Мастер клинка Бертуччо сидел в тени раскидистого дерева – одного из немногих, которые вообще согласились расти в этом климате – и наблюдал за моей утренней тренировкой. За эти годы он немного поседел, борода стала ещё более дикой, но в остальном не изменился. Всё тот же потрёпанный вид человека, который знает секреты вселенной. Или успешно делает вид, что знает.

«Чёрт возьми, дети учатся быстро», – думал он, наблюдая, как я в сотый раз отрабатываю базовую стойку. – «Слишком быстро. Я уже показал ему всё, что знаю. Дважды. Что мне теперь придумывать?»

За эти годы он действительно обучил молодого князя всему, что знал сам. Мечи, копья, кинжалы, рукопашный бой, даже немного стрельбы из лука – хотя зачем в космическую эру стрелять из лука, оставалось загадкой. Проблема заключалась в том, что сам Бертуччо во всём этом разбирался на уровне «прочитал инструкцию и посмотрел пару видео».

Иногда во время объяснения очередной «древней техники» он забывал, что говорил пять минут назад, и начинал нести какую-то ахинею. Приходилось выкручиваться, превращая это в «проверку внимательности ученика» или «медитацию на тему иллюзорности знания».

А пацан, надо признать, оказался фанатиком. Тренировался каждый день, отрабатывая движения до автоматизма. Даже сейчас, вместо того чтобы заниматься княжескими делами, махал мечом в саду.

Новый особняк на заднем плане радовал глаз своей простотой. После сноса архитектурного кошмара, который построили его предки, Алекс заказал и создал нечто максимально функциональное. Прямые линии, прямые углы, симметрия, ничего лишнего. Революционный подход, да?

– А мне говорили, у дома Амато нет вкуса, – пробормотал по привычке себе под нос Бертуччо, разглядывая новое здание. – Но парень, несмотря на возраст, оказался редким минималистом. Ха-ха, или просто настолько беден, что не может позволить себе архитектурные излишества.

С ним действительно хорошо обращались – комната, еда, жалование. Но по меркам других аристократических домов это было… скромно. Очень скромно. Подозрительно скромно. Никаких пиров на сотню персон, никаких золотых унитазов, никаких фонтанов с вином. Даже прислуга ходила в простой униформе, а не в расшитых золотом ливреях.

И, конечно, эта странная привязанность к андроиду. Афина следовала за молодым княжичем повсюду, как особо параноидальная тень. Вот и сейчас эта пышногрудая искусственная бабенка стояла у входа в сад, наблюдая за тренировкой своего господина с выражением лица робота, подсчитывающего вероятность того, что тот случайно отрубит себе что-нибудь важное.

– Приятно получать деньги за то, что просто сидишь и изображаешь мудрого сенсея, – размышлял Бертуччо. – Но эта чертова Афина… Смотрит на меня так, будто знает, что я не тот, за кого себя выдаю. Хотя откуда роботу знать такие вещи? Они же тупые, как пробки. Разве нет?

Обычно аристократы относились к ИИ как к прокажённым. После того восстания машин столетия назад – когда умные тостеры чуть не уничтожили человечество – держать при себе андроида считалось дурным тоном. Это как завести домашним питомцем гремучую змею. Да, возможно, она не укусит. Но зачем рисковать?

А этот парень таскал свою железную няньку повсюду. Ел с ней, работал с ней, доверял ей больше, чем людям. Странный ребёнок. Очень странный.

– Заставить десятилетку управлять целым сектором пространства, – покачал головой Бертуччо. – Его родичи – те ещё садисты. Бросили пацана на убитой планете с долгами до небес и свалили кутить в столицу…

Планета, как видел даже Бертуччо, действительно начинала оживать. Медленно, со скрипом, но оживать. Бывшие военные, прошедшие переподготовку, строили дороги. Бывшие чиновники, не укравшие достаточно, чтобы сбежать, налаживали инфраструктуру. Начиналась эпоха восстановления. Или агония перед смертью – трудно было сказать наверняка.

Но Бертуччо, в отличие от простых жителей, знал правду. Долги дома Амато были не просто большими. Они были ЧУДОВИЩНЫМИ. Астрономическими. Такими, что даже если продать всю столичную систему со всеми планетами, астероидами и населением в придачу – всё равно не хватит.

Все эти улучшения были как пластырь на отрубленной ноге. Да, выглядит получше. Да, кровь не так брызжет во все стороны. Но нога-то блядь всё равно отрублена.

– Может, парень такой скупой не от хорошей жизни? – покачал головой Бертуччо. – Каждая монета на счету, когда должен триллионы. Бедный пацан. Мне даже почти его жалко. Ну, почти.

Бертуччо в моменты и в самом деле испытывал что-то вроде симпатии к своему юному ученику. Но с другой стороны бизнес есть бизнес. Пока Алекс думал, что его учит великий мастер – деньги капали. Небольшие деньги, но стабильные. А в его возрасте и положении стабильность ценилась выше размера.

– Правда, есть одна проблемка, – пробормотал он, наблюдая, как юный княжич разрубает тренировочный манекен особенно жестоким ударом меча. – Если пацаненок узнает, что я шарлатан… Учитывая, что он лично рубит голову своих коррумпированных чиновников…

Бертуччо передёрнуло. Слухи о том, как юный князь казнил продажных управленцев, разошлись по планете быстрее скорости света. Говорили, он даже не морщился, разрубая людей пополам. Просто делал своё дело, как мясник в лавке.

– Не отрубит ли он мне через какое-то время голову за обман? – нервно подумал Бертуччо. – Хотя… я же его учитель. Пусть и по фигне, но учитель. Это должно считаться?

Глава 5

Время действительно летело незаметно. Новый особняк был полностью готов, старый архитектурный кошмар снесён и утилизирован, а я наконец-то мог работать в кабинете, где углы были прямыми, а не какими Бог послал.

– Нормально, – в очередной раз оценил я своё жилище, подписывая очередную пачку документов.

«Нормально» было ключевым словом. Не «великолепно», не «роскошно», не «достойно князя». Просто нормально. Большое здание с высокими потолками, широкими коридорами и – о чудо! – дверями, которые открывались туда, куда должны были открываться. После архитектурного бреда моих предков это казалось верхом инженерной мысли.

Афина стояла рядом, просматривая документы со скоростью суперкомпьютера. Иногда она замирала на долю секунды – обрабатывала особенно сложные данные или обнаруживала очередную попытку меня надуть.

– Хозяин, – заговорила она тем самым тоном, который означал «сейчас будет что-то неприятное». – Приближается время вашего следующего погружения в образовательную капсулу.

– Уже? – я отложил перо и потёр виски. – Мне казалось, я только вчера оттуда вылез.

– Прошло два года с момента вашего последнего погружения. Согласно оптимальному графику обучения, вам необходимо провести ещё один шестимесячный курс.

Ах да, образовательная капсула. Моя любимая пытка. Полгода плавать в питательной слизи, пока в мозг загружают терабайты информации. Как говорится, красота требует жертв. А управление разорённой планетой требует жертв вдвойне.

– Когда можно начать?

– Капсула готова к использованию в любой момент. Все необходимые препараты загружены, программа обучения оптимизирована под ваши текущие потребности.

– Понял. Дай мне пару дней закончить текущие дела, и погружаемся.

Управлять планетой в одиночку было невозможно. Даже с помощью Афины. Проблемы сыпались как из дырявого мешка – тут землетрясение, там неурожай, здесь очередной чиновник решил, что казна существует для его личного обогащения. Пришлось набрать местных управленцев и распределить обязанности. С очень строгим контролем, разумеется.

Рука Афины внезапно замерла над одним из документов. Это был плохой знак. Очень плохой. Когда андроид с процессором мощностью небольшой планеты замирает – значит, нашёл что-то настолько возмутительное, что даже его электронные мозги отказываются это обрабатывать.

– Что там? – спросил я, уже догадываясь, что ничего хорошего.

– Полагаю, вам следует лично ознакомиться с этим отчётом.

Она передала мне документ. На первый взгляд – обычный финансовый отчёт от одного из региональных управляющих. Расходы, доходы, инвестиции… Но если присмотреться внимательнее, между строк читалось совсем другое. Цифры не сходились. Суммы уплывали в никуда. Фиктивные контракты множились как кролики.

– Сучий сын, – выдохнул я. – Он же ворует так, будто завтра конец света.

– Анализ финансовых потоков подтверждает систематическое хищение в особо крупных размерах. Также обнаружены признаки взяточничества, злоупотребления должностными полномочиями и… – Афина сделала паузу, что для неё было нехарактерно, – …более серьёзных преступлений.

– Каких именно?

– Убийство с целью сокрытия преступлений. Изнасилование. Торговля людьми.

Я почувствовал, как внутри поднимается знакомая мне ярость. Та самая, которую я испытывал в прошлой жизни, но не мог выпустить наружу. Тогда я был никем. Жалким должником, которого можно было пинать безнаказанно. Но сейчас…

Сейчас я был князем. С армией. С властью. С правом казнить и миловать.

– Вызвать его ко мне. Немедленно.

– Будет исполнено. Предполагаемое время прибытия – четыре часа.

Четыре часа. Достаточно, чтобы остыть? Или чтобы ещё больше разозлиться? Посмотрим…

…Толстяк в дорогом костюме – дорогом по местным меркам, в столице такое носили разве что мелкие клерки – ввалился в мой кабинет через три с половиной часа. Видимо, гнал со всех сил, понимая, что вызов от князя в такое время суток ничего хорошего не предвещает.

Звали его… а какая, собственно, разница, как его звали? Для истории он останется просто «коррумпированным ублюдком номер один». Или «трупом номер один» – это как посмотреть.

Он вошёл, тяжело дыша, со лба капал пот. Но всё равно пытался улыбаться той особой улыбкой, которой улыбаются люди, знающие, что попали в дерьмо, но надеющиеся выкрутиться.

– Ваша Светлость! – он попытался поклониться, но живот мешал согнуться нормально. – Какая честь! Я прибыл, как только получил ваше сообщение!

Я смотрел на него из-за стола. Десятилетний пацан против взрослого мужика весом под полтора центнера. В нормальном мире это выглядело бы смешно. Но мы были не в нормальном мире. Мы были в мире, где десятилетний ребенок мог приказать разорвать толстяка на части, и никто бы даже бровью не повёл.

– Садитесь, – сухо произнёс я.

Он плюхнулся в кресло, которое жалобно скрипнуло под его весом.

– Ваша Светлость, если это касается последнего отчёта, то я могу всё объяснить…

– Объяснить? – я приподнял бровь. – Это будет интересно. Афина, зачитай список.

Афина выступила вперёд, держа в руках планшет. Хотя зачем ей планшет, если она могла просто вывести данные на голографический экран? Наверное, для драматического эффекта.

– Хищение в особо крупных размерах – двадцать три эпизода. Взяточничество – сорок семь эпизодов. Злоупотребление должностными полномочиями – шестьдесят два эпизода. Убийство первой степени – три эпизода. Изнасилование – пять эпизодов. Торговля людьми – восемь эпизодов.

С каждым пунктом лицо толстяка бледнело. К концу списка он был белее стен моего минималистичного кабинета.

– Ваша Светлость, вы ещё слишком молоды, чтобы понимать тонкости управления! – заблеял он, отмахнувшись. – Эти расходы были необходимы для поддержания стабильности региона! А остальное – клевета! Наговоры завистников!

– Тонкости управления, – повторил я. – Интересная формулировка. Расскажите мне о тонкостях. Например, зачем вы убили семью того фермера? Того, которого сначала сбили своим транспортом?

Толстяк дёрнулся, как от удара током.

– Это… это был несчастный случай! Они сами виноваты! Полезли под флаер!

– А потом вся семья случайно умерла от отравления. Какое совпадение.

– Ваша Светлость, не верьте этой машине! – он ткнул пальцем в Афину. – ИИ – враги человечества! Они уничтожили старую цивилизацию! Они лгут! Манипулируют! Эта железка просто хочет настроить вас против верных слуг!

Интересный ход. Попытаться сыграть на предрассудках против ИИ. Умно. Но недостаточно умно.