– Простите, мисс Бернелл, – уточнил Мин, – вы сказали, вам двадцать четыре года, но вы только на третьем курсе. Как так получилось?

У Кэпа всегда неплохо получалось располагать к себе опрашиваемых – приятный голос, вежливые манеры. Люди подсознательно не ощущали от него угрозы и с готовностью выходили на откровения, даже когда приходилось задавать неудобные вопросы. Я такой способностью не обладал: от меня сбегали все, даже ядовитые насекомые. Полагаю, Мин бы заявил, что они тоже не выдерживают моего сарказма.

– Я изначально поступила в LSE^[5], но бросила на четвертом курсе.

– Этот вуз выпускает будущих министров, правителей и нобелевских лауреатов. – Я удивленно поднял бровь, глядя на Бернелл. – Почему вы ушли из такого злачного места?

– Программу не потянула, – съязвила девушка, но быстро добавила: – Это была мечта Ребекки – сделать из меня экономиста мирового класса, а затем посадить на престол ее бизнеса. Ее – не моя, я никогда не питала интереса к управлению подобными компаниями, да и к компаниям вообще.

– Должно быть, ваш уход из лучшего вуза Европы повлек за собой разногласия между вами и погибшей? – слегка подтолкнул ее я.

– Разногласия? – Новая усмешка. – Когда Ребекка узнала, то кричала, что выгонит меня из дома и швырялась чемоданами. – Вивьен впервые искренне улыбнулась, что сделало ее похожей на девчушку с фото. – Я ведь тогда даже не обсудила с ней это решение, просто забрала документы и переподала в другой вуз. Мы не разговаривали, наверное, неделю, но в итоге Ребекка приняла мой выбор.

– Что, по-вашему, заставило ее поменять отношение? – уточнил Мин.

Вивьен опустила голову – на ее лицо легли тени, ужесточая черты. Теперь она выглядела старше, намного старше, чем я дал ей изначально. Она не плакала, голос оставался спокойным и твердым, но почему-то невинный вопрос Мина вынес на поверхность ее тоску – Вивьен, бесспорно, горевала прямо сейчас, говоря о таких бытовых событиях, как поступление и ссоры с погибшей тетей.

– Ребекка хотела, чтобы я нашла свой путь, – в конце концов ответила Вивьен, и черты смягчились в легкой улыбке. – Она поняла, что мой уход не был импульсивным решением, я действительно не желала такого будущего, и Ребекка согласилась.

– Какие у вас были отношения с погибшей? – мягко поинтересовался Мин.

– Хотите знать, не убивала ли я ее? – Подбородок вздернулся вверх, улыбка перешла в горьковатую ухмылку. Бернелл бросала нам вызов.

– И это тоже, – честно ответил я.

– Ребекка взяла меня под свое крыло, когда мне исполнилось всего пять, они с мамой были близнецами и лучшими подругами. А отец на первых порах помог Ребекке вывести компанию из кризиса. Родители погибли в автокатастрофе, тетушка сразу удочерила меня и вырастила как родную. Своих детей у нее не было, думаю, Ребекка была бесплодна, но мы с ней об этом никогда не говорили. Ребекка дала мне все: заботу, дом, лучших учителей и образование, всегда была рядом, всегда находила нужные слова. Как думаете, господин Мин, какие у нас с ней были отношения? – Последняя фраза звучала резко, даже слишком.

– У вас были прекрасные отношения, но порой вы шли наперекор ее воле, а она пыталась выгнать вас из дома, – добавил я. – Не хочу задеть ваши чувства, просто следую логике.

Вивьен понимающе кивнула, сделала долгую затяжку и только тогда ответила:

– У нас были настоящие отношения мать – ребенок. Ребекка не подарок, я – еще хуже, и часто мы сталкивались лбами. Тетушка могла кричать – я кричала в ответ, она швыряла чемоданы – я разбивала ее любимую посуду. Мы друг друга стоили. Но каждый раз, успокоившись, все обсуждали, я делала нам горячий шоколад, и мы смотрели «Красотку» или «Мулен Руж». – От ее ответа стало не по себе: словно я заглянул и увидел то, что чужому не предназначалось. – Отвечая на ваш вопрос, мистер Ларсен, скажу: мне было бы проще отрезать себе руку пилочкой для ногтей, чем убить Ребекку. Я любила ее.

Громкое заявление. Мы с Мином одновременно подняли глаза и посмотрели на Бернелл. Она стояла как оловянный солдатик, вытянувшись по струнке, на лице – ноль эмоций. Но почему-то за всей этой непроницаемой оболочкой мне виделась перепуганная девочка с веснушками на носу и заплаканными глазами, стоящая перед лицом двух взрослых мужчин совсем одна.

«Нельзя проникаться сочувствием к подозреваемым, Адриан. Никаких эмоций, только рассудок», – одернул себя я.

– Расскажите, где вы находились на момент убийства Ребекки и что видели?

Вивьен, поморщившись, затушила сигарету и принялась за рассказ, я и Мин слушали не перебивая.

– Празднование началось около четырех, Уинстон и Шерилл приехали заранее, вчера примерно в два. – Мне вспомнилась пара манекенов из гостиной: старик с бульдожьим лицом и кукольная блондинка. – Я прибыла позже, где-то в половине третьего. Мне нужно было сначала забрать торт из кондитерской, я хотела поздравить Ребекку с удачной сделкой.

– Мисс Бернелл. – Девушка тихо кашлянула, и я тут же поправился: – Вивьен, уточните, кем вам приходятся Уинстон и Шерилл и где они проживают?

Вивьен обняла себя руками, поежившись, наверняка ей было прохладно в одном платье на тонких бретелях – в Торнхилле явно экономили на отоплении. Или же дело в разговорах о родственниках?

– Уинстон двоюродный брат моей матери и Ребекки, несложно догадаться, что он мне приходится дядей. Шерилл – его очередное увлечение, честно говоря я вижу ее второй раз в жизни, и вряд ли состоится третий, Уинстон часто меняет девушек. Ему нравится, когда они… – Вивьен запнулась, нервно сглотнув, – скажем так, юны и прекрасны. У нас непростые отношения, сейчас мы почти не общаемся. Мне немногое известно о его жизни, знаю, что недавно он приобрел квартиру где-то в Сохо. Ребекка устала от его бесконечных выходок и не жаловала в Торнхилле.

– Что вы подразумеваете под «непростыми отношениями» с дядей?

По моему опыту, те детали рассказа, что свидетели умышленно опускали или избегали упоминать вовсе, зачастую являлись ключевыми. Вивьен странно поглядела на меня в ответ, будто я спросил у нее о чем-то постыдном. В голове возникли неприятные догадки.

– Когда-то и мне было семнадцать, я тоже была юна и прекрасна. – Зеленые глаза Бернелл превратились в стекляшки, а тонкие пальцы впились в подоконник, оставляя царапины на краске. – Теперь Уинстон уже потерял ко мне интерес, но тогда… Если я скажу, что он делал со мной то, чего не следует делать с молодыми девушками, вас устроит мой ответ, детектив Ларсен?

Вивьен, похоже, было неприятно рассказывать об этом, но она не отводила взгляда от моего лица, как бы спрашивая: «Ну что, вы довольны, что я произнесла это вслух?»

Нет, я не был доволен, но в некотором смысле картина взаимоотношений внутри семьи становилась яснее. Я поглядел на Мина, он, кажется, позабыл о записях и сидел, стиснув челюсти. Сказанное Бернелл вызвало и в нем волну праведного гнева, но мы должны были оставаться беспристрастными.

– Понимаю, вам нелегко об этом говорить, но нам необходимо знать все, чтобы найти убийцу вашей тети, – заговорил Мин, но Бернелл оборвала его:

– Я расскажу все, что нужно. Делайте свою работу.

Я не знаю, был ли в ее словах укор, но повелительные нотки отслеживались четко. Правда, мне на это плевать. Люди могут говорить как угодно, главное, что они говорят. Моя цель – выудить из их слов правду. Всю, крупица за крупицей.

– Вы кому-нибудь сообщали о поведении Уинстона? Может, тете?

Вивьен опустила голову и прикусила губу:

– Уинстон был достаточно осторожен, а я достаточно напугана и дезориентирована. У Ребекки и без того хватало проблем, а теперь это все уже не имеет значения.

– Спасибо, Вивьен, прошу, продолжайте. Вы говорили о сегодняшнем дне. – Отринув неприятное послевкусие от услышанного, я принялся прокручивать в руке зажигалку, которую Бернелл так и не забрала.

– Да, прошу прощения за сбивчивый рассказ, обычно мысли так не путаются. – Девушка окинула взглядом собственные туфли.

– Может, вам присесть? – Мин кивнул на диван, она благодарно улыбнулась и последовала его совету.

«Спина прямая, руки сложила на коленях – старая вышколенная привычка или напряжена и готовится обороняться?»

Приведя себя в порядок, девушка продолжила:

– После меня в Торнхилл приехала тетя Колетт. Она родная сестра Уинстона, но долгое время находилась в серьезной ссоре с ним и Ребеккой. Последний раз я видела ее на свой шестой день рождения, она всегда была добра ко мне. Из рассказов Ребекки я помню, что тетя Колетт недавно овдовела, сейчас вместе с дочерью управляет цветочными магазинами в Йоркшире.

– Вам известно, из-за чего у Колетт и Ребекки были разногласия? И как бы вы охарактеризовали их отношения в последнее время?

Вивьен тихонько рассмеялась, но только нижней половиной лица, отчего смех вышел натужным, неестественным:

– Деньги, мистер Ларсен. Фунты стерлингов – единственный аргумент в любом споре у семейства Болейн.

– Interessant^[6].

Я отметил про себя то, как Вивьен провела границу, отделив себя от «семейства Болейн».

– Конкретной причины ссоры я не знаю, но в последнее время Ребекка и Колетт начали чаще общаться. Думаю, тете просто стало ее жаль: Колетт больна, кажется, деменция на почве стресса, осталась без мужа и с кучей долгов после него. Это все, что я могу сказать.

– Хорошо, – кивнул я, – что произошло после приезда Колетт?

– Ничего особенного, ужин проходил как обычно: мы немного выпили, кто-то травил байки о своем успехе, я делала вид, что мне не все равно, а тетушка с Уинстоном тихо переругивались. Когда мы доели первое блюдо, Ребекка ненадолго удалилась к себе, а когда вернулась, сказала, что хочет объявить нам об изменениях в завещании. Какие именно она внесла изменения, я не знаю, но могу догадываться. В последнее время тетушка часто заводила разговор о наследстве, так как скоро мне исполнится двадцать пять, для нее почему-то этот возраст был знаковым. Честно говоря, мне было все равно, я никогда не хотела получить ее деньги, к тому же плохо разбираюсь в бизнесе.

Мин оторвался от записей, внимательно слушая рассказ Вивьен, по его лицу то и дело пробегала тень. Признаться, у меня самого с каждой новой деталью возникало лишь больше вопросов.

– Вивьен, как вы думаете, зачем Ребекка отлучалась к себе посреди торжества?

– Не знаю, – пожала плечами Бернелл. – Это так важно?

– Все может оказаться важным, Вивьен, мы делаем свою работу, – вернул ее же фразу. – Не показалась ли она вам встревоженной или расстроенной чем-то?

Мисс Бернелл нахмурилась, пытаясь вспомнить нужный момент, но в итоге лишь покачала головой.

– Вы упомянули, что Ребекка ругалась с братом, – вступил в беседу Мин. Что ж, я бы тоже сперва потянул за эту ниточку. – Вам известно, из-за чего произошел конфликт?

Вивьен громко рассмеялась, закидывая ногу на ногу, отчего ее платье слегка задралось. Точно, сумасшедшая. Девчонка искренне веселилась, будучи подозреваемой в убийстве тети.