Губернаторы. От Екатерины II до Павла I (страница 6)
Однажды Кречетников ехал из своего наместничества в Москву. У Тарутина нужно было переправиться через реку. Перевозчики, не узнав наместника, одетого очень просто, по-дорожному, не торопились с переправой, а когда Кречетников стал настаивать, чтобы везли скорее, мужики даже прикрикнули на него «молчи, холуй». Кречетников смолчал. Но как только переправился на другую сторону, позвал жандармов и тут же устроил экзекуцию грубиянам.
Была у Кречетникова пара маленьких лошадок (Смурый называл их «корольками»), он очень дорожил ими и приказал приказчику наблюдать, чтобы их не пускали на волю с другими лошадьми. Но однажды, когда очередными караульщиками были отец и дядя Смурого, лошадки те забрели в общий табун, на который напали волки и загрызли корольков. Испуганные мужики бросились к приказчику, но тот посоветовал им идти с повинной к самому Кречетникову. В это время у Кречетникова был большой съезд соседей. Мужики подкараулили своего барина в заповедной роще, в которой он прошел со своим гостями, бросились ему в ноги и, рассказав о несчастии, попросили пощады. Кречетников не рассердился на мужиков, велел им встать и сказал, что считает виновным одного только приказчика, которому было приказано наблюдать за лошадьми».
Сохранилось и еще одно предание о добром расположении Кречетникова к простым людям.
В 1784 году благодаря вмешательству генерал-губернатора удалось сохранить древний храм Воскресения Христова в Одоеве. По преданию, в этой церкви хранилась икона Спаса Нерукотворного, вывезенная в древности князьями Одоевскими из Греции. В 1780-е годы храм обветшал, и епископ Можайский и Крутицкий преосвященный Амвросий распорядился перевести службы из соборной церкви в приходскую. «Жители города Одоева, уважающие древность своего первого Воскресенского собора, озаботились немедленным исправлением ветхости и всех недостатков онаго. Чрез бывшего в то время Тульского генерал-губернатора Михаила Никитича Кречетникова они просили епархиальное начальство навсегда его утвердить собором…». Наместник встал на сторону горожан и убедил епископа принять новое распоряжение: «Воскресенскому собору быть по-прежнему соборною церковью».
«Тайная злодейка»
По отзывам современников, Михаил Кречетников «имел приятную наружность, сердце доброе; был деятелен, храбр, трудолюбив, бескорыстен, но слишком любил прекрасный пол, отличался щегольским нарядом, даже в летах престарелых носил шелковые чулки, башмаки с красными каблуками, белые перчатки».
Одной из фавориток генерал-губернатора была Наталья Афанасьевна Бунина – дочь белевского городничего А. И. Бунина, сводная сестра великого русского поэта В.А. Жуковского. Об этом романе известно из «Записок» А. Т. Болотова и мемуаров внучатой племянницы Жуковского Е. И. Елагиной, внучки сестры Н. А. Буниной – Екатерины Афанасьевны.
«Наталья Афанасьевна, вторая дочь Бунина, была совершенная красавица. В то время был наместником Тульской губернии Кречетников; он был знаком с Буниными и заезжал в Мишенское; жена его была сумасшедшая и не жила с ним. Он влюбился в Наталью Афанасьевну; она в него; у них была связь. Отец ничего не знал об этом; родившуюся у Натальи Афанасьевны дочь отправили в деревню воспитывать, в Бунино, а связь продолжалась; Наталья Афанасьевна опять сделалась беременна, когда вдруг узнал отец. Он стал требовать, чтобы дочь шла замуж за Вельяминова, который, зная о том, что у нее связь, не боялся просить ее руки, – описывает семейную историю Е. И. Елагина. – Наталья Афанасьевна сдалась на требования отца. На другой день после свадьбы привезли из Бунина ее двухлетнюю дочь Марию. Наталья Афанасьевна, взяв ее на руки, стала на колени перед мужем, прося его принять под свое покровительство несчастного ребенка. Вельяминов так был тронут ее просьбой, что заплакал и обнял их обеих, и мать и дочь».
Незаконнорожденные дочери Кречетникова – Мария и появившаяся на свет вскоре после свадьбы Авдотья были записаны на Николая Ивановича Вельяминова, жили в деревне у бабушки в Мишенском и воспитывались вместе с Василием Андреевичем Жуковским. «Жуковский очень подружился с моими кузинами, особливо с Марией Николаевной; но я им не только не завидовала, а, напротив, вместе с ним обожала старшую кузину; удивлялась, однако, их жадности и тому, что для Авдотьи Николаевны самою приятною забавою было бегать и драться с Жуковским, чем она часто ему надоедала», – вспоминала дочь В.А. Буниной – А. П. Зонтаг.
Василий Андреевич был влюблен сначала в племянницу Машу (в замужестве М.Н. Свечина), а потом и в Авдотью (в замужестве Авдотья Нилаевна Арбенина). Именно ей поэт посвятил известные строки: «Пленительно твое изображенье! Ты мне судьбу завидную сулишь и скромное мое воображенье высокою надеждой пламенишь».
Роман между Натальей Афанасьевной и Михаилом Никитичем продолжались и после ее замужества. А. Т. Болотов изумлялся, что эти отношения не скрывались от ее мужа и отца. Кречетников в тот момент уже был вдовцом: его супруга Анна Ивановна Дурова умерла в 1783 году, через месяц после свадьбы Вельяминовых.
В августе 1784 года Болотов по приглашению Кречетникова приехал в его имение Михайловское на реке Пахре, где и познакомился с фавориткой. Он вспоминал об этом визите: «Я не мог довольно начудиться ее мужу, не чувствующему от того стыда, что носил почти только звание мужа, и жертвующему женою своею в угодность сему вельможе. Но не столько удивителен был он мне, сколько отец сей госпожи. Говорили, что будто бы сам и отец, и мать сей госпожи, бывшей тогда девушкою, поспешествовали сами такому знакомству дочери своей с наместником и единственно для того, чтоб пользоваться его милостью. И дабы можно было ему ее иметь у себя в близости, то и выдана она была за молодого человека из фамилии Вельяминовых, которого наместник по самому сему случаю произвел в люди и который, находясь при нем в должности советника правления, играл также тогда важную роль».