Поездка заняла не больше двадцати минут, но Кьяре показалось, что прошла вечность. Не замечая ничего вокруг, она цеплялась за плечи Вардана, не посчитавшего нужным одеться соответственно статусу, на опрос местных жителей он отправился в помятой рубашке. Что было хорошим решением. На черных штанах и ботинках из мягкой кожи не было золотых нашивок, благодаря чему он чуть меньше походил на арна, чем мог бы.

Черный и золотой были традиционными цветами Медема и среди людей в таком сочетании никогда не использовались.

Плохая дорога, изрядно заросшая сорняком, вывела их к небольшой деревне. Разместилась она на поляне среди леса.

От основного тракта к деревне вела совсем уж узкая тропка.

Вардан не стал подъезжать верхом. Спешился на распутье и помог Кьяре сползти с коня. Ноги ее дрожали. Пальцы свело судорогой. Она уже очень давно не чувствовала себя настолько беспомощной и, кажется, никогда в жизни не ощущала, что ситуацию полностью контролировал другой человек… не человек. Арн. Что ее положение лучше не делало.

Верховая езда теперь представлялась ей чем-то ужасным. А ведь ее ждал еще путь назад.

Кьяра тихо вздохнула. Права была наставница, от этого ее глупого любопытства одни проблемы.

– Пойдем. – сказал Вардан и первый ступил на тропинку. Кьяра направилась за ним. Конь вынужден был оторваться от сочной травы, росшей по обочине, и отправиться следом.

Легкий ветер шуршал в кронах деревьев, ерошил волосы и приносил с собой свежий запах воды. Где-то рядом протекала широкая река.

Деревня была огорожена забором с грубо вырезанными на дереве причудливыми символами. Ворота были распахнуты. На траве недалеко от них уже играли дети. Но заметив незнакомцев, они быстро убежали.

Через несколько секунд стало понятно, что дети не просто убежали, они отправились за взрослыми.

Когда Вардан и Кьяра подошли к воротам, их там уже ждали. За старостой деревни собралось с полдюжины мужчин. Самых сильных и представительных, которые могли бы одним своим видом укротить любые дурные намерения непрошенных гостей.

Кьяра оценила маневр, которым пользовались и в ее деревне, и вышла вперед, отвлекая внимание на себя. Чтобы меньше людей присматривались к Вардау. Она выказала положенное уважение старосте. Это было для нее в новинку. Кьяра никогда не была особенно вежливой девочкой. В деревне ее не любили, и она отвечала взаимностью. Даже с наставницей у нее не всегда получалось быть вежливой и послушной, хотя она очень старалась.

– Что вас сюда привело? – спросил староста. Лицо его смягчилось после старательного приветствия Кьяры.

Вардан молча возвышался за ее спиной, уловив намерение жрицы самостоятельно справиться с расспросами. Он не мешал ей, глядя на траву под ногами, чтобы спрятать слабое свечение глаз, заметное даже днем.

– Мы остановились на постоялом дворе недалеко отсюда, – Кьяра махнула рукой в сторону, из которой они приехали. И замерла, заметив, как посуровели лица деревенских жителей.

– Уезжайте. – велел староста. – Это проклятое место. Спасай свою жизнь, девочка.

– Вы знаете, что там происходит? – Кьяра подалась вперед, жадно вглядываясь в лицо мужчины. – Вместе с нами там остановился еще купец с женой, и сегодня утром она куда-то пропала…

Деревенские зашептались. И в этом шепоте отчетливо слышалась обреченность.

– Никто не знает, что там творится. – сказал староста, не обратив внимание на оживившихся мужчин. – Только известно, что четыре года назад начали пропадать женщины. Сначала те, кто работал на том постоялом дворе. Мы ходили, требовали ответа, да только ничего не добились. Кто-то из особенно горячих попытался сжечь постоялый двор вместе с его хозяевами. Да только пожар быстро потушили. А следующим утром мы нашли нескольких наших парней со вспоротым горлом. Мы-то знаем, что это был ответ на попытку поджога, но доказать это невозможно. Да и кому доказывать? Лесному зверью?

– Если пропадают люди, разве вы не должны были сообщить об этом в управление стражи? – спросил Вардан, увлеченно следя за тем, как его конь с аппетитом ощипывал все одуванчики поблизости.

– Отправляли мы человека в ближайший город, чтобы он все как следует разъяснил законникам. Да и что? Приехали двое, походили тут, хозяев допросили и уехали. Нет на них управы. Поэтому и говорю, уезжайте. Ты, – староста посмотрел на Вардана, – бери девочку и вези ее как можно дальше, иначе пропадет.

– Спасибо за совет. – задумчиво отозвался он и потянул Кьяру за темную косу. – Давай-ка возвращаться.

Она с тоской посмотрела на коня и кивнула.

Староста еще несколько раз повторил, что им непременно нужно уезжать, как можно скорее.

Кьяра вполне искренне поблагодарила за заботу. О ее жизни еще никогда так сильно не переживали. Даже наставница, несомненно любившая Кьяру, придерживалась мнения, что излишняя опека губительна и ребенок должен познавать этот жестокий мир на собственных ошибках. К тому же девочка, о которой она решила заботиться, обладала довольно полезным даром исцелять собственные раны.

Дорога обратно далась ей легче. В основном потому, что Кьяру разъедало любопытство.

– Жена этого купца ведь уже мертва, да?

– Не обязательно, – ответил Вардан, поглядывая на Кьяру через плечо. – Если все, что сказал староста, правда, на постоялом дворе завелся проклятый, то жертву целесообразнее было бы держать живой. Даже если они не боятся разоблачения, а они не боятся, раз действуют так нагло, не стоит забывать, что это не самый популярный тракт. Следовательно, найти жертву не так-то просто…

Вардан нахмурился. Он подозревал, что все было очень плохо и какое-то время проклятый кормился дочерями хозяйки. Слишком обессиленными и болезненными те выглядели.

– Возможно ли, что хозяев постоялого двора держат в плену? – спросила Кьяра, вспомнив, как дрожал голос Миллы, когда та просила открыть дверь.

– Нельзя этого исключать.

– И… что мы будем делать? Просто уедем и оставим все так?

Ответил Вардан не сразу. Он долго раздумывал, стоит ли вмешиваться. Люди никогда не были ему симпатичны, но проклятые и прочее порченное подобие жизни вызывало у него гнев. Вполне оправданный, если учесть, что порождение всей этой дряни люди приписывали Хаарту – единственному богу, которому поклонялись арны.

– Какой смысл в обширных территориях, если люди не способны поддерживать на них порядок? – проворчал Вардан. Медем был маленьким государством, но процветающим и сильным, что лишь подпитывало ненависть людей, чьи обширные территории не имели должного надзора. – Я не могу оставить эту дрянь на границе с моими землями.

– Вашими землями? – удивленно переспросила Кьяра, заподозрив его в заносчивости.

– Ах да, дорогая, совсем забыл представиться. Но, в свое оправдание хочу заметить, ты и сама не сильно интересовалась личностью своего сопровождающего. Что, должен признаться, меня очень огорчило… – Он кашлянул, выдержал недолгую паузу и величественно произнес: – Я первый посланник Хаарта на земле, кайсэр и хранитель знания Вардан Виракса*.

____________________

Итак, разбираемся в его титуле:

Первый посланник Хаарта – высшее религиозное звание у арнов. Как главный жрец или верховная жрица у людей.

Кайсэр – титул правителя Медема. Хотя правитель он только на бумаге, так как Вардан уже давно почти все дела скинул на помощников, занимаясь только самыми основными.

Хранитель знаний – бесполезное дополнение, так как знания никакие он не хранит. Вместо того, чтобы сидеть в архивах и изучать свитки, Вардан предпочитал упражняться в воинском искусстве. В некоторой степени на это повлияло отцовское воспитание, которое нельзя назвать здоровым или хотя бы гуманным.

____________________

Обернувшись через плечо, он надеялся увидеть потрясение на лице Кьяры, но та осталась равнодушна к его титулам. Ей уже было поздно ужасаться, насколько непочтительно она себя вела с такой важной персоной.

К тому моменту, как они вернулись на постоялый двор, завтрак был готов и их отсутствие наконец обнаружили. Йегош, на правах личного помощника и немного здравого смысла, которого Вардану частенько не доставало, собирался начать нравоучения, но был прерван требовательным:

– Сначала завтрак. А после выскажешь мне всё.

Йегош плотно сжал побелевшие от гнева губы. Очки его зловеще блеснули. Он проигнорировал слова своего кайсэра.

– Вы хоть понимаете, что подвергаете жрицу опасности? Это безрассудство может стоить ей жизни! Если не станете серьезнее, огонь в обители Хаарта так никогда и не разгорится!

– Но разве предсказанных жриц не трое? – осторожно спросила Кьяра. Она совсем не хотела умирать и планировала сделать всё возможное, чтобы пожить подольше, но это не мешало ей объективно смотреть на вещи – она не исключительная, были еще две девушки, которым не повезло так же, как и ей. – А главной…

Йегош обратил на Кьяру свой пылающий взгляд. Ее голос дрогнул и начал затихать, но она все равно договорила, под конец уйдя в шепот:

– Все равно может стать только одна.

– Это не значит, что храм закроет глаза на смерть жрицы. – строго произнес Йегош.

– Он прав, дорогая. Главный жрец вполне может сказать, что именно погибшую он и планировал отдать мне. И формально наше соглашение не будет нарушено. – Вардан нахмурился. – Не сомневаюсь, именно так он и сделает. И это доставит ему невероятное удовольствие…

– И это не самый плохой исход. – продолжал нагнетать обстановку Йегош. – Если ты и есть верховная жрица, и мы тебя так глупо потеряем, мир будет обречен.

– А мне он вчера сказал, что ничего страшного не случится, потому что есть еще две избранные. – сдала кайсэра возмущенная Кьяра. – Наврал, получается?

Уровень осуждения в искрящихся глазах Йегоша сделался просто невыносимым, но Вардан, привычный к этому, легко сделал вид, что не слышал обвинений Кьяры и не замечал обвинительных взглядов своего помощника.

– Все это, конечно, стало бы большой бедой, – согласился он, быстро возвращая себе хорошее настроение, – если бы малышке действительно что-то угрожало. Но она все время была со мной.

Он посмотрел на старую постройку за спиной своего помощника и не смог сдержать зловещую улыбку.

– А сейчас меня ждут неотложные дела, с которыми я бы хотел разобраться до завтрака.

– Что…

Йегош не успел ни о чем спросить. Вардан просто не стал его слушать, решительно направившись к приоткрытой, чуть покосившейся входной двери.

Кьяра поспешила за ним. На один его широкий шаг приходилось почти три ее. Она быстро семенила рядом.

– И как мы поступим?

– Мы? – Вардан в недоумении осмотрел на нее. – Ты останешься с Йегошем и будешь себя очень старательно беречь, а я перетряхну это место и вытащу проклятого.

Кьяра тоже хотела участвовать, но не стала напрашиваться и остановилась на пороге.

Она слышала, как Вардан велел всем покинуть помещение, а хозяйке – передать ему связку с ключами. И слышала, как та возмутилась.

Через несколько секунд из душного нутра здания вывалился купец со своей свитой. Преградив ему дорогу, Кьяра требовательно спросила:

– Узнали что-нибудь о своей жене?

– Не твое дело.

– Что не так с его женой? – спросил Йегош, тенью следовавший за ней. В полумрак дверного проема он смотрел с непониманием.

– Куда-то пропала ночью. Он обвинил в этом вашего кайсэра. – сказала Кьяра, ощущая мелочное удовольствие от того, как купец сжался под холодным взглядом арна.

– Рассказывай, – велел Йегош, обращаясь к Кьяре. – В какую неприятность тебя втянул Вардан, пока меня не было рядом?

Формулировка вопроса ее позабавила.

На улицу, придерживая сломанную руку здоровой, выпал один из сыновей хозяйки. Следом за ним еще один…

Сдаваться без боя наглому арну владельцы постоялого двора не собирались.