Оттепель подарила Музею новые возможности. Так, была проведена выставка работ Пабло Пикассо (1956). Творчество этого живописца в СССР также не приветствовалось, но помогло то обстоятельство, что он был членом коммунистической партии.

В 1961 году директором Музея становится Ирина Антонова. С ее деятельностью связан расцвет в выставочной деятельности ГМИИ. В частности, в начале 70-х в Пушкинском демонстрируется «Джоконда» Леонардо да Винчи. На выставку одного шедевра, покинувшего Лувр, для того чтобы посетить Японию и СССР, советские граждане выстраивались в огромные очереди, тянувшиеся от станции метро «Кропоткинская». Подобный ажиотаж запечатлелся в народной памяти и породил анекдоты. Рассказывают, что среди пришедших посмотреть на «Мону Лизу» была актриса Фаина Раневская. В ее присутствии один высокопоставленный чиновник несколько надменно сказал приятелю (столь же высокопоставленному), что картина не произвела на него никакого впечатления. На это актриса якобы ответила: «Эта дама в течение стольких веков на таких людей производила впечатление, что теперь она сама вправе выбирать, на кого ей производить впечатление, а на кого нет!»

Под руководством Антоновой была создана новая экспозиция Музея, количество слепков в залах уменьшилось, картин стало значительно больше, в том числе за счет произведений художников XIX–XX веков, некоторые из которых советская власть под личную ответственность Антоновой разрешила достать из запасников и наконец представить публике. Вместе с этим античные подлинники были перемещены в отдельные залы. В очередной раз стало понятно, что Музей нуждается в новых пространствах, которые ГМИИ получит только после распада СССР.

Так, неподалеку от главного здания Музея возникнет Отдел личных коллекций. На базе РГГУ – Учебный художественный музей имени Ивана Цветаева, состоящий из слепков, не вошедших в основное собрание ГМИИ. А в начале XXI века во флигеле усадьбы князей Голицыных будет открыта Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков.

В 1981 году в Музее проходила этапная международная выставка «Москва – Париж», ставшая продолжением выставки «Париж – Москва», проведенной во Франции в Центре Помпиду. Выставка была посвящена диалогу культур, русской и французской. На ней были представлены работы Матисса, Кандинского, Родченко. Благодаря выставке советские граждане смогли познакомиться со многими шедеврами авангардного искусства. Чуть позже состоялась аналогичная выставка «Москва – Берлин».

С начала 80-х годов Пушкинский музей становится основной площадкой для проведения музыкального фестиваля «Декабрьские вечера», основанного великим пианистом Святославом Рихтером. Своеобразным продолжением «Декабрьских вечеров» стал детский музыкальный фестиваль «Январские вечера», также проходивший при участии Музея.

Сегодня Музей продолжает активную выставочную деятельность. Его залы принимают собрания крупнейших музеев мира и частных коллекционеров. Вместе с тем, по инициативе Ирины Антоновой, вокруг исторического здания постепенно вырастает Музейный квартал. Работы по осуществлению этого смелого замысла ведутся с 2006 года. Автором изначального проекта Музейного городка выступил британский архитектор Норман Фостер, но затем работа была передана архитектурному бюро «Меганом» под руководством Юрия Григоряна. Планируется, что в центре Москвы возникнет уникальное пространство – музейный квартал, состоящий из выставочных площадок, лекционного зала и общественных зон.

С созданием Музейного городка многие прекрасные произведения, которым сейчас не хватает места в залах ГМИИ, наконец предстанут перед любителями искусства. В последующих главах мы будем говорить о лучших, на наш взгляд, экспонатах из собрания Пушкинского музея, и в том числе об этих до поры скрытых в запасниках работах. Однако сейчас нам бы хотелось подробнее рассказать о человеке, благодаря которому ГМИИ стал одним из центров культурной жизни России, об Ирине Александровне Антоновой.

Ирина Антонова

Ирина Антонова прожила огромную жизнь, бóльшая часть которой была связана с Пушкинским музеем, где она работала с 1945 по 2020 год. На протяжении пятидесяти двух лет она была директором Музея.

Ирина Антонова была искусствоведом, популяризатором искусства и его истории, телеведущей. За свою деятельность она удостоилась множества наград и званий: академик Российской академии художеств, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством», командор ордена Почетного легиона, лауреат двух государственных премий. Чтобы перечислить все регалии Ирины Александровны, понадобится еще целая страница.  Не вызывает сомнений: признание Антоновой – также признание значимости Пушкинского музея в России и мире.

Ирина Антонова родилась 20 марта 1922 года в Москве. Отец ее, А. А. Антонов, большевик, участник Октябрьской революции, возглавлял Институт экспериментального стекла. Мать, Ида Михайловна, училась когда-то в консерватории, но не окончила ее и работала корректором в типографии. Родители Ирины познакомились во время Гражданской войны. Однако вскоре после рождения дочери семья распалась, отец ушел к другой женщине, которая также родила ему дочь. Девочку назвали Галина. В будущем она станет художницей по стеклу, будет преподавать в Строгановском училище.

В начале 30-х годов Ирина Антонова жила с отцом и сестрой в Берлине, куда ее отец был командирован для работы в торговом представительстве. В то время Антонова начала увлекаться спортом – гимнастикой на разновысоких брусьях и плаванием. Интерес к спорту она сохранит на всю жизнь. Например, по ее собственному признанию, во время московской Олимпиады (1980) она специально брала отпуск, чтобы не пропускать спортивных состязаний.

По возвращении в Москву Ирина поселилась с матерью. Позже она назовет себя «очень советским ребенком». По ее словам, в те годы в ней сформировалось убеждение, что она должна посвятить жизнь своей стране, должна строить вместе с согражданами великое будущее советской державы. Эта убежденность, вера в необходимость служить Родине, будет сопутствовать Ирине Антоновой на протяжении всего жизненного пути.

В детском возрасте Ирина Антонова мечтала стать балериной – танцевать в театре или на арене цирка, однако судьба привела ее в МИФЛИ – Московский институт философии, литературы и истории, где она училась на искусствоведческом отделении. Правда, МИФЛИ в скором времени вошел в состав МГУ, и Ирина Антонова оказалась на филологическом факультете Московского университета. Среди ее преподавателей были видные представители советского искусствоведения: М. В. Алпатов, В. Н. Лазарев, Б. Р. Виппер.

Во время войны Ирина Антонова отучилась на курсах медицинских сестер. В звании младшего сержанта она трудилась в госпитале на Бауманской улице: по ночам участвовала в проведении операций, а днем продолжала ходить на занятия в университет. Окончив филфак МГУ в 1945 году, Антонова пришла на работу в Пушкинский музей, здесь же поступила в аспирантуру. Научные интересы ее были сосредоточены на искусстве эпохи Возрождения, благо Ирина Александровна владела итальянским, а в придачу к нему немецким и французским языками.

Первое время работа в Музее не удовлетворяла молодого специалиста. Пустые залы, иногда залитые дождевой водой, казались ей мрачными и, по ее словам, напоминали «каменный мешок». Антонова думала вскоре найти другое место работы, но постепенно привыкла и включилась в жизнь Музея. Как раз в это время из эвакуации начали возвращаться экспонаты. Ровно через месяц после прихода Антоновой в Музей была объявлена Победа в Великой Отечественной войне. Ирина Александровна вспоминает о той радости, что охватила работников Музея, да и всех москвичей, о том, как их отпустили в тот день с работы и как гуляла столица – люди ходили к посольствам стран-союзниц: Америки, Англии, Франции, – выходили на Красную площадь, обнимались друг с другом и вместе плакали.

В 1947 году Ирина Антонова вышла замуж. Ее супругом стал Евсей Иосифович Ротенберг, в будущем видный искусствовед. В браке они проживут шестьдесят четыре года. У них родится сын Борис, инвалид детства.

Долгое время Антонова не занимала в Музее каких-либо руководящих должностей, однако в 1961 году именно ее назначили новым директором ГМИИ. По словам Ирины Александровны, ее кандидатуру предложил Борис Виппер, под непосредственным руководством которого она работала. Подобное выдвижение смутило Антонову, она взяла некоторое время на размышление, но в итоге решила рискнуть. Назначение утвердила тогдашний министр культуры Екатерина Фурцева.

На новом посту быстро проявились лидерские качества Антоновой и присущий ей организаторский талант. Как было сказано, именно при ней началась особенно активная выставочная деятельность, а также прошла реорганизация Музея – уменьшение числа слепков, увеличение количества картин.

В 1974 году в Музее прошла выставка картины Леонардо «Мона Лиза», о которой шла речь выше.

Годом ранее в Пушкинский заехал не менее примечательный гость – Марк Шагал. В ГМИИ великого художника больше всего заинтересовали рисунки Анри Матисса. Примечательно, что после смерти Шагала в советской прессе появился только один некролог – за авторством Ирины Антоновой.

Во время директорства Антоновой в ГМИИ в разные годы прошли выставки «Москва – Париж», «Москва – Берлин», «Россия – Италия», «Модильяни», «Тёрнер», «Пикассо» и многие другие.

Особенно сложной по ряду причин стала выставка «Москва – Париж». Организована она была при участии Франции. С показом экспонатов в Париже проблем не возникло. Но вот когда выставку предстояло принять в Советском Союзе, крупные музеи Москвы и Ленинграда отказались предоставлять под нее помещения. Директор Третьяковки на совещании даже заявил, что выставка окажется в галерее «только через его труп». Тогда слово взяла Ирина Антонова и предложила разместить картины в Пушкинском музее (добавив, что при таком раскладе труп не понадобится).

Благодаря выставке население нашей страны чуть ли не впервые за долгое время смогло повстречаться с работами великих русских художников – Малевича, Кандинского, Гончаровой, которых со сталинской поры было запрещено демонстрировать публике. В преддверии выставки Музей стали часто посещать с проверками, в частности, желая удостовериться, что при развеске картин был точно соблюден идеологический баланс между произведениями авангардистов и соцреалистов. Чиновники от культуры опасались, что картины абстракционистов и конструктивистов затмят многочисленные портреты Ленина и полотна, изображающие стройки и заседания политбюро, написанные мастерами, верными партийной линии.

На волне высокого интереса выставку посетил даже генеральный секретарь партии Л. И. Брежнев. Ближайшее окружение генсека сильно беспокоилось, какой будет его реакция на авангардное искусство – всем еще были памятны гнев и нецензурная брань Хрущева на выставке МОСХа. Ирину Антонову настоятельно просили показывать Леониду Ильичу в первую очередь произведения соцреалистов, по возможности минуя «черные квадраты». Но Антонова не послушалась указаний и провела Брежнева по всем залам. Завершилась экскурсия тактической хитростью: пожилому генсеку показали картину Александра Герасимова «Ленин на трибуне». Встреча с этим полотном, хорошо знакомым всякому советскому гражданину, произвела на Брежнева настолько приятное впечатление, что он поспешил оставить благодарность в книге отзывов. Таким образом, выставка получила одобрение на самом высоком уровне.