Слёзы молодости. Как всё начиналось (страница 107)
У Юнесы же был Джастин, который помогал ей пережить боль и унижение, причинённые Брайаном. Джастин развлекал её настолько, насколько мог. И насколько сама Юнеса позволяла ему это делать. Он купил ей кулон в подарок в виде сердца, в который положил их фотографии. Джастин не знал, что потом Юнеса проплакала над этим кулоном всю ночь. Ради этого стоило пожертвовать собой. Она добилась любви Джастина. Он рядом. Что могло бы быть лучше?
Для Джея Си январь стал просто невыносимым. Кларисса по-прежнему оставалась в доме и вершила свои порядки. Она успела поругаться с Эйбсом из-за того, что он небрежно бросает в доме свои вещи, носки, иногда не слишком приятно пахнущие или оставляет пустую посуду в самых невероятных местах: под лестницей, на полу у камина или на подоконнике. Эйбс пригрозил Джею Си, что подаст в суд на его чокнутую мамашу. Джой и вовсе предпочёл уйти в работу. Он стал отрабатывать не только свою смену, но и дополнительно смены своих коллег. В другие дни они со Скоттом колесили по городу в поисках приключений. Лишь бы не видеть, что Кларисса сотворила с его кухней.
Кевин все не мог решить, как он должен поступить в отношении семьи Локстонов. Его палец висел над кнопкой «энтер». Если он нажмёт её, то отправит Джоане Локстон письмо, в котором он изложил всю правду о Брайане и Джулии. Кевин всегда стремился быть правильным. Стремился-то он стремился, но неприятный осадок в душе оставался. А что, если отправив это письмо, он предаст свой род, думал Кевин. Предать – значит лишиться доверия. Он мог совершить математическую ошибку! Ему перестанут доверять не только Джулия с Брайаном, но и все в этом доме. Поэтому вскоре он отказался от этой затеи. Письмо он удалил и больше не пытался писать.
А чтобы скрасить мрачное время своей жене, Ричи задумал самое лучшее, что мог сделать любящий человек. Она шла в предвкушении какого-то сюрприза. Ричи вёл её на второй этаж, закрыв глаза ладонями, чтобы она не подсматривала. А когда открыл, Джулия ахнула и замерла с улыбкой на лице. Ричи купил детскую мебель. Ту, что ей понравилась. Это было невероятно волнующим событием. Джулия прыгала от радости, целовала и обнимала мужа. Джулия старалась притворяться, что любит его не меньше, чем сам Ричи. Она так хотела подарить ему взаимные чувства и делала для этого все, что было в её руках. О Лансе забыть она не могла, но позволила своим мыслям блокировать чувства к нему. Она верила, что у неё отлично это получалось.
Что касалось самого Ланса, то он продолжал жить, как и прежде – гулять, веселиться, спать с разными женщинами. А когда оставался один на работе, то открывал на компьютере одну единственную фотографию Джулии, что была у него, и часами любовался, вспоминая одну единственную ночь. Из миллиона женщин Джулия оказалась самой желанной и… любимой.
Любимой она была не только для Ланса, но и для Дункана. Он любил её без причины. Просто любил. Он не мечтал о взаимных чувствах, он просто хотел быть рядом, хотел защищать её. Дункан не подозревал, в какую трясину его затягивает. Он считал свою вспышку лишь временным неудобством, но чем больше он думал о ней, тем крепчала его любовь. И Дункан боялся свихнуться, ведь он никогда не сможет признаться ей.
Никто не мог помочь Дункану, и даже Ли, который делал некоторые попытки. Дункан умел тщательно скрывать эмоции. Ли иной раз не мог разгадать, о чем думал в этот момент его друг. В конце концов, Ли оставил Дункана в покое. Хотя бы потому, что у самого был период в жизни, который ничуть не прибавлял красок. Он впадал в депрессию. А когда проходил мимо игровых автоматов, не удержался… Ли нарушил своё обещание Дункану. Он начала играть снова.
А потом, когда мелкие проблемы были улажены, все сосредоточились на предстоящем суде. И он не за горами. Осталось пережить январь.
Глава 20
20 февраля, 2004 год
Ник
Одна неосторожная ошибка, один шаг и ты летишь в пропасть. Хорошо, когда не знаешь, что ждёт тебя внизу. А если наоборот? Если ты уверен, что внизу тебя поджидает нечто ужасное, ты закрываешь глаза и продолжаешь лететь дальше. Почему? Потому что вокруг тебя воздух, пустота; тебе не за что уцепиться, чтобы спастись. А хуже всего то, что те, что остались наверху уже ничем не могут помочь, как бы не старались. Тогда остаётся смириться и ждать своего конца…
Вот эта роль – летящего – принадлежала Брайану, а Ник как раз был тем самым, кто пытался дотянуть до него руку, но… увы.
Ник знал, что не сможет помочь Брайану выйти на свободу. Слишком мало шансов. Он даже не мог смотреть в глаза Джулии. Но, во всяком случае, он ничего не обещал. Это его немного успокаивало.
Через энное количество времени Нику предстояло выступить перед присяжными заседателями, а он даже не знал, что говорить. Как вызвать в этих людях хоть немного сочувствия? Как убедить их сделать для Брайана самое малое – уменьшить срок наказания. Да, большего он сделать, к сожалению, не мог. И это было обиднее всего. Он не был в силах свыкнуться с мыслью, что их старая добрая компания развалилась, как песочный замок. На душе было тяжело так, как будто на его грудь положили камень, сдвинуть который никому не удастся.
На миг он задумался о Юнесе. Он понимал, что ей причинили боль, унизили её достоинство. Также он понимал, что она до безумия любит Джастина и во всем прислушивается к его мнению. Но Ник не понимал одного: неужели Юнеса настолько равнодушна ко всем окружающим, что даже не задумалась о будущем? Не только о своём, в котором её могут даже ненавидеть… но и о жизни других. Хотя, в таком положении, как в её, вряд ли можно думать о чем-то ещё. Ник её не осуждал. Он вообще никого не осуждал. Он оставался верен только своему мнению.
Внезапно Ник почувствовал на своём плече чью-то тяжёлую руку. Но ему даже оборачиваться не пришлось. Он знал, что это профессор.
Уоренс обогнул кресло, в котором сидел Ник и со вздохом сказал:
– Я прервал твои мысли?
– Нет, что вы, профессор, – подумав, ответил Ник. – Я готовил речь.
– Молодец. Главное, будь уверен в себе. Ты знаешь, что Брайан хороший человек, несмотря на своё деяние. А они нет. И ты должен им это доказать. Ты сможешь.
Ник еле заметно улыбнулся.
– Спасибо, профессор. Вы мне очень помогли. Не знаю, – он развёл руки, – что бы я делал без вас.
– Я буду сидеть рядом с тобой в зале суда. Если нужна будет помощь, надо будет только повернуть ко мне голову.
Ник кивнул и тут же отвлёкся на неожиданный стук в дверь. В кабинет вошла Джулия и робко посмотрела на Уоренса. Тот без колебаний понял, что лишний, поэтому поспешно вышел, прежде сказав:
– Я буду в зале суда. Давай скорее. Соберись с духом и… вперёд.
За профессором закрылась дверь.
Джулия и Ник молчали, пока Нику это, в конце концов, не надоело.
– Я так понял, ты ко мне…
Джулия опустила глаза.
– Я боюсь, Ник.
– Чего?
«Да, глупый вопрос», – тут же мысленно поругал себя Ник.
– Я не хочу идти туда. Если я увижу брата, я расплачусь. Мне бы этого очень не хотелось…
– Стоп. Ты хочешь сказать, что не пойдёшь туда?
В ответ Ник услышал лишь молчание.
– Господи, Джулия, ты должна. Возьми себя в руки. Не нужно переживать. Все будет хорошо.
– Хорошо уже не будет, – непрерывно мотая головой, сказала Джулия.
– Я сделаю все, что в моих силах. Чудес не обещаю. – Ник смягчился. – Послушай, дорогая, ты ведь взрослая девушка… скоро станешь мамой, ты знаешь, как обстоят дела и…
Он остановился, видя, что по её щекам побежали слезы. Глаза Джулии так и были опущены, она громко всхлипывала. Внезапно Ник почувствовал её слабость. В этот момент она казалась такой беззащитной. Медленно, он подошёл к ней, смахнул с её щёк слезинки и крепко прижал к своей груди.
– Джулия? Ты здесь?
В кабинет вошел Ричи, но увидев неприятное для него зрелище, тут же вышел.
Ник и Джулия в ту же секунду отскочили друг от друга.
– Черт, – тихо выругалась Джулия.
– Иди. Ты должна быть с мужем, а не со мной, – сказал Ник и отвернулся, опершись о стол руками.
Джулия хотела что-то возразить и уже набрала воздух, но Ник резко её остановил:
– Иди, Джулия! Иначе у тебя будут из-за меня неприятности. А я этого не хочу.
Он не поворачивал головы до тех пор, пока за спиной громко не клацнула дверь. После этого он со всей силы стукнул по столу кулаком. Внутри него бурлила ярость и непонятно даже к чему. Он опустился в кресло и уронил голову на руки.
«Ну почему? Почему всё против меня? Что за наказание? – думал Ник. – Мало того, что лучшего друга посадят в тюрьму. Так еще и Джулия. Зачем она так со мной? Я её ведь так сильно люблю. Люблю больше жизни. За что все это? За что?»
В таком состоянии он находился впервые. Он испытывал жалость к себе. Он не мог быть вечно сильным. Сегодня ему было плохо, как никогда раньше. И хуже всего то, что он терял веру в себя.
– Извини, Николас, я забыл… – Уоренс замолк, увидев в каком состоянии его подопечный. – Что?.. Что случилось, сынок?
Ник, осознав присутствие профессора, вскочил на ноги и утёр слезы.
– Все в порядке. – Он старался держать голос ровно, спокойно. Однако глаза его выдавали.
Уоренс догадывался, что у Ника самый обыкновенный стресс, поэтому не стал докучать вопросами.
– Ну, раз все нормально, значит ты можешь идти.
– Да, профессор, я готов.
По дороге к залу суда Уоренс объяснил всю стратегию дела.
– К счастью, Николас, – говорил Уоренс, – тебе попался судья Лоретти, а он неплохой человек и всегда вслушивается в суть дела.
– А что, есть те, которые не вслушиваются?
– Нет, я не это хотел сказать. Но есть судьи, например Бэйли, он всегда на стороне жертвы, а обвиняемый в его глазах остаётся обвиняемым.
– Но в нашем случае, решают же присяжные.
– Да. Но, как говорится, балом правит главный, то есть судья. От него зависит, как обернутся обстоятельства.
– Да, точно, – отрешённо ответил Ник.
– Знаешь, Николас… я понимаю, что у тебя дела идут неважно. Но сейчас ты должен сконцентрироваться на предстоящем суде… независимо от того, каков будет его итог.
– Нет, профессор, все хорошо. Я в порядке. Не обращайте внимания.
– Хотелось бы.
Они свернули за угол и вошли в зал суда.
***
Джулия
– Ричи?
Он стоял в коридоре около двери, ведущей в зал суда, и смотрел в окно. Услышав голос Джулии, он медленно оторвал взгляд от неяркого пейзажа и повернулся к ней.
– Да, любимая, – тихо отозвался он.
Джулия жутко волновалась. Ей было очень неловко перед мужем за то, что ему довелось увидеть несколько минут назад. Она старалась не смотреть ему в глаза, но не получалось.
– Я… извини.
– Угу.
– Я не должна была…
– Ничего страшного. Я привык. Только не понимаю, зачем я здесь, если ты пошла утешаться к Нику.
– Нет! Ты неправильно всё понял, – оправдывалась Джулия. – Это получилось случайно. Ты же должен меня понять. Мне очень тяжело. Я никогда не сталкивалась с такими вещами, а тут должна увидеть своего брата за столом подсудимого. Мне невыносима одна только мысль об этом. Будь моя воля, я бы вообще не пошла…А Ник, он лишь адвокат. Адвокат моего брата и его друг… мой друг. Наш друг, Ричи. Так почему я не могу с ним поговорить?..
– Ладно, успокойся. – Ричи смягчился против воли. Он понимал, что женился на ней для того, чтобы защищать и оберегать её от стрессов. Он обещал Брайану не оставлять её. Это помогло ему собраться с духом и успокоиться, да и не только это… главным была его любовь к ней. Ричи боялся её потерять и знал: один неосторожный шаг, и это окажется необратимым. Он обнял её. – Прости, – шептал он. – Прости, любовь моя. Я тебя понимаю и буду с тобой до конца.
– Ты мне очень поможешь, если будешь рядом.
Из-за дверей показался Дункан с мрачным видом.
– Джулия, Ричи, пойдёмте. Уже пора, – сказал он и отошёл, чтобы пропустить их вперёд.