Таблетка от ревности (страница 12)
Что-то в его взгляде заставляет меня замереть. Забытое чувство поднимается изнутри – сладкое, тёплое, бесконечно знакомое. Оно растекается по венам, пробирается к сердцу, размягчает те части меня, которые я так старательно делала неприступными. На мгновение я позволяю себе представить: что, если он действительно изменился? Что, если мы могли бы начать сначала?
Но затем накатывают воспоминания: я, рыдающая в подушку ночь за ночью; я, собирающая себя по частям.
Быстро подавляю это предательское тепло, затаптываю искру надежды, как окурок.
– Позвони мне, когда будешь готов платить по моим расценкам, – говорю я с холодной улыбкой. Резко выдергиваю руку из его хватки и направляюсь к выходу, высоко подняв подбородок.
Каждый шаг даётся с трудом. Спиной чувствую его взгляд – он прожигает насквозь, словно лазер, оставляя невидимые ожоги. Не оборачиваться, только не оборачиваться.
Метрдотель услужливо открывает передо мной дверь, ночной воздух обдаёт лицо прохладой. Делаю глубокий вдох, позволяя прохладе остудить пылающие щеки.
В "Бентли" ждет Брайан – с его деньгами, предсказуемостью и отсутствием каких-либо претензий на мою душу. Безопасный выбор, рациональный выбор.
Но выйдя на улицу, я не сразу направляюсь к машине Брайана. Мои ноги словно приросли к тротуару. Я стою, обхватив себя руками, и смотрю на суетящийся город – огни рекламы отражаются в лужах после недавнего дождя, проезжающие машины наполняют воздух шумом и выхлопными газами.
Внутри что-то дрожит и ломается – словно трещина проходит по толще льда, сковывавшего мое сердце все эти годы. Незваные слезы жгут глаза, и я зло смахиваю их тыльной стороной ладони. Пятнадцать лет. Пятнадцать чертовых лет я выстраивала эти стены вокруг своего сердца. Неужели достаточно одной встречи, одного взгляда, чтобы они начали рушиться?
Что бы я ни говорила себе, лед треснул, и то, что было заморожено внутри так долго, начинает оттаивать – медленно, болезненно, неудержимо.
Глава 5
Тайлер
Застыв посреди ресторана, я пытаюсь переварить то, что только что услышал. Ее слова звучат в голове: "Позвони мне, когда будешь готов платить по моим расценкам." Каждый слог – как нож между ребер. Николь превратила свои слова в оружие, и она знала, куда бить.
Сжимаю и разжимаю кулаки, пытаясь загнать бушующую смесь гнева и боли обратно в клетку. Мир сузился до дверного проема, через который она только что вышла, унося с собой часть моей души.
"Платить по расценкам." Неужели она действительно считает, что всё в этой жизни можно измерить деньгами? Неужели из той искренней девчонки, выросла эта холодная женщина с глазами торговки?
Я не верю. Не могу поверить. В последние секунды, когда наши взгляды встретились, я увидел там что-то… Ту Николь, которую помнил.
Пятнадцать лет – столько времени прошло с нашей последней встречи. Только мельком видел её на фотографиях в интернете, когда не мог удержаться от того, чтобы не вбить её имя в поисковик. За эти годы её образ не раз всплывал в памяти – тот искренний взгляд, способность видеть людей насквозь. И каждый раз закрадывалось чувство, что тогда была совершена ошибка. Возможно, роковая.
Я даже не пошел на важную встречу. Отменил всё, несмотря на недовольство клиента. Сел на мотоцикл и помчался через весь город, по пути проклиная каждый светофор.
Теперь стою здесь, как идиот, и не знаю, что делать дальше. Часть меня хочет броситься за ней, схватить за плечи, трясти до тех пор, пока не растает эта ледяная маска. Кричать, что она не может быть с таким, как Брайан – стареющим плейбоем, коллекционирующим красивых женщин. Что она заслуживает большего. Что я могу дать ей большее.
Нет. Так я только оттолкну ее сильнее. Я уже достаточно напортачил.
Хватаю пиджак из рук подбежавшего гардеробщика и выхожу на улицу, в прохладный вечерний воздух.
Моментально вижу – черного "Бентли" на парковке нет.
Кровь стучит в висках, в глазах темнеет. Значит, она все-таки уехала с ним.
Сжимаю зубы так сильно, что челюсть начинает болеть. Горячая волна ревности прокатывается по телу, выжигая все на своем пути. Представляю его руки на ее коже, его губы на ее шее – и хочется выть.
Через дорогу вижу свой монстр – хищный, черный, готовый сорваться с места в любую секунду. Он ждет меня, как верный друг. Как спасение.
Надеваю шлем, сажусь в седло. Двигатель оживает с яростным ревом, вибрация передается в тело, словно пытаясь вытрясти из меня все мысли и чувства.
У меня есть адрес Николь. Я мог бы поехать туда прямо сейчас. Ждать, когда она вернется. Если вернется одна. А если нет…
Нет. Так нельзя. Она права – я не имею права вмешиваться в ее жизнь. Не после всего, что было. Не после того, как я сам всё разрушил.
Откручиваю ручку газа, и мотоцикл выстреливает вперед, вливаясь в ночной трафик. Я не еду домой. Просто еду – куда глаза глядят, позволяя холодному ветру вымывать из головы образы Николь с другим. Прибавляю скорость на пустых ночных улицах, балансируя на грани закона и здравого смысла. Мчусь через туннель, и рев двигателя многократно усиливается, отражаясь от стен – как крик моей души, запертой в грудной клетке.
Проезжаю мимо парка, где когда-то, тысячу лет назад, мы с Николь впервые поцеловались. Пятнадцать лет прошло, а я помню каждую деталь – как дрожали ее ресницы, как неуверенно она положила руки мне на плечи, как пахли ее волосы чем-то сладким.
На перекрестке резко торможу перед красным светофором. Барабаню пальцами по рулю, глядя на ночной город.
Светофор мигает зеленым, и я срываюсь с места, вливаясь в поток машин, направляющихся к мосту. Выжимаю из мотоцикла максимальную скорость, позволенную в городе, наслаждаясь тем, как адреналин вытесняет боль. Проезжаю мост, выбираюсь на шоссе, где меньше камер и больше свободы.
Здесь, на пустой дороге, отпускаю себя полностью. Скорость становится лекарством, ветер – исповедником. Мчусь сквозь ночь, пытаясь перегнать собственные мысли. Пытаясь вырваться из замкнутого круга сожалений.
Три часа спустя, выжатый до капли, я наконец возвращаюсь в город. Паркую мотоцикл возле своего лофта, снимаю шлем, проводя рукой по взмокшим от напряжения волосам. На часах почти полночь, но сна ни в одном глазу.
Поднимаюсь к себе, бросаю ключи на столик в прихожей. В пустой квартире эхом отдаются мои шаги. Подхожу к окну, глядя на раскинувшийся внизу город.
Где-то там, среди этих огней, находится Николь. Думает ли обо мне хоть немного?
Я не знаю, как пробиться сквозь стену, которую она выстроила. Как доказать, что я больше не тот мальчишка, который разбил ей сердце. Что я выучил свой урок – самый горький урок в жизни.
Достаю телефон, нахожу ее номер. Палец зависает над кнопкой вызова. Слишком поздно звонить. Слишком рано для новых попыток.
Убираю телефон в карман.
Стены моей квартиры давят на меня. Мысли о Николь с этим напыщенным стариком жгут изнутри, превращая рациональность в пепел. Швыряю стакан в стену – разлетается вдребезги, но легче не становится. Следом летит настольная лампа, потом с грохотом опрокидываю журнальный столик. Звук разбитого стекла приносит секундное облегчение, но ярость не утихает.