Наконец справившись, туго затянув петлю, я вопросительно уставился на орущего Бома, чей голос был едва слышен из-за гула черных крыльев и свиста ветра. Полуорк показал вниз. Глянув, я охнул и невольно поджал ноги: из бурлящего, как кипяток, туманного океана вырвались несколько длиннющих энергетических щупалец и быстро приближались. Полное ощущение, что тянутся к моим пяткам… Еще чуток – и ударят… А нам и ответить им нечем… Крепко вцепившись в веревку, я смотрел на летящую к нам смерть, пытаясь сообразить, как поступить после возрождения. Плита там – на отмели, значит, нас откинет и…

Шершень резко накренился, ушел вбок, нас заболтало из стороны в сторону, и все мысли вылетели у меня из головы – удержаться бы! Я вцепился в веревку изо всех сил, радуясь, что у меня прокачаны сила и выносливость. Надо бы еще ловкости добавить – в подобных ситуациях она как нельзя кстати. Когда качка чуть успокоилась и я снова взглянул вниз, под нами опять была темнота, а пучок медленно оседающих щупалец оказался далеко в стороне. Похоже, шершню плевать на безбилетников, а вот на угрозу со дна бездны он реагирует быстро…

Крушения не состоялось, полет продолжался. Я позволил себе чуть оглядеться. Бом радостно скалился с «переднего» места, Храбр задумчиво висел вниз головой, глядя в темноту под нами, Док, видимо, истратив запас нервных сил подчистую, висел в петле с таким выражением лица, будто ожидал появления разносящей напитки стюардессы. Мешки со снаряжением и расходниками при нас, никто вроде ничего не потерял – и уже хорошо. Я оглянулся, посмотрел на удаляющийся край обрыва и высящиеся за ним гигантские деревья. Потрясающая все же по мрачной красоте локация, да еще и с таким бездонным сюрпризом в центре. А еще было ощущение, что назад мы уже не вернемся…

– Кстати! – надо мной шевельнулся Док.

Я приподнялся на веревке, автоматически проверив запас бодрости и убедившись, что могу пока себе позволить такой акробатический финт.

– Что такое?

– Я вот подумал сейчас – а ведь звучит! Шершни Полуночи!

– И что?

– Если однажды стану злобным страшным агром, то создам свой клан и назову его Шершни Полуночи! – Док, мирный и добрый лекарь, заявил это с полной уверенностью и довольно злой усмешкой на обычно приветливом лице. – Бойтесь города и села! Агрклан Шершни Полуночи уже идет по ваши души и за вашим златом!

Рассмеявшись, я кивнул и спустился чуть ниже, чтобы его пятки не колотили мне по лбу. Похоже, Док таким образом сбрасывает скопившееся напряжение. Мы все уже устали, время позднее, а на нашем лекаре еще и ответственность за наши жизни – при его-то скудном целительном арсенале. Тут поневоле в голове проснутся темные мысли и появится желание грабить села и караваны…

Влекущий нас шершень снова рванул в сторону. Нас снова заболтало под его брюхом, Бома в его каменном снаряжении подбросило и с силой ударило о прозрачную капсулу с жижей. К нашему ужасу, стекло хрустнуло, по нему побежала сеть трещин. Никто из нас и слова не сказал – просто смотрели на все удлиняющиеся трещины и ждали. Веревки обмотаны вокруг стеклянной бочки, и если она разобьется, то мы вместе с осколками полетим вниз…

Мы так пристально смотрели на трещины, что едва не пропустили прущую навстречу причину неожиданных маневров, и заметили ее в последний момент. Вернее, аж три причины, пылающие золотистым светом. Еще секунда… и три здоровенные эспады промелькнули в стороне, с бешеной скоростью уходя к покинутой нам части Пущи. Я сумел разглядеть их полностью пустые «баки», а заодно уровни – сто восьмидесятые – и красные, как огонь, ники агрессивных существ. Одна из эспад даже дернулась в нашу сторону, но нас с ней уже растащило в стороны, и дистанция оказалась слишком велика. Эспада вернулась на курс. Почему они «красные»? Ответ напрашивался сам собой – огромные осы «зеленели» только после того, как высосут содержимое мегаличинки. Может, это и не так, вариантов море, но это было самое очевидное объяснение, коим я и удовольствовался – других забот хватает.

– Есть! – я крикнул это, когда темная пустота сменилась обрубком толстенного обросшего зеленым сучка, способного разместить на себе двухподъездную панельную многоэтажку. – Режьте!

Вытащил подточенный Бомом нож, чиркнул им по веревке, и зеленая площадка понеслась навстречу моим пяткам. Удар был тяжелым – все же падал с солидной высоты. Хоть и приземлился на подошвы, но удержаться на ногах не удалось, и меня закувыркало по мягкой травяной постели. Остановиться получилось не сразу, потом еще полежал чуток, приходя в себя после круговерти и сплевывая набивший в рот клевер – судя по запаху и вкусу, это был именно он. И когда поднялся, то оказалось, что остальные уже встали и торопились ко мне. Надо мной мелькнула тень поднимающегося выше шершня, и я не смог удержаться от благодарного взмаха рукой. Все же доставил нас в целости и сохранности. Док подбежал первым и сразу же подлечил меня как следует. Бом почему-то пробежал мимо, но я все понял, когда он резко остановился и встал в боевую стойку, раскручивая в правой руке каменную дубину. Из слишком высокого клевера, сшибая фиолетовые цветы, с всхлипывающим ревом выскочил крупный зверь с алой надписью и цифрами над клыкастой мордой. Уровень восемьдесят пятый. Косматое существо выглядит хищным, сильным и быстрым.

– К бою! – крикнул я, разворачиваясь и готовя заклинания. – Кротовья нора! Костяной палец! Кладония! Магия моя! Рази врага! Рази!

С рыком зверь приподнялся и нанес удар передними лапами. Длинные когти со скрежетом прошлись по подставленному каменному щиту полуорка, попытались вырвать его, но Бом щит удержал и тут же нанес ответный удар дубиной, врезавшейся твари точно между двух огромных и фиолетовых, как цветы клевера, глаз. Устояв, зверюга шатнулась в сторону, зашла с фланга, попыталась поднырнуть под идущий следом щит, чтобы добраться до колена отступившего Бома, но не преуспела и поймала холкой еще один невероятной силы удар.

– Я уничтожу тебя! – ревел Бом. – Порву! Сожру! Р-растопчу!

Я невольно залюбовался – зрелище того стоило. Могучий воин в каменных доспехах сражается с косматым зверем, похожим на черного медведя с чересчур большой головой и слишком большими глазами. Вытянутое рыло оснащено десятками клыков, на лапах страшные когти. Еще один обмен ударами… и из туши медведя вырвался шипастый мерзкий кошмар, отняв немало здоровья. Следом взорвалась насытившаяся кладония, зверя шатнуло, и Бом тут же воспользовался этим, закончив дело за несколько сильных ударов. Когда черный бирвал пал – так зверя назвала система – Бом, не теряя времени, воткнул в тушу нож, сделал несколько надрезов, отобрал пару органов и отправил их в висящий на поясе алтарь, напутствовав несколькими словами на непонятном языке. Каменный горшок ответил выдохом зеленоватого пара или дыма и тихим-тихим тройным стуком боевых барабанов, будто бы донесшимся с очень большого расстояния. Жертва принята, но в великанском клевере уже слышится приближающаяся возня.

Поворачиваясь к угрозе и поднимая щит, Бом бросил через плечо:

– Следующего хочу попробовать сам завалить. Думаю, справлюсь. Не зря же я пил все эти эссенции…

Бом уже достиг пятьдесят пятого уровня. Среди нас он поднялся выше всех. Выпитые эссенции дали ему еще несколько десятков характеристик, так что настоящий его уровень гораздо выше. Добавить к этому орочье снаряжение и его личный огромный опыт игры в Вальдире… Да… он справится. Мы и возражать не стали, держась наготове на всякий случай, но предпочтя осмотреться.

Бом с рыком схлестнулся с наскочившим на него зверем такого же уровня, как и до этого. Медвежьи клыки с хрустом грызли каменный щит, дубина с тяжелыми шлепками делала свое дело, полуорк орал, а мы, наспех проверив имущество, осматривались, пытаясь понять, куда нас забросила игровая судьба и как отсюда теперь выбираться.

Я быстро понял свою ошибку – мы приземлились не на великанском обломанном суку, а на площадке иного рода. Это частично оторвавшийся от Древа кусок коры, настоящая плита, отогнувшаяся до горизонтального положения. Я понял это, увидев здоровенную выемку на теле Древа, по размерам совпадающую с нашим пристанищем. Древесная рана частично зажила, но из глубоких борозд там, где отходящая кора вырвала особенно глубокие куски, продолжал литься древесный сок, который, наверное, и питал всю растительность на этом странном висячем островке. Я не ботаник и узнал только высокий клевер – но его еще попробуй с чем-нибудь спутать. А вот Храбр, судя по его ползанию в зарослях, нашел куда больше знакомых ему трав.

Больше тут не было ничего интересного. Так… некоторое количество ягодных кустарников, в траве шныряют мелкие безобидные зверьки смешных уровней, летают разноцветные бабочки, слышно скрипение ночных сверчков или кто там еще любит играть по ночам ногами на скрипке. Хотя ночи как таковой тут нет – висящие над нами ветви величественного Древа источали мягкий свет, коего вполне хватало, чтобы превратить ночь в сумерки.

Бом убил вторую зверюгу, мы получили опыт, а из кустов вывалилась третья. Полуорк зарычал, требуя не мешать, и продолжил упоенное сражение. Убедившись, что он почти не пострадал, я чуть сместился в сторону и неожиданно оказался на берегу узкого, но достаточно глубокого ручейка. Тот самый древесный сок, что стекает сверху? Скорей всего – потому что ручей пах сладкой свежестью… этот запах иначе и не описать. В прозрачной, но чуть зеленоватой воде плавали лягушки, мелькала юркая рыбешка, даже колыхались водоросли.

Выпрямившись, я вернулся к краю немалого «островка» и оттуда осмотрел ствол так далеко, как хватило глаз. Подсчитав, повернулся в другую сторону и занялся тем же самым. Закончив, озвучил подсчеты подошедшим соратникам – включая опять победившего полуорка:

– Семнадцать. И тут, блин, десять слоев бытия – от адского до райского.

– Это еще как понимать? – сипло осведомился Бом, утирая с зеленого лица подозрительно красную жидкость.

– Он про такие вот площадки, – за меня ответил Храбр, окинув быстрым взглядом один из видимых боков исполинского Древа. – Мы сильно недооценили его высоту. Сколько тут?

Рядом с колоссом гудел ветер, частично отогнавший мрачный туман, а благодаря падающему сверху свету мы увидели гораздо больше, чем могли видеть раньше с края далекого обрыва. И сейчас я чувствовал себя муравьем, видя, что невероятной толщины ствол уходит ну очень глубоко в провал.

– Километр? – предположил Док.

– Или даже больше, – сказал Храбр. – Дерево бомбической высоты. А ведь до его кроны еще метров триста-четыреста. Почему такая красотища не в большой Вальдире?

– Не знаю, – ответил я и указал пальцем вниз: – Видите вон тот несчастный вырост? Он размером с половину футбольного поля.

– И там настоящий ад, – добавил Док и поежился. – Жуть…

Показанный мной островок выглядел обугленным и дымящимся. Но его терзал не огонь, а накатывающиеся и снова отступающие волны наэлектризованного тумана. Оказаться там – верная смерть. Это понятно с первого взгляда. Может, танк-хай и выживет, но нам до него далеко.

Мой палец сместился чуть выше и на этот раз был наставлен на прилепленный к стволу «островок» побольше. Там виднелись белые заросли с утыканными иглами ветками, между которыми проскакивали алые разряды молний. Туман туда тоже добирался, но по нему тут же бил веер разрядов, и мутный вал отдергивался, как ошпаренный. В зарослях кто-то черно-зеленый и крупный вел активную жизнь.

Я поднял руку выше. Очередной лепесток был локацией в миниатюре. Небольшой домишко, клочок зеленого луга с белыми пятнышками то ли овец, то ли еще кого, а над всем этим к стволу прилеплен гигантский кусок льда, откуда ветер сметал вниз снежную порошу. Фигура в черном плаще и с длинным посохом в руках неспешно шагала по заметаемому снегом лугу, вокруг носился здоровенный зверь – суд по повадкам, кто-то из кошачьих. От нас они далеко, и деталей не разглядеть, хотя каждый такой «лепесток» словно чуток подсвечен.

Выше – сразу две расположенных бок о бок площадки, между ними некогда был переброшен ныне провалившийся в середине каменный арочный мостик, а на заливаемых дождям пространствах мокнут небольшие рощи, неумело скрывающие какие-то руины.