Действовать таким образом, как при убийстве учителя, я смогу примерно раз в неделю: очень долго происходит накопление потраченной энергии на силу. Но, как я уже говорил, с местными-то она мне и не нужна, почти гарантирую, что сломаю любого на пути. Взять меня можно, но для этого нужен не один воин, и желательно как-то отрубить мне руки или сразу голову. Лечить я могу, хоть себя, хоть любого другого человека, но вот если, скажем, отрубить мне руку, прирастить ее я не смогу. Отделенная от меня часть почти сразу превратится в пепел, ну или в пыль, кому как. Другое дело, что осуществить это тяжело: кости у меня уже не такие хрупкие, как у простого человека.

Пояс, которым я подпоясан, не пустой, к нему подвешен небольшой кошель. В нем и местные деньги, и небольшое количество драгоценных камней. Где все это взял Крэл, я понятия не имел, но забрал все, что после него осталось, а это немало. Драгоценные камни нужны и как запасники энергии, и как сырье для амулетов. Отдельно, не в кошеле, старик хранил кучу камней, что-то вроде алмазов. За три года, проведенные практически в одиночестве, я нашел и, обезвредив ловушки, прибрал все ухоронки Крэла, решив, что камешки явно пригодятся.

До первого населенного пункта я дошагал часов за восемь. Шел я, кстати, в сторону, противоположную той, где меня держали в зиндане. Крэл в самом начале немного просветил насчет того, что и где расположено на острове. Не хотелось, если честно, начинать свой путь с убийств в первые же часы. За три года жажда мести немного притупилась, я уже вовсе не так хочу всех убить, как было тогда, после рабства. Да и чувство ответственности, впитанное из книг, заставляло думать несколько иначе. Человек, имеющий мою силу, должен стараться творить добро, ну или хотя бы не делать зла.

За эти восемь часов я ничуть не устал, правда, воды у меня почти не осталось. Жара – вот что действительно было для меня проблемой. Сколько ни изучал книги, о климате именно для человека так ничего и не отыскал. Жара здесь стоит в конце года, а год длится триста дней ровно. Вообще, климат здесь напоминает эмиратский на Земле. Комфортная температура, около двадцати градусов тепла, бывает примерно местной весной. Месяцев здесь всего десять, а в сутках двадцать часов. Привыкал я о-очень долго, организм никак не хотел перестраиваться с привычного мне, помогло то, что тело у меня было все-таки чужим.

Из книг я узнал, что избранный занимает тело человека, умершего здесь в одно время с тем, кто предназначен на роль избранного в другом мире. Так я и попал сюда. Попал ли тот, чье место я занял здесь, в мое тело там, не знаю, но памяти моей у него точно не будет, как и у меня нет его воспоминаний. Те остатки образов и золотистого свечения, всплывавшие где-то на задворках памяти, быстро исчезли, и, если бы я случайно не обратил на них внимание, вообще бы не знал ничего.

Раньше я всегда задумывался: почему люди резко меняются? Вот правда, жил себе, допустим, алкаш, ни хрена ему не нужно было в жизни, а потом вдруг – раз! – и не пьет, работает, жизнь развернулась на сто восемьдесят градусов. А все почему? Да замещение идет. В человека вселяется чужая душа из другого мира, и он меняется. Это одно из предположений. Насколько оно точно, конечно, не знаю, но как теория вполне годится.

* * *

Это был большой поселок. В центре, как это было принято на Гелоне, располагалось строение, напоминающее пирамиду с плоским верхом. Этакий мавзолей. Вокруг него все было вымощено булыжником да так отшлифовано, что казалось, это плита с рисунком. Идеально ровная поверхность переливалась на солнце и отражала все вокруг, как зеркало. Солнце здесь, кстати, больше размером, чем на Земле, а может, просто ближе висит, поэтому и кажется большим. Остальные улицы и переулки были обычными грунтовыми, но здорово утрамбованными – видимо, температура воздуха так спрессовывает землю, высушивая, что та становится похожей на камень.

Люди не обращали на меня почти никакого внимания, тут многие одевались так, как я. В основном нищие, а их было немало. Обратившись к первой попавшейся по дороге женщине, лет сорока на вид, на мой земной взгляд, я узнал, где можно поесть и сменить одежду. Уже через час я полностью сменил гардероб, одевшись как среднестатистический житель сельской местности.

Когда, еще на окраине поселка, увидел местных домашних животных, слегка обалдел. Да, я ведь не видел их раньше, а картинок в книгах на эту тему почти не было. Поэтому, увидев существо, бывшее у местных чем-то вроде нашей коровы, я поднял брови и открыл рот. Чтобы не привлекать к себе внимание, еле нашел в себе силы отвернуться. Местная «корова» была размером с автомобиль. Этакий бочонок на ножках. Ноги мощные и короткие, а торс невысокий, но в ширину реально метра полтора. Рог на голове один, а снизу, под челюстью, еще один. Напоминало это больше всего человеческий кадык, вылезший из кожи и выросший до двадцати сантиметров. Фу, какое чудище. Хвоста нет, да он им и не нужен.

Первое, от чего я офигел, изучая местную фауну, это почти полное отсутствие насекомых. Были какие-то жуки размером с мой кулак, но они кровь не пили. Тут вообще не было никаких кровососущих. Хищники предпочитали мясо, кто-то падаль, а кто-то и убивал сам. Видимо, Первые извели насекомых, раз их тут нет. Ведь, судя по растительности и животным, всякие комарики-кошмарики также должны были быть огромными, и, скорее всего, эти твари доставляли много хлопот, вот их и убрали. Ну, это все мои домыслы.

Рания также не вызывала ни у кого нездоровой реакции. Да, меня оглядывали, когда видели кошку, которая шла чуть позади, но не более. Смотрели на меня больше представители власти, вооруженные мужчины, ведь обладатель кошки не может быть простым человеком, а я выглядел именно как простолюдин.

Оделся я вполне добротно и дешево. Крепкие штаны из ткани, напоминающей парусину светлого оттенка, как, в принципе, и у других местных, светлая рубаха из легкого и мягкого материала, на голову нацепил шляпу наподобие соломенной. На ногах все носили сандалии, у кого-то они были из кожаных ремешков, у кого-то из цельного куска той же кожи, а у тех, кто победнее, тряпочные. Подошвы делались из тонкого пробкового дерева. Вполне себе удобно. Я купил себе две пары: открытые, для населенных пунктов, и полностью закрытые, типа ботинок, для леса и плохой погоды.

Оружие тут было практически у всех мужчин и даже у многих женщин. Кто-то ходил с палкой наподобие стека, кто-то с мечом, саблей или просто большим ножом. Мои два клинка, скрещенные за спиной, также никого не удивляли. Думаю, люди рассуждали здесь так: «Пусть человек носит все, что хочет, если знает, как с этим обращаться. Умеет – хорошо, а если нет, ему же хуже». Эту несложную истину мне объяснил Стин, один из работающих в усадьбе Крэла мужчин.

А я так и вовсе не обращал внимания на оружие других людей. Что мне до него, когда у меня есть сила. Кроме всего прочего я могу замедлять время. Ненадолго, правда, на несколько секунд, но этого хватит, уж поверьте. Да и мои способности в фехтовании и единоборствах (это еще из прошлой жизни) дадут мне возможность победить, так как я быстрее многих местных, магия-то не просто так. Одна проблема, как я уже говорил: после применения магии силы восстанавливаются долго. В своих возможностях, как в рукопашном бою, так и на мечах, я не сомневался. Стин вон в усадьбе был впечатлен моими возможностями до не могу.

Главное в фехтовании – расход силы. Утомляется человек очень быстро. Хороший фехтовальщик может держаться уверенно лишь пару минут. Я с привлечением своей силы могу фехтовать целый час без устали. С каждого убитого в бою врага я смогу пополнить свою энергию на четверть, вот так и выходит: убьешь четверых – и будешь вновь полным силы. Только есть маленький такой неприятный момент. Даже если я пополнился от убитого врага, но перед этим истощил свой резерв полностью, то могу просто упасть и уснуть в любой момент. Так что лучше рассчитывать только на свои силы, а магия – это на крайний случай. Ну и тренировки, тренировки, и еще раз тренировки. Чем больше я буду практиковать не убийства, а магию, тем больше у меня станет запас силы.

А в фехтовании сила мне нужна лишь для одного: если врагов много, я просто чуть притормаживаю время, совсем чуть-чуть, но этого хватит для того, чтобы убить, скажем, четверых, прежде чем хоть один удар долетит до меня. Но ждать-то его я не стану, ведь так? Вот и тренировался в усадьбе Крэла. Стин замахивался, а я тормозил время и мог просто его убить, но уходил в сторону, возвращал времени нормальный ход и обозначал укол. Как говорил Стин, мой партнер по фехтованию, ему казалось, что я просто очень быстро двигаюсь, вот и весь секрет.

А ведь можно и полностью остановить ход времени. Тогда на небольшом расстоянии от меня замрет все, что может двигаться. На случай совсем уж большого отряда убийц можно воспользоваться и этим. Но опять же, с риском, что могу отрубиться.

В этот раз в таверну я вошел уже в нормальной одежде, и на меня практически не смотрели. Показывать жестами, как в первый раз, не было необходимости, язык я знал уже давно, Крэл меня этим наградил, так что просто попросил подать то, что хотелось. А хотелось многого. Заказал огромную яичницу из десятка яиц, с ветчиной и зеленью. К ней кувшин отличного компота или морса – тьфу ты, да не понимаю я разницы. Хлеб здесь был великолепным (признаться, я имею серьезную слабость к хорошему хлебу). А вот зеленый лук тут почему-то не растет вообще. Для приготовления пищи местные используют разные корешки, но на лук ни одни не похожи. Что-то типа петрушки, базилика еще есть, а вот лука нет.

Налопался так, что едва смог встать из-за стола, чтобы рассчитаться. Ранию тоже покормили, она на заднем дворе сгрызла целую вареную ляжку какого-то животного, сильно похожего на земного барана. Видел таких, пасущихся за трактиром, или таверной – как хотите, так и называйте. Общепиты здесь назывались ГАС, а уж я называю по привычке.

Рассчитавшись с хозяином едальни, поинтересовался, как мне добраться до города Логри, который был здесь типа столицы. Трактирщик объяснил, что до столицы отсюда далеко, она находится на северной стороне острова, а мы были на юго-востоке, по-нашему – километров восемьдесят. А сам остров размером был приблизительно сто двадцать на сто пятьдесят километров – немаленький.

Спросил у трактирщика: ходит ли какой-нибудь транспорт? Может, с попуткой повезет.

– Здесь много бандитов, молодой человек, обозы по одному не ходят, только караваны, но и у них бывают потери. Что делать? – развел руками хозяин забегаловки.

Я пошел на выход. Решил не придавать словам трактирщика о бандитах особого значения и попробовать проскочить. Тем более что ближайший караван сформируют только через неделю, и смысла ждать так долго я не видел. У того же трактирщика узнал, что в поселке есть большой рынок, на котором продают все, что пожелаешь, вот его я и отправился искать.

Буквально на выезде из поселка я уперся в то, что тут называли рынком. Это был всего лишь огороженный живой изгородью участок земли, где даже привычных мне столов не было, люди торговали прямо с рук. Обойдя по кругу изгородь и найдя наконец вход, я обнаружил именно тех торговцев, на которых рассчитывал.

Так как я не был слишком прилежным учеником в езде на лошадях, то и держался на них очень плохо. Не хватало еще, чтобы надо мной тут все смеяться начали, как над д’Артаньяном, когда он приехал в Париж на старом мерине желтого цвета (прошу не путать с «Мерседесом»). Поэтому меня интересовала повозка, и нашел я ее буквально через пять минут. В повозке можно перевозить вещи, ехать на ней также удобнее, да и поспать, если встал на привал, легко.

Мужичок, один из тех, что стояли прямо у входа на рынок, рассказал, что у него есть именно то, что мне необходимо. Но так как мне нужно было купить еще довольно много всего, я отказался идти с продавцом к нему на двор, а попросил доставить подводу сюда. Пока я приценивался и покупал все, что могло пригодиться в поездке, продавец вернулся и сообщил, что повозка ждет меня на выходе. Не стану утомлять перечислением всего, что я приобрел на рынке, купил то, что считал нужным в долгой дороге, а в том, что она таковой будет, я как-то не сомневался.