Каждый понимает, что это просто манера общения, ни к чему не обязывающая и ни на что не намекающая. Всем хорошо.

Олегу это, конечно, не нравилось. Пару раз он мне устроил грандиозный скандал, как раз после шиномонтажа. При этом резину на своей машине я всё равно ездила менять сама. Только не к Василию.

Как-то получилось так, что флирт со временем как отшептало. А сейчас…

С этим Арсением сам бог велел пофлиртовать.

Почему бы и нет?

Мне это нужно!

Да, да, именно сейчас и именно так.

Продолжения этой встречи скорее всего не будет. Но как мне хочется просто почувствовать себя привлекательной женщиной!

А не той, которую унизили, бросив ради «йуной» танцовщицы.

– Предлагаю обменяться телефонами и встретиться в более спокойной обстановке. Может быть еще раз выпить раф. Кстати, вы знаете…

– Вы знаете, как появился раф?

Мы говорим одновременно, и вместе смеёмся.

Кофе раф абсолютно московская, городская легенда…

***

Мне почему-то очень приятно, что Арсений знает, как появился кофе раф.

Когда-то я работала над небольшим сюжетом о Москве – помогала подруге, снимавшей передачи для телевидения, наткнулась на эту историю, мне она показалась очень интересной, забавной, в чем-то необычной.

«Кофе для Рафаэля – именно так родился на свет знаменитый раф.

Очень давно, когда в столице практически не было кофеен – да, да, сложно представить, но такое время было.

На дворе конец девяностых, на Кузнецком открывается первое заведение, в котором появилась – не поверите! – первая кофе машина, которая готовила обычный эспрессо. Посетители сами добавляли молоко по вкусу, могли попросить молочную пенку и получить настоящий капучино.

А вот некоему Рафаэлю – завсегдатаю кофейни – не нравился ни эспрессо, ни капучино, ни американо. Ему хотелось чего-то необыкновенного. Работники кофейни могли бы, конечно, плюнуть на капризного посетителя – есть ли смысл замарачиваться ради какого-то клиента? Но они именно заморочились! Смешали сливки, ванильный и обычный сахар, сироп, эспрессо и… и получили новый, необыкновенно вкусный напиток. Специально для Рафа.

Рафаэль был в восторге, он начал приводить в кофейню друзей, и все они заказывали кофе такой же как для Рафа. Бариста подумали, подумали, и решили расширить линейку меню. Сначала просто вписали «кофе как Рафу», потом поняли, что это не очень звучит. Недолго думая, сократили название и получился просто раф».

Позже, когда я готовила экскурсию по центру столицы, я вспомнила о рафе, и водила группы на Кузнецкий мост, к той самой кофейне, где родился всеми любимый раф.

– Я пил его там, правда очень давно. – с улыбкой говорит Арсений.

– Неужели в девяносто седьмом? – так же улыбаясь подмигиваю я.

– Нет, в девяносто седьмом мне было слишком мало лет.

– Слишком мало это сколько? – спрашиваю, даже не задумываясь, как он может это расценить, и правда, совсем без задней мысли.

Не то, чтобы мне не было интересно сколько ему лет. Но задачи узнать это нет. Я ведь реально не собираюсь с ним встречаться! Или… собираюсь?

Снова ощущение, что щеки начинают розоветь. Непорядок.

– Только не думайте, что я пытаюсь угадать ваш возраст. – стараюсь на опережение.

– А вы не пытаетесь? – Арсений улыбается.

– Честно? Конечно пытаюсь, но конкретно этот вопрос задала не с целью выведать ваши тайны.

– Никаких тайн. Мне было двенадцать. Сейчас тридцать девять. Скоро юбилей.

Выглядит он, кстати, моложе, я бы дала года тридцать три. Но и я на свой возраст не выгляжу, так что…

– Я тогда первый курс окончил, приехал в Москву на каникулы.

– Учились не в Москве?

– Я вообще не москвич. Я из города на Неве. Питерский.

– Правда?

Вот это интересно. Он как-то совсем не похож на жителя северной столицы. Почему-то мне всегда казалось, что питерцы более богемные, что ли? Не такие официальные как он.

– Да, и до сих пор там живу. Так что тут я случайный гость. Но ради встречи с прекрасной раф-незнакомкой готов совершить путешествие из Петербурга в Москву.

– Я же уже не незнакомка.

– Это относительно. Хотя я о вас знаю больше, чем вы обо мне. Знаю, что у вас дети.

– Да, у меня дети. И муж.

Зачем я это сказала? Ну вот… зачем?

Сама пока еще не понимаю. Просто… я внутри еще глубоко замужняя женщина, которой непривычно принимать внимание и комплименты от других мужчин. И соглашаться на свидание тоже.

А ведь мне нужно, очень нужно пойти на свидание!

Да, блин просто для того, чтобы хоть немного поднять самооценку, которая ниже плинтуса! Эта мысль так стремительно врезается в мой мозг, что глаза так же стремительно наполняются влагой, а плакать при этом красивом уверенном в себе мужчине точно не входило в мои планы.

Блин! Да что со мной, что?

Мила, соберись! У тебя есть шанс получить немного этой его уверенности. Свидание ни к чему не обязывает. Он не прыщавый малолетка, с которым не будешь знать куда себя деть, и в койку он, скорее всего, сразу тянуть не будет. Ну, по крайней мере я на это очень надеюсь.

Он выглядит адекватным. Более чем.

Значит, способен услышать нет, если что.

Да и вообще… почему бы не сказать ему «да»?

Взять и переспать! Что меня сейчас останавливает?

Хранить верность неверному мужу я не обязана.

– Милана…

– Мы разводимся.

Не знаю почему взяла и выпалила. Вот так.

И уткнулась носом в чашку сливочного ароматного кофе.

Слава богу, слезы удалось сдержать. Но в носу щиплет, и в горле ком.

– Простите…

– За что?

– За то, что не сдержалась. Знаете, я сама пока еще не могу в это поверить. Может, поэтому выгляжу не совсем адекватной.

– Вы выглядите как богиня. Это не комплимент. Констатация факта.

Я поднимаю взгляд и сталкиваюсь с его глазами. Они у него цвета выдержанного коньяка, с золотистыми и зелёными крапинками. Красивые. И смотрит он сейчас серьёзно, без улыбки.

– Я бы очень хотел с вами встретиться, Милана.

– Я тоже.

О, господи… господи…

Глава 5

Он дал мне визитку. Не требовал номер. Но очень просил хотя бы написать, когда я буду свободна.

Мы не успели договорить, потому что ему начали названивать по рабочим делам. Отвечал Арсений спокойно, собранно, сухо и строго.

Начальник? Ну, разумеется, кто же еще.

– Милана, а вы тут часто бываете? В этой «Азбуке»?

– Не очень. Заезжаю, когда привожу детей к родителям. Они живут тут, на даче.

– Ясно, жаль, хотя я и сам тут не часто бываю…

Эта «Азбука» прямо на въезде в Зеленоград, если съезжать с Ленинградки, старой или новой. Сразу за светофором. Обычно тут на парковке есть местечко. Ну или можно сделать круг, съехать на право и встать там на площадке за жилым домом.

Мы облюбовали её с детьми и Олегом давно – ездили на дачу к предкам, заезжали за продуктами, ну и…

Несколько лет назад родители надумали совсем перебраться за город. В нашем СНТ многие так делали. Если раньше свет зимой выключали, то теперь этой проблемы нет, подстанция работает. Воду в дом зимнюю провели из колодца, есть печка, газ, правда, из баллона, но у них всегда есть запасной, дизель генератор тоже есть. Дача стала полноценным домом, даже интернет провели для мамы, которая играет в игрушки и читает электронные книги.

Ох уж эти её книги! Я и не знала, что так популярна тема измен и разводов. Пока я клевала борщ мама мне клевала мозг, рассказывая о том, что умные женщины из книг хорошими мужиками не разбрасываются, только дурочки отпускают с миром, растят детей сами, а мужики потом всё равно приползают на коленях.

Представила я своего Королькевича на коленях ползущего и еле сдержала смех.

– Ты, дочка, будь хитрее. Сделай вид, что готова понять и простить. И вообще… Тебе бы забеременеть сейчас.

– От кого, мам? – тут я чуть не подавилась тем самым борщом.

– От Олега, конечно же!

– Всё мам, хватит. Сыта.

– Дочь, я же тебя люблю. Мы с отцом тебе добра желаем.

– Мам, добро это что? Простить кобеля, которому под старость лет вожжа под хвост попала?

Со старостью я, конечно, чуть загнула, но Олег был меня старше на семь лет. Всё-таки сорок четыре – возраст.

– Миля…

– Мам, с каких пор ты меня стала так звать, а? Знаешь же, что терпеть не могу. Миля, Миля… Мила! «А», понимаешь? «А» на конце! И Милана! Ты же сама меня так назвала, вот и зови.

– Что ты на мать срываешься? – она даже не делала вид, что ей обидно. Мама у меня – кремень. Её хрен перешибешь. Да я и не пытаюсь, просто говорю ей – стоп и всё.

– А на меня срываться можно? Мне тоже, как бы, не сладко! Как будто это я виновата, что Олег…

– Виновата. Следить надо лучше.

– Следить за собой надо, а не за мужиком, мам. И я следила. А толку?

Да, толку…

Всё это неожиданно происходит.

Знаете, проще, наверное, с кобелирующими мужиками, которые постоянно налево заруливают. Там хоть понимаешь, чего ждать и ждёшь. А тут?

Ну не было предпосылок никаких. Не было!

Та его глупая измена вообще не в счёт. Ту он отработал.

И я… проработала.

Может всё дело в том, что я успокоилась? Решила, что никуда не денется?

Но ведь нельзя всю жизнь жить, что называется, «на измене»? На постоянном шухере?

– Милана, если вы не позвоните, придётся мне караулить вас тут. Давайте договоримся? В субботу, утром?

– В какую субботу?

– В любую. – он смеется, потом морщит лоб. – А почему бы и нет? Так даже интереснее.

– Не боитесь, что я стану избегать суббот? – усмехаюсь, глядя на него, снова зажигая огонёчек флирта.

– Неужели я настолько не интересен? Вы сейчас просто шпильками потоптались по моему эго.

– Я в кроссовках.

– Я в любом случае буду ждать, Мила. Пить раф и думать о вас.

Самооценка стремится к бесконечности.

Но свой телефон я всё равно не даю.

Пусть мучается в ожидании.

Мучается он, как оказывается, совсем недолго.

***

Выезжаю на трассу в прекрасном настроении.

Как мало надо нам, женщинам! Всего лишь мужик сделал комплимент и настаивал на свидании, да?

Ну, ладно, не всего лишь и не мужик.

Красивый мужчина, это раз, очень интересный, такой прям самец-самец. И мог бы кинуть свой взгляд на более молодую, более свежую, да? Но почему-то выбрал меня.

Даже если мы больше не увидимся – спасибо ему за это большое.

Я воспряла духом.

Нет, нельзя сказать, что я сильно падала до этого.

Я старалась держаться. Спину ровно, как говорила бабушка. В любой ситуации спину ровно.

Даже есть такое выражение, кажется, чем ровнее у настоящей женщины спина, тем хреновее ей живётся. Тут ключевое слово – у настоящей. Ну и под ровной спиной подразумевается, конечно, не только спина.

Всё в совокупности. Нести себя нужно еще круче. Чтобы любая брошенная стрела сломалась о стальной панцирь.

Жаль только, что вот так получается, что приходится цеплять на себя этот панцирь и отражать атаки.

А хотелось бы сидеть за каменной стеной, вышивать крестиком, варить варенье, готовить ужин для любимого мужа, ждать его в постели предвкушая сладкие мгновения. Жить расслабленно. Позволять себе быть слабой.

Сила женщины ведь именно в слабости!

А я не могу позволить себе эту слабость.

Не здесь, не сейчас.

Да и раньше не могла.

Может, в этом и проблема?

Интересно, балеринка слабая? Наверняка вечером падает на диван, задирает ножки со слезами на глазах показывая Олегу свои мозольки, заставляет массаж делать, целовать.

Да уж…

Пусть. Пусть Олежек побудет под каблучком, под пуантами – это вернее.

Посмотрит, каково это.

Что-то мне подсказывает, что не слишком вся эта история ему «зайдёт».

Ну, что ж…