– Заткнись. – толкаю его локтем в бок как раз в тот момент, когда к нам, точно торнадо, подлетает Рори. Тетя появляется из-за угла. Вид у нее скорее обеспокоенный, нежели рассерженный.

Что происходит?

– Ты выходишь замуж? – вопит Аврора во все легкие и бьет меня по плечу.

Элиот прыскает от смеха в кулак.

– Какого хрена ты не отвечаешь на мои звонки? – продолжает подруга. – Я весь день на нервах. Думала уже вызывать спасательную бригаду.

Тетя проходит за стойку, продолжая просто наблюдать. Предательница.

– Телефон сел. – начинаю я. – Сумку с собой не взяла, зарядки не было. Прости, что заставила беспокоиться.

Она тут же смягчается, но карие глаза полыхают огнем. Знаю, я обещала ей позвонить. Мы договорились, что она будет на связи на случай, если меня нужно будет забрать. Мне правда жаль. Поверить не могу, что это вылетело у меня из головы.

– А как ты узнала, что я выхожу замуж? – осторожно спрашиваю, и она снова вспыхивает, словно спичка.

– Так это правда? – выпучивает глаза, уперев руки в бока. – Ты издеваешься?

– Наверное, здесь стоит объясниться мне. – подает голос Элиот, но я не даю ему продолжить, схватив его за предплечье. Он замолкает, бросив на меня вопросительный взгляд.

– А это еще кто? – грубо бросает Аврора, оценивая Элиота как какой-то посторонний предмет.

Ей определенно точно известно, кто перед ней. В конце концов, это она договаривалась с ним насчет моей съемки, да и мы вместе смотрели его старые фотки в сети.

– Элиот Бастьен. – отвечаю, пытаясь одним взглядом выяснить, почему она так остро реагирует. – Мой как бы жених.

Она резко переводит на меня глаза и щурится.

– Как бы?

Игнорирую ее вопрос и знакомлю их друг с другом.

– Элиот, это Аврора Мерсье, моя подруга.

– Теперь понятно. – тихо бормочет он, и я указываю на тетю.

– А там Амелия Готье, моя тетя.

Они обмениваются кивками.

Рори смеряет его небрежным взглядом и складывает руки на груди.

– Откуда ты взялся, Элиот Бастьен?

Да что с ней не так?

– Не знаешь, как люди появляются на свет? – тут же начинает Элиот. – Ну, смотри, сначала мой отец трах…. – я впиваюсь ногтями ему в руку. – На машине приехал.

Подруга буравит его взглядом, а тот в свою очередь ухмыляется. Я еще ни разу не видела Аврору такой взбешенной. Но почему?..Черт, до меня наконец доходит. Она наверное, думает, что Элиот каким-то образом мной воспользовался. Хотя это не так уж и далеко от правды.

– Какого хрена весь город трещит о том, что ты ее жених? – сквозь зубы цедит Рори.

– Я бы ответил. – бросает Элиот с фальшивой улыбкой. – Но боюсь без руки остаться.

Я тут же отпускаю его и смотрю на тетю, вопросительно вскинув брови.

– Эвелина. – просто говорит она, и я прикрываю глаза.

Ну, конечно. Моя мать кого-угодно даже из-под земли достанет. А ко мне есть только один путь. Через тетю.

– Аврора была рядом, когда она позвонила. – продолжает Амелия, уперевшись руками в стойку.

– Что она сказала?

– Спрашивала, правда ли это, что ты выходишь за какого-то фотографа.

Уверена, мать выразилась иначе.

– Что ты ей ответила?

На губах тети появляется лукавая улыбка.

– Пожелала ей приятного вечера.

Я выдыхаю с облегчением. Хорошо. Моей семье нельзя ни о чем рассказывать. Во многом потому что чем больше их впускаешь, тем сложнее от них отделаться. Лучшая тактика это притвориться, будто их вообще не существует. Хотя бы постараться.

– Может, уже объяснишь, что происходит? – не унимается Рори. Терпением она никогда не отличалась. Плюс она явно не доверяет Элиоту и опекает меня. Аврора та самая старшая сестра, которой у меня никогда не было. Одно мое слово, и она разорвет Бастьена. Буквально. Ей не впервой надирать мужчинам зад.

Я беру ее руки в свои и заглядываю в глаза, пытаясь дать понять, что со мной все хорошо.

– Я расскажу тебе все, что хочешь знать, обещаю. Но сначала мне нужно поговорить с Элиотом и немного прийти в себя. Дашь мне пару часов, ладно?

Она вздыхает, внимательно разглядывая меня, и кивает.

– Хорошо. У меня сейчас дела, но позже я к тебе заеду.

– Договорились. – улыбаюсь я, и она стискивает меня в крепких объятиях.

Всегда приятно, когда есть кто-то, кому не плевать жив ты или нет. Пусть Рори и не до конца меня понимает. Пусть у нас мало общего, но она та, кто без вопросов порвет за меня любого. Она моя семья.

Отстранившись, она кивает мне и переводит испепеляющий взгляд на Элиота.

– Обидишь ее, и ты труп, понял? – тычет в него наманикюренным пальцем.

На удивление Элиот отвечает совершенно серьезно:

– Понял.

Отлично. С этим пока разобрались.

– Идем. – бросаю ему и двигаюсь дальше в магазин.

Сворачиваю налево к холодильникам.

– Я ей явно не понравился. – слышу голос за спиной.

– Это нормально. – бросаю через плечо и толкаю дверь во внутренний дворик. – Ей трудно понравиться.

– Но она хороший друг.

Киваю.

– Да, лучший.

Спустя мгновение он снова заговаривает:

– Ты меня удивила.

Замедляю шаг и поднимаю на него глаза.

– Чем?

– Ты умеешь отстаивать границы.

– А, ты про то, что я не начала оправдывать и прогибаться под нее?

Поджав губы, он кивает, и я останавливаюсь, развернувшись к нему лицом.

– Проясним кое-что. – произношу я, и он тормозит рядом со мной.

Сейчас его глаза похожи на цвет скошенной травы. Яркий и насыщенный. Мысленно прикидываю, какие краски нужно смешать, чтобы получить этот оттенок, но потом тут же себя отдергиваю.

– Тот факт, что мне некомфортно в окружении незнакомых людей, что я боюсь даже слово произнести или стараюсь избегать зрительного контакта не значит, что я не осознаю всего, что происходит. Я такая не потому что мои границы размыты, а потому что их множество раз нарушали. Моя проблема в том, что я не могу отстаивать их с незнакомыми людьми.

Он должен это понять. Должен знать, что я не та, с кем можно играть в игры. Не та, кем можно манипулировать. Больше нет. Пусть мне все еще сложно, но я изо всех сил стараюсь не дать себя в обиду.

Элиот молчит. Просто смотрит мне в глаза. С серьезностью обдумывает мои слова. А потом вдруг наклоняется так, что наши глаза оказываются на одном уровне.

– Сколько мы знакомы, Эва?

Я хмурюсь.

– Не считая школы, мы виделись три раза.

Он медленно кивает, будто бы давая мне самой обдумать мои же слова.

– Я незнакомец, Эва, но ты не избегаешь зрительного контакта. Даже в тот раз, когда ты стояла у моей студии, ты смотрела мне прямо в глаза. Знаешь, что я думаю?

– Нет.

Он улыбается одними губами.

– Думаю, проблема не в тебе, а в мире. Он тебя не заслуживает, и любой, кто думает иначе, полный кретин.

Я замираю. Вдоль позвоночника проносится странный разряд. Похоже на то самое чувство, когда беру в руки кисть. Правильность. Ощущение правильности. Слов. Момента. Его.

Я убеждена, что люди не появляются в нашей жизни просто так. Всегда есть причина. Ты можешь не знать ее, можешь понять только спустя время, когда связь уже будет разорвана, но она есть. Причина. Элиот Бастьен появился в моей жизни именно сейчас, именно в это время для чего-то. Мне просто нужно дать этому чему-то произойти. Чтобы это ни было.

– Дыши, Эва. – вдруг говорит он, и я резко втягиваю ртом воздух, даже не осознавая, что на мгновение перестала дышать.

Делаю шаг назад и отворачиваюсь.

Ничего не ответив, разворачиваюсь и подхожу к пожарной лестнице, но только собираюсь подняться на ступеньку, как Элиот резко тянет меня на себя, и я всем телом врезаюсь в него. Черт. Он же как скала.

– Куда ты идешь? – спрашивает он.

– Сколько ты торчишь в зале? – одновременно с ним выпаливаю я.

Он ухмыляется, отпустив меня.

– О, я не хожу в зал. Предпочитаю другие виды нагрузок. – играет бровями, и меня тут же бросает в жар.

– Ясно.

Сглатываю и снова пытаюсь подняться по этим чертовым ступенькам.

– Эва.

– Что? – оборачиваюсь.

– Что ты делаешь? – недоверчиво спрашивает он, бросая взгляд то на меня, то на лестницу.

– Домой иду.

Его брови взлетают вверх.

– Мы полезем через окно?

Копирую его мимику.

– А есть правило о том, что нужно заходить только через дверь?

– Ты странная. – бросает он, и это звучит как комплимент.

Качаю головой.

– Кто бы говорил.

Он усмехается, но больше не задает никаких вопросов, и молча следует за мной. Поверить не могу. Я собираюсь пустить к себе в дом мужчину. И не просто мужчину. Элиота Бастьена.

Стоп.

А в каком состоянии я оставила квартиру?

Мои картины, их же не видно? Мольберт. Я убирала мольберт? Черт. Не помню. Дерьмо.

Мы уже на самом верху у стеклянной двери.

– Ха. – выпаливает он за моей спиной. – Это все-таки не окно.

Я закатываю глаза, доставая ключи из кармана пиджака.

Молли уже встречает нас, виляя хвостом. Распахиваю дверь, тут же проверяя, все ли картины стоят лицом к стене справа. Все. Фух. Выдыхаю с облегчением и чешу Молли за ухом. Потом включаю торшер рядом с диваном и оборачиваюсь. Вместо того, чтобы осматриваться, Элиот опускается на корточки перед собакой и начинает чесать ее, широко улыбаясь.

– Это Молли.

– Молли? – хмурится он. – Кто-то слишком просто для тебя.

– Не я давала ей имя. – тут же отвечаю, стягивая с себя пиджак. Бросаю его на диван и ставлю телефон на зарядку. – Выпьешь чего-нибудь? Кофе?

Элиот выпрямляется и закрывает за собой дверь.

– Ты же не пьешь кофе.

Пожимаю плечами и направляюсь в сторону кухни.

Так. Делаю глубокий вдох. Кофе. Нужно приготовить кофе. Включаю кофеварку и достаю кружку из шкафчика.

– Ты пишешь? – слышу его вопрос за спиной, и резко оборачиваюсь.

К счастью, он не тянется к работам, просто рассматривает стойку с инструментами и холсты.

– Это хобби.

Он кивает и проходит дальше в квартиру. Пытаюсь взглянуть на все его глазами. Мягкий диван в центре, напротив кофейный столик, усеянный самыми разными изделиями из глины, книгами и еще множеством всего – тюбики с красками, резинки, крем для рук. У противоположной стены телевизор, встроенный в огромный книжный шкаф. Он подходит к полкам, изучая их. Книги там буквально запиханы во всевозможные просветы. У меня не хватает места.

– Сколько прочла? – просто спрашивает он.

– Все.

Его брови взлетают вверх, и он медленно поворачивается ко мне.

– У меня много свободного времени. – отвечаю на его невысказанный вопрос.

Слегка улыбнувшись, он кивает и продолжает изучать обстановку. Подходит к обеденному круглому столу с цветочной вазой в центре. Ромашки. Не знаю почему, но он улыбается, бросив на них беглый взгляд. Потом молча проходит к последней стене, где входная дверь, и замирает на месте, заметив цветочную роспись. Она охватывает дверь так, что складывается такое впечатление, будто дверь вписана в цветочный сад.

– Это ты?…

– Да.

Его взгляд скользит еще выше, и Элиот запрокидывает голову к потолку, видит еще одно мое произведение.

– Это?..

– Да, Сикстинская капелла.

– Но как?

– У меня ооочень много свободного времени. – отворачиваюсь от него, подавляя улыбку, и начинаю готовить ему кофе, а себе чай.

Элиот первый, кто помимо тети с Авророй видит то, что я создаю. Пусть это и не картины Эден, но тоже часть меня. Просто не такая болезненная. Во многом вся эта квартира отражение меня. Элиот никак ее не комментирует, но этого и не нужно, у него все на лице написано.

– Ты была там? – на это раз его голос уже ближе. – В Ватикане?

– Нет. – беру кружки и оборачиваюсь.