристала к Кириллу Ивановичу с этими отчествами.

– Ладно. Потом обязательно спрошу. У него или у Рэя… – Я сбросила кеды и с наслаждением растянулась поверх покрывала. – А ведь они правы. Темка у меня непростой малыш. Странности начались с самого начала. С его рождения…

Глава 5

– Странности начались в то лето, когда родился Тема. Я уже позабыла о том случае, а ведь именно тогда случилось первое чудо. Мы выжили. Мы выживали с ним постоянно, изо дня в день, противясь судьбе и злому року. Георг бросил меня на втором месяце беременности. Я была вынуждена научиться выживать. Не потому, что хотела или чувствовала себя матерью-героиней. Нет. Я мечтала о семейном уюте, жизни с любимым человеком и теплой постели по утрам. Но так получилось, что мы остались вдвоем в грубом и жестоком мире. И не было никого, кто мог бы вступиться за нас…

Я замолчала, подавляя слезы. Женщина в белом халате внимательно вглядывалась в лицо и постукивала карандашом по столу.

– Вы говорили про странности. Что это было?

– Ах да. – Раскрыв сумочку, я достала пачку одноразовых бумажных платочков. Высморкалась. – Мы были на даче у мамы. Тема засыпает плохо, спит мало. Но я нашла способ укачивать его – вывозила в коляске на дорогу и катала вдоль забора. Там у нас насыпь асфальтовой крошки. Получается такой звук интересный, когда катаешься, словно ты в карете едешь.

Я остановилась и снова вдохнула, чтобы успокоиться.

– Погода была хорошая, и я решила проехать вверх по улице. У нас там склон, мы живем в низине. А я поехала с коляской наверх. И вот там, уже через несколько участков от нас, откуда-то со стороны леса вышли две бездомные собаки.

– У вас часто такое случается? – Женщина что-то фиксировала в своем блокноте. – Вы боитесь собак?

– Нет. Вовсе нет! – Я энергично покачала головой. – Но в тот момент я подумала: мы далеко от нашего участка. Собаки подозрительные и крупные, могут напасть. А они вышли, понюхали что-то и направились прямиком к нам. И тогда мне стало страшно. Не за себя, за Тему. Вдруг они в самом деле нападут? А у меня с собой ничего нет – ни зонтика, ни палки. Нечем дать отпор, понимаете? И мама за несколько участков от нас. Не услышит, если я ее позову.

– Так… – Женщина поощрительно кивнула. – И что же было дальше?

– Откуда-то из кустов вынырнул волк. Честное слово, настоящий волк. Как в фильмах на Би-би-си.

– Часто смотрите?

– Да нет. Пару раз попадала.

– И что с этим волком было не так?

– Он прыгнул наперерез между коляской и собаками и зарычал на них. Прогнал.

– А вы что? – Женщина участливо наклонила голову. Выслушивать самые разные бредни было ее профессией. – Тоже испугались?

– Нет. В этот раз нет. И это странно! – Я зябко пожала плечами. – Он был таким огромным, настоящий серый волчара. И пасть с мою голову! Но я не испугалась. Когда увидела, что он отогнал собак, каким-то десятым чувством поняла – нам он не причинит вреда.

– Понятно!.. А еще какие-нибудь странности были?

– Много! – Я с воодушевлением выпрямилась на стуле. – В другой раз Тема чуть было не упал с дивана… – Случайно мазнув взглядом по навесным часам, я испуганно ойкнула и вскочила. – Простите. Что-то я заболталась. Час прошел. Я его в игровую комнату сдала на первом этаже. Нужно забирать!