Громкий хохот. Я улыбнулась. Вчерашний сет был удачным. Первое выступление шло с большим скрипом, в зале пустовала куча мест, но каждую неделю публики становилось все больше. На вчерашнее шоу пришло почти сто человек – в «Индиго» столько не бывало даже в самые загруженные дни. Напрасно я опасалась, что театр не подходит для стендапа… Но Хренобороду знать об этом не обязательно.

Он был в театре каждый вечер: насыпал попкорн, продавал напитки и подменял за барной стойкой Оскара и Дэни, когда у тех случался завал. У него был персонал, поэтому я терялась в догадках, зачем он тут околачивался. Мы сторонились друг друга, но периодически, ожидая открытия или слоняясь за кулисами перед сетом, я ловила на себе его взгляды. И гнала прочь воспоминания о том, как его руки прикасались ко мне тогда, несколько недель назад.

Кинотеатр у него был красивый (без этого знания Хренобород также обойдется) и разительно отличался от наводнивших город стеклянных мультиплексов с неоновым освещением и втоптанным в ковролин засохшим попкорном. Кресла, обитые красным бархатом, переливающиеся огнями и приковывающие взгляд антикварные люстры, стеновые панели в зале и фойе, украшенные замысловатой резьбой… Древний аппарат для попкорна, стоящий перед рукописным меню за стойкой, исправно функционировал. Попкорн продавался не в пакетах с изображением новоиспеченного героя боевика, а в ретрокоробках в красно-белую полоску. Именно благодаря таким мелочам, как коробки для попкорна, это место было таким особенным.

Я представляла, как в двадцатых годах прошлого века здесь проходили кинопремьеры. Женщины с блестящими волнистыми волосами, облаченные в длинные платья, появлялись в сопровождении мужчин в элегантных костюмах и с сигаретами в руках. Курение – ужасная привычка, способная преждевременно свести в могилу, однако нужно признать, что тогда это выглядело чертовски гламурно.

Каждый раз, когда я переступала порог кинотеатра, у меня замирало сердце и в голове роились вопросы. Когда он был построен? Как выглядел в момент покупки – так же или ему требовался ремонт? Откуда пошла традиция обивать театральные кресла красным бархатом? Как моют люстры, которые висят так высоко? Умирал ли кто-нибудь в этих стенах?

Но вопросы оставались без ответов, потому что для этого мне пришлось бы обратиться к Хренобороду, а по сравнению с такой перспективой даже восковая депиляция волосков в носу казалась предпочтительнее. Заговори я с ним, наверняка в конце концов обозвала бы его Убийцей мечтаний и амбиций, или Могильным Хладом, или капитаном Ахавом, или Нарциссом, а Оскар просил меня быть вежливой. Поэтому я не высовывалась, работала за двоих, рассказывала шутки и надеялась на то, что через месяц-другой все в нашей жизни устаканится.

* * *

Днем на телефон пришло сообщение от Оскара. В получателях помимо меня значились Дэни и неизвестный номер.

Оскар Эрнандес: сегодня после шоу общий сбор.

Дэни ответила после первого звонка.

– Что происходит? – спросила я.

– Не знаю… Оскар вчера был притихшим. И слегка сварливым.

– Странно.

– Он меня как пить дать уволит. Я точно знаю. Кто-то, наверное, пожаловался.

– Что? – Я поперхнулась от смеха. – Даже не думай. Ты его правая рука, без тебя он загнется. Скорее, он отменит стендап. Не бывает бара без барменов, а без развлечений – вполне себе.

Я представила, какую самодовольную мину скорчит Хренобород, когда Оскар объявит о закрытии шоу, и внутри все похолодело. От унижения придется мне сменить место жительства, а заодно и имя.

– Он этого не сделает.

– Тогда зачем общий сбор?

Дэни выдохнула, тихо и протяжно.

– Понятия не имею.

* * *

Когда шоу закончилось и публика разошлась, Хренобород запер входную дверь и все расположились в фойе. Мы с Дэни сели за один столик, Рид – за другой, а Оскар встал лицом к нам.

– Итак, – сказала я, чувствуя, как желудок сжимается от нехорошего предчувствия, – в чем дело? Собираешься нас уволить или как?

На лице Оскара отразилось беспокойство, он посмотрел на нас с Дэни.

– Что? Нет!

– Тогда в чем дело? – спросила Дэни.

Оскар вздохнул и потер лицо. Я покосилась на Хреноборода. Тот сидел скрестив руки на груди и наморщив лоб.

– Ремонт затягивается. Рид в курсе, – Оскар бросил взгляд в его сторону, – и не против, но я решил, что вы обе должны знать и задать вопросы, если они есть.

Мы с Дэни переглянулись.

– И надолго затягивается? – осторожно поинтересовалась я.

– Может, на полгода, – поморщился он.

– На шесть месяцев?! – ахнула я, на секунду встретившись глазами с Хренобородом.

Он принял нейтральный вид, но мне не удалось скрыть потрясения и ужаса. Еще полгода ходить в одной упряжке, сторониться друг друга и вести неловкие разговоры в коридоре?!

– Что происходит?

Голос у Дэни был тихим. Она посмотрела на Оскара, который с трудом сглотнул.

– Все туго, понимаешь ли. Бар старый. Его текущее обслуживание стоит денег, а тут еще это… – Он покачал головой. – Сумма немалая.

– В прошлом году, когда я вела твою бухгалтерию, у тебя все было в порядке. – Я пожевала губу. – Что случилось?

– И от посетителей отбоя нет, – добавила Дэни.

– Деньги приходят и так же быстро уходят, – сказал Оскар, затем сел и, наклонившись вперед, оперся локтями о колени.

– Чем мы можем помочь?

Я взглянула на Дэни и Хреноборода, который молча наблюдал и слушал с серьезным выражением на физиономии.

Оскар покачал головой:

– Ничем. Ты занимайся шоу, Дэни будет выполнять свои обязанности, а я – свои. Что-нибудь придумаю.

Все помолчали.

– Оскар! – позвала его Дэни, подняв глаза.

Он прищурился, глядя на нее, но его губы тронула легкая улыбка.

– Что?

– Ты же знаешь, что мы за тебя в огонь и в воду, да?

– Это так. И к черту на рога, – кивнула я.

– Да, знаю, – неуверенно улыбнулся Оскар.

– Думаешь, мы станем сидеть сложа руки, пока бизнес, в который последние семь лет ты вкладываешь всю свою душу, идет ко дну?

– Она дело говорит, – сказала я Оскару, указывая на Дэни.

От взгляда, которым он посмотрел на нас, у меня потяжелело на сердце.

– Не хочу втягивать вас в это. У всех вас есть своя работа и личная жизнь.

Я покачала головой:

– Для нас с Дэни это тоже работа, а у Хреноборода никакой личной жизни нет.

Упомянутый хмыкнул, но вроде бы не разозлился.

– Давай полегче, – одернул меня Оскар, тоже смеясь.

– Она права, – подал голос Хренобород.

Я фыркнула, а он оскалился в усмешке. Вселенная остановила бег, мой мозг потек, и на мгновение я представила, как все могло бы у нас сложиться, если бы не история с Кэди.

Но тут же поспешно отмахнулась от этой мысли и взглянула на Оскара.

– Я бухгалтер, Дэни знает твой бизнес вдоль и поперек и видит все, что тебе не видно, а у Хреноборода степень магистра в деловом администрировании. Так что… давай-ка не отказывайся от нашей помощи.

Он глубоко вздохнул и кивнул.

– Ладно.

* * *

Два часа спустя мы все так же сидели за столиками, сгорбившись над бумагами, квитанциями и ноутбуками. Я искала в электронной почте Оскара счета-фактуры и заносила их данные в свою программу. Дэни и Рид сравнивали складские расходы с доходами от продаж. Было за полночь, но мы упорно старались понять, что происходит в бизнесе.

– Уже поздно, – проговорил Оскар. – Я здорово вас задержал.

Я смотрела в экран, подперев щеку ладонью.

– Ты нас не задержал, мы здесь по своей воле.

– Обнаружили что-нибудь интересное?

Дэни поджала губы, хмурясь.

– Мы ужас сколько тратим на спиртное.

Хренобород кашлянул, и все посмотрели на него.

– Дэни кое-что раскопала. Продажи должны превышать затраты.

– Хорошо. Это уже что-то, – взял на заметку Оскар и посмотрел на меня.

– У тебя почти нет наличных средств и за последний год накопилось много долгов, – по-бухгалтерски прямолинейно высказалась я, но сразу одернула себя и смягчила тон. – Нам нужно изыскать средства на оплату ремонта и покрыть долги.

Оскар кивнул, проводя рукой по темным волосам.

– Таким образом, мы резко сокращаем расходы и все лишние доллары направляем в банк.

– Да, в частности, – кивнула я. – Но на это уйдет не один месяц. А деньги нужны быстро. – Я обвела всех троих взглядом. – Какая у нас самая прибыльная статья?

– Продажа билетов, – сказал Хренобород, у которого за последние часы под глазами обозначились круги. – Почти вся прибыль поступает от билетов, проданных сверх погашения затрат на проведение шоу.

– А что, если провести какое-нибудь особое мероприятие? – Я сузила глаза, обдумывая наклевывающуюся мысль. – Какое-нибудь с размахом, чтобы был аншлаг и вырученных денег хватило бы на новое открытие? Или даже несколько мероприятий.

Оскар откинулся на спинку стула, скрестив руки, и задумался.

– В худшем случае мы заработаем малость и вернемся в исходную точку.

– А что, мне нравится, – кивнула Дэни. – Оскар, это вариант. Твой бар популярен в округе, люди тебя поддержат.

Он смотрел на нее, неуверенно кривя губы.

– Ты так думаешь?

– Да, – кивнула Дэни, приподняв брови.

Передо мной забрезжила идея.

– Помните старые юмористические концерты, которые шли по телевизору? Они состояли из отдельных номеров, и у них были ведущие: женщина в блестящем платье или мужчина в смокинге? – Внутри у меня все трепетало от волнения. – Может, что-то в этом роде? Комеди-шоу на всю ночь, со стендапом, скетчами, импровизациями и кинокомедиями? – Я кивнула Хренобороду, который слушал меня с непроницаемым выражением лица. – Привлечем всех, кого знаем, запустим рекламу, устроим аншлаг и заработаем кучу бабла. Будет весело, – закончила я, улыбнувшись Оскару.

Глаза Дэни радостно вспыхнули.

– Еще как весело, – кивнула она.

Оскар смотрел на нас и, судя по сдержанной улыбке, которая проступала у него на лице, тоже внутренне ликовал. Он повернулся к Хренобороду:

– Рид?

Уголки губ нашего гостеприимного хозяина приподнялись, и я не успела отвести глаза. Он покосился на меня, будто бы оценивая, и мне вдруг стало трудно дышать.

– Джемма говорит дело.

Сказав так, Хренобород потер челюсть, и тут до меня дошло. Оказывается, он хорош собой. Какая досада.

Лежа в постели той ночью, я фонтанировала идеями для комеди-шоу. Пока Оскар, Дэни и Хренобород будут решать практические вопросы: заделывать денежные прорехи и изыскивать возможности для увеличения прибыли, – я займусь концертом. Пришлось трижды включать лампу, чтобы сделать пометки в блокноте, лежавшем на прикроватной тумбочке. Пусть на следующие несколько месяцев мы застрянем в театре, но после концерта и пересмотра бизнес-плана наша жизнь вернется в свою колею, а мы – в «Индиго».

Глава 7
Рид

– Он здесь.

Это было на следующий день. Нэз стояла в дверях операторской, а я выставлял свет и звук для комика, работавшего на сцене.

– Подменишь меня?

Она кивнула, и я направился вниз. Долговязый парень лет двадцати с небольшим, с темно-каштановыми волосами и широченной улыбкой, приветственно вскинул руку. Он был такой чудной, с душой нараспашку, что я сразу проникся к нему симпатией.

– Сэм?

Он ответил, пожимая протянутую руку:

– Это я. Приятно познакомиться.

– Ты учишься вместе с Нэз, да?

Парень радостно закивал. Его дружелюбие подкупало.

– Нэз классная. Она у нас учится лучше всех.

Я приподнял бровь.

– Правда? Ну, я не удивлен. Расскажи-ка мне о роллердроме, – попросил я и жестом пригласил его пройти в мой офис.