Запрещенный ритуал (страница 24)
– От анафилактического шока. У вас знают об аллергии? Это повышенная чувствительность к какому-то веществу, запаху, к еде, к шерсти, пыли. От одного комара бывает волдырь, которой порой чешется так, что кожу хочется содрать, а от тысячи комаров? Они еще и болезни переносят. Ежегодно в мире от укусов комаров и последствий укусов умирает свыше семисот тысяч человек. А, например, убийств в год совершается в два раза меньше. Комары наносят колоссальный ущерб экономике.
– Вы должны об этом рассказать отцу Певерилю, ему будет интересно, – благодушно кивнул отец Мозер.
Я враз озлилась. Может, еще и образцы доставить? Чтоб этот гений генетики вывел комара со слона ростом, чтоб он осушал человека за один укус? Уже бегу, роняя тапки.
Доримена сказала, что пуруги – многократно увеличенные садовые вредители из числа мельчайших. Она подумала и нашла аналоги. В силу почти невидимых размеров от них может пострадать разве что кустик земляники. Поэтому землю прокаливают или проливают кипятком, где они заводятся. Отцу Певерилю удалось сделать из них пугалку для множества миров. Талантище!
Давайте уж лучше про гоблинов говорить.
После лекции мы выстроились парами и чинно направились в мастерские.
– Ни за какие коврижки с тобой не пойду! – сказала Доримена, которой я рассказала о вылазке, коротко прошептала свои догадки и предположения. – У меня все бутоны тогда отвалились от перенапряжения! Чуть не облысела из-за тебя!
– Я пойду! – Мартелла хлопнула меня крепкой ладонью по спине, я чуть носом в спину Геро не уткнулась. – Это дело надо выяснить, Марина права.
– И как? Там же ни росточка, ни листочка, один камень кругом!
– Гномы прекрасно умеют обходиться с камнем, – снисходительно улыбнулась Мартелла.
– Ты рассказала Альберику, – догадалась я. – Он нам поможет?
Мартелла расцвела и довольно кивнула.
Вышли мы в знакомое мне место. Только направились не в тот ангар, где брат Стур собирал Покорителя Небес, а в соседний.
– Соблюдайте тишину! Ничего не трогайте и под руку мастерам не лезьте! – строго предупредил отец Мозер. Все-таки с преподавателем нам повезло. Он действительно любит учить людей, даже если ему достаются такие бестолковые курицы, как мы.
В длинном помещении было чисто и светло.
Ы-ы-ы! Я увидела примитивный конвейер. Работник брал из ящика шнурок, надевал бусину, разворачивался и отдавал другому работнику за соседним столом. Тот быстро завязывал два узла и передавал третьему. Третий пришивал круглые блестящие монетки, четвертый завязывал еще два узла, пятый цеплял кисточку. Последний продевал шнурок, на котором всему этому следовало висеть. Я закатила глаза. Точь-в-точь подвески-амулеты из красного шелкового шнура, которые продают в Китае возле каждого монастыря. Медного колокольчика снизу не хватает.
– Увидели что-то знакомое? – ласково осведомился отец Мозер.
– Да, у нас существует похожая организация труда, только… – я хотела сказать про конвейерную ленту, но Мартелла наступила мне на ногу. – Только такого я никогда не видела!
Действительно, совсем мозги разжижились, с чего бы я им тут рационализацию вводила!
– Собранные амулеты напитывает силой маг-артефактор, отец Пульхер.
Мы прошли в следующую комнату.
За высоким столом сидел сухонький старичок, он любовно оглаживал каждый амулет и шептал заклинание. Ни лупы, ни пинцета, ни щипчиков. Я думала, артефакторы больше работают руками и инструментами. Вон у него их сколько развешано по стенкам.
Отец Мозер поблагодарил отца Пульхера за возможность приобщиться к его великолепной работе.
– Да я такое сошью за пять минут, – небрежно высказалась Руперта, когда мы нестройной группой возвращались в крыло невест.
– Тогда почему они так дорого стоят? – спросила Синтия.
– А мы сходим к нашим, – Мартелла подхватила меня под руку.
Я слегка удивилась, но не стала спорить. К нашим, так к нашим.
Глава 23. Сила амулетов.
– С ума сошла? Что ты там собиралась ляпнуть из ваших иномирных штучек? – прошипела Мартелла. – Ты с Альбериком договор заключила!
– Ты права, – ляпать, так не бесплатно. Чуть промашку не совершила.
Гномы встретили нас радостными возгласами и ломящимся столом. Кажется, он у них никогда пустой не стоит, только блюда подносят свежие, да пустые убирают. Жареное мясо, зелень, пиво, пшеничный каравай и красный жгучий соус к этому великолепию.
Мы воздали должное обеду. Мартелла подробно рассказывала, где мы были и что видели.
– Что ж там за буски такие? – Подергал себя за бороду Дастин, мой несостоявшийся жених и многодетный отец.
– Не знаю, сами посмотрите, – Мартелла хитро ухмыльнулась и достала из кармана амулет. Все ахнули.
Вот это ловкость рук! Какая девушка! Альберику точно повезло с невестой!
Подвеска пошла по рукам. Гномы хмыкали.
– Голубой агат, – удивился Альберик. – Ничего особенного.
Не самый дорогой поделочный камень, кремнезем, разновидность кварца со слоистой структурой. У меня дома был кулон и кольцо из черно-белого агата в серебре на каждый день.
– Там розовые были, серые и белые такие же, – добавила Мартелла. – Мутные.
– Самые дешевенькие камни? Дастин, что за сплав? Вижу медь и олово.
Тут я поняла, за что гномы уважали скрягу Бренрика, хоть и посмеивались над ним. Он подержал монетку, помял пальцами и выдал состав сплава до процентов! Бронза с цинком, свинцом и фосфором.
– Девочки, это по вашей части, может, нитки особенные?
– Да самые обыкновенные! Шелковый шнур, без единой золотой или серебряной нити, и шелк тут только снаружи для блеска, остальное пенька, – Мартелла выдала вердикт. – Такие продаются за пять-семь силиков моток в базарный день.
Я промолчала, ничего не понимаю в шнурках.
– Да как же это?! – гномы яростно заспорили, выхватывая друг у друга амулет. – В чем сила, брат?
– Никакой магии не чувствую, – пожал плечами суровый гном. Тот, что угостил меня самогоном в день первого моего всплеска магии.
– Общий рисунок – квадрат с петлями, у нас подобный символ называется петля Горгоны, герб Сент-Джона или крест святого Ханнеса, – скромно вставила я, воспользовавшись паузой. Про командную клавишу клавиатуры Эппл не стала говорить, объяснять бы пришлось слишком долго. – От злых духов и для успеха в делах. Только здесь он повернут на сорок пять градусов, ромбом. Тут в середине бусина, к двум углам пришиты монетки и снизу кисточка.
– Богиня Железный Молот! За что же мы платим каждый год двести тысяч золотом? За базарный амулет удачи в делах? – Альберик обе руки запустил себе в волосы и безжалостно дергал их.
– Алик, перестань сейчас же, вот Марина тебе кое-что сказать хочет! – Мартелла выразительно на меня посмотрела.
На то, чтоб объяснить принцип простейшего конвейера с непрерывно движущейся лентой, понадобилось совсем немного времени и один лист бумаги, на котором я изобразила схему ленты с валками и шестернями. А будет он работать силой воды, пара, на кристаллах или вручную, решать уже гномам. Хоть на беличьем колесе! Гномы идеей остались довольны, а я спрятала в карман первые заработанные пятнадцать солидов.
Выдвигаться в общежитие трудников Альберик предложил, не дожидаясь ночи. Днем и видно все, и трудники на работе, никто не помешает. Повод тоже нашелся быстро: несравненных каменотесов настоятельница Рузелла попросила оценить работы по восстановлению древней галереи, которую гномы и строили триста лет назад, вот они и пойдут осматривать кладку и опоры. А что не галерея, так кто будет разбираться? У послушников нет права приказы начальства обсуждать. Пропустят, как миленькие.
Невеста следом увязалась, потому что хочет посмотреть, какой жених мастеровитый да умелый! Тоже ничего особенного.
Наглость второе счастье, в какой раз убеждаюсь, потому что мы совершенно беспрепятственно вошли во второй двор.
Послушник, открывший ворота, справедливо решил, что красть тут нечего, вряд ли гномов соблазнят чужие сохнущие подштанники, и тут же улизнул в сторону кухни, так что гномам даже не пришлось делать вид, что они постукивают по стенами и проверяют кладку.
Ворота мы прикрыли и оставили одного караульного.
Я указала на камень в центре двора. Мартелла восхищенно открыла ротик, когда Альберик сдвинул его одним движением могучих рук. Наверное, мне надо пересмотреть свое отношение к низкорослым мужчинам. Гномы реально сильны!
Люк тоже поддался легко, и гномы, нахлобучив налобные фонари, стали спускаться один за другим. Мартелла поплевала на руки и хотела было тоже полезть, но Дастин ее остановил.
– Барышня, мне Альберик голову оторвет, если ты ручки поранишь! Или ногу в потемках подвернешь, мы-то привычные по штольням ходить, а вам не след!
Я была полностью согласна с его мнением. Мартелла недовольно посопела, но смирилась.
Через довольно продолжительное время снизу Дастина окликнули, и он ловко установил над люком треногу с лебедкой. Из люка полезли хмурые гномы. К крюку прицепили гамак.
– Не лезьте, барышни, я сам! – отогнал Дастин нас от черного отверстия.
Завертели ручку лебедки, поднимающей груз.
Мы с Мартеллой крепко обнялись от избытка волнения.
Сначала увидели тонкую руку со сбитыми, окровавленными пальцами, склоненную голову в грязи и колтунах. Гномы подхватили хрупкое тело и положили на одеяло Юварани. Голова на длинной шее откинулась, как цветок не стебле, показывая нам почерневшие корки на лице, слипшиеся волосы, острые скулы и потрескавшиеся губы. Серая ряска превратилась в лохмотья, ноги были босыми и тоже с разбитыми пальцами. На щиколотках багровели раны. Кажется, пантеру держали на цепи.
Мартелла всхлипнула.
– Только одна? – я тронула за рукав Альберика. – А… другие? Еще две?
– Больше нет, клетки пустые. Ох, и воняет там, барышня!
– Живодеры! – Дастин сплюнул.
Юварани моментально завернули с головой в одеяло, люк закрыли, камень водворили на место. Два гнома подхватили тюк с пантерой на плечи и понесли. Остальные собрали инструменты.
Мы с Мартеллой переглянулись и пошли следом.
– Несите ко мне, у меня домик отдельный, – догнала я носильщиков. Вряд ли Юви обрадуется, очнувшись в доме шумных гномов.
– Ох, ну ничего себе у тебя «хоромы»! – с сарказмом восхитилась Мартелла, когда мы дошли до моего дома. – У меня псарня была больше! И конюшня!
– Зато отдельное и без чужих глаз! – огрызнулась я. – И забор с воротами!
Видела я мраморный дворец для лошадей к северу от Шанхая, да чтоб нам так жить, как те скакуны! С размахом построено, масштабно, дворец площадью 260 тысяч квадратных метров. Думаю, у баронессы Мискай все поместье поскромнее было. А людям не привыкать жить в клетушках.
Юви развернули, мужчин выгнали и опустили истощенное тело в бочку с водой. По моим ощущениям, пантера ничего не весила. Ее всю неделю не кормили, что ли? Вода тут же помутнела. Мартелле пришлось держать пантеру подмышками, она не могла стоять и складывалась в бочке, как складной метр. Я быстро и аккуратно промывала волосы. На голове сплошная рана. Вот значит, кому спаивали успокоитель.
– Помрет, – вздохнула Мартелла, когда отмытую Юви мы завернули в мою сорочку и уложили. – Чистому и помирать легче. Краше в гроб кладут!
– Не помрет, у меня есть восстановитель и закрепитель. Дай-ка мне кувшин с водой. У нее сильнейшее обезвоживание, отпаивать надо.
Я накапала по три капли в стакан, размешала и стала по чайной ложечке спаивать пантере.
– Мартелла, когда узнают, что ее нет, стража ходить будет, везде искать. У нас время до ночи только! А ее и перевозить нельзя, не перенесет дороги! И так еле дышит.
– Альберик разберется, – уверенно ответила Мартелла.
Я даже позавидовала, мне бы такую уверенность в мужчине иметь!
Но Альберик действительно разобрался. Под вечер гномы принесли узкий и длинный сундук, в подобных тут хранили вещи. Внутри оказалась лежанка с подушкой, а в боках просверлены дырочки.