Сергеев на мгновение прижался щекой к теплой руке, лежавшей на его плече, а потом заглянул в глаза Зинаиде и повторил:

– Нет!

О том, что у Елены появился кто-то, Зинаида догадалась почти сразу. Растерявшись, она словно окаменела, пытаясь решить, что делать дальше. Сергеев перемену в ее настроении увидел сразу, но спрашивать не спешил, зная о том, как непросто складываются отношения Зинаиды с детьми. Знал, что она сама все расскажет, если захочет. Но Зинаида молчала, и он уже начал было беспокоиться, но тут жизнь все расставила по своим местам.

Рейс, которым Сергеев должен был улететь в длительную командировку, несколько раз задерживали, а потом и вовсе отменили из-за погодных условий. Помаявшись еще пару часов в аэропорту, он решил, что проще будет обменять билеты, благо, слишком срочных дел на ближайшие сутки запланировано не было. Он плохо переносил перелет и всегда оставлял себе денек на то, чтобы «акклиматизироваться».

Дом, где его совсем не ждали, стоял темным, и только в спальне горел ночник. Сергеев погладил выскочившего навстречу Васечкина и на цыпочках прошел по коридору к дверям спальни. Он любил смотреть на спящую Елену. Она была красива в покое как древнегреческая статуя. И он иногда приходил среди ночи, чтобы просто полюбоваться на свою жену и помечтать о том, какие красивые у них получатся дети.

Но Елена не спала…

Сергеев, мельком глянув на то, что происходит в спальне, так же тихо вышел из дома, стукнул в дверь флигеля и спросил у Зинаиды:

– Давно?

– Не знаю, Саша. Сегодня впервые привела домой.

– Почему ты ничего не сказала мне?

– Боялась…

– Чего?

– За тебя боялась… Не трогай ее, сынок! Не порти себе жизнь! Она этого не стоит!

Сергеев обернулся, долго смотрел на окна спальни, а потом все-таки кивнул:

– Не стоит…

Ту ночь он провел на крохотной кухне Зининого флигеля. Она молча подливала ему чай и так же, как и Сергеев, ждала рассвета.

Когда рано утром машина, стоявшая у ворот дома, наконец уехала, Сергеев так же молча поднялся и прошел в дом.

Развод дался ему очень тяжело. Как ни крути, а Елену он любил. Как мог, как умел. И то, что случилось, стало для него настоящим откровением. Получалось, что, если человек говорит, что любит, это вовсе не значит, что так оно и есть… И верить сказанному нужно далеко не всегда.

Он прекрасно разбирался в людях, когда дело касалось бизнеса, но совершенно ничего не понял в собственной жене. И это почти уничтожило его.

Снова пришла темнота. И теперь уже ни Васечкин, ни Зинаида, не могли отогнать от Сергеева эту тьму.

Он снова ходил на работу, что-то делал, как-то жил, но все это на автомате, не задумываясь о том, что будет завтра. Спасало то, что сотрудники Сергеева ценили место своей работы, а начальника по-настоящему уважали и, видя, что с ним происходит, старались лишний раз не беспокоить вопросами. Фирма продолжала работать, несмотря на то, что фактически осталась без главы.

Сергеев жил теперь в однокомнатной квартирке Зинаиды, попросив ее присматривать за домом и не решаясь вернуться туда, где еще совсем недавно был счастлив.

Он спал на стареньком диване, где едва помещался, даже свернувшись калачиком, и компанию ему в эти дни составлял только Васечкин, который устроил настоящую голодовку, поняв, что хозяин куда-то исчез. Через неделю после ухода Сергеева из дома Зинаида отвезла кота в ветеринарную клинику и уже оттуда позвонила Александру.

– Саша, с Васечкиным беда…

Сергеев примчался через час и забрал кота. И снова, как когда-то, он носил хвостатого на руках, уговаривая поесть и не бросать его одного.

– Совесть имей! У меня, кроме тебя да Зины, никого! Дик еще, но Елена его забрать грозилась. Вась, пожалей хоть ты меня, а?

Васечкин изображал из себя умирающего лебедя и позволял хозяину кормить себя чуть ли не с ложки почти две недели. Сергеев возил его в клинику, где ветеринары уже откровенно посмеивались над симулянтом, но по настоянию Сергеева кололи коту витамины.

– Он вас троллит.

– Что делает? – Сергеев удивленно смотрел на молодого ветеринара.

– Простите за сленг. Разыгрывает. Ваш кот уже давно в порядке. Просто беспокоится о вас. Зачем-то ему надо, чтобы вы думали, что ему плохо.

– А что, так бывает?

– Иногда животные умнее людей. У них все на инстинктах. Они чувствуют, а не думают. Вот и ваш кот чувствует, что с вами не все в порядке. Потому и ведет себя так.

– И что делать?

– Успокойте его. Смените обстановку, придумайте что-нибудь, чтобы он понял – с вами все хорошо.

Почему-то именно в этот момент Сергеев понял, что с него хватит. Можно всю жизнь убиваться по несбывшейся мечте, а можно попробовать жить дальше. И если кот это понимает лучше, чем он сам, то…

Зинаида приезду Сергеева совсем не удивилась. Поставила на стол тарелку с домашней лапшой и спросила:

– Как жить дальше будем, Саша?

– Хорошо будем. Как следует. Ремонт будем делать.

Ремонтом Сергеев не ограничился. Сам не понимая пока – зачем, он решил перестроить дом. Теперь в доме вместо двух спален стало четыре, а сам дом подрос на целый этаж.

– Хорошо, Сашенька. Отлично! – Зинаида отмывала пол после строителей и гоняла Васечкина. – Уйди отсюда! Мыться тебя не уговоришь, а ты уже грязный как не знаю кто! Брысь!

Разобравшись со строительными работами, Сергеев поехал в уже знакомый мебельный, чтобы купить новую кровать.

– Здравствуйте!

Рыжеволосая девушка, лучась улыбкой, шагнула ему навстречу, и Сергеев попытался вспомнить, где ее раньше видел.

– Вам снова кровать нужна?

– Да. Новая.

– А вы не сбежите как в прошлый раз? Я ведь тогда так и не успела спросить у вас, как ваше имя. Вы же только адрес дали. Доставку оформляла и гадала. Алексей?

– Почему так?

– На Илью вы не тянете. Мне кажется, вы не из тех, кто будет на печи лежать. А Добрынями в наше время малышей называют. Раньше это имя не так распространено было. Если только мама у вас затейница была.

– Меня Александр зовут. А мама у меня была прекрасной женщиной.

Первую свою дочь Сергеев назовет в честь матери. Его жена возражать не станет.

– Люба, Любушка… Хорошее имя, Саша! Правильное. А сын?

– Что сын?

– Сына как назовем?

Сергеев зароется носом в рыжие кудряшки своей половинки, прижав к себе маленький сверток с посапывающей дочкой, и пойдет сиять и переливаться по дому счастье, разом разогнав тени по углам и разбудив мирно дремлющего Васечкина.

Кот потянется лениво, потрется о ноги хозяина, тронет лапой хозяйку и пристроится у детской кроватки на коврике. Счастье ведь охранять надо. Мало ли… Оно такое. Капризное и шустрое… Только лови! А уж если поймал – держи крепче, не упусти! И тогда рядом будут те, кто тебя любит. Кому ты нужен и важен таким, каков ты есть. И кто о тебе подумает прежде, чем о себе самом.

Василий

– Василий, не смей! – Ксюша замерла в дверях, глядя на хвостатое свое чудовище.

Кот не повел даже ухом в ее сторону. Дернув раздраженно хвостом, он снова примерился и все-таки прыгнул.

Елка, высокая, пышная, полностью украшенная уже Ксюшей и Вадиком, на что был потрачен вчера весь вечер, величаво дрогнула и пошла вниз.

– Васька! – Ксения рванула через комнату, но это было уже лишним. Ойкнув от боли, она схватилась за щеку, по которой прошлась колючая ветка.

Вадим прибежал из кухни и, оценив масштаб бедствия, гаркнул на Ксюшу:

– Не двигайся! А то порежешься! Стой, где стоишь!

Ксения не любила ходить дома в тапках. Вот и сейчас на ней были тонкие пуховые носочки, которые связала бабушка.

Бабушка! Ксюша схватилась за голову. Беда! Вчера они с Вадиком уговорили ее разрешить украсить елку старыми игрушками и вот… Что они теперь ей скажут? Ведь там каждая просто драгоценность! И даже не потому, что редкие и стоят немало. Это Ксения точно знает, так как видела стоимость таких игрушек на аукционной площадке. А потому, что каждая из них – это память. Бабушка доставала коробку каждый год, перебирала их и снова складывала обратно, не решаясь повесить на елку.

Ксения всхлипнула и разревелась, грозя пальцем невозмутимо восседающему на диване Василию.

– Поросенок! Вот ты кто! Не кот! Порядочные коты так себя не ведут! Говорила же вчера Вадику! Надо было привязать елку к турнику! Тогда бы не упала! Что я теперь бабушке скажу?!

Вадик вернулся в комнату с веником и тапками.

– Держи! – он осторожно переступил через осколки и подошел к Ксюше. – Ого! Это тебя приложило, когда она падала?

Ксюша приложила пальцы к щеке и болезненно поморщилась.

– Ага! Ничего, это пройдет. А вот что теперь мы бабушке скажем? Нет! Ну это надо?! И главное, как вовремя!

– А я тебе говорил, что это чудовище хвостатое еще потреплет тебе нервы. Так нет же, все равно взяла!

– А как я могла его там оставить? Ты же видел, в каком он был состоянии! Еще немного и не стало бы такого красавца… Жалко!

– И почему ты у меня такая добрая? Где таких берут?

– Где было, там уже нету. Все вышли! Вадька, что делать-то? Бабушку Сергей к вечеру привезет, а тут такое! Представляешь, как она расстроится? Это катастрофа!

– Даже спорить не буду. Давай-ка, мы вместо того, чтобы ахать и охать, оценим лучше масштаб бедствия. Иди сюда! – Вадим подхватил Ксюшу на руки и отнес на диван. – Сиди тут!

Елка, осторожно поднятая, снова уперлась макушкой в потолок, а Ксюша изумленно ахнула. И было от чего! Почти все игрушки были целы, кроме двух.

– Это потому, что вся она упала на ковер, а макушка, видишь, на то место, где он закончился. Да-а-а, не повезло зайчику. – Вадим осторожно смел ладонью осколки в кучку. – Василий! Обормот! Вот кто тебя просил, а?

Пушистый виновник скандала восседал с видом, которому позавидовал бы и сам Далай-Лама. Презрение к двуногим, которые подняли такой шум из-за какого-то пустяка в виде дерева, притащенного ими в дом непонятно для каких целей, было настолько явным, что Ксюша с Вадимом рассмеялись.

– Нет, ты посмотри на него! Меня все чаще посещает мысль, что это я у него живу, а вовсе не наоборот!

Ксюша протянула руку, и кот милостиво соизволил ткнуться в ее ладонь носом.

– А помнишь, какой он был, когда мы его увидели в приюте?

– Ага. Страшный, как смертный грех! Я даже испугался!

Ксюша задумчиво почесала кота за целым ухом. Второе, потрепанное, порванное, было меньше почти вполовину. Да и шерсть там отросла немного странной. Жестковатой и короткой. На этом месте был тот страшный ожог, который достался Василию после пожара.

Историю этого кота Ксюша услышала от Сергея, своего брата. Тот работал пожарным и часто делился с сестрой и ее мужем подробностями дежурств.

– Представляешь, выехали сегодня на вызов. Двухэтажка старая. Знаешь, что на окраине, у вокзала? Сама понимаешь, там просто рай для огня. Перекрытия старые, дерево везде. Полыхнуло мгновенно просто. Люди повыскакивали в чем были. Ор, истерика, ну, как обычно все. Работаем. И вдруг оттуда – кот! Выскочил прямо на Сашку, который собирался внутрь идти, чтобы проверить, все ли вышли. Представь, Саша делает шаг к подъезду, а из огня на него шар такой черный летит и орет. Картина… Даже фильм ужасов покажется детским мультиком по сравнению с ней! Сашка в сторону шарахнулся, а кот за ним. Вцепился и вопит! Сашка его от себя отшвырнул. Кот метнулся к подъезду и опять к Сашке. Бегает туда-сюда и кричит так, что сразу ясно стало – зовет.

– Хозяин там остался?

– Хозяйка. Она лежачая была. А никто из соседей про нее и не вспомнил.

– Сереж…

– Нет, нормально все! Успели. Вытащили, скорая приехала. А она, представляешь, говорит, что нет у нее кота. И никогда не было!

– Как это?!