Конечно, в целом структура азулена представляет интерес для медицинской химии, так как он может рассматриваться как структурный изомер нафталина. Стоит отметить, что в биологическом исследовании некоторые из производных азулена показали даже лучшую противоязвенную активность, чем референсный препарат омепразол. Еще одной перспективной биологической активностью производных азулена было их влияние на рост выбранных раковых клеточных линий, таких как клеточная линия лейкемии K-562 с IC50 на микромолярном уровне. Структура азулена также создает перспективные приложения для лечения диабета. В итоге многие структуры, содержащие фрагмент азулена, могут рассматриваться как кандидаты на испытания в лекарственные препараты. Тем не менее перед переходом к клиническим испытаниям и выходу на рынок необходимо провести больше исследований в области токсичности^[29]. И опять же – где референсный препарат и молекула синтезированного азулена, а где охапка травы со склона Шанидара.

Ну штош

А еще в пещере нашли полынь. Нам особенно интересны виды Artemisia absinthium (полынь горькая) и Artemisia annua (полынь однолетняя) – они тоже «издревле используются в медицине благодаря своим лечебным свойствам».

Всего в медицинских целях применяются несколько видов полыни:

Полынь обыкновенная (Artemisia vulgaris). Используется в традиционной медицине для лечения проблем пищеварения, таких как диспепсия, анорексия, а также как антигельминтное средство.

Полынь горькая (Artemisia absinthium). Широко известна приписываемыми ей свойствами, используется в попытках лечения проблем с пищеварением, как противовоспалительное средство, а также для стимулирования аппетита. Ее эфирные масла также применяются в ароматерапии и производстве ликеров.

Полынь однолетняя (Artemisia annua). Содержит артемизинин, который используется для лечения малярии. Этот вид полыни является основой для создания лекарств против малярии, особенно эффективных против устойчивых форм этой болезни.

Полынь китайская (Artemisia argyi). Используется в традиционной китайской медицине для попыток лечения различных заболеваний, включая кожные, расстройства пищеварения и для улучшения кровообращения.

Удивительно, но из полыни (Artemisia) делают современные лекарства. Одним из наиболее известных примеров является артемизинин, который получают из полыни однолетней (Artemisia annua). Артемизинин и его производные широко используются в современной медицине для лечения малярии. Эти препараты являются основой комбинированной терапии с артемизинином (ACT), которая рекомендована Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) для лечения малярии, вызванной Plasmodium falciparum^[30].

Ну штош

В других областях полынь применения в качестве основного компонента хоть какого-то зарегистрированного, прошедшего испытания лекарства не нашла. Но так как экстракты полыни и эфирные масла из различных видов этого растения, синтезированные и воссозданные в концентрированном виде, обладают антиоксидантными, противовоспалительными, противомикробными и противоопухолевыми свойствами, это делает их перспективными для разработки новых лекарственных средств. Но сама по себе полынь, как и любое растение, содержит десятки разных веществ совершенно разной степени полезности.

Из перечисленных некоторые могут представлять опасность для человека в определенных концентрациях или при определенных условиях:

1,8-Цинеол (эвкалиптол). В высоких дозах может вызывать раздражение кожи и слизистых оболочек, головные боли, головокружение и проблемы с дыханием.

Камфора. Может быть токсична при вдыхании или проглатывании в больших количествах. Симптомы включают тошноту, рвоту, раздражение, в тяжелых случаях – судороги.

Борнеол. Может вызывать раздражение кожи и глаз при прямом контакте. Длительное воздействие высоких концентраций может оказывать токсические эффекты.

Терпинен-4-ол. Может быть раздражающим для кожи и глаз. Вдыхание высоких концентраций может вызвать раздражение дыхательных путей.

α-Терпинеол. Может вызывать раздражение кожи и глаз, а также респираторное раздражение при вдыхании.

Эвгенол. Может быть раздражающим для кожи, глаз и дыхательных путей. В больших дозах может оказывать токсическое действие на печень.

Важно отметить, что токсичность и потенциальные опасности зависят от концентрации вещества и продолжительности воздействия. При использовании этих веществ в ароматерапии, косметике и других продуктах обычно применяются предельно низкие концентрации, которые считаются безопасными. Однако при работе с чистыми эфирными маслами и концентрированными формами этих веществ следует соблюдать меры предосторожности, такие как использование защитных перчаток и обеспечение хорошей вентиляции.

Что же мы имеем? Нельзя что-то вылечить, если вы не понимаете, какое состояние является здоровым, а какое нет. Нельзя просто сверлить дырки и претендовать на знания в области хирургии.

Аналогично дела обстоят и с применением лекарственных трав. Мы натягиваем сову на глобус, пытаясь притянуть за уши знания XX века и наш образ мышления, где есть фитотерапия, фильтр-пресс для заварки ароматного чая и готовые открытия, что полынь и ромашка – лекарственные растения. А почему для неолитического животного, по форме тела напоминающего нас с вами, это должно быть очевидно? Если оно не понимало, ни как это принимать, ни что это вообще. Мы же строим карго-культ^[31], но в другую сторону, выдавая желаемое за действительное. Мол, была в руках у обезьяны охапка мяты, рассуждаем мы, значит, она с ней чай делала или зубы чистила – как это, может быть, сделали бы мы. Но для обезьяны, древнего человека неолита, античного гражданина, средневекового крестьянина может быть вообще не очевидно, для чего эта мята и ментол. И он, например, подтирается, или лапти какие делает, или богине какой-то дарит в пещерке.

Чтобы лекарство было лекарством, нужно выделить одну субстанцию или смесь субстанций, но постоянную по составу. Научиться ее воспроизводить (а лучше синтезировать). Определить характеристики. Понять, как она влияет на организм, что меняет в лучшую сторону или худшую. Рассчитать полезный эффект, дозировку – и начать производить и употреблять массово. Ничего из этого не было чуть ли не до XX века. Но мы будем последовательны. Впереди еще полно бесполезных открытий (и закрытий).

Древняя «штоматология»

Пакистан, Мехргарх. Археологи обнаружили зубы людей, живших около 9000 лет назад, со следами стоматологических вмешательств. В некоторых зубах найдены следы сверления, что свидетельствует о ранних попытках лечения зубной боли и инфекций^[32].

Ну вот, еще одна дырка в теле – и сразу доктор! Предыдущее доказательство сверления человеческих зубов in vivo^[33] ограничивалось изолированными случаями менее чем шеститысячелетней давности. А здесь ученые описали аж 11 сверленных коронок моляров от девяти взрослых, найденных на неолитическом кладбище в Пакистане, датируемом 7500–9000 лет назад. Это уже не один экспериментатор с дрелью, это системность.

Место Мехргарх в Белуджистане находится на основном пути, соединяющем Афганистан с долиной Инда. После периодических заселений охотниками-собирателями экономика Мехргарха стала основываться на выращивании ячменя, пшеницы и хлопка и разведении крупного рогатого скота. Диахронические археологические свидетельства фиксируют все более богатую культурную жизнь с технологическим совершенством, основанным на различных сырьевых материалах. Раскопки неолитического кладбища, известного как MR3, дали более 300 захоронений, созданных в течение 1500 лет.

Всего удалось идентифицировать четырех женщин, двух мужчин и трех человек неустановленного пола, у которых в общей сложности было 11 сверленных постоянных коронок. Всего у человека 32 зуба; 300 тел – это 9600 зубов, и из них только 0,11 % со следами сверления. Так системность ли это?

Сверленые зубы были обнаружены в обеих челюстях (четыре в верхней челюсти; семь в нижней) и исключительно в первых (четыре образца) или вторых (семь образцов) постоянных молярах. За исключением одного, расположенного на дистально-щечной шейке нижнего первого моляра, отверстия были просверлены в эмали или вторичном дентине на окклюзионных поверхностях^[34]. Отверстия имеют диаметр от 1,3 до 3,2 мм и слегка наклонены к окклюзионной плоскости, глубина – от 0,5 до 3,5 мм.

Световая микроскопия, сканирующая электронная микроскопия и микротомография выявили формы полостей, которые были коническими, цилиндрическими или трапециевидными. Они также показали концентрические гребни, сохраненные на некоторых стенках, оставленные сверлильным инструментом. Зубы как минимум одного человека показывают, что процедура включала не только удаление зубной структуры сверлом, но и последующую микроточечную резьбу по стенке полости оператором или самим пациентом. Во всех случаях краевое сглаживание подтверждает, что сверление проводилось на живом человеке, который продолжал жевать на поверхности зубов после их сверления. Ну и умер до того, как они выпали.

Полный комплект зубов для 11 образцов не сохранен, поэтому частота возникновения на челюсть не может быть определена. Однако у одного человека было три сверленных зуба, а у другого один зуб был просверлен дважды. На четырех зубах присутствуют признаки кариеса, связанные с отверстием, что указывает на то, что вмешательство в некоторых случаях могло быть терапевтическим или паллиативным^[35]. Но поскольку кариес был найден у людей без сверления, и сверление может проводиться у людей без кариеса, мотив для ранней неолитической стоматологической процедуры здесь неясен. Эстетические функции, казалось бы, можно исключить из-за глубокого расположения в челюсти. Перфорации обнажили чувствительную зубную структуру, так что в полость могли быть помещены какие-то заполнители; однако никаких доказательств, подтверждающих это, не сохранилось. И если ничего другого, кроме сверления, не предпринималось, то, конечно, сложно прогнозировать развитие событий и ощущения индивидов с дыркой до 3 × 3 мм в середине моляра.

Какова бы ни была цель сверления зубов у людей, похороненных на MR3, эта практика продолжалась около 1500 лет, что указывает на то, что стоматологические манипуляции были устойчивым обычаем. После 6500 года до нашей эры практика, должно быть, прекратилась, поскольку нет доказательств сверления зубов с последующего халколитического кладбища MR2, несмотря на продолжение плохого состояния зубов и наличие кариеса.

На неолитическом Мехргархе кремневые сверлильные головки встречаются в литических ансамблях, связанных с бусинами из кости, стеатита, раковины, кальцита, бирюзы, лазурита и карнеола. Используя модели этих сверлильных наконечников, ученые реконструировали метод сверления, основанный на этнографической литературе, и обнаружили, что при использовании луковой дрели (то есть в форме лука) с кремневым наконечником требовалось менее одной минуты для создания аналогичных отверстий в человеческой эмали. Предположительно, ноу-хау, первоначально разработанное умелыми ремесленниками для производства бус, было успешно перенесено на сверление зубов в форме протодентистики^[36].