Не знаю как было раньше, и отбирали ли деньги и «запрещёнку», которые не декларировали солдаты. В этот раз я стал свидетелем нескольких перепалок со служащими таможни.

Я пропустил вперёд «начитанную» девушку. Пока меня досматривала крупная женщина, приветливо улыбаясь азиатской улыбкой, книголюбительница успела нанести повреждение одному из таможенников. От одного только вида свалившегося чемодана на ногу стало не по себе.

– Девушка, что у вас за чемоданы такие?! – воскликнул парень-узбек с тонкими усиками.

Он ещё с минуту потирал стопу, пока его коллега требовал с девушки раскрывать каждую книгу. Как-то уж слишком тщательно они проверяют.

Я уже прошёл все процедуры контроля, а девушку так и не отпустили.

– Ну что вам ещё нужно?! Это роман. Это повести. Это Омар Хайям на дари, – перекладывала она книгу за книгой.

Только когда она показала медицинскую справку, что была выписана из Кабульского госпиталя после серьёзной болезни, таможенники ослабили «хватку».

Пройдя контроль, я проследовал в здание аэропорта.

Первым делом я решил позвонить домой с переговорного пункта в аэропорту. Не так уж и просто было пробираться через большую очередь. Но меня пропустили солдаты.

Позвонил я в Торск. Трубку на другом конце сняли быстро.

– Сашка! Когда будешь? – весело спросила Кристина.

– Я в Ташкенте. Сегодня два рейса на Москву. Потом сразу в Торск.

– Отлично! Ну, я жду, – произнесла Крис, и я даже не успел ей ничего ответить.

То ли связь оборвалась, то ли она сама повесила.

Про себя уже начал думать, что следует с ней поговорить о наших отношениях. Как-то не вижу я в Кристине девушку, которая может мне стать женой.

«Попытались, и хватит», – проговорил я про себя и пошёл к кассам.

Тут меня ждало большое разочарование. В кассах аэропорта было указано, что сегодня билетов в Москву нет. Есть рейс на завтра в дневное время.

– Девушка миленькая! – улыбался я восточной красавице в кассе с ярким маникюром. – Очень надо решить вопрос.

– Никак не получится. Это вам только к своим лётчикам. Военные рейсы могут быть в ту сторону, – подмигнула мне девушка.

– Спасибо! Вы были весьма любезны, – ответил я.

Тут меня будто шкафом придавило. Сзади кто-то навалился и слегка прижал меня к стеклу кассы.

– Ой-ёй-ёй! Аккуратно! – услышал я со спины возмущённый голос.

Возможно, у меня бы получилось сдержаться. Но этот парнишка сам напросился. Развернувшись, я приготовился уже высказать нарушителю моего спокойствия кто он, и где бы я хотел его видеть. Передо мной на бетонном полу лежал круглый паренёк с ужасно радостным лицом.

Короткая стрижка с залысиной, бегающие глаза и форма лица, словно у медвежонка. Винни-Пух собственной персоной!

– Сан Саныч! Родной! Командир! – воскликнул мой бывший подчинённый Кеша Петров и подскочил на ноги.

Вот кого, а Иннокентия я был рад видеть. За три года совсем не изменился. Всё тот же простой парень и ходячая катастрофа.

– А ты всё так же на ровном месте падаешь, Кеша! – улыбнулся я, протянул руку и поднял Петрова с пола.

Кеша меня крепко обнял и начал рассматривать.

– Да я тут шёл. Вижу, на полу трёшка лежит. Нагнулся, а мне кто-то сзади и…

– Ну я дальше понял. Летел ты носом вперёд и в позе скрученного ёжика, пока не встретился со мной.

– Зато как летел! Попадание на отлично!

Что есть, то есть. Где бы мы ещё пересеклись с Кешей, как не в Тузеле. Мы отошли в сторону и начали общаться.

Иннокентий, оказывается тоже летел в Москву, а затем собирался поехать в Торск к девушке. В Афганистане Кеша много их перебирал, но возвращается только к ненаглядной в Калининскую область.

– Я сейчас штурман звена в отдельной эскадрилье. Повысили! – поднял Иннокентий указательный палец вверх.

Вот только эскадрилья базируется в Афганистане. Оттуда и едет в отпуск. Петров уже провёл поиски военного самолёта, который мог бы нас доставить в Москву.

– Ничего, Саныч. Куда только не летят, но только не в нужную нам сторону, – ответил Кеша, закуривая сигарету.

Пока Кеша отошёл по «важным» делам, я вновь пошёл на переговорный пункт. Всё же Кристину следует предупредить, что я не попаду сегодня домой.

– Нет билетов? – удивилась она.

– Да. Только на завтрашний день.

– Жаль. Придётся поскучать. Я даже журналов не взяла, – выдохнула Кристина.

Пару минут переговорили с ней, но какого-то сожаления не услышал. Только радовалась, что не пришлось ей готовить ужин.

Я уже начал размышлять о поиске ночлега в Ташкенте. Но для начала нужно приобрести билеты в Москву. Только я собрался пойти на поиски Иннокентия, как он резко материализовался передо мной. Да ещё и не один.

– Саня нам повезло. Я товарища встретил! – воодушевлённо сказал Кеша.

Знакомый Петрова с простым советским именем Владимир, оказался самым настоящим штурманом самолёта Ан-12. Все атрибуты этой профессии на лицо: на руке штурманские часы, а подмышкой портфель, из которого торчит целый рулон карт.

Он был маленького роста. На голове тёмные волосы, а фуражка сдвинута набок. Широкая улыбка, бегающие во все стороны хитрые глаза, острый нос. Ну и лицо красное, а вместо одеколона – слабое амбре. Вполне нормальное состояние.

– Сан Саныч, наслышан! Рад видеть. Предлагаю вам воспользоваться услугами нашего Аэрофлота. Довезём с ветерком, но не знаю куда, – загоготал Володя вместе с Кешей.

– Красавчик, Володя. А ваше «куда-нибудь» с Мигалово связано? – спросил я.

Кеша и Володя переглянулись и вновь загоготали.

– Я серьёзно, хохотунчики, – настойчиво произнёс я.

– Епические макарошки! Сан Саныч, туда мы и держим путь. Одну дозаправочку сделаем и к ночи будем в Мигалово.

Поблагодарил Володю, предложив небольшой магарыч в виде двух бутылок армянского благородного напитка, которые остались у меня после всех обысков в Лашкаргахе.

– Сань, спасибо! У нас с пьянством на борту бой. Никакого алкоголя не должно быть, – смотрел Володя на этикетки «Арарата» с широко открытыми глазами.

– Вов, ну это же валюта. Не пропадёт.

– Твоя взяла, капитан! Но только на презент возьмём.

Штурман объяснил нам, где его ждать. Пока Володя отошёл к диспетчеру по перелётам, чтобы получить «условия» на вылет, я задал сильно интересующий меня вопрос.

Особенно после того, как я и от Иннокентия учуял запах алкоголя.

– Кеша, и насколько давно ты знаешь Володю?

– Да мы в буфете познакомились. Он с соседней деревни оказался.

– И далеко эта деревня?

– Не-а. Километров 20 вдоль речки, а потом 10 км через лес.

Да вообще! Соседи почти!

Володя быстро оформился у диспетчера и потащил нас собой. Выходя на стоянку, он мощно хлопнул себя по лбу и убежал в сторону таможни.

– Я самовар забыл! – воскликнул он, сунув Кеше портфель с картами.

Надо сказать, что Петров чуть не выронил эту папку. Настолько она была тяжёлая?

– Такой маленький, а столько таскает, – удивился Кеша.

– У него «знания» всех членов экипажа. А также их документы.

Под термином «самовар» я понял только одно слово – самогон. Но Володя и здесь меня удивил. Слегка прогнувшись в спине, он тащил в руках самый настоящий самовар, уложенный в коробку.

Верхняя крышка торчала наружу. Провод свисал вниз и болтался из стороны в сторону.

– Хороший самовар, мужики! Даже квитанция есть. Пригодится, – улыбался Володя, истекая потом на жаре.

Довольный и уставший, он дотащил коробку с самоваром до самолёта. Ан-12 стоял на отдельной стоянке и уже был готов к вылету.

Рядом с ним толпилось несколько человек в военной форме и чемоданами. Каждый в разной степени усталости и приветливости.

– Саныч, а если нам… ну по «писюлику»? – предложил Кеша.

– Дружище, я не против, но на борту командир не я.

Тут слово взял Володя, который подхватил эту идею.

– Да нормально, братишки! Ща с командиром порешаем. Он за любой кипишь.

Через минуту был сформирован «передовой отряд» за забор и обозначен список покупок. Участвовали все, кто собирался лететь на Ан-12. Даже члены экипажа предложили свои варианты.

Пока Володя и Кеша бегали за закусками, я ближе познакомился с попутчиками. Первым был прапорщик в форме «эксперименталке» с перебинтованной рукой и двумя орденами Красной Звезды. Возрастом он годился мне в отцы, так что я и поприветствовал его уважительно «батя».

Он следовал вместе с майором из ВДВ. Говорят, что не могут попасть домой уже неделю. Судя по их небритым лицам, так оно и есть.

С ним рядом капитан с очень грустным видом. Сначала подумал, что это из-за количества его вещей – два чемодана, две коробки и ящик минералки. Подойдя ближе почувствовал, что это у него последствия хорошо проведённого вечера. Ну или последних нескольких вечеров.

– Блин, главное «Ессентуки» не забыть.

Уставшие глаза этого капитана прям в душу запали. Он несколько раз повторял сам себе не забыть этот ящик с минералкой. Похоже, капитану он дорог больше, чем все остальные его вещи.

Ещё один пассажир был не менее печальным. Старший лейтенант, командир инженерно-сапёрного взвода, буквально бледнел на глазах. А ведь у него кожа загорелая, как после курорта на каких-нибудь островах.

Оказалось, что он потерял все деньги, чеки и покупки из дуканов. Хотя, в армии слова «потерял» нет. На руках у него только удостоверение. Это хорошо, что парня не бросили в беде.

И было ещё двое возвращающихся лётчиков. С ними всё просто – они летят до Калинина, а потом в Москву. Дальше у них рейс куда-то очень далеко.

Через несколько минут появился и командир корабля. Среднего роста, крепкий и с весьма постаревшим лицом. Ещё и волосы седые, как зола. После погрузки, он попросил всех выйти и прослушать инструктаж.

Из всех, только уставший капитан не занёс ещё все вещи. Но самое важное – ящик с «Ессентуками» – уже был на борту.

Выглядел командир корабля сурово, а фуражка была сдвинута на глаза. Как он видел перед собой, мне непонятно.

– Товарищи офицеры, прапорщики, старшины и… Сёма, я тебе где сказал быть?! – выругался он на одного из парней, который с трудом стоял в конце шеренги.

– Исчезаю, – сказал Сёма и, пошатываясь, ушёл в самолёт.

Командир выдохнул и продолжил.

– Итак, товарищи. Пьянству бой. Политика партии обязывает нас вести трезвый, спортивный и активный образ жизни… аккуратнее с закуской, нам почти 3000 километров лететь, – указал он штурману Володе и Кеше, которые несли два подноса шашлыка.

Запах жареного мяса привёл меня в восторг.

– Продолжим. На борту не курить, не напиваться, вести себя культурно. А главное – пальцы или в носу, или в любой другой дырке… Витя, ведро под окурки приготовь, – дал командир указание шатающемуся члену экипажа.

В конце инструктажа, командир корабля внимательно всех осмотрел и решил завершить свою пламенную речь подведением промежуточного итога.

– Самое главное помнить о последствиях. Напился, ругался, сломал деревцо. Стыдно смотреть людям в лицо! И такое было у нас. Так что мы – за трезвость! Теперь прошу всех к столу. По маленькой и полетели.

Пока забирались в самолёт, уставший капитан несколько раз предложил отведать «Ессентуки».

Чего он носится с этой минеральной водой, я понятия не имел.

Только мы зашли на борт, как все тут же обомлели от гостеприимства экипажа. Я раньше не видел подобного убранства гермокабины.

На этом борту были оборудованы два дивана, между которыми стол. И вот на нём целая «поляна». Одна из бутылок «Арарата», подаренных мной экипажу, шашлык, корейская морковка в пакете и немного нарезанной колбасы.

– Для расширения сосудов. Чисто в медицинских целях, – произнёс командир и предложил всем отведать по металлической стопке «коричневого» закусить куском мяса.

Сам же он не пил. Всё-таки, «за рулём».