Ладно уж. Шаг, второй, прыжок через лужу, и я оказываюсь перед «Аполло Арт». Не верю, что и правда здесь. Это место подобно храму современного искусства, где творят самые что ни на есть волшебники. Волшебник, если быть точнее. Я ждала этого дня с момента, когда меня «избрали», и теперь чувствую себя маленькой Элли, заброшенной ураганом в волшебную страну Оз. Бюро кажется таким большим! Оно располагается в пятиэтажном здании. На уровне второго этажа красуются большие зеркальные буквы «Аполло Арт», исполненные самой обычной «Гельветикой», и это почему-то заставляет меня улыбнуться. Поднимаюсь по ступенькам в святая святых, чувствуя, что этот момент однозначно особенный в моей жизни. Торжественный, я бы даже сказала.

Стряхнув капли с летнего хлопкового пиджака, который промокает в мгновение ока, я шагаю вперед. На ходу приглаживаю растрепавшиеся волосы и на ощупь проверяю, не размазалась ли под глазами тушь. Сегодня, на радость маме, которой хотелось по-особенному принарядить меня, я позволила сделать мне прическу – она лучше меня дружит с плойкой, а этот дурацкий дождь спутал мне все планы! Мало того что локоны раскрутились и повисли сосульками, так еще у остановки какой-то придурок мотоциклист окатил меня из лужи. Кто вообще гоняет в такую погоду? Себя не жалко, так других пожалел бы! В общем, время на укладку я сегодня потратила зря, вполне сошел бы строгий хвост.

Но мама была неумолима. Впрочем, как и всегда. Каждый год (а я все никак не привыкну) после выставки в нашем городе и до начала гастролей по другим городам она устраивает себе «детокс». Приводит в порядок лицо после бессонных ночей, восстанавливает волосы, которые (о ужас!) неделями носила в пучке. В общем, я оказалась втянута в это безумие: ежедневные маски на лицо, много фруктов-овощей, огородный фитнес, загар с крыши дедова гаража. Со стороны можно было подумать, что я побывала на Мальдивах, на деле же это было Luxury Bobrovka Village, корпус Baba Zoya Comfort Ogorod View, но главное ведь результат? Я хорошо выглядела и без макияжа, но поддалась на мамины уговоры, и по итогу… По итогу мы имеем что имеем, и я просто очень надеюсь, что Андрей Григорьевич не пожалел за три недели о своем выборе. Как я выгляжу, его ведь не должно волновать? Очень надеюсь, что нет.

Боже, он выбрал меня! Я стою посреди его архитектурного бюро в разгар рабочего дня! Ну ладно, не посреди бюро, а всего-то перед турникетом, к которому то один, то другой сотрудник по очереди прикладывают белые пластиковые карточки пропусков. На меня вопросительно поглядывает охранник, стоящий у белой будки, и я, подойдя к нему, торопливо объясняю, что пришла на практику. Он закатывает глаза и отодвигает ограждение, чтобы я прошла. Ну вот, теперь все по-настоящему!

Позволяю себе осмотреться, чтобы навсегда запомнить момент – минут десять у меня есть в запасе. В целом все почти так, как я себе и представляла из модных турецких сериалов, которые без конца крутили по телевизору у бабушки на даче (она фанат, что с нее взять). Стекло, бетон, металл, высоченные потолки и много суеты. Только люди, которых я вижу через прозрачную стеклянную стену, отделяющую холл от офиса, выглядят не так, как я себе представляла: никаких тебе стильных нарядов, укладок и макияжей. Мимо меня проносятся двое парней в футболках и кедах, с заросшими щетиной лицами, а в углу перед турникетом спорят девушки чуть ли не в мешковатых пижамах. В моде, по всей видимости, простота и естественность, и мне становится некомфортно. Я-то в брючном костюме и туфлях… на каблуке. Наверное, выгляжу глупо. Да и к черту!

Отбросив посторонние мысли, я спрашиваю у все того же охранника, у которого на лице отражаются все недовольства мира, где найти кабинет Андрея Григорьевича. Он отвечает, что мне нужно пройти по лестнице на второй этаж. Секретарша, с которой я говорила вчера по телефону, объясняла, что на первом работают менеджеры и бухгалтеры, но, увидев всех вживую, я как-то даже растерялась. Если здесь такие масштабы, то что меня ждет там? Коленки предательски подгибаются, как представлю Аполлонова, восседающего во главе стола и раздающего свои крутые задания лучшим специалистам, в ряды которых я сегодня вступаю. Ничего никогда так не боялась и ничего никогда так сильно не ждала.

Даже после финальных просмотров, когда обычно кажется, что скинул с плеч неподъемный груз, я проснулась с мыслью, что самое сложное только впереди. И понеслось… Я потратила все свободное время, осваивая новые программы, изучала все проекты «Аполло Арт», чтобы суметь ответить на любой вопрос – на случай, если кто-то спросит, в каком году был заложен первый кирпичик «Кристалла». А еще я читала катастрофически много журналов по современной архитектуре на английском языке. Мне не хватало на это времени в учебном году, и за двадцать один день я оторвалась по полной. Роксана то и дело приседала на уши, пытаясь склонить меня на темную дорожку, что вела к пошлым любовным романам про мафию, чтобы я наконец уже «расслабила мозги», но я устояла. Не имею ничего против ее любимых книг, просто хотела напитаться информацией настолько, чтобы чувствовать себя уверенной при встрече с Аполлоновым (и, конечно, произвести на него впечатление).

Правда, сейчас мне кажется, что всего этого было недостаточно. Не понимаю, почему мне так страшно, если я готова на все сто процентов. Остался один шаг к мечте. Нужно взять себя в руки.

«Ты справишься, – говорю себе мысленно. – У тебя все получится».

Выдохнув и сжав крепче кулаки, чтобы унять дрожь, я поднимаюсь на второй этаж, и передо мной открывается вид на самую настоящую мечту: огромный опенспейс с кучей столов и мониторов, на которых красуются чертежи и визуализации. А большие окна с массивными черными решетками и стеклоблоками создают впечатление, будто когда-то это помещение было частью завода – бетонные стены и много света. Я определенно в раю. Видела некоторые доступные фотографии в соцсетях «Аполло Арт», но вот теперь, когда все стало реальностью, хочется визжать от радости.

Что в принципе можно сделать, потому что вокруг… ни души. Странно, обеденный перерыв уже закончился. И хотя я пришла немного раньше назначенного времени, все равно начинаю нервничать. Бюро, случайно, не переехало всем офисом, забыв меня предупредить? Внизу кипела работа, а тут будто все вымерло. Взглядом нахожу нужную дверь с табличкой генерального директора и иду к ней, не глядя по сторонам, чтобы не испугаться еще сильнее и не сбежать. Только вот привычные наставления, которым научила меня в детстве мама, не работают в том, что касается «Аполло Арт». Уже на пороге я все равно нервно кусаю губы и раскачиваюсь с носков на пятки. И только заношу кулак, чтобы постучать, когда голос за спиной заставляет меня подпрыгнуть от испуга:

– Эй!

– Черт! – ругаюсь я, схватившись за сердце.

– Можно просто Ник. Вроде бы мы знакомы, Санта-Анна.

Голицын. Сидит в офисном кресле, которое угнал у кого-то из отсутствующих работников, и раскачивается, ломая спинку.

– Что ты здесь забыл? – скрестив руки на груди, спрашиваю я, когда он, крутанувшись вокруг себя, поворачивается ко мне и упирается локтями в широко расставленные ноги. Эта его поза прямо-таки вопит о том, как ему наплевать на все правила. Показушник в черной кожанке. Интересно, он купается и спит тоже в ней? Хотя нет, мне неинтересно, чем занимается Голицын на досуге. Мне вообще он неинтересен.

– Я пришел по делу, а ты? – Он бегло оглядывает меня с головы до ног. – Пришла отдаться во власть нашего архитектурного бога? Ставлю штуку, у тебя под пиджаком кожаный корсет.

Я закатываю глаза и расстегиваю пуговицу, демонстрируя белую майку на тонких бретелях.

– А не пошел бы ты просто, Ник…

– Ну давай удиви. Куда?

Он явно испытывает меня и мое терпение. И прекрасно знает, что имеет на это право после услуги с клиентом Роксаны. Только мне помощь такой ценой не нужна.

– В за… Далеко и надолго! – едва сдержавшись, чтобы не притопнуть, кричу я и тут же смотрю по сторонам, прочищая горло.

– В за-адницу! – Он накрывает рукой лицо и качает головой, будто разочарован. – В зад-ни-цу – это же так просто сказать. Всему тебя, Санта-Анна, нужно учить. С «далеко и надолго» такого Иванушку не склеишь.

– Какого Иванушку, Голицын?

– Ну как же… Григорьева-Аполлонова, рыжего такого из группы. И такого же старого, как наш препод. Вот мне интересно… – Голицын трет подбородок, будто задумавшись и анализируя меня. – Ты росла без отца? Зачем тебе папочка?

Я, не удостоив его ответом, отворачиваюсь. Андрей Григорьевич может быть сколько угодно красивым, высоким, плечистым или что там перечисляла Роксана, но то, чем он управляет, намного круче всех его личных качеств, вместе взятых. Я здесь прежде всего ради «Аполло Арт». Только Голицыну это не докажешь, так зачем надрываться и бесполезно сотрясать воздух?

Стучу в кабинет в надежде, что профессионализм и серьезность Андрея Григорьевича спасут мое настроение.

– Там никого нет, – раздается близко, прямо над ухом.

– Отойди, ты нарушаешь мое личное пространство, – шепчу я слишком тихо, чтобы это подействовало на такого, как Ник, и толкаю его локтем.

И что он прикопался ко мне?

– Я еще даже не начинал, – потирая бок, сообщает он, когда я смотрю на него. И играет бровями, как уже делал в аудитории, когда зачем-то меня поцеловал. Бесит.

Я настырно повторяю стук. Просто назло Голицыну.

– Они все в макетной мастерской. Там 3D-принтер новый привезли, и они домики печатают. Выпендриваются. Сегодня пятница… Что мы вообще здесь забыли, когда должны предаваться разврату? – Он говорит слово в слово как Оксана. Удивлена, что Ник еще не на даче со всей компанией. Это, по словам подруги, вроде бы главная вечеринка лета.

– Сегодня вводный день, – шиплю я на Голицына.

– И любовничек твой, кстати, тоже там.

– Он не… – начинаю повышать голос, как раз когда замечаю у Голицына за спиной Андрея Григорьевича в светлом поло с синим воротничком и такого же цвета джинсах, а не в строгом костюме, какие обычно носит в университете.

Пытаюсь обойти придурка Голицына, а когда тот загораживает проход, с силой наступаю ему на ногу каблуком. Все же не зря я сегодня надела туфли.

– Анна, – слышу я приятный баритон и плыву навстречу ему.

Хочу поскорее оказаться подальше от мерзкого Голицына, потому что каждая секунда рядом с ним вызывает желание пойти в душ и отскрести губкой его дыхание с кожи. Как Роксана вообще может такого любить?

– Добрый день, Андрей Григорьевич. Точнее, вечер. Или еще день? День ведь до шести вечера, кажется?

«Господи, заткнись, Аннабель-Ли!»

Аполлонов реагирует на мою тираду только вежливым кивком, но я определенно – точно говорю! – вижу намек на улыбку в уголках его губ. Хорошее начало, ничего не скажешь. Даром прошла вся подготовка. Даром, что могу перечислить в хронологическом порядке все проекты Perkins + Will, сейчас мне это не помогает. Голицын говорил глупости про любовничка. Ну вот с чего вдруг архитектор с почти мировым именем обратит на меня внимание, когда я и двух слов связать нормально не могу? Ощущаю себя пылью рядом с ним.

– Ты палишься, детка, – шепот в ухо. И опять слишком много Голицына, который подталкивает меня вперед за талию!

– Николай, – здоровается Андрей Григорьевич и пожимает ему руку.

Николай? Я еле сдерживаю смешок. Я думала, Ник – это от Никиты. Модно, стильно, современно, а тут… Ну ладно, явно не мне смеяться над чужими именами.

– Ага, и вам не хворать. Давайте уже перейдем к делу, а то у меня на вечер грандиозные планы. – К какому такому делу? – На вечер, который после шести, – издевается надо мной Голицын.

Я краснею и мысленно посылаю Голицыну токсичные лучи ненависти. Смертоубийственные такие лучи. Надеюсь, они смогут разъесть ему кожу.

– Ну, раз вы спешите, – будто даже с извинением в голосе произносит Аполлонов, отчего Голицын задирает подбородок до небес. – Пойдемте.