Я стану твоим ангелом (страница 8)
Сегодня мироздание объявило не мой день. Как таковые утро, день, вечер, ночь на промежуточных хабах чисто условные, рабочая суета здесь кипела круглосуточно. А вот моя физиология, приученная к определенному режиму, привычно распределяла сутки по выработанной годами схеме. И вот, при попытке заселения «вечером» в очередной хостел, моя якобы оплаченная бронь, внезапно окрасила панель электронного «ресепшена» тревожным красным цветом. Несмотря на испуг и растерянность от случившейся «неожиданности», я среагировала моментально: отменила действие. Авось пронесет – сочтут за глюк.
Сразу выскользнула из крохотного, плохо освещенного закутка, который служил холлом хостелу, и ушла подальше. Вдруг охрана или, не дай бог, правоохранители решат проверить, почему среагировала система безопасности.
Удалившись на приличное расстояние от этой засады, я полезла в свой кибер выяснить, что случилось. И едва сдержалась, чтобы грязно не выругаться вслух. Тревогу устроили оба моих защитника – вирусы, «невидимка» от камер и «стиратель» любой информации с моим участием, которые при первой же возможности внедряла в системы станций, где приходилось пересаживаться на лайнеры. Эти меры предосторожности скрывали меня от служб безопасности, особенно сейчас, в секторе планеты Трак, где я слонялась по космопорту пятые сутки. Подобные «бездельники» однозначно привлекали бы внимание охраны. Еще важнее, что так я усложняла поиск моим преследователям. А в непритязательном пристанище дополнительной мерой защиты от проходимцев служат камеры слежения, которые проверяют и сверяют сразу несколько идентификационных параметров гостей. Вот моя невидимая, считай отсутствующая «биометрия» и подала сигнал тревоги.
Из-за страха быть пойманной, попытаться обойти систему другого хостела не рискнула – отправилась искать укромный уголок подальше от центра. Туда, где можно поспать несколько часов и потом вернуться в космопорт.
Голод, усталость, нараставшее уныние, а еще давящее чувство беспросветного отчаяния, которое усиливалось с каждой бесплодной попыткой найти выход из этой космической ловушки, вымораживали и душу, и тело. Внутренняя Снегурочка, за годы анабиоза привыкшая к абсолютной безэмоциональной инертности, уже вкрадчиво напоминала, что замороженные ничего не чувствуют, им не страшно и не больно. Так зачем бороться со спасительным холодом?..
Мрачный коридор, которым вряд ли часто пользовались, привел меня к не менее мрачной, но просторной тупиковой площадке с двумя наверняка усиленными дверями, за которыми, как правило, скрывается отсек с технологическим оборудованием. За долгое время нахождения в почти стерильном кондиционированном воздухе лабораторий, кораблей и станций, мое обоняние настолько обострилось, что я реагировала даже на едва слышные отголоски запахов. Вот и здесь уловила ароматы еды, благовоний или отдушек, еще ощущалась ритмичная вибрация, сродни музыкальной. Вполне возможно, каким-нибудь вентиляционным потоком занесло.
У ног прошмыгнула какая-то мелкая тварь, заставив вздрогнуть и с трудом сдержать испуганный вскрик. Уже привычно, просто на всякий случай, прежде чем шагнуть из коридора в этот аппендикс, я бегло, но внимательно осмотрела стены и пространство, выискивая скрытые визоры. Этот навык пришлось освоить, путешествуя на межзвездниках, там «невидимку» не активировать, иначе кормить не будут, и передвижения по уровням допустимы исключительно по биометрии вкупе с идентификационной матрицей гражданина. Здесь же такие вот потайные места могут быть оснащены дополнительной киберохраной, как в злополучном хостеле.
Любопытно, но тупичок оказался чистым: ни одной камеры. Это насторожило, но я слишком устала, бродить по огромной станции в поисках другого места сил не осталось.
В одном из углов тупика темнел утилизатор отходов, и я направилась туда, что называется на разведку. И с облегчением обнаружила за ним вполне вместительную выемку, как раз чтобы спрятаться такой щуплой, по местным меркам, особе, как я.