– Звучит замечательно. Хорошо. Увидимся позже. Люблю тебя.

«Люблю тебя»?

Она точно не замужем, кольца на пальце нет.

У нее есть парень?

Конечно, у нее есть парень. Посмотри на нее.

Повесив трубку, она встает со стула и идет туда, где сижу я. Садится напротив.

– Простите за это.

– Не беспокойтесь. Я принес кофе и пару сэндвичей на случай, если вы не успели поесть.

В ее глазах мелькает удивление, словно я первый парень, что принес ей еду.

– Я не ела. Это очень заботливо с вашей стороны, Леандро. Спасибо. Но прошу, позвольте мне возместить расходы.

Она встает, но я останавливаю ее.

– Нет. Я угощаю, – отмахиваюсь я.

Она на мгновение останавливается, после чего опускает свою попку обратно в кресло.

– Хорошо. Спасибо.

Взяв кофе с разделяющего нас стола, протягиваю ей стаканчик и пальцами дотрагиваюсь до ее руки.

Понятия не имею, зачем так делаю.

Ладно, у меня есть догадка. Я снова хочу увидеть ее реакцию на меня.

Глазами выискиваю на ее лице ответ, но в этот раз не вижу ничего.

Чувствуя легкую опустошенность, беру свой кофе и откидываюсь в кресле.

– Я взял вам черный кофе, – говорю ей. – Не был уверен, добавляете ли вы молоко или сахар, – я тянусь к карману и достаю крошечную капсулу с молоком и пакетики с сахаром.

– Черный кофе – это идеально, – она улыбается, чашка находится у ее губ. Затем она делает глоток.

Она пьет черный кофе и красится красной помадой.

Она, черт подери, идеальна.

– Итак, я подумала, – она ставит кофе на стол, – о том, как нам следует поступить, чтобы ваше лечение продвинулось.

– Слушаю.

– В общем, правильно ли я понимаю, что у вас есть ощущение, что чтобы вернуться к жизни, вам необходимо участвовать в гонках?

– Это не ощущение. Я знаю, – говорю я с уверенностью.

– Хорошо. Итак, безусловно, вам нужно говорить об аварии, дать волю чувствам, чтобы вы могли с ними примириться. Совершенно ясно, что сдерживание их в себе не помогает. Я подумала, что, пока мы будем идти в этом направлении, мы также можем поработать над тем, чтобы вернуть вас за руль машины.

Мои мышцы деревенеют, и она замечает это.

– Крошечными шажками, – произносит она мягко. – Я имею в виду, что мы могли бы пойти на улицу, сесть в мою машину и провести наш сеанс там.

Я приподнимаю бровь.

– Ваши методы немного странные. Вам когда-нибудь говорили об этом?

– Да. Прямо перед тем, как они говорили, что мои методы действительно помогли им.

Ее губы трогает улыбка, и это чистый секс во плоти.

– Настолько самоуверенны? – дразню я.

– Самоуверенность – это гарантия, а я гарантирую, что это поможет.

– Ладно, – я беру кофе и поднимаюсь на ноги. – Ведите.

Я взмахиваю рукой, когда она встает.

– Только возьму ключи.

Я наблюдаю, как она идет от меня к своему столу и наклоняется над ним, чтобы дотянуться до ключей. Ткань облегающей юбки-карандаш натягивается на ее заднице.

У нее потрясающая задница.

Боже, что бы я мог сотворить с этой задницей, пока Индия нагибалась бы над столом.

Член в штанах начал дергаться. Мне нужно быстро привести себя в порядок, прежде чем она повернется обратно.

– Стоит ли мне взять сэндвичи? – спрашиваю я.

– Конечно, – она улыбается мне, когда наклоняется, чтобы взять кофе со стола.

Хватая пакет с сэндвичами, я жду, пока она обойдет стол, после чего следую за ней.

Глава шестая

Лондон, Англия

В момент, когда мы сели в машину, я задалась вопросом, не совершаю ли ошибку, помещая себя в ситуацию, когда мы с Леандро так близко.

Я чувствую аромат его средства после бритья с нотками сандалового дерева, который переплетается с его собственным уникальным запахом. Этот мужчина словно ходячий проводник сексуальности.

Это нервирует.

Потому что прежде мужчины не производили на меня такого эффекта. Никогда я не чувствовала к мужчине такого физического влечения, как к Леандро.

Я его психотерапевт.

Напоминание сражает меня, как струя ледяной воды в лицо, и успокаивает либидо.

Необходимо остановить эти чувства и мысли сейчас же.

– Неплохая машина, – комментирует он с пассажирского сиденья.

– Спасибо.

Тебе приходится ездить на хорошем авто, когда твой сын одержим машинами. Эту выбрал Джетт. Он увидел ее в автосалоне, и это была любовь с первого взгляда, так что, конечно, мне пришлось ее купить.

Нет ничего, чего я бы не сделала для своего сына, включая заем тридцати с лишним тысяч фунтов на покупку пятнадцатилетнего «Астон Мартин» с пробегом семьдесят пять тысяч миль. Должна отметить, что это роскошная машина, и водить ее – сплошное удовольствие. За ее рулем я чувствую себя кинозвездой.

Я почти сказала Леандро, что купить эту машину меня уговорил Джетт, но вовремя остановилась. Я не делюсь деталями личной жизни с пациентами.

– «Астон Мартин» DB7 Vantage 2000 года, верно?

– Верно, – улыбаюсь я. – Вы, кажется, удивлены, что у меня такая машина.

Он бросает на меня взгляд и легко пожимает плечом.

– Я просто ожидал, что у вас… Ну, не знаю, «Ауди» или «Тойота». Она не соответствует вашему… образу.

– Вы имеете в виду, тому моему образу, который вы для себя создали?

Что-то мелькает в его глазах, но я не могу понять, что именно.

– Наверно, – он смотрит в сторону. – Итак, увлекаетесь машинами?

– Нет. Но кое-кто близкий мне увлекается. Меня уговорили купить ее. Она симпатичная, доставляет меня из пункта А в пункт Б, так что я счастлива.

Он смеется, и смех его глубокий и звучный.

– Это именно то, что я ожидал услышать от женщины.

– Ну, я рада, что отметилась хотя бы в одном пункте вашего списка стереотипов.

Он развернулся, чтобы посмотреть на меня. Его взгляд был пристальным.

– Вы отметилась больше, чем в одном пункте.

Глубоко внутри я чувствую трепет. Я сглатываю.

Отвожу взгляд от его глаз.

– Какие сэндвичи вы взяли?

Наступает незначительная пауза, после чего он отвечает:

– Я сделал безопасный выбор, – он лезет в сумку и вытаскивает еду. – Ветчина или индейка?

– Индейку, пожалуйста.

Он протягивает мне сэндвич. Я стараюсь не касаться его пальцев, как это было, когда он передавал мне кофе. Все силы тогда ушли на поддержку самообладания.

Я открываю упаковку и откусываю кусок. Мне приходится сдерживаться, чтобы не застонать. За весь день я не съела ни кусочка, и этот сэндвич на вкус подобен пище богов.

Положив еду на колени, я беру кофе из держателя для напитков и замечаю, что Леандро отводит взгляд.

Он наблюдал за мной?

Я изгоняю эту мысль из головы и фокусируюсь на работе. Я здесь для того, чтобы оказать ему помощь.

Делая глоток кофе, оставляю стакан в руке.

– Каково вам находиться в моей машине?

– Нормально, – он пожимает плечами. – Она неподвижна, и я на пассажирском сиденье.

– И каково вам ездить в машине в роли пассажира? Лучше или хуже?

Прижимая стакан кофе к губам, он обдумывает мой вопрос.

– Ну, по возможности я избегаю нахождения в машинах, что не так сложно, пока я живу в городе и могу добраться почти куда угодно на метро. Но когда мне приходится быть пассажиром в машине… мне тревожно.

– Потому что?..

– Я не контролирую дорогу, – он делает вдох, ставит кофе на бедро. Его пальцы крепко обхватывают стакан. – Я должен контролировать все аспекты своей жизни. Вот что меня раздражает во всем этом.

– Отсутствие контроля?

– Угу.

– Итак, вы пытаетесь вернуть контроль единственным возможным для себя на данный момент способом, и этот способ разрушает вашу жизнь.

Я чувствую его взгляд на себе, потому поворачиваюсь на сиденье и смотрю на него. Очень важно поддерживать с пациентом зрительный контакт, вот только в машине это непросто.

– Вы имеете в виду выпивку и женщин?

Пожимая плечом, я говорю:

– Думаете, это положительные моменты вашей жизни?

– Я занимался этим и до аварии.

– Но я думаю, раньше вы делали это для удовольствия, а не чтобы скрыть боль.

Он устремляет взгляд в окно.

– Вам обязательно все время оказываться правой? – его голос звучит мягко, так что я знаю, что не надавила на него слишком сильно. Он снова поднимает на меня глаза.

– Это часть моей работы, – говорю я в дразнящей манере. – Но если серьезно, когда я что-то думаю, еще не значит, что это истина. Имеет значение, что думаете вы.

– Наверное, – он делает еще один глоток кофе.

– Итак, значит, сидеть на пассажирском вам проще. Если я попрошу сесть на водительское сиденье с выключенным двигателем, это будет возможно?

– А у меня есть выбор?

В его голосе нет юмористических интонаций, так что я аккуратно делаю шаг назад.

– У вас всегда есть выбор, Леандро, – говорю я мягко. – Мы не будем делать то, что вызовет у вас дискомфорт. Если вам кажется, что я слишком давлю, скажите об этом. Мы остановимся и пересмотрим подход.

– Я пошутил, Индия, но полезно знать вашу позицию. И все в норме. Давайте сделаем это. В припаркованной машине со мной ничего не случится, так ведь?

– Именно, – я улыбаюсь, наши взгляды встречаются.

– Итак…

– Итак?

– Вы собираетесь перелезть через мои колени, чтобы поменяться местами, или мы выйдем из машины? – он ухмыляется, смотря на меня, и мое лицо краснеет.

Перелезть через его колени…

– Мы выйдем из машины.

Мы обходим машину сзади и, на удивление, он оказывается на сиденье раньше меня.

Я закрываю дверь с мягким щелчком.

– Как ощущения? – спрашиваю, изучая его лицо.

– Нормально, кажется. Я чувствую себя… глупо.

– Глупо?

– Ага, – он опирается на руль. – Я взрослый мужик, которому нужна помощь, чтобы сесть в машину.

– Нет, вы взрослый мужик, который восстанавливается после серьезнейшей аварии, почти отнявшей его жизнь, – я глубоко вдыхаю и делаю рискованный шаг. – Леандро, слышали ли вы о посттравматическом стрессовом расстройстве?

– Да. Оно есть у людей, вернувшихся с войны.

– Верно. Но ПТСР страдают не только военные. ПТСР может быть у людей, перенесших травматический опыт, как вы.

Он поворачивается ко мне.

– Думаете, у меня ПТСР? – он пальцем указывает на себя.

– В легкой форме.

Леандро разворачивается и смотрит через лобовое стекло. Долго молчит.

– Возможность диагноза беспокоит вас? – спрашиваю я, нарушая тишину. – Я не вешаю ярлык, Леандро. Просто даю точку опоры, от которой мы можем отталкиваться, чтобы нам было с чем работать. Понять вашу проблему – это наполовину ее преодолеть.

– Звучит как параграф из учебника по психологии.

– А вы много их прочли? – я улыбаюсь.

Встречаясь со мной взглядом, он отвечает на улыбку, и его темные глаза загораются.

– О да, все время трачу на них. На прикроватном столе лежит целая кипа. «Гид по психологии для идиотов».

– Моя любимая.

Он смеется. Его глубокий гортанный смех пронизывает меня до кончиков пальцев на ногах. Я поджимаю их в обуви.

– Да. Давайте свои ключи, – он тянет руку ко мне.

– Вам нужны мои ключи?

– Да, – он смотрит прямо на меня, но его лицо расслабленно.

– Зачем?

– Я собираюсь проверить, смогу ли завести двигатель и не струсить, как слабак, снова.

– Вы уверены, что готовы? Только прошлой ночью вы пытались…

– Я уверен.

Его рука по-прежнему протянута, так что я достаю ключи из кармана пиджака и передаю их ему. На этот раз не дотронуться до него невозможно, но я делаю это быстро и резко и в это время избегаю зрительного контакта, чтобы он не смог понять, какой эффект на меня производят его прикосновения.