Всё, что у меня есть, я сделал сам. И если кто-то скажет, что мне повезло, я просто засмеюсь ему в лицо. Повезло? Удачи нет. Есть только твои кулаки, твоя голова и твоё умение держаться на плаву, пока тебя пытаются утопить.

Школа?

Бросил. Нахер она мне сдалась, если там учат прогибаться? Я уже с пятнадцати знал, как зарабатывать. Вначале мелочь: тачки на запчасти, перепродажа, мелкие "услуги". Потом пошло крупнее. Люди видели, что я не ссу ни хера. Когда надо, говорю прямо. Когда надо, бью первым.

Сейчас я в ОПГ.

Не мальчик на побегушках, но и не босс. Пока. Пока.

Зовут Север. Почему? Холодный, как снег, и бескомпромиссный. Решаю дела, когда другие начинают сопли разводить. У кого-то проблема – её больше нет. И не надо спрашивать "как". Главное, чтобы всё было тихо и чётко.

Чем занимаемся? Чем придётся. Лес, стройка, грузы. Иногда это "грузы", о которых лучше не знать. Мне плевать, что в коробке, главное, чтобы деньги пришли вовремя. Любые сделки, которые двигают бабки. Лёгких путей тут нет. Хотите в белую? Идите на завод.

Деньги?

Есть. Я не тот, кто швыряется ими, но и на милостыню у метро вы меня не увидите. У меня есть машина, не новенькая, но крепкая. Есть квартира в центре, которую я сам купил. А ещё есть счёт в банке. Не миллиард, но мне хватает, чтобы чувствовать себя своим среди "пиджаков".

Отношения? Любовь? Серьёзно?

Я живу так, как хочу. Женщины? Да, у меня есть женщины. Они приходят, остаются на ночь, потом уходят. Без лишних вопросов. Без херни про чувства. Чувства – это для тех, кто хочет запутаться. Для тех, кто хочет показать, что он слабый. Я не такой.

Я давно понял одну вещь: никому нельзя доверять. Никому. Люди либо предают, либо начинают требовать слишком много. Поэтому держи их на расстоянии.

Чего я хочу?

Власти. Денег. Уважения. Чтобы этот город знал, кто его держит за яйца. И чтобы никто не посмел встать у меня на пути. Не думайте, что меня остановит мораль или закон. У меня свои законы. Они простые. И если кто-то начнёт мне указывать, он исчезнет. Всё.

Меня боятся. И правильно делают. Я человек, который сначала делает, потом думает. Но знаете, что самое главное? Я всегда выигрываю. Всегда.

Меня звали Северов. Зовут Север. И я вам не друг.

***

Тогда я ещё не знал, что это имя станет моим проклятием. Моим грехом. Моей слабостью.

Я просто пришёл пообедать. Дело после дела. Один из тех ресторанов, где всё слишком чисто, слишком вылизано, слишком стерильно. Где блюда подают так, будто это произведение искусства, а не еда. Я ненавижу такие места. Но иногда нужно играть в приличного человека.

Я сидел за столом, листал телефон. Ждал, пока принесут этот сраный салат. Всё обычно. Всё скучно. До тех пор, пока она не появилась.

Она была официанткой. Девушка с подносом в руках. Чёрная юбка чуть выше колена, строгая рубашка, волосы собраны в пучок. Такая правильная. Такая обычная.

Но её глаза.

Серо-зелёные. Нет, ближе к бирюзовым. Холодные, но почему-то такие живые. Она двигалась быстро, ловко, будто всю жизнь работала здесь. Я не смотрел долго. Просто заметил её в зале и снова уткнулся в телефон.

Но потом… потом она вдруг споткнулась.

Звон бокалов, металлический гул подноса. Она что-то роняет. Бокал разбивается. Весь зал поворачивает головы. И я тоже.

Ольга.

Я ещё тогда не знал её имени, но уже чувствовал, что она какая-то… другая.

Она выругалась. Тихо, почти себе под нос, но я услышал. «Чёрт…». Голос – как лёгкий хрип, женственный, но с какой-то странной силой. Она стояла посреди зала, растерянная, с дрожащими руками. Краснеет. Прячет взгляд. Поднос в её руках наклонён, а по полу уже течёт красное вино.

Я встал, сам не понимая, зачем. Подошёл к ней.

– Уронишь ещё что-нибудь. – Это было первое, что я сказал.

Грубовато. Но это я.

Она подняла голову. Посмотрела на меня. Эти глаза.

И вот тогда… тогда меня накрыло. Чёрт. Я не знаю, что это было. Не знаю, почему.

Только что я был абсолютно спокоен. Сидел, ел этот ебучий салат, думал о делах. И вот, пожалуйста. Секунда – и меня всё. Меня разорвало.

Она смотрела на меня.

Сначала растерянно. Потом чуть нахмурилась. Её губы приоткрылись, но она ничего не сказала.

Я поднял поднос. Рука почти задела её пальцы. Тёплые. Хрупкие. От этого случайного прикосновения меня пробил ток. Грёбаный ток, который я не смог игнорировать.

– Спасибо, – выдохнула она. Тихо. Почти неслышно.

Голос – как колючий шёпот. Лёгкий, но пробирает до самых костей.

Она попыталась убрать разбитый бокал, но руки у неё дрожали. Я присел рядом.

– Оставь. Всё равно вынесут.

Она снова посмотрела на меня. Внимательно. Долго.

Я видел, как она пытается понять, кто я. Почему я ей помогаю. Она пахла чем-то цветочным, лёгким. Не духами, нет. Настоящим запахом кожи, тела. Это пробивало через весь зал, через шум, через этот чёртов ресторан.

Я стоял рядом. Слишком близко.

И понимал, что мне нужно уйти.

Сказать что-то нейтральное. Улыбнуться. Развернуться.

Но я не мог.

Чувствовал, как моё тело напряжено. Как кровь начинает биться быстрее, будто я собираюсь драться. Или трахнуть кого-то. Я даже не мог этого контролировать.

– Простите, – сказала она. Опустила глаза.

Голос спокойный, но я видел, как ей было неловко. Она хотела исчезнуть.

– Не парься, – бросил я.

И снова. Её взгляд. Я почувствовал это. Лёгкое напряжение между нами. Почти незаметное. Едва уловимое.

Но оно было.

Её ресницы дрогнули. Она слегка куснула губу, как будто случайно.

Может, это не был флирт. Может, я всё себе придумал.

Но мне хотелось этого. Хотелось, чтобы это был именно он.

Я видел её. Такую хрупкую, такую… обычную. Но в её глазах было что-то, что нельзя было не заметить. Сила. Или свет.

И меня тянуло к ней.

Чёрт. Меня тянуло так сильно, что я не мог сдвинуться с места.

Я пытался это остановить. Затушить в себе. Она просто официантка. Просто девушка. Я таких встречал сотнями. Ты гонишь, Северов. Уходи нахрен.

Но я стоял там.

Стоял и смотрел, как она поправляет поднос, как смахивает волосы со лба, как улыбается натянуто.

– Спасибо ещё раз, – произнесла она, и эта улыбка… эта улыбка добила меня.

Я кивнул. Развернулся.

Но, уходя, я поймал себя на мысли: я не хочу, чтобы это было последним разом.

Её глаза.

Её голос.

Её чёртов запах.

Чёрт. Меня уже тогда накрыло.

И я знал: это будет началом чего-то, что меня уничтожит.

Я не должен был это делать. Ни тогда, ни сейчас.

Чёрт, я сам себе это твердил сотни раз. Как мантру: "Это закончится плохо. Ты влез в дерьмо. Остановись, пока не поздно."

Но каждый раз, когда я видел её, это всё вылетало к чёрту.

Я стал её ловить. Случайно. На улицах. В проходах. В этом сраном ресторане. Иногда просто сидел в машине и ждал, когда она выйдет. Дерьмовый сталкер? Да. Но мне было плевать.

Она приходила. Редко. Оглядывалась, будто за ней кто-то следит. Вся такая напряжённая. Хрупкая.

"Ты должен её отпустить".

Я говорил это себе каждый раз. Каждый, блядь, раз. Но в тот вечер… В тот вечер я не смог.

***

Пришла ко мне сама. В ВИП комнату, где я надирался как скотина, думая о ней. Тогда я уже все знал. Замужем. Дочь есть крошечная. У меня чужие бабы ТАБУ. А эту хочу, до охренения, до дрожи и ломоты в костях, до отупения. И срать на мужа, на все срать. Уходить надо. Поздно.

Дверь открылась. Стук каблуков по полу.

Я уже знал, что это она. Почувствовал её, как запах грёбаного дождя перед бурей.

Я сидел в кресле. Курил. Даже не обернулся. Знал, что она зашла. Знал, что остановилась в дверях, что смотрит на меня этим своим взглядом – растерянным, испуганным, но чёртовски уверенным одновременно.

– Ты пришла, – произнёс я. Просто так. Как будто каждое её появление не переворачивало мой ебучий мир с ног на голову.

Она не ответила. Молча зашла, закрыла за собой дверь.

Ключ повернулся. Щёлк.

Я выдохнул. Дым растаял в воздухе. Каждый её шаг был как удар. По полу, по воздуху, по мне. Она подошла ближе.

Я встал. Медленно. Словно это был последний момент покоя перед войной.

Когда наши глаза встретились, всё рухнуло к чёрту. Я понял, что с этого момента дороги назад нет.

Она смотрела на меня так, будто ждала чего-то. Разрешения? Молча спрашивала: "Ну что, Северов? Будешь стоять? Или наконец сделаешь то, что должен?"

И я сделал. Всё случилось быстро.

Я даже не понял, кто из нас двинулся первым.

Она смотрела на меня с вызовом. Будто ждала, что я сорвусь. И я сорвался.

Резко. С силой. Нахер всю нежность. Я впился в её губы так, будто это был последний шанс, будто больше её никогда не увижу.

Её губы были мягкими, горячими, с привкусом вина. Она вздрогнула, но не отстранилась. Сжала мою рубашку в кулаке. Потянула меня ближе.

Я схватил её за затылок, притянул ещё сильнее, волосы сгреб, сдавил. В этот момент всё нахрен перестало существовать. Комната, воздух, весь этот долбанный мир. Был только этот поцелуй. Голодный. Дикий.

Мои руки прошлись по её спине, сжимая, удерживая её. Её дыхание сбивалось. Я слышал, как она тихо выдохнула мне в губы, как её пальцы вцепились в мои плечи.

Она была близко. Слишком близко. Я чувствовал её тепло. Чувствовал, как дрожат её губы, как её сердце колотится, как воздух между нами накаляется.

– Артём, – выдохнула она. Моё имя. Не Север…как другие А Артем…

Чёрт, как это звучало. Как будто я хотел слышать только это имя до конца своей жизни.

Я посмотрел на неё. Она дышала тяжело, смотрела на меня этими своими серо-зелёными глазами. В них был страх. И желание.

– Ты уверена? – хрипло спросил я. Последний шанс. Последний, блядь, шанс остановиться.

Она кивнула. И всё. Дальше было что-то дикое. Резкое. Как ураган. Её руки тянули мою рубашку, пальцы торопливо расстёгивали пуговицы, сбиваясь. Я помогал, но мне это было уже нахрен не нужно.

Она сорвала рубашку. Я скинул её пиджак, схватил её за бёдра и притянул ближе. Пальцы скользнули под ткань её блузки. Горячая кожа. Чёрт, я не знал, как остановиться. И не хотел.

Её губы снова нашли мои. Она была как огонь. Сжигала меня. Медленно. До самого дна. Всё происходило слишком быстро. Я мял ее грудь, целовал острые соски как ошалелый.

Мои руки скользили по её телу, грубо, жадно, как будто я пытался оставить на ней свои следы. Её волосы растрепались, упали на плечи. Она скинула туфли, одна за другой. Её дыхание стало громче. Подсадил на подоконник, юбку вверх, трусы на хрен порвал и вздыбленным членом в нее. Застонал, взревел. Там узко, мокро, сладко. Кончу сейчас….

Мы двигались как безумные. В этой ярости, этой страсти было что-то первобытное. Как будто это действительно был последний момент, последний шанс. Как будто мир после этого взорвётся.

Я поднял её, перенес, прижал к стене. Её голова откинулась назад. Губы раскрылись, она задыхалась от моих поцелуев. Я видел её изогнутую шею, её кожу, её глаза, которые смотрели на меня так, будто я единственный человек в её жизни.

И тогда я понял.

Я пропал.

Эта женщина – моё всё. Мой грех. Моя слабость. Моё проклятие.

Никакого завтра. Никакого будущего. Всё, что у нас есть, – это этот момент.

И он горел так ярко, что я был готов сгореть в нём дотла. Я заберу ее у мужа. Я буду любить все что у нее есть и ее до смерти любить буду.

Глава 2

Двадцать лет назад

Она вошла в комнату, тихо закрыла за собой дверь. Думала, я не замечу, как дрожат её пальцы. Думала, не увижу, как покраснели её глаза.