– Вы же в курсе, что вот-вот устроите революцию в Лондоне? – сказала Эко, улыбаясь и глядя на нас обеих.

Мэгги посмотрела на меня, и на ее лице появилась улыбка.

Она, несомненно, произведет революцию в жизни Нейта… Насколько могу судить, насчет нас с Алексом все было неясно. Хотя, если отбросить страх в сторону, должна сказать, что тоже испытываю определенные эмоции касательно этой поездки: я еду в город, где родился и вырос мой отец.

Там были не только мои корни, но и мой единственный живой дядя… Понятия не имею, как мне добраться до него, но, как и в случае с полетом, мне стоит подходить ко всему постепенно.

Мы немного поторчали в дьюти-фри, и стоит признать, что дольше времени там провела Мэгги, нежели я, а после выпили кофе в «Старбакс». Мне всегда нравилось фраппучино из этой франшизы, однако мне удавалось пить его только во время учебы в университете в центре Денпасара.

Шли минуты, и очередь на посадку становилась все ближе и ближе к тому моменту, когда сесть в самолет оставалось только нам.

– Дамы, вам пора проходить, иначе вы опоздаете на рейс, – в четвертый раз напомнила стюардесса, пока я сидела, зажав голову между ног и пытаясь глубоко дышать, чтобы меня не стошнило.

Я не смогу сесть в самолет. У меня ничего не выйдет.

Мне придется бросить свою беременную лучшую подругу путешествовать в одиночестве в поисках отца ее ребенка. Мне бы пришлось оставить все неизвестное из моего прошлого неразгаданным и все возможности моего будущего нераскрытыми и лишить себя возможности снова увидеть Алекса…

Алекс… вот бы он был рядом и держал меня за руку, объяснял мне все и говорил, что будет моим противоядием, как он сказал однажды, когда пытался убедить меня полететь.

Мое первое путешествие на самолете должно было быть с ним… по крайней мере, он сказал мне так, когда мы были еще слишком наивны, полагая, что наша связь продлится дольше его тридцатидневного отпуска.

– Прошу прощения, я вынуждена закрыть двери, – настаивала стюардесса.

И тогда я в отчаянии посмотрела на свою подругу.

– Мне очень жаль… – у меня выступили слезы.

Мэгги наблюдала, переводя взгляд с меня на стюардессу. Ей нужно ехать. Подруга не могла пропустить этот рейс, она потратила почти все свои сбережения, чтобы купить билеты.

– В чем дело? – услышала я мужской голос.

– Она боится летать, командир, – сказала стюардесса. О боже, даже командир вышел искать меня.

Можно ли было быть еще более жалкой?

Я снова сделала глубокий вдох, пытаясь не поддаваться панике, и тут перед моими глазами возникла пара черных туфель. Моя голова все еще была зажата у меня между ног.

– Мисс, вам нужно успокоиться, – проинструктировал он меня спокойным голосом. – Сделайте глубокий вдох вместе со мной.

Я сделала то, о чем он меня просил, вдохнула и выдохнула, набрала воздуха и выпустила его три раза подряд. Затем почувствовала, как он взял меня за руки и вернул в вертикальное положение.

Пара зеленых глаз взглянула на меня в ответ.

Я несколько раз моргнула, фокусируя взгляд, и, конечно, уставилась на единственного командира, который остановил вылет своего рейса, чтобы помочь пассажирке не сойти с ума.

– Меня зовут Эрик, – сказал он с улыбкой. – Я командир этого рейса. Как вас зовут? – спросил он меня.

– Никки, – сказала я, глядя на то, каким он был красивым.

У него были светлые волосы длиной до ушей, которые были зачесаны назад. На нем была белая рубашка, галстук и пиджак с полосатыми значками на плечах, всего я насчитала четыре полосы, и на мгновение мне удалось отвлечься от своей проблемы.

– Никки, очень красивое имя. Если не возражаешь, перейду на «ты», – сказал он, и я молча кивнула, стараясь не забывать дышать. – Ты зайдешь в этот самолет, сядешь и пристегнешься. Твоя подруга даст тебе одну таблетку успокоительного, которая, уверен, есть у нее с собой в сумочке. Затем ты закроешь глаза и попытаешься расслабиться, тебе даже удастся поспать несколько часов перед тем, как мы приземлимся в Дохе. Что скажешь?

Как легко это звучало в его устах.

– Идем со мной, давайте, – сказал он, беря меня за руку. Мэгги поспешила взять наши вещи и показала паспорта. Командир, казалось, ничуть не смутился тем, что обошел стюардессу, и даже кивнул молодой девушке, которая любезно указала мне, что мое место 60Е.

– Мэнди, проведем их в первый, – сказал он, поворачивая направо, а не налево.

Некая Мэнди непонимающе посмотрела на него.

– Есть же еще свободные места, да? – спросил Эрик.

– Да, но…

Я заметила, как он подошел к ней и шепнул на ухо: «Не хочу, чтобы у нее случилась паническая атака и она напугала остальных пассажиров, давай будем держать ее под присмотром впереди».

Мэнди кивнула, и они как ни в чем не бывало усадили нас на места в первом классе.

Мэгги позади меня буквально с ума сходила, не в силах в это поверить.

Мы сидели в кабинках, и я заметила, что здесь даже был телевизор среднего размера, одеяло, подушка такого же размера, как на моей кровати, что-то вроде тумбочки, туалетный столик и множество кнопок с правой стороны на подлокотнике сиденья.

– Устраивайтесь поудобнее и, Никки, если что-то понадобится, сообщите стюардессе, и я выйду и отвечу на любые вопросы и опасения. Все будет хорошо… – заверил он, и, взглянув на Мэгги, показал ей знак, что все будет пучком.

Это вызвало у меня улыбку.

– На следующем рейсе сделай то же самое, мне еще никогда не доводилось летать в первом классе!

Я смерила ее взглядом, и мы обе сели.

– Возьми, – сказала подруга, давая мне лоразепам, который поможет мне расслабиться и, надеюсь, уснуть на время всего полета.

Я была не из тех людей, которым нравилось принимать лекарства, на самом деле даже редко пила ибупрофен – если только не умирала от боли, но на этот раз покорно взяла таблетку, которую мне дала подруга, и, не глядя, проглотила ее.

После чего пристегнулась и закрыла глаза, пока Мэгги рядом со мной нажимала на всевозможные кнопки, включала телевизор, откидывала спинку кресла, ложилась и снова возвращалась в исходное положение…

– Офигенно. Ты в порядке? – спросила она меня, но я ничего ей не сказала, вместо ответа начала следить за своим дыханием, а потом принялась считать про себя, чтобы больше ни о чем не думать.

Таблетка начала действовать, и когда нас спросили, не хотим ли мы чего-нибудь выпить, я заказала себе бокал вина и выпила его залпом.

Если это не заставит меня уснуть, то даже не знаю, что и делать.

На радость моему психическому здоровью я отключилась, как только самолет взлетел. Я почти не застала инструктаж и даже не стала осматривать кабину первого класса.

Мои глаза закрылись, и мое внутреннее «я» крепко обняло меня, самодовольно улыбнувшись мне.

У нас получилось.

Мне удалось преодолеть свой самый большой страх.

Я открыла глаза, когда до прилета оставалось всего два часа, и это произошло только потому, что меня разбудили, чтобы дать завтрак.

Мэгги, которая была рядом со мной, улыбнулась мне.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она меня, и от меня не скрылось ее беспокойство.

Я почти не чувствовала движения самолета, словно мы стояли на месте.

– Мисс, что вы хотите на завтрак? Можем предложить вам яйца с колбасой и беконом, лапшу с овощами и курицей, йогурт с фруктами и мюсли с тостами.

Я заказала последний вариант и нажала кнопку, чтобы сесть, предположив, что Мэгги позаботилась о том, чтобы опустить мое сиденье так, чтобы оно приняло полностью горизонтальное положение, и еще она не забыла накрыть меня одеялом.

Как раз когда я закончила завтракать и мой поднос унесли, увидела, как открылась дверь кабины, где, по моим предположениям, находились пилоты.

Эрик провел рукой по своим волосам и, увидев, что я смотрю на него, улыбнулся мне и подошел.

– Никки, как дела? – спросил он, заодно улыбаясь и Мэгги.

– Думаю, все в порядке, – ответила я, улыбнувшись ему в ответ.

Эрик оглянулся и сел в пустую кабину рядом со мной, освободив проход между нами.

– Тебе повезло, полет проходит спокойно, – дружелюбно сказал парень.

– Даже не знаю, выдержу ли я неспокойный полет, – в ответ на мои слова Эрик снова улыбнулся.

– Просто думай, что турбулентность – это неотъемлемая часть полета и это совершенно нормально. Когда ты едешь в машине, она вибрирует и ударяется об асфальт, так? То же самое происходит и с воздухом.

– Твое объяснение звучит так просто.

– Так оно и есть… Самолет – самый безопасный вид транспорта из всех существующих.

Когда он сказал это, мне невольно вспомнились точно такие же слова Алекса.

– Куда вы направляетесь? – стало любопытно Эрику.

– В Лондон.

– Отпуск? – поинтересовался он. – Я как раз живу там, вы выбрали удачное время года, сейчас холод еще не пробирает до костей.

– Ты оттуда? – спросила я несколько удивленно, потому что не заметила у него английского акцента.

– Я австралиец, но живу там с пятнадцати лет.

Я кивнула.

Эрик снова улыбнулся и достал из кармана маленькую бумажку.

– Если захочешь что-нибудь выпить или чтобы я показал тебе город, – сказал он, протягивая ее мне, – вот мой номер. Мы могли бы хорошо провести время.

Я этого не ожидала и была немного удивлена.

– Она будет рада встретиться с тобой, – ответила за меня Марго, которая сидела рядом со мной.

Эрик придвинулся и улыбнулся ей.

– Мне пора возвращаться, – сказал он расстроенно.

Я кивнула, выдавив из себя улыбку, подобную его собственной, и он исчез за дверью кабины.

– Ты флиртовала! – выпалила Мэгги, выглядывая из-за своего сиденья, чтобы лучше меня видеть.

Я отрицательно мотнула головой.

– Просто была вежливой.

– Да, конечно. Ты ему понравилась, достаточно взглянуть на то, как он смотрел на тебя, чтобы это понять. Ты сведешь англичан с ума. Им надоели голубоглазые блондинки, и теперь они до смерти хотят длинноногих брюнеток.

Я снова покачала головой.

– Ты сумасшедшая.

– Он такой привлекательный, – продолжала настаивать моя подруга. – Не такой красивый, как твой англичанин, но тоже недалеко от него ушел.

– Нет никакого моего англичанина, – ответила я, поднося ко рту стакан с водой, который у меня остался с завтрака.

– Ты планируешь увидеться с ним? – спросила она после небольшой паузы, когда мне уже казалось, что она оставила эту тему в покое.

– С кем?

– С Алексом, с кем же еще?

Я вздохнула.

– Нет, – мой ответ был коротким.

– А почему нет? Знаю, ты все еще думаешь о нем… Ты даже спишь в его толстовке, признайся, ты наверняка не стирала ее с тех пор, как он уехал!

Это правда, и меня разозлило то, что она это заметила, мне следовало быть осторожнее, но, да, дело в том, что я действительно спала в ней, признаюсь. В ее запахе все еще оставалось что-то особенное, тот самый аромат, который мне так нравился и который, сама не понимаю почему, всегда дарил мне спокойствие и уверенность.

– Я написала ему несколько дней назад, хотела, чтобы он знал, что я буду в Лондоне.

Мэгги внимательно слушала меня.

– И что? Что он тебе сказал?

– Ничего.

– Ничего? – переспросила она меня.

Я молчала на протяжении нескольких секунд.

– Он заблокировал меня, Мэгги. Поэтому очевидно, что он уже забыл обо мне.

Моя подруга посмотрела на меня в ответ с недоверием.

– Что значит он заблокировал тебя? Ты шутишь?

– Я написала Алексу, и мои сообщения не дошли. Даже попробовала позвонить ему, но меня сразу же сбросило на голосовую почту… Если это не блокировка, то скажи что.