– Новый гардероб, пятьдесят золотых на новый гардероб! Мне?! А-а-а! Я уже согласна ехать. Когда мне дадут деньги? Кто будет ходить со мной по магазинам и носить мои покупки? – трещала она сорокой, вцепившись в посланника и небрежно засунув письмо в старую подставку для зонтов.

Сбежавшиеся на эти вопли обитательницы приюта тоже были шокированы суммами. Пособие выпускницы составляло десять золотых, и скромно жить на это можно было как минимум полгода.

Пока остальные отдирали Варнику от двуликого курьера, уже выпустившего в раздражении когти и стремительно обрастающего шерстью, Герти выудила документ и расфыркалась, поняв, в чем было дело.

– Похоже, эта дурища решила, что это ее одну приглашают переехать. Увидела только про деньги и, как всегда, ничего не поняла. «Пятьдесят золотых на дорожный гардероб всех переезжающих обитателей приюта попаданок», – медленно, почти по слогам зачитала она написанное на бумаге четким косым почерком без излишеств и завитушек. – Всех! Так что, Варника, на многое можешь не рассчитывать. К тому же покупать будем все одинаковое, в одной лавке. Специальной для путешествующих дам. Я слышала, что есть такие.

Женщина передала письмо Алине и, улыбаясь, обняла Жильку.

– Наконец-то мы сможем отсюда убраться. Надеюсь, там нам будет лучше.

– Да уж всяко везде лучше, чем в этой дыре! – Руи презрительно сощурилась, оглядывая облезлые стены холла.

Варника, поняв, что не все так радужно, как ей казалось, надулась, но скандалить и что-то требовать себе в этот раз не рискнула. Зато уже точно вознамерилась ехать со всеми вместе в надежде урвать что-нибудь еще от графских щедрот.

Акуличева, дочитав письмо, переглянулась с Иитеа, вздохнула и принялась прикидывать, что может понадобиться в дорогу двенадцати дамам с учетом возможного ограничения объемов багажа вместимостью предоставленных экипажей.

Оставлять хоть что-либо ценное в старом здании она не собиралась.

Глава 7

Переезд Алина вспоминать не любила, но от кошмаров того путешествия отделаться было не так-то просто. Даже сейчас, по прошествии приличного времени, девушка иногда просыпалась зареванная, в холодном поту, с колотящимся сердцем.

Вот уж никогда бы она не подумала, что будет оплакивать Варнику. Ту самую белобрысую стервь, что выела им мозги чайной ложечкой еще при закупке в магазинах.

Блондинка визгливо требовала себе все не такое, настаивала на непрактичном бархате, который мало того, что притягивал кучу мелкого мусора и шерсти, так еще и прекрасно мялся отвратительными заломами, при этом в уходе требовал деликатной сухой чистки. В случае с аристократами и бальными туалетами вышколенные слуги и артефакты решали проблему, но нищая обитательница приюта – это совсем другая история. Попаданки всем миром унимали наглую Варнику, обещая выпросить у господина Махторкиса кляп и кандалы на все время путешествия.

Не в добрый час девушки вспомнили о последних.

Его сиятельство позаботился обо всем: экипажи, багажные сундуки, золото на вещи и питание, необходимое для комфортной дороги. Однако граф даже представить себе не мог, что на границе его владений в сакральном для двуликих месте обоснуется банда наемников-работорговцев, получивших заказ с четкими указаниями: захватить переезжающих обитательниц приюта.

Уже потом Алина узнала, что основной целью банды была Иитеа. Представительница рода леми-эр, органы и части тела которых пускали на запрещенные артефакты. Леми-эр в мир Шуэрте попадали крайне редко и были очень ценной добычей. Сколопендра еще при появлении девушки в приюте уведомила своих покровителей из теневых властителей и лишь дожидалась выпуска Иитеа, чтобы не подставить себя.

Остальные попаданки пошли контрабандистам приятным бонусом. Тем более что граф Нейрандес, кроме пары возниц, другой охраны девушкам не обеспечил. Его львиное сиятельство понятия не имел, что обычное мероприятие – переезд по безопасному до сей поры тракту – приведет к столь кошмарным последствиям, раскроет целый заговор, уходящий корнями в давно минувшие дни и опутавший не одно королевство.

Нападение, жестокое убийство яростно сопротивлявшихся возниц и заключение несчастных женщин в подобие артефактной клетки – все произошло молниеносно. Бандиты были прекрасно подготовлены, оснащены артефактами, и пара-тройка разодранных когтями двуликих сотоварищей их нисколько не смутила.

С веселым гоготом напуганных барышень в клетке транспортировали на полянку, сплошь заросшую симпатичными с виду цветочками. Причем, что показалось Алине странным, эти цветущие растения бородатые маргиналы старались не мять. Лишь в центре у здоровенного дерева был вытоптан кружок, где горел костер. Там же, у корней, к своему ужасу, пленницы заметили обезображенный труп женщины неизвестной им расы.

От несчастной как раз отходил один из оставшихся на страже ублюдков, с довольной ухмылкой завязывающий портки.

Герти, трясясь словно студень, сгребла к себе Жильку и Литешу, требуя, чтобы те закрыли глаза. Бледная как мел женщина сама зажмурилась и, уткнувшись в макушки прижавшихся к ней девчонок, только и могла, что шептать:

– Не смотрите, не смотрите…

Варника же, вдруг почему-то вообразив, что если расположит к себе хромого главаря, то, возможно, получит свободу и даже выторгует себе что-нибудь из захваченного имущества, попыталась кокетничать. Ее ужимки на фоне остальных перепуганных дамочек выглядели совершенно дико, и мужчина, которого, как Алина расслышала, подчиненные называли Шминданом, смотрел на них со снисходительным интересом и с каким-то нехорошим задумчивым прищуром.

Главарь этого сброда был неглуп и прекрасно понимал, что товар надо сохранить в целости. Только распаленная видом пленниц банда могла выйти из-под контроля, испортив тщательно продуманный план. Глупая баба сама подкинула ему отличную мысль – пожертвовать малым. Блондинка не первой свежести не такой уж лакомый кусочек на рабовладельческих торгах.

Крики несчастной, с которой он позволил развлекаться всем желающим как заблагорассудится, ни одна из девушек, кто там был, не забудет никогда. Обратно в клетку к ним кинули уже не женщину, а сломанную куклу в драном платье. Окровавленную, с синяками, и лишь хриплое подвывание на одной ноте давало понять, что этот скрюченный в углу комок – живой человек.

В тот момент Варника осталась жива лишь потому, что увлекшиеся развлечением беззаботные мрази пропустили нападение. К сожалению, напавший был один, и, хотя молодой мужчина умудрился прикончить парочку ублюдков и нескольких ранить, скрутили его довольно быстро.

Почему незнакомец, одетый в мундир, был так неосторожен, Акуличева поняла, разобрав часть негромкой, переполненной ехидством и сочащейся ядом речи главаря, который с остервенением и мстительным удовольствием стал пытать привязанного к дереву пленника.

– Что, тварь, не помогли твои полковничьи артефактики?! А?! – сквозь удары сипел он в лицо мужчине. – Ты мне теперь за все заплатишь. И не только мне. Кое у кого на тебя большие планы… Но вот откуда ты взялся здесь? Говори! С-сука! Молчиш-ш-шь…

Хромой Шминдан оставил связанного в покое лишь тогда, когда тот повис на удерживающих его веревках, потеряв сознание.

На какое-то время на полянке все успокоилось. Попаданки тряслись от страха в клетке-артефакте, бандиты, собравшись у костра, чего-то выжидали. Внезапное появление нападавшего что-то нарушило в их планах, и теперь они вели себя настороженно.

Алина с Иитеа по-прежнему прислушивались к разговорам. Леми-эр обладала более тонким слухом, и девушки все же разжились кое-какой полезной информацией.

Выяснилось, что находились они уже на землях двуликих, около какого-то небольшого баронства. Полянка, где разбили лагерь бандиты, была почти священным местом из-за растущих на ней цветочков. Как поняли девушки, двуликих, которые на нее заявятся, контрабандисты не опасались, а вот внезапное появление человека их озадачило и напрягло.

Самыми полезными сведениями попаданки посчитали то, что стоит выйти за круг поляны и оказаться в лесу, где цветочки почему-то не росли, как вас тут же поймают оборотни. В отличие от мерзких похитителей, наших пленниц это обстоятельство радовало. Оставалось только придумать, как выбраться из клетки и сбежать.

И надо было поторопиться. Банда, засев в условно безопасном месте, оказывается, ждала дирижабль.

Худенькую, как былиночка, Жильку они с трудом, почти всем миром оттягивая металлические прутья своей темницы, смогли пропихнуть наружу. И лишь только для того, чтобы взявшаяся откуда ни возьмись мелкая пигалица с черной косицей, одним рывком схватив девчонку за руку, толкнула ее в кусты, из которых вылезла сама.

– Я помочь… – успели уловить они шепот незнакомки до того, как всполошившиеся бандиты ее схватили.

Похоже, та даже не поняла сначала, что происходит, и, брошенная у ног главного мерзавца, со слезами на глазах растерянно пялилась на него.

Посмотреть, конечно, было на что. На одной ноге хромой носил сапог, а другую украшал щегольской башмак с перламутровой пряжкой. К тому же расы он был совершенно непонятной. Серо-зеленая, нездорового вида кожа, длинные, вытянутые уши, торчащие из множества мелких косичек в прическе, и выступающие клыки во рту, видные, когда он начинал говорить.

Судя по тому, как главарь с издевкой начал тискать отбивающуюся малявку под дружный гогот довольных зрелищем ублюдков, девушку сейчас ожидала участь Варники, и Алина не выдержала.

– Эй, Шминдан! Ваши главнюки утопят тебя в собственном дерьме, если ты попортишь им товар! – перекрывая гвалт веселящихся мерзавцев, громко крикнула она, понимая, что рискует оказаться на месте незнакомой девчонки. – Вы и так уже сильно снизили его ценность. Может, все же парочка минут удовольствия не стоит того, чтобы долго и, скорее всего, очень неприятно расставаться с собственной жалкой жизнью?

Нахмурившийся хромой под взглядами притихших подручных еще немного потискал девчонку, громко, на всю поляну, объясняя, почему невозможен побег и чем чревата будет очередная попытка. Затем он впихнул пленницу в артефакт со словами:

– Вас здесь одиннадцать, и стоит одной попытаться сбежать, как мы все это почуем. – Больной ублюдок довольно скалился, облизывая взглядом каждую из женщин. – Вам не сбежать, но, впрочем, попробуйте. Я даже не стану заделывать дыру и, пожалуй, уберу один прут, только не со стороны леса. Милости прошу. Любая, кто покинет пределы клетки, станет нашей законной добычей, а то дохлые хранительницы скучны до зевоты, а ваша веселая подружка перестала быть такой веселой. Видимо, утомилась.

Сплюнув на свернувшуюся в углу в ворохе оборок и юбок стонущую и поскуливающую женщину, он развернулся и, насвистывая, направился к костру. Судя по его словам, Варнику эта тварь со счетов уже списала, так что полезным товаром мужчина считал лишь одиннадцать живых и достаточно здоровых для продажи женщин, которые могут сбежать.

Как только он отошел, Акуличева клещом вцепилась в плечи странной барышни и злобно зашипела ей на ухо:

– Кто ты? Зачем прикинулась Жилькой и куда прогнала девчонку? Кто там ждал ее в кустах? Говори!

– Отвали, рыжая! – дернулась в ответ эта мелкая пигалица, тоже не рискнув повысить голос. – Никого там нет. Я вас спасать пришла. Меня граф отправил…

– Граф? Он вообще нормальный? Или в графстве мужчин не осталось? Тебя там чуть по кругу не пустили. – Алина шокированно разжала хватку и выразительно покрутила пальцем у виска. – Это ты нас так спасать собиралась или у тебя зубы в том месте, откуда ноги растут? Может, не надо было их останавливать?

– Нормальная я, и граф тоже не дурак, – огрызнулась эта сумасшедшая последовательница камикадзе. – А зубы сейчас будут. Только надо меня прикрыть и не отвлекать. Если не смогу сконцентрироваться, то он тут всех сожрет, а надо спасти полковника.

Девчонка что-то сосредоточенно щупала под надетыми на нее тряпками.