Мозг будто фиксирует происходящее со стороны. Без истерик, паники и ужаса. Я оказалась в другом мире и теле. Назад пути нет.

Меня выписывают быстро. Оказывается, здесь тоже напали грабители, но не успели даже что-то забрать – рядом была полиция. Меня доставили в больницу.

Память Ясуко подкидывает нужные данные, поэтому я прекрасно помню, где живу и кем работаю. Младшим специалистом по продажам в «Мидару Холдинг», имею маленькую зарплату и бесконечный рабочий день.

Я встаю в половине шестого утра. Переодевшись в простую деловую одежду, быстро готовлю завтрак, который чаще всего состоит из мисо-супа и риса. Спешно ем его, а мыслями уже нахожусь в офисе. После завтрака выхожу из своей маленькой квартиры, что снимаю уже два года, и направляюсь к ближайшей станции метро. В переполненном вагоне хватаюсь за поручень и мысленно готовлюсь к предстоящему дню.

Прибыв в офис к восьми часам, сразу же погружаюсь в работу. Первое, что нужно сделать, – это проверить электронную почту. Входящие сообщения заполняют мой экран: запросы клиентов, инструкции от начальства и различные внутренние уведомления. Я начинаю отвечать на письма, стараясь всё успеть.

В девять часов начинается первое собрание. Мы обсуждаем текущие проекты, планируем задачи на день и отчитываемся о выполненной работе. Я сижу в конце стола, делаю заметки и стараюсь не привлекать к себе лишнего внимания. Мой начальник, Фумида-сан, требует от нас максимальной продуктивности и не терпит ошибок. Именно он изменяет жене с Юкико – красивой и наглой сотрудницей нашего отдела, которая пришла совсем недавно, но уже всё взяла в свои выкрашенные в алый цвет ноготки.

После собрания я возвращаюсь к своему столу и продолжаю работать с клиентами. Звоню, отвечаю на запросы и пытаюсь решить их проблемы. Время летит быстро, и вот уже полдень. На обед у меня есть всего полчаса, поэтому направляюсь в ближайший парк, где быстро перекусываю бэнто. Вкус еды едва ощущается, так как мои мысли заняты работой.

Вернувшись в офис, я снова погружаюсь в задачи. Вторая половина дня проходит в бесконечных звонках, совещаниях и решении мелких проблем. Ясуко часто приходилось разбираться с недовольными клиентами, и это изматывает. «Гомэнасай» звучит настолько часто, что закладывает уши. В четыре часа дня у нас ещё одно собрание, где мы обсуждаем итоги дня и планы на завтра.

К шести часам вечера офис начинает пустеть, но моя работа далеко не окончена. Я остаюсь за своим столом, пытаясь завершить все начатые задачи. Восемь часов вечера, девять… Наконец, в десять часов я закрываю ноутбук и собираюсь домой.

Выйдя из офиса, направляюсь к метро. Ночной Токио всё ещё оживлён, но мои силы на исходе. Я возвращаюсь домой, чувствуя полное истощение. Едва добравшись до квартиры, принимаю душ и готовлю простой ужин. С едой и маской на лице расслабляюсь перед телевизором, пытаясь забыть о работе, но мысли о завтрашнем дне всё равно преследуют меня.

Наконец, я ложусь спать, зная, что завтра всё повторится заново. Этот бесконечный круговорот работы и обязанностей стал привычной частью моей жизни в теле Ямады Ясуко.

Ровно до того момента, как меня подставила Юкико.

Красотка с её неизменной ухмылкой и манерами, излучающими уверенность, всегда умела обходить острые углы. Она давно стала для меня головной болью, но я и представить не могла, насколько далеко она может зайти, чтобы продвинуться по карьерной лестнице.

Это началось с обычного рабочего дня. Фумида-сан поручил мне важный проект, связанный с крупным клиентом. Он знал, что я всегда выполняю свою работу тщательно и ответственно, поэтому доверил мне эту задачу. Я взялась за дело с энтузиазмом, понимая, что здесь мой шанс показать свои способности и, возможно, получить повышение. Хотя последнее пока что слишком призрачно.

Однако Юкико, видимо, решила, что я слишком хорошо справляюсь. Она начала всё время просить помощи, ведь я была её сэмпаем, подкидывала мелкие задачи, требующие немедленного выполнения, отвлекая меня от основного проекта. Я старалась успевать всё, но чувствовала, как напряжение нарастает. В какой-то момент заметила, что она часто задерживается в офисе дольше обычного, и стала подозревать неладное.

Однажды вечером, когда засиделась допоздна, чтобы завершить работу, я обнаружила на своём столе документы, которых раньше там не было. Это были важные финансовые отчёты, которые не могла найти несколько дней назад. Они оказались подложены под стопку бумаг, которую уже проверила несколько раз. Тогда я не придала этому значения, решив, что это моя ошибка.

Однако на следующий день Фумида-сан вызвал меня в свой кабинет. Его лицо было мрачным, а в руках он держал те самые документы. Оказалось, что отчёты были сфальсифицированы, и из-за этого компания понесла серьёзные убытки. Я пыталась объяснить, что не имею к этому никакого отношения, но доказательства говорили против меня.

Юкико умудрилась подделать отчёты так, что все следы указывали на меня. Она знала, когда и как подложить документы, чтобы всё выглядело именно так. Её план сработал идеально – Фумида-сан был уверен в моей вине, и у меня не имелось никаких доказательств в свою защиту. Да он их и не хотел, откровенно, говоря. Куда приятнее смотреть на невероятную Юкико, которая томно вздыхала и прикрывала ресницы, стоило только появиться начальнику.

– Ямада-сан, – сказал он, голос был холодным и отвратительно безжалостным, – мы вынуждены вас уволить. Такие ошибки недопустимы.

Я стояла перед ним, ощущая, как земля уходит из-под ног. Все мои усилия, все бессонные ночи, проведённые за работой, оказались напрасны. Меня уволили без возможности оправдаться.

Раз – и нет.

Сволочи.

Когда я покидала офис, то заметила Юкико, стоявшую неподалёку. Её лицо не выражало ничего, кроме победного удовлетворения. Она знала, что план удался, и теперь её путь к продвижению был чист.

Я вышла на улицу, пытаясь осознать, что произошло. В голове крутились мысли о несправедливости и обмане. Но никто не подозревал, что тому, кто утратил себя, потерять работу – уже не так страшно. Поэтому просто запечатлела в памяти её самодовольное выражение лица и покинула здание компании.

– Козлы, – комментирую я, тряхнув волосами. – Ну ничего. Мы ещё посмотрим, кто кого.

Прохожая парочка подозрительно косится на меня, но молчит. Люди вежливые, такие же, как и в Японии моего мира. Ещё бы вспомнить, кем я была. Но вряд ли удастся. Пробовала уже не один раз – будто глухая стена. Бьёшься-бьёшься, а толку никакого.

Когда я наконец подхожу к своему дому, усталость сковывает каждую мышцу. С трудом открываю дверь своей маленькой квартиры, сбрасываю обувь и прохожу в узкий коридор. Помещение встречает меня тишиной и привычным беспорядком – книги на полу, недочитанные журналы на столе и одежда, развешанная на стульях.

При таком графике дома всегда бардак.

Первым делом направляюсь в ванную комнату. Сбрасываю одежду на пол и включаю душ. Тёплые струи воды смывают с меня усталость и напряжение, даря ощущение уюта и покоя. В воде растворяются остатки дня, и на душе становится чуть легче. Я закрываю глаза и на мгновение представляю, что все проблемы остаются позади, уносимые водой.

После душа заворачиваюсь в мягкое полотенце и направляюсь в комнату. На диване уже ждёт мой верный спутник – пульт от телевизора. Включаю телевизор и начинаю листать каналы в поисках чего-то, что сможет отвлечь от мрачных мыслей. Наконец останавливаюсь на одном из шоу. На экране улыбается красивый айдол, его энергия и харизма мгновенно притягивают взгляд.

Он поёт и танцует, заставляя зрителей смеяться и аплодировать. Его яркая улыбка наполняет комнату светом. Я сижу на диване, в руке банка пива – стояла в холодильнике и дождалась своего часа. Сегодня можно. Главное, чтобы завтра не было перебора.

Айдол шутит, участники шоу что-то отвечают, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь.

– Неплохо, – бормочу под нос. – Хотя бы сегодня можно ничего не делать. А завтра займусь поиском работы.

Слава ками, уволили меня без всяких выговоров, значит, не будет лишних вопросов.

Ночь проходит спокойно. Я сплю без сновидений, погружаясь в тишину и покой. Утром меня будит солнечный свет, пробивающийся сквозь шторы. Чувствую себя вполне отдохнувшей и решаю, что лучший способ начать день – это позавтракать в лапшичной «Ракун».

– Элементы сладкой жизни, – произношу я, – но иногда надо позволить себе расслабиться.

Ага, как говорится, при моих доходах жить на всю катушку я могу долго: где-то до семнадцати ноль-ноль.

Футболка, джинсы, рюкзак. Дорога до «Ракуна» занимает совсем немного, и я наслаждаюсь утренней прохладой. В это время город начинает просыпаться, и улицы наполняются людьми, спешащими на работу. Но я могу позволить себе немного замедлиться и насладиться моментом.

Войдя в лапшичную, ощущаю знакомый аромат специй. О, ещё и выпечка? Кажется, жизнь налаживается.

Занимаю столик в уголке, чтобы насладиться блинчиками и крепким кофе. Временами кажется, что какой-то ёкай подарил хозяину Окаве рецепт, по которому он его заваривает, однако мне нравится. Пахнет так, что можно сойти с ума. И это мне нравится. Никакой лишней кислоты, что бывает при определённых сортах.

Я пролистываю вакансии в телефоне, поднимаю взгляд, и именно в этот момент в лапшичную входят три человека. Стоимость их костюмов можно оценить, как «стремится к бесконечности». Глаза скрыты чёрными очками. Выражения лиц, будто все должны им денег. Причём столько, что не хватит рассчитаться за всю жизнь.

Ох, не нравится мне это.

Глава 2

Они уверенно проходят к стойке, и один из них жестом даёт понять Окаве, что нужно подойти. Замечаю, как по лицу хозяина пробегает тень беспокойства, но он быстро сгоняет её, сверкая профессиональной улыбкой. Они о чём-то говорят. Очень тихо. Так что я не могу расслышать ни слова, но выражение лиц этих людей становится всё более хмурым. А ещё каким-то снисходительным.

– Окава-сан, – говорит один из них громче, чем до этого, снимая очки и пристально глядя на хозяина. Его голос низкий и холодный, словно ледяной ветер. – Мы уже говорили вам о наших условиях.

Тот отвечает что-то, но я не могу разобрать слов. Выражение лица Окавы становится иным, из глаз уходит тепло. Я вижу, как он сжимает кулаки, стараясь сохранить спокойствие.

– Мы дадим вам ещё немного времени, – продолжает другой, кидая взгляд на посетителей. – Но не думайте, что у вас его много.

Они переглядываются между собой, а затем выходят из лапшичной, оставляя за собой напряжённую тишину. Хозяин Окава стоит неподвижно, глядя им вслед. Я чувствую, как в груди нарастает тревога.

– Всё в порядке, хозяин? – осторожно спрашиваю я, пытаясь заглушить беспокойство в голосе.

Он медленно поворачивается ко мне, стараясь выдавить из себя улыбку.

– Да, всё нормально. Не переживайте.

Но я вижу, что это не так. Что-то происходит, и мне нужно выяснить, что именно. Я решаю остаться чуть дольше, наблюдая за хозяином Окавой и его реакцией. Он возвращается к работе, но его движения стали более резкими, напряжёнными.

Через некоторое время в лапшичную заходят несколько постоянных клиентов, знакомые лица, с которыми мы частенько пересекаемся, но никого из ночных посетителей нет – эти сейчас на работе или в университете. Они замечают перемену в настроении хозяина и садятся рядом со мной. Поначалу ничего не получается разобрать, кроме монотонного бубнежа, но потом доносятся отдельные фразы:

– Эти ребята снова приходили? – спрашивает тот, что постарше, поправляя ворот рубашки в клетку.

– Да, похоже, они не оставят его в покое, – отвечает другой, средних лет, с бородкой. – Говорят, что это всё из-за нового проекта.

Оба мужчины переглядываются, затем обращаются ко мне:

– А вы ничего странного не заметили? – спрашивает бородатый мужчина. – Что-нибудь, что могло бы пролить свет на происходящее?