Таким образом, новое правительство оказалось в ситуации острого фискального кризиса, усугублявшего деградацию государственных институтов на фоне признания большевиками поражения в мировой войне, которое оттолкнуло от них многих сторонников и «попутчиков», а также придало энергию нарождающемуся белому движению. В первые месяцы 1918 года в России окончательно сформировались те признаки революционной ситуации, которые выделяют современные западные исследователи революций, такие как Д. Голдстоун, Т. Скочпол, Р. Коллинз и другие: фискальный кризис, внешнеполитические неудачи, раскол элит – и, как следствие всего этого, распад государства. «Триумфальное шествие советской власти» конца 1917 – начала 1918 года быстро захлебнулось: страна стремительно сползала в анархию и войну всех против всех.

Политэкономическое резюме

Доктрина социализма исходно не включала в себя раздела о догоняющем развитии. Хотя в ХХ веке именно осуществляющие догоняющее развитие страны внедряли у себя те или иные элементы плановой экономики, первоначально концепция социализма разрабатывалась с расчетом на обеспечение экономического и политического равенства всех граждан. Ускорение развития должно было осуществляться не в ходе специальных, централизованно планируемых мероприятий, а благодаря снятию противоречий, которые раньше его тормозили.

Общество, по замыслу большевиков, должно было представлять собой сеть производственно-потребительских коммун размером примерно с городской квартал каждая, способных производить большинство видов необходимой их членам продукции самостоятельно. Внутри коммуны ее продукция не продавалась, а распределялась, что ограничивало сферу рыночного обмена отношениями между коммунами. Правление центральных хозяйственных органов избиралось бы местными совнархозами (экономическими отделами местных советов), а сами центральные хозяйственные органы лишь гармонизировали бы хозяйственную деятельность коммун. Поскольку большинство предметов должно было производиться и потребляться на месте, централизованному планированию оставалось иметь дело только с ограниченным числом объектов, что казалось как будто бы несложной задачей.

Первые же месяцы новой власти показали, что в существующих условиях переход к описанной системе был невозможен. Надежды на легкий переход к социализму базировались на вере в «сознательных рабочих», которых фабричное производство научило одновременно решительности, коллективизму, умению действовать сообща и жажде справедливости. Война, голод, контрреволюция, интервенция и сепаратизм окраин объективно снизили договороспособность российского общества, а сохранявшие «сознательность» рабочие терялись среди тех, кто свободу понимал в том смысле, что «государство теперь наше – значит, мы ему ничего не должны».

Очевиден парадокс: для «безболезненного» строительства социализма нужны высокоорганизованные структуры гражданского общества (неэксплуататорской части общества) и развитого местного самоуправления, но сама возможность захвата власти открывается только в результате масштабного кризиса с коллапсом прежнего государства, под тяжестью которого эти структуры распадаются и деградируют. Переход от идеи единого кооператива трудящихся к продотрядам, которые просто отбирают хлеб, так как не могут предложить ничего взамен, занял всего два месяца. Выяснилось, что для спасения революции приходится принимать срочные временные меры, которые скорее отдаляют экономическую систему от первоначального замысла, а позднее эти временные меры, как правило, становятся постоянными.

Глава 3
Военный коммунизм 1918–1921 годов

В начале июля 1918 года на V Всероссийском съезде советов Ленин крайне эмоционально убеждал левых эсеров, что в текущих условиях борьба за социализм и борьба с голодом суть одно и то же, что никакой возможности дожить до нового урожая и спасти от голода рабочих и сельскую бедноту, кроме как с помощью разверстки и комбедов, нет и что это не наступление на крестьян, а наступление на спекулянтов, которые готовы, пользуясь моментом, уморить голодом значительную часть населения.

В этот раз красноречия Ленину не хватило: на следующий день после его речи, 6 июля, левые эсеры убили германского посла Мирбаха с целью возобновить войну с Германией (и тем самым пересмотреть позорные итоги Брестского мира) и начали восстание в нескольких городах.

Восстание было подавлено, но 30 августа эсеры убили председателя петроградской ЧК Моисея Урицкого и ранили Ленина (по одной из версий, атеросклероз, раньше времени сведший его в могилу, стал результатом повреждения пулей левой сонной артерии [44, C. 59]). В ответ большевики объявили о начале красного террора – взятии заложников из числа представителей имущих классов с расстрелом их в случае продолжения борьбы. Официально красный террор продолжался всего два месяца, но маховик гражданской войны неумолимо раскручивался дальше.

Декретом ВЦИК от 2 сентября 1918 года вся Советская Россия объявлялась военным лагерем, вся ее хозяйственная жизнь подчинялась требованию «Всё для фронта, всё для победы!»

Большевикам надо было экономически обеспечить ведение боевых действий, то есть вооружить, одеть и накормить Красную армию, в условиях, когда денежная система была развалена, рабочие голодали и разбегались из городов, основные запасы топлива и крупнейшие производственные районы были потеряны, а хлеб приходилось отбирать силой у деревни.

В таких явно ненормальных условиях и сформировался комплекс экономико-политических мер, названный военным коммунизмом. Последний решал, по существу, одну задачу – обеспечить победу большевиков в гражданской войне. При нехватке всех видов ресурсов для ее решения требовалась их максимальная централизация, чтобы они тратились только на самые неотложные нужды. Здесь авральная национализация оказалась полезной – запасы сырья и материалов со всех национализированных предприятий образовали единый фонд, за счет которого можно было маневрировать.

Органы управления периода военного коммунизма

Характер военного коммунизма иллюстрируется названием одного из основных хозяйственных органов этого периода – Комиссии использования. 13 июля 1918 года в связи с началом гражданской войны вышло постановление СНК об образовании Центральной междуведомственной комиссии по распределению эвакуированного, эвакуируемого, подлежащего эвакуации и демобилизованного имущества при Всероссийской чрезвычайной эвакуационной комиссии. Опыт по распределению пригодился быстро. 21 ноября был издан декрет СНК «Об организации снабжения населения всеми продуктами личного потребления и домашнего хозяйства», которым была запрещена частная торговля. Снабжение должно было производиться по единому плану использования всех производимых в стране и импортируемых продуктов [45, C. 36]. Для составления этого тотального плана и была создана Комиссия использования ВСНХ, которую возглавил Ларин, один из авторов-идеологов декрета «Об организации снабжения».

«Этот комитет устанавливает для каждого продукта, сколько его должно быть передано для Красной армии, сколько для распределения среди населения, сколько употреблено на премирование заготовок и рабочих, сколько на технические нужды, сколько передано в экспортный и сколько в резервный фонд; он рассматривает и утверждает материальные сметы, устанавливает порядок снабжения, численность различных категорий населения, нормы снабжения этих категорий (рабочих, крестьян и так далее), средние нормы натурального премирования заготовок и труда и так далее» [40, C. 137].

Ларин упоминает три других главных хозяйственных органа того периода:

• Центральная производственная комиссия при президиуме ВСНХ, проверяющая и устанавливающая производственные программы отдельных отраслей хозяйства.

• Главный топливный комитет при президиуме ВСНХ (Главтоп), определяющий размеры заготовки и снабжения топливом всех потребителей.

• Высший совет по перевозкам при СНК.

Поскольку речь шла о загрузке уже существующих предприятий, технический расчет расходования продукта или материала на единицу выработки на них уже был в общих чертах известен. Потребности в топливе, сырье, материалах конкретизировались и уточнялись Центральной производственной комиссией. Всеми ресурсами, кроме топлива, ведала Комиссия использования, поэтому лимиты сырья и материалов, а также лимиты топлива, выделяемые Главтопом, фактически и определяли производственную программу. Высший совет по перевозкам доставлял эти ресурсы на конкретный завод. Всем остальным органам управления оставалось только пустить их в производство. Начало этой практике было положено уже 27 августа 1918 года, когда вышел первый декрет о распределении металла.

Окончательную стройность система обрела в 1920 году, когда для руководства распределением рабочей силы был создан Главный комитет труда (Главкомтруд). Он среди прочего проводил принудительные мобилизации крестьян для строительных, лесозаготовительных и иных работ. Юридически деятельность Главкомтруда была обеспечена введением всеобщей трудовой повинности. Тогда же НКВД начал привлекать к трудовой деятельности заключенных в концентрационные лагеря, а Центральный комитет по оказанию помощи пленным и беженцам, соответственно, пленных и беженцев.

Теперь государство могло маневрировать всеми факторами производства по своему усмотрению.

Непосредственно за производство отвечали главные управления отраслей промышленности ВСНХ (главки), которые представляли собой окрепшие, оформившиеся и обособившиеся секции производственных отделов. Почти каждая отрасль национализированной промышленности имела свой главк, который ею и руководил. Главкам спускалась производственная программа, которую «их» заводы должны были выполнить. Весьма примечательно, что те работники ВСНХ, которые оставили книги о начальном периоде его работы (уже знакомый нам Ларин, а также Л. Крицман) затрудняются назвать точное число главков, указывая, что их было около пятидесяти. Названия этих главков навсегда вошли в золотой фонд русской словесности: Центрошифер, Центрошамот, Главфармазав, Центрощетина, Главжир, Чеквалап (чрезвычайная комиссия по заготовке валенок и лаптей) и другие.

Постепенно от Комиссии использования стали отпочковываться главки, ведавшие по аналогии с Главтопом распределением отдельных видов продукции: Продрасмет, Химснабжение и тому подобные. Многие виды продукции распределялись самими главками на основании поступающих заявок.

16 августа 1918 года при ВСНХ была создана чрезвычайная комиссия по производству предметов военного снаряжения во главе с Леонидом Красиным. Она положила начало созданию параллельной ВСНХ и аналогичной ему структуры, управляющей военными заводами.

В ноябре 1918 года был создан Совет обороны и входившие в него Главное управление продовольственным снабжением Красной армии при Народном комиссариате продовольствия (Главснабарм) и чрезвычайный уполномоченный Совета обороны по снабжению Красной армии (чусоснабарм, должность учреждена 9 июля 1919 года), отвечавший за поставки непродовольственной продукции (обмундирование, вооружение и тому подобное). Высшим хозяйственным органом в области производства вооружений стал Совет военной промышленности (Промвоенсовет), подчиненный чусоснабарму. Единство действий ВСНХ и Промвоенсовета одно время достигалось за счет того, что их возглавлял один и тот же человек – Алексей Рыков. В начале 1920 года после перелома в Гражданской войне Совет обороны был преобразован в Совет труда и обороны (СТО), который должен был стать новой инстанцией, стоящей над всеми уже существующими для согласования деятельности ВСНХ, Промвоенсовета и наркоматов (продовольствия, внешней торговли, финансов и др.).

В целом организационное строительство было одной из тех сфер, где теоретические установки большевиков сильнее всего расходились с практикой. При декларируемом и желаемом всеми единстве хозяйственного плана и хозяйственного центра в реальности органы управления все больше дробились, специализировались и обосабливались.