Сквозь войну и руины (страница 49)
Когда солнце окунулось в западный горизонт, свет стал постепенно тускнеть, а жара, атаковавшая их в течение всего дня, начала спадать. Сначала они испытали облегчение; теперь им легче дышалось, а идти было не так трудно. Но тепло быстро уходило из воздуха, словно его откачивали специально. К тому моменту, когда луна сменила солнце, небо потемнело, и на нем загорелись звезды, дыхание Кейлена вырывалось изо рта белым облаком, а челюсти застучали. Он дрожал, пот на теле стал холодным.
Как и снег в Дрифейне, песок притягивал свет, создавая вечные сумерки и не давая темноте наступить.
– Нам нужно найти какое-то укрытие, – сказал Тармон, поплотнее заворачиваясь в плащ, поднялся ледяной ветер. – Если станет еще холоднее, мы здесь замерзнем – я уже не говорю о том, кто может рыскать в дюнах.
– Согласен, – сказал Кейлен. – Если нам удастся найти защищенное место, мы сможем использовать тепло тела Валериса, чтобы не замерзнуть.
Прошло несколько минут, и Эрик указал в сторону торчавшей из песка скалы.
– Вот там, – сказал он.
Присмотревшись, Кейлен увидел темный участок у основания скалы, который мог оказаться пещерой.
Тармон кивнул и наклонил голову, чтобы защитить лицо от песка, который поднял ветер.
Скала поднималась на пятьдесят футов над песком и имела ширину в три дома, стоящих вплотную.
У ее основания образовался большой плоский участок, за ним открывался вход, настолько широкий, что в него могли войти сразу три или четыре человека, но высота лишь на фут превышала рост Кейлена. Однако стоило им приблизиться к плато, как Кейлен увидел то, что заставило его замереть на месте, и все его мышцы напряглись: по всей скале были разбросаны тела, некоторые наполовину занесенные песком.
Кейлен потянулся к Искре, и ее тепло сразу прогнало холод из его тела. Он почувствовал, как Вейрил поступил так же. Слева Тармон и Эрик обнажили мечи.
– Они давно мертвы, – сказал Эрик, опускаясь на колени у основания плато, где лежало одно из тел – его ноги были занесены песком, а голова и туловище опирались на скалу. – Я не знаю, сколько прошло времени. Может быть, месяцы. Мне еще не доводилось видеть такое. Словно он высох, а потом затвердел. И он не подвергся разложению, как я ожидал. От него даже не пахнет. В одном можно не сомневаться, он лишился большей части плоти уже после того, как тело остыло. Я вижу следы зубов на костях и пятна крови повсюду.
Желудок у Кейлена сжался еще до того, как он увидел труп, перед которым стоял на коленях Эрик. Фраза «он не подвергся разложению, как я ожидал» вызвала у него самые неприятные ощущения. Во рту появился кислотный вкус рвоты, но он сумел с ним справиться. Ржавая кольчуга покрывала плечи трупа, побитый щит валялся рядом, наполовину засыпанный песком. Большая часть плоти исчезла, и сквозь доспехи виднелись выбеленные солнцем кости. Небольшие участки кожи, оставшиеся на лице и левой руке, выглядели именно так, как описал Эрик: хрупкие и высохшие полоски мяса, которые при первом же прикосновении превратятся в пыль.
Оглядевшись, Кейлен увидел, по меньшей мере, пятьдесят тел, разбросанных по плато и частично покрытых песком. У некоторых отсутствовали конечности, из других торчали ржавые мечи и ножи.
– Здесь было сражение, – сказал Тармон, шагнув на плато и ногой перевернув тело мужчины, между ребрами которого застрял топор. – И поражение потерпели обе стороны.
– Их доспехи… – Вейрил подошел к центру плато, пристально разглядывая тела.
– Что с ними? – Эрик поднялся на ноги и последовал за остальными на плато.
– Посмотри внимательно.
– Хватит уже игр, Вейрил. В чем дело? – резко спросил Эрик, неожиданно быстро потерявший терпение.
Что вывело его из равновесия?
– Всюду одно и то же, – теперь уже и в голосе эльфа появилось раздражение.
Кейлен посмотрел на Вейрила, приподнял бровь и наклонил голову, без слов задавая вопрос: с тобой все в порядке?
Вейрил тяжело вздохнул, бросил взгляд в сторону Эрика, а потом кивнул.
Эльф редко выказывал гнев или раздражение. Кейлен с гримасой опустился на колени рядом с трупом, чья плоть почти полностью исчезла. Его взгляд задержался на пустых глазницах, покрытых кусочками высохшей кожи и пятнами крови, а затем остановился на изображении ревущего льва на груди солдатской кирасы – такие же символы были и на остальных.
– У всех на груди черный лев Лории.
И тут Кейлен почувствовал предупреждение от Валериса.
Он инстинктивно потянулся к Искре, одновременно вытаскивая меч из ножен и бросив сумки на землю.
– Что? – спросил Тармон, мгновенно избавившись от своих сумок и выхватив из-за спины двуручный меч.
Воздух наполнился ритмично пульсировавшим звуком, словно камень скользил по замерзшему озеру – высоким и пронзительным. Он то усиливался, то слабел, двигаясь вокруг них.
Вейрил бросил сумки и взялся за лук, открываясь для Искры. Эрик последовал его примеру, и в его руках мгновенно оказались два меча.
Кейлен потянулся к Валерису. Покажи мне. Он позволил их сознаниям слиться. От Валериса исходила паника, быстро переходившая в ярость, крылья гневно били по воздуху. Он находился недалеко, расстояние не превышало мили. Кейлен попытался смотреть глазами дракона, но видел лишь песок и дюны. Затем в дюнах возникло какое-то движение, Валерис резко свернул влево, давление в нем стало стремительно расти. Чистая злоба стала пульсировать в венах Кейлена, выталкивая воздух из легких – челюсти отчаянно сжались, – в это время Валерис выпустил струю драконьего пламени.
Тусклые сумерки исчезли – Кейлен посмотрел своими глазами на Валериса, вынырнувшего из темной тучи, огонь промчался по дюнам под ним, ледяная ярость поглощала дракона.