Сердце на льду (страница 16)
– Нет! Договорили! – Я судорожно хватаю свои вещи, разбросанные по гостиной, и поспешно отступаю к выходу.
– Что происходит? Я сделал что-то не так? – он растерянно смотрит на меня с непониманием.
– Нет! Ты… ты всегда всё делаешь правильно! Это я… В общем, забудь. Это только мои проблемы.
– Сена, пожалуйста! Давай поговорим! – Курт отчаянно ловит меня за руку, окончательно добивая моё бедное сердце.
Когда-то я смеялась над Элли, которая безуспешно пыталась бороться с чувствами к Картеру. Теперь сама оказалась в подобной ситуации. Оказывается, быть взрослой полный отстой.
Резко выдёргиваю запястье и холодно бросаю ему напоследок:
– Ты мне не поможешь.
Хлопаю дверью и бегу со всех сил подальше от дома человека, в которого я, как последняя дура, кажется, влюбилась.
Глава 14. Кто мешает стать великим?
Курт.
– Ты мне не поможешь!
Хрупкое запястье Зефирки выскальзывает из моей ладони, и девушка тут же исчезает за дверью, не оставив мне ни единой возможности её остановить.
– Дерьмо! – в сердцах смахиваю со стола стакан, из которого только что пила Сена.
Что вообще происходит с этой девчонкой? Почему с ней так сложно? Вчера она с ноги вынесла мое самообладание, чуть не склонив меня к сексу и по совместительству к огромной ошибке, которая могла стоить карьеры. Я надеялся, что сегодня она придёт в себя и наконец объяснит своё поведение. Но нет – вновь замкнулась в своём коконе и пулей вылетела из моей квартиры. Разве я не заслужил честного разговора? Благодаря моему молчанию никто не узнал о её вчерашней выходке, и она по-прежнему остаётся в числе претенденток на место в сборной.
Кто вообще внушил ей мысль, что она не попадёт на Олимпиаду?
Смирившись, что Зефирка мне все равно ничего не расскажет, я решаю выяснить все самому, иначе не видать мне спокойной жизни.
***
Я приезжаю в спортивный комплекс раньше обычного, чтобы успеть перехватить Дакоту – второго тренера фигуристок. Между нами сложились доверительные отношения, и я надеюсь, что она сможет пролить свет на ситуацию с Сеной.
Застаю Беннет в тренерской за бумажной волокитой.
– Приветствую чемпиона! Как поживает лучший тренер этой части планеты? – улыбаюсь я, входя в кабинет.
– О, Максвелл! Ты сегодня рановато, – Дакота отрывается от бумаг и отвечает дружеской улыбкой. – Раз ты так красноречив, значит тебе что-то нужно.
– Во-первых, я не льщу, а говорю чистую правду. Ты действительно прекрасно работаешь с девочками. – Здесь я совершенно искренен: Дакота великолепно чувствует спортсменов и безошибочно определяет их сильные стороны. – А во-вторых, ты права: мне действительно нужна минутка твоего внимания. Хочу обсудить кое-что важное по одной из наших фигуристок.
Я протягиваю ей стаканчик кофе в качестве своеобразной взятки.
– О, с этого нужно было начинать, Максвелл! – Дакота благодарно принимает кофе и смеётся.
Мы решаем выйти на улицу и поговорить на свежем воздухе.
– Выкладывай, что тебя интересует? – сразу к делу переходит Дакота.
– Скажи, список сборной уже утверждён?
– Официально нет. Но у нас есть предварительная тройка, которая с высокой вероятностью поедет на Олимпиаду, – кивает коллега, отпивая кофе.
– А Ксения Золотова входит в этот список?
– Почему тебя это волнует?
– Просто заметил, что у неё нет индивидуальных тренировок. Хотя, насколько я знаю, она действующая чемпионка мира и Европы?
– Мы пока её не рассматривали в качестве претендентки на сборную. У Золотовой нет гражданства, и Рита делает ставку на Лэнгтон и Джонс.
– Гражданство у Сены уже есть. Вчера она сама сообщила мне об этом на медосмотре, – произношу я максимально равнодушным тоном.
– Правда? Видимо документы ещё не дошли до нас. Слушай, Рита больше заинтересована в Лэнгтон. Но иметь в команде чемпионку, способную бесстрашно прыгать четверной – это невероятный бонус и серьёзно увеличивает наши шансы на победу.
Я рад, что Дакота верно оценивает возможности Зефирки.
– Полностью согласен! – поддерживаю Беннет. – Но, кажется, Сена совершенно не ощущает нашей поддержки. Меня беспокоит, как бы она не наделала глупостей. Ты ведь знаешь, спортсмены порой отключают здравый смысл, когда дело касается соревнований.
– Это ты сейчас как бывший спортсмен говоришь? – улыбается Дакота.
– Бывший спортсмен – бывшей спортсменке, – подмигиваю я, давая понять, что мы с ней в одной лодке.
– Ты прав, я однажды даже сбежала из дома на тренировку со сломанным запястьем.
– И ты тренировалась? – ошарашенно смотрю я на девушку. Если раньше, будучи безрассудным хоккеистом, я бы её понял, то сейчас, с позиции врача, это звучит просто устрашающе.
– Нет. Тренер посадил меня в машину и отвёз обратно домой. Сказал, если ещё раз выкину подобное, он перестанет быть моим тренером.
– Жёстко! – усмехаюсь я с облегчением.
– Зато эффективно. Теперь-то я понимаю: полноценный отдых и восстановление так же важны, как и сами тренировки.
– Вот бы нашим девчонкам это объяснить…
– И не говори! – хихикает Дакота и продолжает уже серьёзнее: – Значит, Золотова готова к выступлению за сборную? А почему ты думаешь, что она не чувствует нашей поддержки?
– Вижу по её настроению, аппетиту, поведению вне тренировок… – отвечаю уклончиво.
Как врач я могу привести множество аргументов и признаков того, что у спортсмена недостаточно мотивации и энергии. Но состояние Сены мне известно вовсе не из медицинских карт и заключений психологов. Я сблизился с этой девчонкой гораздо сильнее, чем позволяют врачебная этика и правила спорткомплекса.
Дакота не пытается узнать подробности; она верит, что мною движут исключительно профессиональные мотивы. Некоторое время Беннет задумчиво молчит, затем продолжает:
– Возможно, Сена слишком близко к сердцу принимает методы Риты. Я несколько раз замечала её раздражение, когда Пэлтроу запрещает ей отрабатывать сложные элементы. Но такой уж у Риты подход: она за идеально чистую программу и постепенный, безопасный рост мастерства.
– Я-то это понимаю. Но понимает ли сама Сена? Она переехала всего полгода назад, а на неё уже навалились учёба в университете и совершенно новый тренировочный подход. Ей просто нужно помочь адаптироваться и показать, что мы все здесь одна команда.