Её нельзя (страница 13)
– Я же игрушка. Сленг соответствующий, – бросила холодно.
Маму перекосило от моих слов. Она отдернула от меня руки и отошла на пару шагов.
– Детка, сегодня приедет много людей. Пожалуйста, веди себя хорошо, иначе отец разгневается. Кольцо сегодня надевать не будут. Настоящая помолвка состоится через несколько дней.
– Мам…
– Мне очень жаль, София. Мне тоже больно, но… в конце концов, у вас в любом случае все начнется лучше, чем у нас с отцом.
Мама ушла собираться, ничего не объясняя.
Папа надел костюм и все это время ходил с недовольным лицом. Он ненавидел Басмановых – это чувствовалось сразу. Его заставили продать дочь, чтобы сохранить власть, и… он согласился.
Мне было его не жаль.
Братья тоже выглядели хорошо. Эльман был настоящим красавцем. Он поддерживающе обнял меня, и я успокоилась. Ненадолго.
– Басмановы прибыли, – оповестил начальник охраны. – Пять внедорожников у ворот, не считая журналистов. Пускать, господин Шах?
– Давай быстрее, – ответ сквозь зубы.
Мама повернулась и взяла меня за руки.
– София, оставайся в гостиной и жди, пока придут гости и жених. Я давала тебе книгу, ты должна была изучить традиции.
Я кивнула. Книгу я, конечно же, не читала. Стало стыдно, но делать нечего. В общих чертах я понимала, как у нас проходит знакомство и основы обручения. Снаружи зазвенели голоса. Теперь невеста должна спрятаться, а жених – ее найти.
У меня вспотели ладони. С бешено бьющимся сердцем я опустила голову. Хотелось сбежать – в холодные горы, в горячие объятия Эмиля. Но в присутствии гостей мне даже думать о нем было стыдно. За спиной стоял богато накрытый стол, самые изысканные блюда и много стульев. Все решено. Бежать некуда.
Когда дверь в гостиную открылась и меня «нашли», сердце пропустило удар. Все быстро заговорили, завидев меня. Поздравляли, перекрикивали друг друга. Гостей было много.
Пришло время поднять голову.
Эльдар Басманов с женой стояли рядом с папой. Отец улыбался им сквозь зубы – не то чтобы приветливо, но и не зло.
Я молча выдержала взгляд пожилого мужчины и приняла от него цветы. Стебли жгли руки, я сразу отдала их маме, чтобы она поставила алые розы в вазу.
– Детка, улыбнись, – шепнула мама на ухо. – Не показывай характер, не надо проблем.
Я поджала губы, но быстро исправилась. Губы ведь тоже были подведены карандашом. Папа никогда не разрешал мне краситься, а здесь велел подчеркнуть мою красоту. Товар нужно продать выгодно.
Я нервно пригладила уложенные волосы. Лоб вспотел, хорошо, что передние пряди были убраны заколкой. Здесь были все, кроме Камаля и моей бабушки из Калининграда. Они должны приехать на помолвку.