– Потому что это калорийная бомба. – я осмелела, говорю дочке, а смотрю на него.

– Неужели? – а вот это уже говорит ОН! И говорит мне.

– Да, от четырёхсот до шестисот калорий. Там жирные сливки.

– Спасибо, буду знать.

Ухмыляется нагловато, забирает свой напиток и уходит.

А я остаюсь. Почему-то смотрю ему вслед с сожалением.

Почему?

Да, наверное, потому, что некоторое время назад и у меня в собственном распоряжении был такой же шикарный мужик. И я его любила. И надеялась прожить с ним жизнь до самой старости, воспитать детей, избаловать внуков, вместе идти по жизни, путешествовать, пробовать новую еду, узнавать новые истории.

А теперь этого не будет.

Никогда.

– Вам? – бариста смотрит на зависшую меня, хлопаю глазами, соображая, что хотела.

– Латте средний, большой капучино, сэндвичи… – разглядываю, перечисляю, прошу подогреть, и… – и раф, пожалуйста.

Почему бы и нет? Мне фигура позволяет. Почему-то захотелось именно раф.

Оплачиваю, поворачиваюсь, чтобы пойти к столику, который занял Никита и напарываюсь на взгляд шикарного.

Улыбается.

Слышал, что я заказала раф?

Интересно, знает ли он о том, как вообще появился этот чудесный напиток? И о том, что это чисто московская, городская история?

Я бы ему рассказала.

Дети лопают сэндвичи, я ковыряю свой вилкой. Не очень люблю булки, но люблю то, что внутри – ветчина, моцарелла, соус песто. Вкусно.

Поднимаю голову понимая, что шикарный мужчина уже ушёл.

Жаль.

Блин, о чём я думаю?

Телефон напоминает о себе.

«Любимый муж». Почему я до сих пор не поменяла заставку и название? Нет, я поменяла, сразу, на непечатное. Потом вернула, ради детей.

– Алло?

Глава 3

Я спокойна, я совершенно спокойна.

– Миля, вы где?

В смысле? А вам какое дело, господин Королькевич? Конечно, надо было ответить именно так, но как-то не хочется опускаться совсем уж до базара. Нет, он может, пусть, я себе не позволю.

– Мы в «Азбуке», едем на дачу к моим, а что?

– Ясно. Ничего. Зашёл домой, вас нет.

– А…

Зашёл он. А позвонить? Или настолько привык, что я дома?

Это ведь именно он, мой Король – блин, я реально так его называла когда-то, причём на полном серьёзе! – он заставил меня уйти с работы, посвятить себя дому.

– Миль, зачем тебе этот музей? Экскурсии? Платят копейки.

– Не такие уж копейки, сейчас всё развивают, программы городские, гранты, я нормально зарабатываю.

– Нормально для кого? Миль? Ну, я могу себе позволить содержать жену.

– И что я буду делать сидя дома?

– Заниматься детьми, домом, мной.

Угу, повелась я, дура! Собой надо было заниматься. Хотя я и себя не обижала.

На фитнес записалась, регулярно посещала салоны, косметолога. А работа… Работу я превратила в хобби. Вела небольшую колонку в соцсетях, рассказывала о Москве, выискивала интересные факты из жизни города, какие-то легенды, просто писала статьи и эссе о знаменитых домах, о районах. Даже монетизировала это дело. Олег о монетизации не знал, считал, что это просто мои капризы. А я иногда даже пешие экскурсии собирала.

Но это всё, конечно, так, ерунда. Я не думала о деньгах, правда.

Меня содержал муж.

Теперь придётся думать, потому что он дал понять – алименты на детей, а я – «сама-сама-сама», как в знаменитом фильме.

Да, да, именно так!

Сразу хочется сказать всем женщинам, которым мужья начинают запрещать работать и ставят ультиматумы – не ведитесь! Или сразу подписывайте договор, по которому он обязуется сам вам зарплату платить, причём без права уволить и с сохранением статуса после развода. Хотя, в случае смерти мужа такая бумажка не поможет – всё равно останетесь у разбитого корыта.

Как я сейчас.

Я и чувствую себя тем самым разбитым корытом.

Вздыхаю тяжело.

– Миля, ты когда вернешься? – голос бывшего выводит из ступора.

– А в чем дело, Олег? Почему тебя вдруг интересует, где я и когда вернусь? – отвечаю слишком резко, да и плевать.

– Притормози, Милана, не надо со мной так разговаривать.

– Да неужели? – срываюсь совсем. Он что, думал, что я буду как овца сидеть молча, и терпеть всё? – Пошёл ты, знаешь куда?

Отключаюсь. Надо бы его в черный список занести, но, блин, у нас дети, да и развод еще в перспективе, так что общаться придётся. Слава богу не «вот прям щаз», потому что Королькевич видимо соображает, что мне под горячую руку не стоит попадаться и не перезванивает.

Я собираюсь уже было встать, как неожиданно на стол передо мной опускается небольшая изящная коробочка с пирожными «макарунс» перевязанная бантом.

Шикарный мужчина. Улыбается.

– Красивой женщине можно не думать о калориях. Хорошего дня.

Вот так. Не стесняясь моих детей, взял и сделал подарок.

Господи, где таких мужиков делают, а? Можно мне пароли, явки?

Он еще и без кольца на пальце. Неужели холостой?

– Ма-ам, а можно пироженку?

Бли-ин…

***

– Миля, куда ты едешь? Возвращайся домой и жди Олега!

– Мама!

«Азбука» и шикарный мужик остались приятным воспоминанием. Он подарил пироженки и уехал, как я успела заметить на большом черном «Лексусе». А мы приехали на дачу к моим родителям, и я сразу получила нагоняй.

За то, что пою детей кофе. За то, что они едят непонятные сэндвичи, и за…

– А это что такое?

– А это маме дядя подарил.

Капец.

Марго не может язык за зубами держать. Никите пофигу, он сразу на второй этаж бежит, где у него старенький компьютер есть.

– Дядя? Подарил? Миля? – блин, мама и называет меня так же, как бывший! Противно!

– Ма-ам…

– Так, Рита, иди на улицу, там дед тебе хотел что-то показать, потом переоденешься, иди.

Остановить дочь нет никаких шансов. Придётся быть с маман один на один и принимать удар.

– Мам… не начинай, а? Мы просто пили кофе, какой-то мужик стоял в очереди.

– Мужик? – мама кривится, не любит это слово. Блин.

– Мужчина.

– И подарил пирожные? Они семьсот рублей стоят!

– Вот такая я, не дешевая женщина. Один меняет на балерину, зато другой – пирожные за семьсот рублей.

– Перестань. Твой Олег…

– Мама, стоп.

Мама знает, что я не буду слушать в очередной раз её мнение обо мне и моём почти бывшем муже. А мнение у мамы самое простое – не рубить с плеча, перебесится и вернется, но нужно держать руку на пульсе. И стараться быть рядом.

– Куда ты собралась, Милана? Ты совсем уже?

Боже, в этом вся мама, ну просто вся! Она много лет проработала начальником, пусть почтового отделения, но всё-таки. А до этого так же много лет преподавала в ВУЗе, там делала карьеру, там писала кандидатскую и, конечно, тоже привыкла командовать.

Эти свои командирские замашки она, разумеется, всегда проверяла на близких. На папе, на брате. И больше всего на мне.

Самое интересное, что я больше всех всегда сопротивлялась.

Папа привык, что мама может как танк, сейчас он уже смирился и умеет лавировать. Братец у меня – мамкин пирожочек, который стал пирожочком своей жены.

А вот я всегда старалась жить не маминым умом, а своим. И мама считает, что мой разлад с Олегом как раз следствие этой моей глупой самодеятельности.

– Делала бы так, как я говорю, Олег бы сидел как приклеенный.

Я, по мнению мамы, слишком сильно мужа отпустила. Позволила ему много свободы иметь. Может, мама и права.

Да, я понимаю, что в том, что муж изменил может быть и моя вина.

Просто больно очень. Еще очень больно.

Еще свежи воспоминания о наших совместных ужинах, о вечерах за разговорами, о том, как мы искали вместе очередную статуэтку в коллекцию и радовались, когда могли сбить цену.

И воспоминания о ночах тоже свежи.

И тут боль просто адская, потому что я понимаю, что Олег спал со мной и с ней. Одновременно. И это так… грязно, что зубы сводит.

Мерзко.

Постоянно хочется вымыться с мылом.

А в голове крутится предательская мысль – что, если я больше никогда, ни с кем не буду заниматься сексом? Мне всего тридцать семь! Неужели больше НИКОГДА?

От мамы стараюсь уехать быстро.

Некогда мне выслушивать. Да, я плохая жена, плохая мать, плохая дочь.

Зато я хорошая Милана для Миланы сейчас. И хочу такой остаться. Хорошей для себя.

Мне нужна эта поездка и я поеду!

Не знаю какое лихо несёт меня снова в «Азбуку». Еще один раф? Еще одна калорийная бомба?

Или мне просто хочется представить, что там я снова встречу этого шикарного мужика? Ну… просто встречу!

Просто хочу почувствовать себя немного женщиной.

Почему бы и да?

– Два рафа в сутки, не много ли?

Ох ты ж божечки…

Глава 4

– Добрый день.

– Прекрасный, я бы сказал. Можно нам два рафа? – он встаёт передо мной и протягивает карту баристе, сам смотрит на меня, – Что-то еще желаете? Сэндвич, пирожные, шоколад?

– Вообще-то, это должен предложить официант, вы его хлеб отбираете. – улыбаюсь, потому что мне почему-то очень хорошо. – Спасибо, на этот раз только кофе.

И кофе не уверена что влезет, потому что мама заставила меня съесть борщ.

Но я так рада, что интуиция меня привела обратно в эту «Азбуку» к этому кафе!

Мой незнакомец приглашает меня сесть за столик, выбирает в углу, у окна.

Что ж…

– Вы одна, без детей?

– Дети остались на даче.

– Значит, вечер свободен?

– Увы, вечер занят. – пожимаю плечами, он усмехается.

– Та же история. Но… это же не последний вечер, правда? – говорит и разводит губы в широкой улыбке.

Улыбается он ух как. У меня щёки начинают гореть.

Да, в смысле? Я ж не стыдливая девственница? Что такое с моим организмом? Почему на этого мужика он реагирует всеми рецепторами? Или чем мы там реагируем?

– Арсений.

– Красивое имя.

Интересно, обязательно говорить своё? Или надо поломаться?

Он приподнимает бровь. Одну. Божечки – стандартная фишка всех ловеласов.

А я тоже, кстати, так умею!

Отвечаю тем же, приподнимаю свою.

– Предпочитаете остаться прекрасной незнакомкой? Предпочитающей иногда калорийный раф?

– Мила.

– Мила – это Людмила? – он как-то странно на меня смотрит, или мне померещилось?

– Мила – это Милана.

– Милана, – А вот теперь улыбается, даже вроде с облегчением, неужели триггер на имя Людмила? – Возвращаю комплимент, имя красивое. Так что, Милана, сегодняшний вечер занят, а какие планы дальше?

Говорить или нет, что я еду в Питер?

Может, не стоит?

– Планы… планы есть.

– Увы, я ближайшую неделю тоже занят, но мне очень хотелось бы увидеть вас еще раз, Мила.

Прямо очень хотелось? Интересно.

Интересно, что бы сейчас сказал Олег? Что я совсем потеряла стыд и начинаю знакомиться в магазинах? А, собственно, какое его собачье дело? Даже если и так?

– И что вы предлагаете, Арсений? – чуть наклоняю голову.

Я флиртую!

Ничего себе! Я не флиртовала, наверное, лет сто!

Нет, раньше за мной грешок водился, любила я это дело, даже будучи замужем. Невинный флирт, ничего не значащий, ни к чему не обязывающий. Ну, знаете, например, пришла в стоматологию, а там такой доктор – ух! И понимаешь, что ты замужем, он, скорее всего, женат, этих точно щенками разбирают с их заработками, но… улыбаешься, немного кокетничаешь, пока он не уколол анестезию и не заставил держать рот открытым.

Или механик на сервисе – да, да, не всегда машинами жён занимаются мужья, некоторые мужья говорят – хотела машину – занимайся машиной. Вот и занимаешься, а там слесарь Василий, приветливый, интересный мужик, и стоишь с ним, травишь байки, улыбаешься. Я вот это называю невинным флиртом. Ничего более.