В толпе также были лица, незнакомые Блайт. Высокомерные персоны расхаживали по залу, словно постоянно оценивая их. Однако, когда Блайт присмотрелась к ним повнимательнее, то заметила их остекленевшие глаза и что они не сказали ни слова никому, кроме друг друга. Должно быть, это были гости Ариса, ведь отсутствие родни с его стороны привлекло бы внимание.

Горожане не спускали глаз с новых лиц. Краем глаза Блайт заметила, как Диана Блэкуотер приблизилась к одной из заколдованных кукол – мужчине, которому на вид было не больше тридцати, претенциозному и аккуратно упакованному в импортные ткани. Диана попыталась привлечь его внимание, но тот упорно ее не замечал, медленно кружа по саду и осматривая обстановку. В конце концов Диана с шипением сдалась, в волнении обмахиваясь веером. В тот момент, когда она заметила, что Блайт наблюдает за ней, ее спина напряглась. Очень медленно, словно это причиняло ей физическую боль, Диана присела в реверансе.

Именно тогда, согретая глубоким чувством удовлетворения, Блайт поняла, какая безнадежность на самом деле окутала ее душу. Один этот реверанс почти стоил ее промокших туфель.

Почти.

– Неужели ты не можешь просто ускорить этот день с помощью магии? – спросила Блайт после того, как их с Арисом поздравила владелица скромной аптеки в городе. Блайт не была знакома с ней по-настоящему, но все равно улыбнулась и приняла обильные поздравления женщины. – Нам обязательно смотреть этот спектакль?

– Ты сама настаивала на настоящей свадьбе, – напомнил Арис. – Как я могу лишить застенчивую невесту такого удовольствия?

Блайт проглотила ругательства, которые грозили прожечь дыры на языке. Не стоило ввязываться в очередную перепалку, особенно когда ее отец стоял неподалеку, настороженно наблюдая за молодоженами.

Не то чтобы Блайт хотела торжества. Скорее надеялась отсрочить неизбежную участь. А еще показаться Элайдже. Она надеялась, что отец увидит, что с ней все в порядке и что ему не о чем беспокоиться, поэтому она улыбалась так широко, что заболели скулы. Она даже взяла Ариса под руку, хотя больше всего на свете желала убежать как можно дальше. Он обнял ее за талию, сжимая так крепко, что по коже побежали мурашки, и девушка могла думать лишь о том, что она сожжет это платье и смоет его прикосновения сразу, как только появится такая возможность.

Только когда Сигна приблизилась, Арис ослабил хватку, и его стальная выдержка дала трещину. Если кузина и заметила его гримасу – а Блайт предполагала, что это так, учитывая наблюдательность подруги, – то ничем это не выдала. Сигна взяла Блайт за руки.

– Ты самая красивая невеста, которую я видела, – сказала она, и Блайт улыбнулась, зная, что была единственной невестой, которую видела Сигна. Блайт не могла поверить, что всего несколько месяцев назад сомневалась, что вообще когда-либо вновь заговорит со своей кузиной, точно так же как не могла поверить, что знала Сигну всего год. После того, что они пережили, казалось, что они прожили вместе целую жизнь.

Сигна посмотрела на Ариса, у которого дрогнула челюсть. Только Блайт могла ощутить, как сильно он теряется в присутствии Сигны, и посочувствовала ему, несмотря на свою неприязнь. Арис верил, что Сигна – это воплощение женщины, на поиски которой он потратил столетия. Верил, что она сама Жизнь, единственная, кого Арис когда-либо любил. А теперь Сигна никогда не будет принадлежать ему.

– Мисс Фэрроу, – холодно поздоровался Арис, ощетинившись, когда тени Смерти приблизились. – Брат.

– Жаль, что мое приглашение затерялось в пути. – Голос Ангела смерти нагонял ужас затмения и страх того, что волна поглотит тебя и утащит в море. Он душил Блайт, так отличаясь от щедрого изобилия Рока судьбы, и девушка сразу почувствовала себя пойманной в ловушку ледяного потока, и у нее перехватило дыхание.

– У вас уже есть планы на медовый месяц? – поинтересовалась Сигна. Несмотря на то что медовый месяц должен был стать сюрпризом для невесты, это не помешало половине гостей спросить об этом. Но от Сигны этот вопрос звучал странно, ведь она не питала иллюзий по поводу их фиктивного брака. Она одна знала, какой нелепой была эта свадьба, хотя Блайт подозревала, что Элайджа тоже о чем-то догадывается. И все же Сигна смотрела на нее с такой искренней теплотой, что у Блайт все сжалось внутри. Девушка, влюбленная в Смерть, оптимистично воспринимала то, что Блайт связала себя с Судьбой.

Сигна всегда чем-то напоминала сову. Ее глаза были пугающе большими, и зачастую, погружаясь в свои мысли, она забывала моргать. Блайт давно придумала игру, в которой считала, сколько секунд потребуется Сигне, чтобы прийти в себя. И снова начала отсчет, когда кузина, нахмурив брови, пристально посмотрела на Рока судьбы. Прошло уже тридцать секунд, а Сигна все еще не моргнула. Неудивительно, что так много людей считали девушку странной; поражало то, что она никогда не жаловалась на сухость в глазах. Сигна пошевелилась только тогда, когда Ангел смерти положил руку в перчатке ей на плечо, и Блайт подумала, не считает ли и он секунды. Или, возможно, пара проводила вечера, глядя друг другу в глаза и выясняя, кто из них не выдержит и моргнет первым.

– Почему вы спрашиваете, мисс Фэрроу? – спросил Арис, и тембр его голоса привлек внимание жнеца. – Неужели хотите присоединиться ко мне?

Нужно отдать ему должное, Ангел смерти не клюнул на приманку. Хотя его глаза стали темными бездонными пещерами, и у Блайт возникло отчетливое ощущение, что жнец наблюдает за ней. Кожа покрылась мурашками, а волосы на затылке встали дыбом. Но стоило Блайт немного успокоиться, как Сигна упрекнула ее:

– Вы двое сами нагнетаете ситуацию. Раз уж вы связаны, то я надеюсь, что, по крайней мере, вы перестанете пытаться убить друг друга.

Блайт сдержала усмешку. Сигне легко было говорить такое. Ведь не ей придется провести остаток дней с чудовищем.

– Я не могу убить ее, – поправил Рок судьбы ровным голосом. – Ты позаботилась об этом, когда заставила поклясться, что я не причиню ей вреда. Впрочем, это не имеет значения, поскольку ее жалкая человеческая жизнь скоро оборвется, и однажды я постелю себе постель на ее костях и буду спокоен до конца вечности.

Какими бы глупыми ни были эти образы, они разожгли огонь в груди Блайт.

– Не будь столь нетерпелив, муж мой. Я планирую прожить еще как минимум сто лет, хотя бы назло тебе.

Сигна поджала губы, и Блайт знала кузину достаточно хорошо, чтобы понять, что она что-то задумала, когда взяла ее за руки.

– Дай знать, когда вернешься домой, – настойчиво прошептала Сигна. – Мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Блайт хотела ответить, что не стоит так долго ждать, но Сигну уже подталкивала вперед нескончаемая очередь гостей, жаждущих поздравить молодую пару со счастливым бракосочетанием. В следующий раз, когда Арис решит устроить званый вечер, нужно будет заранее обсудить список приглашенных.

Поэтому Блайт быстро пообещала:

– Конечно, я сразу сообщу. – А затем Сигна и Ангел смерти исчезли.

Блайт не имела ни малейшего представления о том, как долго стояла там с застывшей фальшивой улыбкой на губах и заплетающимся языком, повторяя слова благодарности. Девушка почувствовала огромное облегчение, когда очередь закончилась, а она наконец смогла взять в руки бокал шампанского.

Она наблюдала, как пьют остальные, затем выждала, пока напиток попробует Арис, и только после этого сделала осторожный глоток. Блайт проигнорировала его хмурый взгляд и спустя минут пять, убедившись, что ничего не случилось, пригубила шампанское еще раз.

Напротив нее эффектная загорелая женщина и напыщенный мужчина со светлой кожей приветствовали заискивающих гостей. Их наряды были расшиты золотом в тон цвету волос женщины. Стеклянные глаза не отличались от глаз других марионеток, но эти двое хотя бы общались с окружающими и приветливо улыбались.

– Кто они? – поинтересовалась Блайт, глядя на золотистую дымку вокруг пары и различая тысячи нитей, сплетенных вокруг их тел.

Арис допил шампанское.

– Они считают себя моими родителями, – сказал он так просто, как будто сообщал, что на дворе ноябрь.

Блайт не ожидала такого ответа и закашлялась, подавившись напитком.

– Что значит считают?

Глаза Ариса на мгновение вспыхнули, когда мимо прошла служанка. Блайт наблюдала, как его нити опутали девушку, изменив ее траекторию, чтобы он мог взять с подноса еще два напитка. Блайт протянула руку, ожидая, что один из них предназначался ей, но Арис сжал в руках оба бокала.

– Кто-то же должен сыграть эту роль. Вряд ли принцу позволили бы жениться в отсутствие собственной семьи. Они забудут обо всем, как только исполнят свое предназначение.

– Несправедливо превращать людей в своих марионеток, Арис. Нельзя манипулировать чужим сознанием в угоду своим планам.

– Почему нет? – Он лениво покачал бокалы в руках. – Я делал это с тобой трижды.

К счастью, Блайт еще не ела, потому что желудок скрутило. Она смутно помнила тот раз, когда Арис пытался выведать информацию о Сигне и о том, почему ее отослали в Фоксглав. У Блайт возникло ощущение, что второй раз был связан с пробелом в памяти после встречи с Арисом в Вистерия Гарденс. Но что касается третьего… у нее не было даже предположений, что пугало еще больше.

Пытаясь унять дрожь в голосе, Блайт сказала:

– Ты больше никогда не используешь против меня свои способности. – Она не знала, что предложить взамен и чем его шантажировать, чтобы он согласился. Несмотря ни на что, она произнесла слова четко, вложив в них всю бушующую в душе ярость.

– Боже милостивый, у тебя всегда такой скрипучий голос? – Арис со стоном запрокинул голову. – Твоя кузина уже позаботилась о том, чтобы я не причинил тебе вреда. – Хотя Блайт об этом догадывалась, судя по их предыдущему разговору с Сигной, она удивилась, как легко Арис признался в этом. Для такого опасного и несносного человека он был довольно откровенным.

Тем не менее Блайт настаивала:

– Даже если ты не причинишь мне боль, ты должен пообещать, что никогда не сделаешь из меня свою марионетку. Я не стану жить в доме с человеком, который мной манипулирует.

Она вызывающе вздернула подбородок, хотя в этом споре ей не на что было опереться. К ее удивлению, Арис не стал насмехаться над ней. Он только сделал большой глоток из бокала и сказал:

– Это не входит в мои намерения.

Блайт вздохнула чуть свободней.

– Рада видеть, что ты можешь быть благоразумным.

– Благоразумным? – Его смех был таким мрачным, что Блайт сразу почувствовала себя неуютно. – Ты не стоишь моих усилий, ведь у меня нет ни малейшего желания даже смотреть на тебя дольше, чем необходимо. Хотя я бы посоветовал тебе привыкнуть к моим способностям, любимая. Если настаиваешь на сохранении нашего статуса, знай, за это придется платить.

Блайт поставила свой бокал на стол с такой силой, что ей пришлось проверить, не разбился ли он.

– Если бы ты изначально не притворился принцем, нам бы не пришлось заботиться об этом.

Арис пожал плечами.

– Возможно. Но с таким лицом, как у меня, какую еще роль я мог бы сыграть?

Блайт не поняла, шутит ли он, но все равно рассмеялась над нелепостью ситуации. Она уже собиралась сообщить Арису, какой он комичный, когда поймала на себе взгляд отца. Несмотря на то что он разговаривал с Сигной, смех Блайт привлек его внимание. Она выпрямилась, когда Элайджа направился к ним. Девушка быстро наклонилась к мужу и приказала:

– Притворись, что я твоя главная драгоценность, или я заставлю тебя страдать до конца жизни.

– Хочешь сказать, что пока не делаешь этого? – Арис отпрянул, хотя у него не было времени задавать вопросы, так как Элайджа уже встал напротив них. Арис выпрямился. Несмотря на все свое могущество, даже божество нервничало в присутствии тестя.