Странное напряжение повисло в воздухе, когда старик сжал предплечье Кейлена. Тармон и Вейрил шагнули к ним, их руки потянулись к мечам.

Валерис также приблизился к Кейлену, и тот ощутил гнев и страх дракона. Опыт Дрифейна сделал Валериса недоверчивым. Кейлен постарался его успокоить, но дракон не обращал на него внимания. Если Рокка сделает одно неверное движение, Валерис разорвет его на части.

Кейлен положил ладонь на руку Рокки и почувствовал, что того трясет. Старик казался очень странным человеком, но сейчас в нем появилось нечто новое: страх.

– Скажи мне, что должен, – предложил Кейлен.

Рокка кивнул и ослабил хватку на предплечье юноши.

– Я прожил долгую жизнь, – сказал Рокка, рассеянно глядя на грудь Кейлена. – Очень долгую. И видел, как сильно меняется ландшафт континента, так, что даже не смогу это объяснить словами. Я видел рождение новых гор и рек, как вырастают невиданные города, способные вызвать восхищение. Но я также видел, как из нашего мира исчезали драконы. – Кейлен почувствовал, что внимание Валериса переключилось на Рокку, когда тот поднял голову и посмотрел на волшебное существо. – Я видел гибель целых народов и реки текущей по земле крови, видел, как преследовали друидов – люди, эльфы и йотнары, – все хотели нас контролировать. Однако все это бледнеет перед тем, что предстоит увидеть вам.

Встает Кровавая Луна. Она появится раньше в этом цикле, возможно, дело в том, что истончается вуаль в Ильнейне. И когда Кровавая Луна заставит потускнеть небо, полог между этим миром и миром ваших богов станет еще тоньше. С каждой новой Луной последователи Эфиалтира стараются усилить его связь между мирами, хотя до сих пор они терпели поражение. Но дралейды больше не наполняют небо, Орден не удерживает Тьму, и мир людей возглавляет тот, кто называет Эфиалтира Спасителем. Кровавая Луна взойдет, когда снова наступит зима. И на сей раз, боюсь, мы не сумеем сдержать Тьму.

Во рту у Кейлена пересохло. Он видел, что руки его спутников опустились: они, затаив дыхание, слушали старика.

Не убирая левую ладонь с плеча Кейлена, Рокка потянулся и положил другую руку юноше на грудь.

– Я уже говорил, что не вижу будущего, мне лишь доступны тропы – те, по которым вы еще не прошли. В долгой, извивающейся дороге времени есть якоря. Люди, места, вещи, определяющие и меняющие выбираемые вами пути. Вы. Все вы, – продолжал Рокка, глядя на Кейлена, а потом посмотрев на Вейрила, Тармона, Валериса и Эрика, – являетесь частью якорей. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы направить вас.

Прошлой ночью мне приснился сон, в котором я произносил следующие слова: «Город, когда-то утраченный, будет найден. Драгоценный камень, самоцвет, в определенном смысле украшение, но на самом деле это ключ. Фокус, маска, картина, скрывающая правду, мысль, которую считали навеки потерянной. Существует камень, сердце из крови, выброшенный в море. Сущность жизни, с самого рождения украденная, похищенная, спрятанная. Луна крови, смерти и жизни, связанные между собой. Потому что все связи снова появятся, когда взойдет Луна. Вот, – продолжал он, вынимая из кармана лист бумаги и вкладывая его в руку Кейлена. – Пока ты не успел спросить – я все записал.

В воздухе повисла тишина, которую нарушал лишь свист утреннего ветра.

– Я бы хотел сделать больше, но, увы, мои возможности имеют пределы. Как я уже сказал, эти слова сейчас для вас ничего не значат. Вы можете посчитать их бредом безумного старого дурака, живущего в пустошах – и, возможно, так и есть. Даже я не знаю, что они значат. Но они имеют какой-то смысл. А теперь уходите, солнце уже почти поднялось на два пальца над горизонтом.

Глава 15. Королева, мужчина и убийца

Дален сидел, опираясь о высокий сундук и поддерживая левой рукой правую. Он прижал сжатый кулак к носу и рту, и жевал костяшки указательного пальца.

Комнату, где он находился, вырубили в гладком камне и заставили сундуками и ящиками, набитыми диковинками. Впрочем, многие из вещей, увиденных им, не сошли бы за редкость вдали от Лоддара: мешки с помидорами, кабачками, перцем, апельсинами – любыми фруктами или овощами, требующими интенсивного солнечного света; ящики с виски из Дрифейна, ром из Карвоси, арданианский ликер и другие спиртные напитки – Дален их никогда прежде не видел; штабели самых разных досок и бревен. Сотни других товаров и безделушек лежали всюду, и ему никак не удавалось увидеть хоть какую-то логику в их расположении. Хотя, если подумать, контрабандисты никогда не славились организованностью.

Посреди комнаты стоял стол с несколькими разложенными на нем небольшими картами. Белина стояла у противоположной стороны стола, скрестив руки на груди и нахмурив лоб. Один из ее осведомителей только что ушел. Новость, которую он сообщил, оказалась более или менее ожидаемой, но настроение у них сразу испортилось.

– Значит, по сути, мы в полной заднице. – Белина подняла голову, поджала губы и посмотрела на Далена. – Однако я все еще могу вывести нас через Южные опускающиеся ворота после захода солнца.

Дален бросил на Белину холодный взгляд, встал, подошел к столу и остановился рядом с ней.

– Стоит попробовать.

Она вздохнула, а потом разложила на столе не слишком аккуратную карту Гномьего союза.

– Итак, – сказала Белина, показывая на квартал беженцев в Даракдаре, – нам известно, что Даймон и солдаты Белдуара сумели добраться до квартала беженцев, где они и укрылись, – солдаты Киры блокируют вход. А из того, что нам недавно рассказал Тилли, Эления и Пулроун связались с Кирой и шлют ей на помощь гномов. На улицах говорят, что Хоффнар убит в результате покушения. – Она посмотрела на Далена. – И какой вывод отсюда следует?

– Никто понятия не имеет о том, что на самом деле происходит, – ответил Дален. – Даже царь и царицы.

– Только царицы, – поправила его Белина. – Если Хоффнар мертв, остались лишь Пулроун, Кира и Эления. Три царицы. Кстати, я только за. Из женщин получаются лучшие правители. Но, да, никто понятия не имеет о том, что происходит. Благодаря чему наше положение перестает быть совсем уж безнадежным.

Дален знал, что Белина его провоцирует. Он предполагал, что она делала так в девяноста девяти случаях из ста. Но сейчас, исключительно из любопытства, решил пойти у нее на поводу.

– Хорошо, но почему из женщин получаются лучшие правители? Думаю, что услышу от тебя нечто предельно остроумное, вроде фразы: «Мужчины думают только о своих членах».

– Ну, – ответила Белина, выставив нижнюю губу, – твоя мысль должна звучать немного иначе: «Думают при помощи своего члена», но раз уж ты сам упомянул, вы ужасно любите свои члены. Нет, совершенно определенно, ваши члены постоянно вам мешают, но проблема в том, что мужчины всегда считают, что они самые умные в комнате – вне зависимости от того, кто еще там находится. В результате они совершают ошибки – очень часто.

– Ты просто хотела сказать слово «член» столько, сколько сможешь, не так ли?

– Да.

Дален покачал головой.

– А женщины никогда не думают, что они самые умные в комнате?

– О нет, женщины тоже думают, будто они самые умные, но столетия, когда мужчины следовали за своими членами, научили нас делать вид, что мы так не думаем… Ну, кроме меня. Я совершенно точно самая умная в нашей комнате, но ты не сможешь составить мне конкуренцию. К тому же я не поклонница членов, вот таков расклад.

Дален надул щеки и откинул голову назад.

– Тебе известно, что ты излишне самоуверенная?

– Мне уже не раз это говорили. Самое смешное, что обычно те, кто во мне нуждались. – Она ухмыльнулась и приподняла бровь.

Дален ничего не ответил, лишь продолжал на нее смотреть. Белина обладала фантастической способностью выводить его из себя. К тому же он ни секунды не сомневался, что она совершенно безумна. Однако он не мог не признать ее поразительные и весьма разнообразные способности. К тому же только она могла помочь спасти жителей Белдуара.

– Ладно, каким будет следующий шаг? Нужно выяснить, что здесь происходит на самом деле.

– Прямо к делу, – сказала Белина, вставая и складывая руки на груди. – Ты истинный сын своего отца. У вас обоих нет чувства юмора. У тебя же имеется брат, не так ли? Могу спорить, что он очень забавный. Наверное, ему досталось все чувство юмора, предназначенное вашей семье. И внешность… и ум.

Дален не стал обращать внимания на ее слова. Он знал, что такая тактика наиболее эффективна с теми, кто говорит слишком много. К несчастью, его молчание лишь вдохновляло Белину. Он посмотрел ей в глаза и сделал долгую паузу.

– Первый наемный убийца явился за Даймоном еще до того, как ушел мой отец, и он сказал, что его послала Эления, – наконец, заговорил Дален. – Тот, кого мы обнаружили в «Плаще и кинжале», также назвал Элению.

– Вижу некоторую систему, – заметила Белина.

– Но Даймон признался, что заключил сделку с Пулроун, а не с Эленией, – и в ту ночь убийц прислала Пулроун. Более того, он сказал, что Пулроун обещала ему помочь вернуть Белдуар, как только она покончит с Эленией и Хоффнаром.

– Из чего следует, что Пулроун заодно с Кирой. – Белина щелкнула языком. – И я сделаю еще одно предположение. Что, если…

– Мы не уйдем, Белина, – перебил ее Дален.

– Ну, технически я могу уйти, бросив тебя здесь, – сказала она. – В таверне в Мидхевене меня ждет теплая постель. Горячая ванна. Рагу из баранины. Эль. Женщины. Тебе не выиграть это состязание.

Дален ударил кулаком по столу с такой силой, что карты и письма взлетели в воздух. Он сделал глубокий вдох, стиснул челюсти и прижал язык к зубам.

– Белина, если ты хочешь уйти – уходи. У людей в квартале беженцев осталось мало еды. Весьма вероятно, она уже закончилась. У нас нет времени на твои игры. Скоро люди там начнут умирать.

К удивлению Далена, когда он посмотрел на Белину, он увидел, что она улыбается.

– Ты наверняка понравишься Дейну. – Она взяла листок бумаги, на котором ранее написала имена правителей гномов. – Посмотри на меня – я все еще здесь. Я не должна оставаться, но я здесь. Предположим, Хоффнар мертв. – Она взяла ручку из чернильницы и вычеркнула имя Хоффнара. – Он для нас бесполезен. Если только ты не некрофил, но даже в таком случае я не стану тебя порицать.

Белина сделала паузу, словно рассчитывала услышать смех Далена.

– О, вижу знаменитый взгляд Вирандра! Но, да, предположим, Хоффнар мертв. На Элению указали два разных наемных убийцы, а ты утверждаешь, что Даймон назвал Пулроун, возможно, и Киру, хотя маленький придурок встречался только с Пулроун – насколько нам известно. Получается, что Кира остается единственной, кто непричастен напрямую к заговору. Кроме того, я уверена – судя по тому, как Кира атаковала людей из Белдуара, – что на нее также совершили покушение. Полагаю, она винит Даймона.

– Кроме того, она единственная, кто пришел на помощь Белдуару, когда на город напала Тень. Если бы она хотела смерти Даймона, ей просто не следовало вмешиваться, – заметил Дален.

– Ну, в таком случае все сходится, – кивнула Белина. – Нам нужно встретиться с Кирой.

– Что? – Дален посмотрел на Белину, не веря своим ушам. – Это совсем не так просто.

– Вовсе нет. Для меня, – усмехнулась Белина.

– Как? – спросил Дален.

– Мы напишем ей письмо – и очень тщательно подберем слова.

* * *

Все звуки заглушал грохот водопада, влажный туман щекотал лицо Далена. Он стоял на краю каменной площадки, шедшей вдоль низкой стены, примерно в часе ходьбы вниз по огромной лестнице, которая вела в казавшуюся бездонной пропасть, куда неслась вода.

Смотреть на водопад – отличный способ убедиться в собственной незначительности. Ревущая река вытекала из входа в туннель, расположенный в сотнях футов у него над головой, и грохотала где-то в невидимых глубинах горы. Свет цветов Дара Герайи мерцал сквозь туман, подобно блиставшим самоцветам.