– Наш папа хочет жить отдельно от нас и приезжать домой три раза в неделю. Меня такой формат отношений не устраивает, – начала я хриплым голосом, но Артём перебил меня:

– Мам, вы так орали, что мы слышали практически весь разговор.

И замолчал, набычившись.

Супер!

– Всё, что мы с папой наговорили друг другу, относится только лишь к нам. Это отношения между нами. Его раздражение не выливается на вас конкретно. На детей он не зол. Это я знаю наверняка. Папа любит вас обоих и навсегда останется для вас заботливым отцом. – Заговорила, внимательно глядя в глаза своих детей и стараясь минимизировать услышанное.

– Мам, он в лицо нам сказал, что мы его достали, – проговорила Аришка, и её губа надулась, а слёзы прорезались в голосе.

– Ну, и пусть катится, куда хочет! – зло поддержал её Артём, продолжая, – проживём и без него. Благодетель… Я уже два месяца жду его мнения по поводу моего предложения по программе. Мне пришёл ответ от наставников в нашем проекте. Меня пригласили, и я обязательно хочу поехать, чтобы очно участвовать, а папе всё некогда посмотреть и высказать своё мнение!

Аришка сосредоточенно пыхтела рядом, а я… Я вздохнула и попробовала ещё раз:

– Семья – то место, где человеку должно быть хорошо. Если ему нехорошо, тесно или душно со мной, разве я имею права его удерживать? Но и положение, когда я на запасных ролях, для меня унизительно.

Аринка всхлипнула рядом, а Артём шикнул на неё:

– Не реви!

– Мне тоже горько и обидно. И я должна уважать его решение. Но ждать, пока папа опомнится, я не… – продолжила, пытаясь объяснить то, что ещё сама до конца не осознала.

– Мам! Не ты первая разводишься и не последняя. У нас в классе почти все живут во вторых-третьих семьях. А кто и так… на две семьи. И никто не умер от расставания! – зло перебил меня сын, добавляя, – для меня всё ясно – как день. Он хочет свободы? Пожалуйста! Но придётся сделать выбор. Или сам по себе или…

– Он уже сам по себе, Тошк. Мы опротивели ему и не нужны больше! – всхлипнула дочь и, резко вскочив, так что стул мерзко заскрипел по кафелю кухни металлическими ножками, выскочила из комнаты вон.

Повисла гулкая тишина. Слышно было, как она хлопнула дверью своей комнаты, как резко выдохнул Артём.

– Ты подал заявку на участие в программе? – сипло спросила, проталкивая слова сквозь горло, разбивая эту невыносимую тишину.

– Дед помог, – коротко ответил Тёмка и добавил, – мам, ты не волнуйся. Аринка попсихует и всё поймёт верно. Не дура ведь она, в конце концов. Кстати, она хочет подать свои работы на конкурс. К ним в художку приходил какой-то хрен… именитый чел, – исправился сын, поймав мой возмущённый взгляд, и продолжил, – он хвалил нашу кудряшку. И Аринка загорелась. Хотела сегодня вечером вам похвастать, но…вышло не очень.

Это хорошо, что моим детям есть чем себя занять. Отлично, что у них есть своя жизнь. Возможно, можно будет больше сосредоточиться на этом и будет легче пережить крах семьи.

Я собиралась расспросить ещё сына, но в этот момент раздался настойчивый звонок в ворота, и я вздрогнула всем телом от неожиданности.

Глава 6

Я совсем забыла, что пригласила на вечер бабушек – дедушек. Всё-таки дети прекрасно окончили среднюю школу, и есть отличный повод собраться всем вместе большой семьёй.

И как теперь быть?

Открыла ворота и потопала встречать гостей. Голова кружилась, и ноги не очень слушались, подрагивая и норовя подогнуться в неловкий момент.

Встала на пороге, опираясь рукой о косяк для устойчивости.

Приехали мои родители. Мама Романа опаздывала, и у меня зашевелилась слабая надежда, что она вовсе не появится.

Пока папа загонял машину на участок, мама, не дожидаясь его, шла ко мне навстречу.

–Здравствуй! А где мои любимые котятки? Почему не встречают? – радостно проворковала она, целуя меня в щеку.

– Проходи, мам. У нас, – я замялась, не зная, как обозначить события, что навалились на нашу семью, и продолжила, – у нас беда, мам!

– Что случилось? С детьми? Здоровы? Ася, не молчи! – запричитала мамочка, но я покачала головой и ответила, стараясь не заплакать:

– Давай дождёмся отца? Я не хочу повторять несколько раз.

И, развернувшись, пошаркала в комнату, придерживаясь за стену.

– Вечно у тебя всё не вовремя! Инфаркта моего хочешь? Говори быстро, что произошло! – понеслось мне вслед, и я не выдержала.

– Рома ушёл от нас! – Вытолкнула из себя склизкое, отвратное, стыдное своё горе, и задышала, стараясь перебить мерзкий привкус во рту.

– В смысле, ушёл? – Пробасил папа.

Пока переговаривались, мы добрались до гостиной, и я, обессиленно рухнув в кресло, закрыла лицо руками.

Мама села напротив и раздражённо проговорила:

– Я не понимаю! Ты можешь объяснить всё толком? Почему мне приходится вытягивать из тебя каждое слово! Ася! Расскажи внятно, что случилось?

Я прикусила губу и, почувствовав вкус крови, немного пришла в себя.

– Что непонятно, мам? Рома нас бросил и ушёл. Он не хочет больше с нами жить. Мы ему надоели. Я ему надоела. Он хочет свободы, – проговорила отрывистыми и простыми фразами, стараясь не выпустить наружу ни своего крика, ни своих слёз.

– Ничего не понимаю! – воскликнула мама, – А дети? Что Роман сказал детям?

– Он сказал нам в лицо, что мы его достали! – звонким голосом, полным несправедливой обиды и настоящего горя, ответила вместо меня Аришка и, зарыдав, кинулась к бабушке в объятия.

– Он ненавидит нас. Это мы виноваты, что он свалил! Бабушка! За что? – причитала моя девочка, и сил моих смотреть на это не было!

Содрогнулась от сухого спазма, закрыла лицо и прикусила палец на руке.

Если бы Ромка сейчас вернулся, я бы кинулась и расцарапала ему лицо! Такой яркой болью и яростью отзывалось моё сердце на слёзы дочери.

– Ну и пусть катится на все четыре стороны! – Пробасил Артём, присаживаясь на диван рядом с дедом.

– Никогда его не прощу! – всхлипнула дочь в последний раз и затихла у моей мамы в руках, задышала тяжело.

– Как получилось, что дети стали свидетелями вашей ссоры? – спросила мама и остро глянула на меня, обвиняя.

– Ба, они так орали друг на друга, что, думаю, свидетелями стали все соседи и, возможно, и с параллельной улицы тоже, – хмыкнул Артём.

Затем резко встал и заговорил, глядя на меня:

– Как бы там ни было, я не собираюсь пропускать свой праздник и триумф из-за того, что кому-то захотелось почувствовать себя малолеткой и пуститься в загул. Так, что давайте накрывать на стол и праздновать! Семьёй! Без некоторых.

И добавил, состроив умильную моську:

– А то уже очень есть хочется!

– Тебе только бы поесть! – закатила глаза Аришка, вытирая лицо руками.

– Между прочим, у нашей кудряшки есть чем похвастаться тоже! – начал Тёмка.

– Сам ты кудряшка! – привычно огрызнулась дочь и встала с кресла, освобождая бабушку от своего немаленького веса.

– Внук прав! – весомо проговорил отец, внимательно вглядываясь по очереди то в моё лицо, то в мамино, продолжил, – давайте накрывать стол! Все живы, все здоровы и почти все в сборе. Ни к чему разводить здесь сырость и болото!

– Мать, – обратился он к маме суровым тоном, – обожди искать виноватых!

Я с трудом встала из кресла и, пошатнувшись, шагнула к окну.

– Пап, помоги мне подвинуть стол на середину комнаты, – прервала я его речь, купируя очередные разборки.

– Я помогу! – вызвался Артём, и мы с ним вместе установили нашего громадного монстра на середину комнаты.

Сначала вроде нехотя, словно плохо заведённые игрушки, мы устанавливали вокруг стулья, и на столе скатерть, канделябры, хрусталь, салфетки, посуду. Но постепенно, понемногу, дело пошло, и тарелки с закусками поплыли из кухни в комнату на руках моих помощников.

Вышла заминка, когда все рассаживались. Но отец ловко передвинул стул, где обычно сидел Роман, чуть в сторону и сам сел не него, ломая привычный расклад.

Послышались незначительные разговоры, дети делились впечатлениями от квестов, мама громко восторгалась костюмами и фотографиями, отец расспрашивал, как всё устроено и какие были вопросы.

Если не обращать внимания на общую нервозность, можно решить, что гроза миновала. Только в груди моей противно ныло, словно вибрирующая на одной струне нота, разгоралась боль, напоминанием, что ничего ещё не закончилось. Наши испытания только начинаются.

Когда прозвенел звонок от ворот, все резко замолчали, и за столом повисло напряжение.

– Это бабушка Алла приехала, – разбил тишину Артём и встал из-за стола, предлагая мне, – я сам открою, мам. Не беспокойся!

Глава 7

Отношения со свекровью у меня не складывались. Не получалось у меня найти с ней общий язык.

Алла Александровна была женщина властная и самовлюблённая. Мир делила на правых: кто слушает её мнение и делает, как она велит, и неправых – то есть весь остальной мир. Который в её представлении – был чёрно-белым, очень неуютным и агрессивным местом. Не отвечал её завышенным ожиданиям.

Когда-то давно, когда она была маленькой девочкой, её обидела мама. Не стала помогать. И после, когда Алла Александровна родила ребёнка, мама тоже самоустранилась и ушла из трёхкомнатной квартиры в свою жизнь, оставив Аллу один на один с маленьким сыном. Ребёнок родился вне брака, от женатого на тот момент любовника. Но мужчина, вопреки ожиданиям юной Аллочки, не стал бросать свою семью и до совершеннолетия Романа платил деньги.

И с тех пор Алла Александровна затаила обиду на свою маму и на всех мужчин за компанию. Крамольную мысль, что после прошла целая жизнь в течение которой можно было найти время и проработать свои обиды, прожить их и двигаться дальше Алла Александровна гнала от себя, не позволяя никому, в том числе и себе, сомневаться в своей правоте. Мамы давно уже нет с нами, а её обида всё растёт и ширится, выплёскиваясь на всех, кто не успел увернуться.

Я общалась со свекровью, в основном, по телефону. Поздравляла с праздниками. И не более. А на выпуск детей её пригласить меня вынудил, кстати, Роман, уверяя, что маме скучно и грустно. Что нужно поддержать пожилого человека и не оставлять её в одиночестве.

Стоило Алле Александровне появиться в нашем доме, как она решительно села во главе стола и начала комиссарить. Но папа, потерпев первые десять минут, перехватил инициативу и стал расспрашивать детей всерьёз. Задавл конкретные вопросы по Артёму о его предстоящих занятиях на каникулах. И попросил Арину поделиться с нами идеей своего конкурсного рисунка.

Свекровь, не зная деталей жизни и учёбы моих детей, заскучала и спросила, перебивая Арину:

– А где мой сын? Почему я не вижу Романа?

– Он занят своими делами, – быстро ответила вполголоса, чтобы не поднимать за столом эту болезненную тему.

Только дети отвлеклись и немного успокоились. Аришка, вон с горящими глазами рассказывает свою концепцию и с удовольствием обсуждает её с моей мамой. Мама у меня декоратор и по художке внучке может дать дельный совет. А дед с Артёмом углубились в своё и тихо шепчутся на другом конце стола.

– Какие такие дела могут быть в субботу, когда я приехала в его дом? – возмутилась свекровь, продолжая, – я сейчас же позвоню и отчитаю его! Так не поступает внимательный сын со своей престарелой матерью!

– Алла Александровна, позвольте, я провожу вас на террасу. Оттуда лучше берёт мобильная связь, – предложила, стараясь минимизировать грядущие разборки.

– Я и здесь, – начала было свекровь, но я перебила:

– В гостиной неудобно. Вы не услышите, что вам отвечает сын.

Алла Александровна поджала аккуратно накрашенные губы и приказала, глядя на меня с прищуром:

– Помоги мне, милая, встать!

Я подала руку и чуть не вскрикнула от боли в плече. Совсем забыла о нём, и, неосторожно повернувшись правым боком к свекрови, приняла именно на больную руку её вес.