Я отбросила эту мысль прочь. Наверняка его недовольство вызвано естественным отвращением, которое мы испытываем к Призванию Искателей. Кто выберет жизнь, преисполненную погонь и столкновений? Кому понравится выслеживать аборигенов и захватывать их в плен? Кому хватит сил противостоять насилию, характерному для этой расы? Люди враждебны, они убивают легко, без раздумий. Здесь, на этой планете, Искатели стали своего рода… ополчением – мозг легко подобрал слово для неизвестного мне явления. Многие считали, что на стезю Искателей ступают лишь наименее цивилизованные и развитые Души, худшие представители нашего вида.

Тем не менее на Земле Искатели получили новый статус. Никогда ранее вторжение не проходило столь неудачно. Никогда оно не превращалось в яростную и кровавую борьбу. Никогда столько Душ не было принесено в жертву. Искатели стали могучим щитом, и Души, населяющие этот мир, были трижды им обязаны: за безопасность, ограждающую от хаоса, за риск окончательной смерти, которому те добровольно подвергали себя день за днем, и за новые тела, которые продолжали поступать.

Теперь, когда опасность практически миновала, благодарность несколько ослабла. По крайней мере, для этой Искательницы жизнь явно переменилась не к лучшему.

Легко предположить, какие вопросы она мне задаст. Целитель пытается выиграть для меня время, но я приложу все усилия и постараюсь помочь Искательнице. Каждая Душа стремится стать полезным членом общества.

Я глубоко вздохнула и приготовилась. Аппарат зарегистрировал движение. Я тянула время – стыдно признаться, от страха. Чтобы получить необходимую информацию, придется исследовать жуткие воспоминания, вселяющие ужас. Более того, меня пугал голос, столь явственно звучавший в голове. Но сейчас он безмолвствовал. Так и должно быть. Та, что когда-то населяла это тело, превратилась в воспоминание.

Не надо бояться. Не зря меня зовут Странница. Я заслужила это имя.

Я еще раз вздохнула и, стиснув зубы, погрузилась в глубины памяти.

Я проскочила самый конец – второй раз уже не так страшно. В режиме быстрой перемотки я снова бежала во тьме, морщась, стараясь ничего не чувствовать. Все закончилось быстро.

Как только я преодолела этот барьер, стало легче: другие места и вещи не так пугали. Я узнала, как она попала в этот холодный город: приехала ночью на краденой машине, выбранной за неприметный вид. Бродила по темным чикагским улицам, зябко кутаясь в пальто.

Она тоже искала. Здесь были другие, такие же; по крайней мере, она на это надеялась. Какая-то женщина. Подруга… нет, родственница. Сестра… двоюродная.

Слова поступали все медленнее. Сперва я не могла понять почему. Что-то забылось? Потерялось в результате клинической смерти? Может, я еще не отошла от наркоза? Я изо всех сил старалась сохранить ясность мыслей. Странное ощущение. Снотворное продолжает действовать? Вроде бы чувствую себя вполне бодро, однако разум никак не может найти ответы на вопросы.

Попробуем зайти с другой стороны. Какая у нее цель? Найти… Шэрон – я выудила имя, – и потом они…

Я уткнулась в стену.

Пустота, ничто. Я попыталась ее обойти, но не смогла найти краев. Как будто кто-то стер информацию, которую я искала.

Или мозг поврежден.

На меня обрушилась волна гнева, дикая и необузданная. Я ахнула от неожиданности. Мне говорили об эмоциональной нестабильности человеческих тел, но такого я даже предвидеть не могла. За все восемь жизней мне ни разу не доводилось испытывать столь сильных эмоций.

Кровь запульсировала в жилах, застучала в ушах. Пальцы сами собой сжались в кулаки.

Аппарат зафиксировал учащение сердцебиения. Тут же послышался цокот каблуков Искательницы, за ним зашуршали мягкие шаги Целителя.

– Добро пожаловать на Землю, Странница, – раздался женский голос.

Глава 3
Сопротивление

– Она еще не знает своего нового имени, – пробормотал Целитель.

Меня привлекло необычное ощущение – приятное изменение в воздухе, исходящее со стороны Искательницы. Аромат. Нечто новое в стерильном, лишенном запахов помещении. Духи, сообщило новое сознание. Цветочные, насыщенные…

– Ты меня слышишь? – прервала мои исследования Искательница. – Уже очнулась?

– Не торопись. – Голос Целителя звучал мягче, чем раньше.

Я не стала открывать глаза: не хотела отвлекаться. Разум подсказал нужные слова и тон, способный передать мысли, не тратя лишних усилий.

– Меня внедрили в поврежденное тело, чтобы добыть информацию, – так ли это, Искательница?

Послышался вздох, в котором смешивались удивление и возмущение. Что-то теплое коснулось моей кожи, накрыло руку.

– Конечно нет, Странница, – ободряюще произнес Целитель. – Даже Искатели на подобное не способны.

Искательница снова издала необычный звук. Зашипела от злости, поправила моя память.

– Тогда почему разум функционирует некорректно?

Молчание.

– Сканирование показало отличный результат, – проговорила Искательница. Ее голос звучал не успокаивающе, скорее с вызовом. Она собирается со мной спорить? – Тело полностью исцелено.

– После попытки самоубийства, едва не увенчавшейся успехом. – Я говорила жестко, едва ли не сердито. К гневу я не привыкла. Трудно его сдерживать.

– Все было в полном порядке…

– Что именно не так? – вмешался Целитель. – Речь у тебя явно присутствует.

– Память. Я пыталась найти сведения, необходимые Искательнице.

Я не слышала ни звука, и все же что-то изменилось. Напряжение, возникшее от моих обвинений, ослабло. Интересно, как я это определила? Похоже, помимо пяти чувств есть еще одно, неосознанное, непознанное, неучтенное. Интуиция? Почти подходящее слово. Можно подумать, пяти недостаточно.

Искательница откашлялась, однако вместо нее заговорил Целитель.

– Э-э… не стоит волноваться из-за частичных… затруднений с памятью. Не то чтобы мы этого ожидали, хотя, если вдуматься, ничего удивительного.

– Не понимаю, о чем вы.

– Тело принадлежало мятежнице. – Голос Искательницы зазвенел от возбуждения. – Если люди знают о нас, их труднее подавить. Твоя до сих пор сопротивляется.

Оба замолчали, ожидая моего ответа.

Сопротивляется? Носитель блокирует доступ к памяти? И снова меня обожгла вспышка гнева.

– Внедрение прошло корректно? – Мой голос прозвучал сдавленно, сквозь зубы.

– Да, – ответил Целитель. – Все восемьсот двадцать семь щупов надежно закреплены в оптимальном положении.

Никогда раньше мне не приходилось задействовать столько отростков для соединения с носителем; всего сто восемьдесят один щуп остался свободен. Возможно, из-за необычайно тесной связи эмоции ощущаются слишком остро.

Я решила открыть глаза. Нужно убедиться, что Целитель прав и прочие части тела работают исправно.

Свет. Яркий, резкий. В последний раз я видела свет сквозь толщу океана. Однако эти глаза приспособлены для более интенсивного освещения. Я чуть приоткрыла их, едва разомкнув ресницы.

– Хочешь, выключу лампу?

– Нет, Целитель. Глаза привыкнут.

– Очень хорошо. – Он явно доволен, что я уверенно пользуюсь предоставленным телом.

Оба терпеливо ждали.

Разум опознал палату в медицинском учреждении. Больница. Потолочные панели – белые с темными вкраплениями. Через равные интервалы их сменяли прямоугольные лампы. Стены светло-зеленые – успокаивающий цвет, но еще и цвет болезни. Неудачный выбор, по моему новообретенному мнению.

Стоящие рядом люди гораздо интереснее. Стоило сфокусировать взгляд на Целителе, в мозгу тут же всплыло слово «врач». На нем сине-зеленое одеяние с короткими рукавами. Хирургический костюм. На лице странного цвета волосы. Память подсказала – рыжие.

Рыжие! Три жизни я не видела подобного цвета. Но даже этот золотистый оттенок вызвал чувство ностальгии.

Лицо обычное, человеческое, однако сознание услужливо предложило определение «доброе».

Рядом послышался нетерпеливый вздох. Я переключилась на Искательницу.

Очень маленького роста. Если бы она стояла неподвижно, я не обратила бы на нее внимания. С виду неприметная; сгусток тьмы в ярко освещенном помещении. С ног до головы одета в черное: строгий деловой костюм, под пиджаком – шелковая водолазка. Волосы тоже черные, до плеч, зачесаны за уши. Кожа темнее, чем у Целителя. Оливковая.

Выражения человеческих лиц меняются еле уловимо, их почти невозможно прочесть. Впрочем, память подсказала, что именно написано на лице женщины. Черные брови, сдвинутые над темными глазами навыкате, создавали ясный образ. Гнев? Не совсем. Напряженность. Раздражение.

– Как часто такое случается? – спросила я Целителя.

– Нечасто, – признал тот. – В нынешние времена осталось не так много половозрелых особей. Детеныши весьма податливы. Но ты настояла на взрослом носителе…

– Да.

– Обычно просят наоборот. Человеческая жизнь короче, чем мы привыкли.

– Я тщательно изучила факты, Целитель. Вы уже сталкивались с подобным… сопротивлением?

– Лично я – всего один раз.

– Расскажите подробнее. – Я помолчала и добавила, уже вежливее: – Пожалуйста.

Целитель вздохнул.

Искательница забарабанила пальцами по предплечьям. Признак нетерпения. Ей не хочется ждать.

– Это случилось четыре года назад, – начал Целитель. – Одна Душа попросила, чтобы ее внедрили в тело взрослого мужчины. В нашем распоряжении оказался человек, живший среди мятежников с самого начала вторжения. Он… знал, что произойдет, если его поймают.

– Как и мой носитель.

– Э-э… да. – Целитель кашлянул. – Для той Души это была вторая жизнь. Она прибыла из Слепого мира.

– Слепого мира? – переспросила я, непроизвольно вздернув подбородок.

– Ой, прости, ты же не знаешь, какие у нас тут названия. По-моему, ты там бывала. – Он достал из кармана устройство – компьютер – и быстро пробежал взглядом по экрану. – Да, твоя седьмая планета. В восемьдесят первом секторе.

–Слепой мир? – На сей раз мой голос был полон негодования.

– Те, кто там жил, предпочитают называть его Поющим миром.

Я медленно кивнула. Так-то лучше.

– А те, кто не был, зовут планетой Летучих мышей, – пробормотала Искательница.

Разум выудил из глубин памяти образ уродливого грызуна с крыльями. Я неприязненно сощурилась.

– Вероятно, вам ни разу не доводилось посещать эту планету, – с усмешкой произнес Целитель. – Сперва мы назвали ту Душу Стремительной Песней – вольный перевод прежнего имени в… Поющем мире. Правда, вскоре он решил взять человеческое имя – Кевин. С учетом его прошлого, ему было уготовано Призвание Музыканта, однако он выбрал занятие носителя – стал механиком. Это насторожило назначенного ему Утешителя, но все оставалось в пределах нормы. Затем Кевин начал жаловаться на провалы в памяти. Так он попал ко мне; мы провели многочисленные исследования, чтобы выявить возможные повреждения мозга. Несколько Целителей обратили внимание на различия в его поведении и свойствах личности. На расспросы он отвечал, что ничего не помнит о некоторых своих утверждениях и действиях. Вместе с Утешителем мы продолжили наблюдать за Кевином и выяснили, что временами носитель захватывает контроль над телом.

– Захватывает контроль? – Мои глаза округлились. – Без ведома Души? Носитель вернул себе тело?

– Как ни печально, да. Кевину не хватило сил полностью подавить человека.

Не хватило сил.

Меня тоже сочтут слабой? Может, я и правда слабая, раз не сумела добиться ответов. Даже хуже – совсем безвольная, раз в голове появляются чужие мысли, хотя там место лишь воспоминаниям. Я-то всегда считала себя сильной. При мысли о постыдной слабости мне стало неуютно.

– После определенных событий было принято решение… – продолжил Целитель.

– Каких событий?

Он опустил взгляд.

– Каких событий? – настойчиво переспросила я. – У меня есть право знать.

Целитель вздохнул:

– Кевин… напал на Целительницу, когда был… не в себе. – Он поморщился. – Ударом кулака повалил на пол и забрал скальпель. Мы обнаружили его без чувств. Носитель пытался вырезать Душу из тела.

Прошло несколько секунд, прежде чем я обрела дар речи.

– Что с ними стало?