– Что-нибудь, где я был бы сам себе хозяин. Если мне чертовски повезет, какой-нибудь лох будет платить мне именно за это – за то, чтобы я путешествовал по миру в поисках новых мест для скалолазания. Можешь себе это представить? Тебе платят за то, что ты путешествуешь по всему миру?

– Ты действительно думаешь, что найдутся люди, которые за такое заплатят?

Из радиоприемника донеслись сообщения диспетчера. Ноги Клэя напоминали сломанную печь: носки промокли от пота, так хорошо их согревала одноразовая грелка, а колени под стоявшим на них ноутом подрагивали, чтобы не дать холоду, окутывавшему остальную часть тела, пробраться к ним. Он щелкнул по экрану, чтобы включить находившееся под самолетом оборудование, и у него внутри все загудело от предвкушения.

– О, обязательно, – сказал он. – Скалолазание – это индустрия с оборотом в миллиарды долларов. Компании спонсируют альпинистов только для того, чтобы те выбрались из дома и пошли карабкаться по скалам, верно? Моя подруга Дилан только что подписала контракт с «Petzl». Так почему бы им не захотеть отправить меня на поиски новых мест для скалолазания? Развитие туризма – отличная возможность. Представь, вы – маленький дерьмовый городок в глуши, вам нужно как-то выжить, и вы нанимаете меня, и у вас на задворках я обнаруживаю лучшие в мире склоны для скалолазания! И внезапно у вас миллион посетителей каждый год, и всем им нужна еда, оборудование и какое-то занятие на те периоды, когда люди устали и на скалу лезть не могут.

– Итак, твоя работа мечты – ездить по этим крошечным городкам, чтобы найти подходящие скалы? Путешествовать по всему миру, но видеть только самые занюханные дыры?

– Ну нет, я бы не стал останавливаться в этих убогих городах, я бы просто облетал местность над ними на самолете, – сказал он, сверяясь с координатами. – Я бы останавливался в тех местах, где есть аэропорты. Ну, знаешь, цивилизация.

– Но на гроши, выколоченные из этих вонючих городков?

Он пожал плечами:

– На чьи-то гроши.

– Мы почти уже на месте, вот те координаты, которые ты мне дал, – сказала Табита. – Скрести пальцы.

В ушах у него застучало.

Самолет дернулся. Корпус затрясло, но не как при турбулентности – более мягко, это была едва уловимая дрожь. Заходил ходуном ноут на коленях у Клэя. Пот хлынул изо всех пор и немедленно застыл на нем ледяной коркой. Голова раскалывалась, сердце бешено заколотилось. На его неопытный взгляд вся приборная панель засверкала миллионом предупреждающих знаков. Красные огоньки замигали чаще. Стрелки на циферблатах заметались.

Нос самолета нырнул вниз.

«Черт, черт!»

Через лобовое стекло на них устремились острые верхушки деревьев, словно сотни стрел, рассекающих воздух. У него перехватило дыхание, кислород вышибло из легких, голова закружилась – самолет находился в свободном падении. Он закрыл глаза и подобрался, ожидая удара.

«Охрененно тупо будет сдохнуть вот так – в двух шагах от цели», – подумал он, и кишки у него в животе от страха завязались в узел. Повис долгий миг пульсирующей тишины, глубокой и давящей все сильнее по мере того, как она наваливалась на его барабанные перепонки. Он поплыл в воздухе. Каждый незакрепленный предмет, подумал он, завис в воздухе на те несколько секунд, которые они неслись навстречу земле.

Но когда он не услышал хруста металла, и сосна не проткнула его насквозь, и птичье гнездо не размазалось по носу самолета, он открыл глаза.

Перед ними было только суровое зимнее небо.

– Все в порядке? – спросил он, с трудом разжав челюсти. – Мы упадем?

– Однако! Нет, – сказала Табита, щелкая переключателями. – Выглядит как скачок напряжения. Надо будет проверить электронику.

– Что случилось? Почему мы клюнули носом?

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Нос на мгновение резко пошел вниз, так?

– Не думаю, – ответила она. – Мы попали в небольшую турбулентность, и электроника замигала, но самолет держался довольно ровно. Ты в порядке? Тяжело вроде дышишь.

Клэй выдохнул:

– Да, я в порядке.

– С ноутом все в порядке?

Клэй и позабыл о ноуте, который сжимал одетыми в перчатки руками. Он расслабил руки, медленно, целенаправленно разжав каждое сухожилие и завязавшийся узлом сустав. По экрану продолжали ползти данные, полученные от лазерного эхолокатора под днищем самолета.

– Чёрт, – сказал он. – Похоже на то. По крайней мере связь с лазерным локатором есть, так что, думаю, с ним тоже все в порядке.

– Думаешь, мы что-то нашли? Я заметила под самолетом какую-то скалу.

– Очень надеюсь, что так, – ответил он.

Клэй никак не мог выкинуть из головы этот образ – острые верхушки деревьев летели на него, как тысяча стрел. При каждом взгляде через лобовое стекло у него сердце замирало в груди.

И несколько дней спустя это что-то появилось на снятой лазерным локатором картинке – что-то, слишком хорошее для того, чтобы быть правдой. Это был их седьмой визит в нетронутые цивилизацией уголки Кентукки, и они кое-что нашли. По крайней мере, оно выглядело как кое-что.

«Ты была права», – написал Табите Клэй.

«Успех?»

«Думаю, да».

Картинка создавалась из разноцветных линий; те световые волны, которые вернулись быстрее всех, обозначались красным, а земля – синим. И выглядела она прямо как картинка из учебника: высокая каменная плита, изобилующая трещинами, карманами и выступами. Судя по полученным данным, имеющиеся высоты были идеальными для скалолазания: от шестидесяти до ста пятидесяти футов. У Клэя мурашки побежали по рукам, волоски на них встали дыбом. Дрожащими пальцами он листал сканы. Он больше не будет морозить задницу в полетах наугад над неизведанной глухоманью.

Он нашел свою иголку в этой огромной куче сена.

Правда, до тех пор, пока ему не удастся побывать там самому и оценить все на месте, он толком не сможет сказать, что нашел. Новое ущелье? Или этот камушек потянет разве что на местную достопримечательность? Однако это не помешало Клэю погрузиться в сладкие грезы – заголовки в блогах и журналах, и его лицо на страницах, его слава расходится в альпинистском мирке, как круги по воде. Он представил себе полеты в Испанию, над девственными просторами Южной Африки или Таиланда в поисках карстовых скал; свою диссертацию – она принесет ему не только степень и место за пыльным столом университетского исследователя, но и карьеру путешественника по всему миру. На что еще она могла ему сгодиться? К концу первого года в аспирантуре он понял, что научная карьера не для него.

Клэй не знал, что этим мечтам не суждено сбыться. Не по тем причинам, по которым не сбываются честолюбивые мечты – из-за нехватки ресурсов, связей или денег. Ни один журнал никогда не опубликует статей о его открытии не потому, что оно не покажется чем-то ценным, стоящим денег никому из индустрии, крутящейся вокруг скалолазания. Он не знал, что никто и никогда не ознакомится с его исследованием, кроме его научного руководителя, доктора Берри. Тот попытается изучить сканы с лазерного локатора осенью, пытаясь восстановить поврежденный файл, но попытки не увенчаются успехом. Так что Клэй упивался своим незнанием и будущим, которое хотел создать для себя – будущим, полным славы, богатства и всеми обычными побрякушками, которые к ним прилагаются.

Позже, в кабинете своего научного руководителя, Клэй сравнивал новые снимки с теми, которые он сделал в Мьюир-Вэлли, новые – на левом экране, а давно изученная местность – на правом. Клэй и его научный руководитель часами исследовали их, прерываясь только для посещения лекций.

– Здесь определенно что-то есть, – сказал профессор Берри. – Временами мне кажется, что изображение прям снято под копирку. То, что ты нашел, выглядит почти идентично долине Мьюир. Странно. Ты уверен, что мы смотрим нужные данные?

– Конечно уверен, – ответил Клэй. – Проверьте в свойствах файла.

Профессор Берри щелкнул по левому экрану и открыл их. Файл, как и ожидалось, был создан в этом месяце.

– Это так странно, – сказал профессор. – Посмотри сюда. Даже кажется, что там и лес рядом один и тот же.

И так оно и было. Раздвоенный ствол в нижней части экрана был одинаковым – оба отростка так же наклонены влево; ближе к центру, там, где они начинали расходиться в разные стороны – такая же впадина. Сердце Клэя на секунду перестало биться. Блин. Может быть, он случайно перезаписал данные последних исследований? Неужели он просто смотрит файл, отснятый в долине Мьюир, только переименованный?

Клэй подался к экранам, выискивая хотя бы одно отличие. Его не было. Ему придется опять карабкаться в этот долбаный самолет, опять мерзнуть, как собака. Твою же мать.

Профессор Берри посмотрел на часы.

– Мне нужно идти на занятия, но мы можем еще раз проверить их позже, – сказал он, выходя из кабинета.

Клэй остался. Здесь внезапно стало нечем дышать. Да как такое вообще возможно – чтобы в двух разных местах находились две идентичные скалы? Чем внимательнее он исследовал новый снимок, тем очевиднее становилось, что он – копия старого. Тот же карман в правом верхнем углу, та же асимметричная трещина посередине, та же паутина кустов, опутавшая верхний выступ, та же высота над уровнем моря. Он поместил в закладки оба файла и записал координаты каждого места у себя в журнале – единственное, чем эти изображения, судя по всему, и отличались друг от друга. Он отказался от игры «найди различия» и стал добавлять в закладки другие интересные места из пока еще неисследованной местности. Чем дольше он листал цифровую карту, тем больше закладок он делал, доведя их количество до бессмысленно большого; к моменту возвращения научного руководителя их стало по меньшей мере семьдесят.

– Здесь много хорошего, – сказал Клэй.

– Что ты нашел?

– Здесь есть скалы, имеющие множество схожих черт с теми, которые мы изучали. Я хотел бы начать планировать полевую экспедицию. Отправиться туда в реале.

– Не мог бы ты открыть то место, которое мы рассматривали ранее? – сказал профессор Берри. – То, которое казалось точной копией Мьюир?

Скан Мьюир все еще был открыт. Клэй снова щелкнул по левому экрану в поисках первой закладки, которую он сделал. Но раздвоенный ствол исчез. Вместо карманов известняковую глыбу покрывала сеть трещин и сколов, как будто ее лупили кувалдой. Ничего не росло на земле вокруг.

– Хм, – сказал он.

– Мы смотрели именно этот снимок? – спросил профессор Берри.

Координаты это подтвердили.

– Должно быть, непонятный сбой какой-то, – хмыкнул Клэй.

– Наверное, да, – сказал научный руководитель. – Ох уж эти старые университетские компьютеры.

– Существует ли вероятность, что я могу начать полевые работы?

– Мне нужно еще некоторое время на ознакомление с файлами, но я думаю, что ты сможешь приступить уже в следующем месяце.

Клэй не мог поверить, что его идеи послужат толчком для отправки полевой экспедиции, а не закончатся просто кучей бесполезных карт и данных, которые кто-нибудь когда-нибудь сможет использовать при расчетах. Он нашел не что-нибудь, а сверкающий, мать его, бриллиант, который даже не нуждался в огранке, а просто прятался до поры до времени.

По экрану прошла рябь. Очередной сбой, решил Клэй, очередная ошибка старого университетского компьютера – тот же самый снимок, который уже доставил им столько хлопот, на мгновение опять изменился. Теперь склон выглядел осыпавшимся.

Сильвию, подругу и однокурсницу, Клэй взял себе в ассистенты – писать отчеты. Они были знакомы еще со студенческой скамьи. Ее интересы лежали больше в области ботаники; она изучала, как географическое положение местности и изменение климата влияют на эндемичную флору. Она с готовностью приняла его приглашение – при условии, что будет указана в качестве соавтора в любых публикациях по итогам экспедиции.