Кто-то внутри. Книга 2 (страница 9)
«Кристина» осталась в подъезде, поскольку внутрь ее никто не приглашал. Видимо, она была курьером и ее функции на сегодня уже были выполнены.
Мы прошли в комнату, где стояли стол и два оставшихся от предыдущей эпохи кресла. Глеб сел в одно из них и положил себе на колени планшет. Я устроился во втором.
Окна комнаты выходили во двор, но светлее от их наличия не становилось. Разве что серость, просматривающаяся через запыленное стекло, была несколько другого оттенка.
– Что ж, я рад нашему знакомству, Георгий, – сказал Глеб. – Позвольте мне задать вам несколько вопросов.
Я промолчал. Это его территория, пусть он и делает первые ходы.
– Чем вы занимались последний год, Георгий? Как его провели?
– Нет, – сказал я.
– Нет? Что именно «нет»? Против чего вы протестуете?
– У меня нет ни желания ни потребности вести с вами светские беседы, – сказал я. – Вам что-то от меня нужно, так расскажите, что именно и огласите цену. Играть в лучших друзей нужно было год назад. Теперь сугубо деловые отношения.
– Понимаю ваши чувства и не могу выразить, как я сожалею, что год назад наши московские коллеги приняли это жестокое и несправедливое решение, – заявил Глеб. – Более того, хочу вам сообщить, что несмотря на то, что все мы уважаем нашего коллегу, которому пришлось решать в жесткой стрессовой ситуации, даже не весь московский офис разделяет его позицию…
Офис, коллега, жесткая стрессовая ситуация… Мы не проговорили и двух минут, а я меня уже появилось ощущение, что они пытаются превратить партизанское движение в новомодный стартап. Интересно, пьют ли они на своих сходках лавандовый раф?
Детский сад, короткие штанишки. Если это и есть средний уровень сопротивления, то кроме напророченного Сэмом апокалипсиса империи цинтов ничего не угрожает.
– Я понимаю, что вам пришлось пройти через многое, – продолжал Глеб. – И не ставлю цели лезть вам в душу. Просто… мы пытались найти вас уже довольно долгое время, около полугода, наверное, а обнаружили только вчера, и то благодаря счастливой случайности. Поэтому и хочу понять, что мы делали не так.
«Держу пари, Ван Хенг несколько месяцев потратил на подготовку этой счастливой случайности», – сказал Сэм.
– Допустим, – сказал я им обоим. – Как там Нурлан поживает?
– Он перешел на работу в другой город, – сказал Глеб и многозначительно подмигнул, давая понять, что это был не личный выбор бросившего меня в канализации казаха. Впрочем, мне было не особенно интересно. Я спросил лишь потому, что Глеб мог ждать этого вопроса.
– Рад слышать, что у него все хорошо, – безразлично сказал я. – Зачем вы меня искали?
– Нам нужна ваша помощь. Взамен мы готовы помочь вам, чем только сможем.
– Какого рода помощь? – спросил я. – И, предупреждаю сразу. Если вы начнете отвечать общими фразами, я встану и уйду отсюда, и вам потребуется еще около полугода или больше, чтобы снова меня найти.
– Не хотелось бы рассчитывать на очередную случайность, – сказал Глеб, выдавив некое подобие улыбки.
Было заметно, что он нервничает. Он боялся провалить свою миссию, в чем бы она ни заключалась, и еще он боялся меня. И правильно делал.
Я мог бы убить его еще до того, как он сообразит, что происходит, даже не используя энергетическое оружие, предоставленное мне демоном из другого мира.
«Здесь есть кто-нибудь еще?» – спросил я Сэма.
«Два человека в квартире сверху, один – сбоку. Полагаю, что это не группа поддержки, а просто соседи. Снизу никого. Девица, которая нас привезла, ждет в подъезде».
Глеб истолковал мое молчание по-своему и стал нервничать еще больше.
– Боюсь, что от некоторого количества общих фраз все равно не обойтись, – сказал он. – Мне придется их использовать, потому что я не владею технической стороной вопроса, и я прошу вас отнестись к этому с пониманием.
– Я постараюсь, – пообещал я, размышляя, какое место мог занимать Глеб в иерархии местного повстанческого движения. Если бы речь шла о моем родном мире, то он вне всяких сомнений проходил бы по разряду «кого не жалко». Но здесь, раз уж ему доверили столь важную миссию, он должен был принадлежать к звену не ниже среднего.
– Мы отдаем себе отчет, что в текущей ситуации не обладаем силами и средствами нанести империи цинтов стратегическое поражение, – сказал он, сильно преувеличив их силы и средства, которых и для противостояния на тактическом уровне было явно недостаточно. – Поэтому мы решили пойти другим путем. Несколько последних лет наш питерский филиал посвятил себя одному весьма перспективному проекту, который столкнулся с определенными сложностями уже на завершающей стадии, и для преодоления этих сложностей нам и нужна ваша помощь.
Мне стало скучно, и развлечения ради я попытался угадать «мирную» профессию Глеба. Точнее, его профессию, не имеющею отношения к организации, которую он здесь представлял.
Военный? Сразу нет. Выправка, внешний вид и некая общая расхлябанность его движений свидетельствовали против. Ученый? Слишком много общих фраз и расплывчатых формулировок. По той же причине он не учитель, если он возьмется что-то кому-то объяснять, то с его манерой излагать мысли в академический час он точно не уложится.
Чиновник? Конторский клерк средней руки? Может быть, что-то по коммерческой линии?
– Именно моя помощь? – уточнил я.
– Именно ваша, – сказал он. – Видите ли, наши специалисты построили некий механизм, и для того, чтобы перейти в стадию решающих испытаний, этим нашим специалистом нужно запитать его энергией ци, а вы – единственный носитель такой энергии, который может согласиться на подобное сотрудничество.
Здесь он был чертовски прав. Вряд ли кто-то из цинтов согласился бы им помочь в нелегком деле борьбы с собственной империей. Но что же это за механизм, требующий подпитки ци? И как, черт побери, они умудрились его построить?