Замуж не напасть, как с Кощеем не пропасть! (страница 9)
Вполне обычные человеческие черты лица можно было бы назвать нормальными и привычными, если бы не серая кожа, ярко-алые губы и… глаза. Вернее, один, мутно-жёлтый, затёкший кровью, без радужки и со зрачком, хаотично плавающим в жуткой склере, он представлял собой чудовищное зрелище. Второго глаза не было. Вместо него скрепками и скобами к лицу прицепили стеклянную линзу, за стеклом которой, будто живая, плескалась и перетекала кровь. Это смотрелось настолько страшно, что я, сглотнув и постаравшись удержаться на трясущихся ногах, поторопилась перевести взгляд куда угодно, лишь бы подальше от страшных глаз неизвестного. Поэтому уставилась на почти шутовской колпак, по центру которого было вычурное украшение, возможно, оно и смотрелось бы красиво, если бы не входило вертикально в центр лба, удерживая головной убор. Шутка “Как прибили, так и держится” заиграла новыми красками. Меня замутило, а чудовище открыло рот полный острых, словно иглы, зубов.
– Приветствую тебя, Кощей! – скрипучий неприятный голос не добавил очарования гостю.
Ноги подкашивались, а желудок бунтовал, поэтому перевела взгляд на того, на кого было приятно смотреть: на героя, закрывающего меня своей грудью от страха небесного.
– И тебе не хворать, Лихо, – безэмоционально ответил Бессмертный, не шелохнувшись.
Так они и стояли по разные стороны невидимой границы.
– Не скажешь, кто посмел разбудить тебя?
– Не знаю, я его не видел, – равнодушно ответил Лихо и тут же добавил: – Я голоден! А у тебя вкусно пахнет. Не поделишься едой? – в его руке откуда-то появился череп, что гримасничал и непонятно как мог строить страшные рожи.
– Ты во сне совсем мозги растерял? Когда это я делился своим? – мне показалось, что какая-то эмоция проскользнула в бесстрастном голосе парня, но я так и не поняла какая.
– И всё-таки тебе придётся накормить меня, – фигура Лихо словно выросла, а голос прозвучал агрессивно пугающе.
– Ты угрожаешь мне? – с деланной весёлостью Кощей смотрел на Лихо, но его фигуру начала окутывать дымка тьмы, преображая парня в нечто иное, запредельное для моего сознания.
– Что ты, – залебезил монстр, убирая в складки накидки череп и выставляя перед собой скрюченные руки, – но мне надо поесть, и я чую запах землянки. Её одной мне хватит надолго…
– Нет, – бросил Кощей как отрезал, – никогда не отдам своё, даже если оно мне и не нужно…
Слова неприятно задели, и я обиженно засопела: “Не больно-то и хотелось, ты мне тоже не нужен”.
– Тогда пусти на Землю, – чрезвычайно длинный язык выскользнул из пасти монстра, облизываясь в предвкушении.
В глазах потемнело от нарисованного моим воображением ужаса.
– Ты знаешь закон, – спокойно бросил парень, – нельзя ходить в не магические миры, – и ехидно добавил, – но тебе я сделаю подарок: открою проход в один мирок – наешься там.
В руке Бессмертного сверкнул клинок, и молния ударила у ног Лихо, разверзая землю.
– Не-е-е-ет… – истошно заорал монстр, проваливаясь в ярко полыхающий портал.
Земля сомкнулась, поглотив его, и наступила тишина, которую нарушил скрип закрываемых врат.
– Как он мне надоел, – голова Кощея опустилась. – Надеюсь, там надолго отобьют у него охоту жрать, а светлые вибрации напитают тело и вновь погрузят в сон.
– Так может его… того, – подобрался к хозяину слуга-скелет, до сих пор тихонько стоящий в стороне, и старающийся не отсвечивать.
– Чего “того”? – не понял Бессмертный.
– Упокоить раз и навсегда, – разъяснил скелетон.
– Нельзя, – вздохнул хозяин царства Нави, – в мире должно быть равновесие, а без Лихо будет перекос светлых сил.
– Как же вам тяжело с Бабой Ягой равновесие-то это держать! – льстиво заглядывая в глаза, скелет смахнул листочек с плеча хозяина.
– Ты не подхалимничай, а найди того, кто Лихо разбудил. Не нравится мне, что это сделали в тот момент, когда в замке столько девиц.
– Конечно, хозяин, – чуть склонился слуга.
– И вот ещё чего, – обернулся Кощей, собираясь уходить, – ту девицу, что прячется в кустах, отведи в её комнату.
В моём направлении посмотрели две пары глаз. Вернее одна, тёмная, с мрачным огнём в глубине, и горящие зелёным огнём провалы глазниц скелета, а я икнула то ли от страха, то ли от холода, понимая, что всё-таки попалась.