Глава 38

– Лиана, у меня немного времени. Садись.

– Мы могли бы встретиться в другой день, когда у тебя было бы больше времени для меня, – отвечает с уколом обиды.

Сдержав в себе порыв бросить все на хрен и уехать домой к Ясмин, я помогаю Лиане сесть за стол, но, сделав всего один шаг, она умудряется споткнуться на равном месте.

Подхватив ее за тонкую талию, ставлю на ноги и дожидаюсь, пока Лиана придет в себя.

– Стоишь? – спрашиваю терпеливо.

– Да, просто в глазах потемнело. Я не ела со вчерашнего вечера, у меня интервальное голодание.

Усадив Лиану на стул, я возвращаюсь на место. Разговор заходит в совершенно не интересующее меня русло – о диетах, о пользе голодания и прочем бреде.

– Это такая диета. Я просто слежу за собой, Эльман.

– Ясно.

За те месяцы, что Ясмин живет со мной, я такой херни не слышал. Этот жесткий контраст говорит о том, что Ясмин не нужны были никакие диеты, она во всем была хороша – фигуристая, подтянутая, сочная. Скелеты меня не привлекали, но у Лианы, похоже, были другие стандарты красоты.

– Кстати, в первый месяц весны я пью много витаминов и почти не потребляю еду, только свежевыжатые соки, смузи и салаты.

– Для чего эти страдания?

– Так можно сохранить молодость, – парирует Лиана.

– Тебе восемнадцать, – возражаю спокойно. – Не рановато думать о старости? Или я чего-то не знаю?

– Я думаю о будущем заранее, Эльман.

Когда приносят ужин, я уже и забываю о ее диетах, поэтому удивляюсь, когда Лиана копается в одном только салате, игнорируя мясо, полезное для любого живого организма.

Ее дело.

Устало потерев глаза, молчу и жду, пока она прожует хотя бы что-нибудь, лишь бы больше не валилась с ног. Молчание напрягало, а общих тем для разговоров – не было и подавно, кроме разговоров о диете и молодости.

Лиана упорно игнорирует разговор, который нам предстоял, увлекшись рассказами о пользе смузи, поэтому я решаю начать первым:

– Лиана, ты должна забыть, что было той ночью.

Лиана опускает взгляд в тарелку, а ее глаза перестают сверкать как прежде. Для нее эти разговоры – невыносимая мука. Я ощущаю совершенно иное и, к сожалению, не разделяю и грамма ее чувств.

Ее пальцы с нейтральным маникюром немного подрагивают, и она отпускает вилку, переставая жевать.

Глаза – снова на мокром месте. Словно Лиана пришла спокойно поужинать и обсудить наши будущие планы, а не то, что вызвало ее истерику.

Видит бог, я пытаюсь говорить с ней спокойно.

Но ее слезы только раздражают, потому что конструктивного диалога не выходит. Совсем.

– К чему слезы? Я тебе что-то обещал? Отвечай, Лиана.

– Нет…

– Я тебе что-то должен?

– Нет, конечно же нет…

– Тогда почему ты плачешь?

– Если ты хочешь поговорить о ней, то давай. Ты ее любишь?

– Я не хочу говорить с тобой о ней, – парирую жестко. – Я хочу поговорить о том, что тебе от меня нужно.

– Я тебя люблю, Эльман. И мне тебя обещали. Я же для тебя росла, Эльман, ты не понимаешь?

– Конкретнее. Делай запрос конкретнее.

– Я хочу, чтобы ты женился на мне.

Лиана отодвигает тарелку и робко вскидывает взгляд, добавляя еле слышно:

– Конкретнее уже некуда, Эльман.

– Ты хочешь замуж за мужчину, который не испытывает к тебе ничего?

Опустив руки на стол, выжидающе смотрю на нее.

– Пусть так.

– Я даже не хочу тебя, Лиана, – бросаю равнодушно.

Тяжело сглотнув, она снова согласно кивает:

– Я все равно люблю тебя.

– Я перефразирую. Я не хочу тебя трахать. Понимаешь это?

Стиснув кулаки, наблюдаю за ее реакцией. Нижняя губа начинает дрожать, а по щекам – вновь текут слезы.

Блядь, как я от них устал.

Мне трудно представить Ясмин со слезами на глазах – они были разве что во время секса или глубокого минета, но это меня больше возбуждало, чем злило.

– А я не хочу, чтобы меня… меня…. Трахал кто-то другой, – выговаривает Лиана с трудом, краснея лицом и телом.

Лиана была красивая, спорить бессмысленно. Прямые темные волосы были аккуратно заплетены в косу под стать ее покорности.

У Ясмин были густые кудри. Под стать совершенно другому характеру – непокорному, буйному, порочному. И, чего скрывать, к ней хотелось прикасаться вновь и вновь – гладить, ласкать, наслаждаться ее непокорностью.

Словом, прямые волосы меня уже давно не вставляли, как и покорность Лианы. У нее даже имя было схоже с именем моей матери. Будь я больше похож на отца, я бы непременно искал такую же женщину как моя мать, и Лиана была бы в моих глазах эталоном.

– Разве я не нравлюсь тебе? Я же красивая. По крайней мере, так говорят, – добавляет неуверенно.

– Ты красивая. Дело не в этом.

Ясмин бы не доказывала, что она красивая.

Она бы ответила, что прекрасно об этом знает.

Мотнув головой, пытаюсь выбросить из головы образ Ясмин и вернуться к нормальному диалогу.

Лиана молча обнимает себя за плечи. Ей приносят десерт, но она к нему не притрагивается. Наверное, он слишком калорийный для ее идеалов худощавой фигуры.

После фигуристой Ясмин худоба меня тоже не вставляла.

После Ясмин – меня больше ничего не вставляло.

Остановив официанта, заказываю несколько порций трилече для нее. И чтобы обязательно готовил Наиль. От других шеф-поваров Ясмин трилече не ела, это был ее любимый турецкий десерт.

Лиана вскидывает взгляд, услышав заказ с собой.

Но затем молча отводит глаза.

Понимаешь. Ты все прекрасно понимаешь, Лиана.

– В ту ночь ты сказал ей, что она навсегда твоя. Значит, мне не место в твоем сердце? Тогда почему мой папа готовится выдать меня замуж, а мама собирает приданное? В конце концов, твой отец тоже хорошо относится ко мне.

– Это договоренность наших отцов, не более. Если ты откажешься от брака, ничего не будет.

– Но… я не хочу отказываться.

– Ты же понимаешь, что этот брак будет не про любовь?

– Мама уже год готовит мне приданное. Наши семьи очень дружат.

– Это все тоже не про любовь, Лиана, – поправляю холодно.

– Моя любовь к тебе тоже не про любовь?! – спрашивает почти беззвучно.

– Я к тебе ни хрена не чувствую. Понимаешь?

Лиана качает головой.

Не понимает.

– А к ней чувствуешь? – спрашивает тихо, бледнея.

– Я не собираюсь обсуждать ее с тобой.

– Но я твоя будущая жена.

– Лиана, ты видела, как я занимаюсь сексом с другой. Я говорю тебе, что не люблю тебя. А ты говоришь мне о свадьбе?

– Я не вижу другого мужчину рядом с собой. Я люблю тебя, Эльман. Уже очень много лет, с самого детства. А кто та девушка? Она даже не наших кровей. Она развязная, она очень откровенная, она… она сама дьявол порока!

– Закрой рот, Лиана.

– Кто она? Итальянка, испанка? Твоя семья не одобрит с ней брак. Она чужая. У них сильная генетика, дети от этой женщины будут совсем другими – смуглыми, кудрявыми, такими же невоспитанными… совсем другими. Только представь, растить таких детей в белой семье – это стыдно.

– В белой семье? – произношу насмешливо. – Лиана, ты еще маленькая глупая девочка.

– В случае нашей свадьбы ты все равно будешь с ней?

Ее голос дрогнул.

Я устало посмотрел на часы – домой хотелось жутко.

Лиана качает головой, в ее голове появляется очевидный надрыв:

– Может, я и глупая, но я понимаю, что ответ положительный. Ты любишь ее. И я понимаю, что максимум, что мне уготовано – это быть второй в твоей жизни. У нас с тобой будут дети, но та женщина и возможные дети от нее – все равно будут для тебя первой семьей.

– Ты не будешь со мной счастлива, Лиана, – подтверждаю спокойно.

– Ты не знаешь, что для меня счастье. Ты ничего обо мне не знаешь, Эльман. Для меня счастье – стать твоей законной женой и делить с тобой ночи, пусть и редкие. Я согласна выйти за тебя замуж.

Я киваю и поднимаюсь из-за стола.

– Мне все равно. Выходи.

– Когда? – спрашивает, поднимая глаза.

Хлопнув себя по карманам пиджака, достаю кошелек и оставляю пятитысячные купюры на столе за ужин.

Задумавшись, вспоминаю о просьбе Ясмин. Она верит, что пробудет в моей постели до конца лета, после чего она вполне серьезно намеревается вернуться на Сицилию и выйти замуж по расчету за любого итальянца, что предложит ей папа или брат.