«Мусорные баки стоят за учительской парковкой. Там от них для меня нет никакой пользы: хорошим укрытием они стать не смогут. Классический вариант – девчачий туалет, но не могу же я проводить там каждую перемену до выпускных экзаменов Квинна. Если увижу его издалека, возможно, смогу что-то придумать. Но что делать, если мы вдруг столкнёмся лицом к лицу где-нибудь в толпе? Просто поздороваться и идти дальше? Или как-нибудь изощриться…»

Я пока ничего не придумала. Хуже этого была только мысль о том, что Квинн просто не заметит меня при встрече. Я сомневалась, что смогу это пережить.

– Хватит вздыхать! – Юли точно знала, о чём я думаю. – Успокойся и расслабься, он наверняка остался в классе, не выкатывать же каждый раз в коридор его инвалидную коляску!

Но я всё равно спряталась за широкоплечим девятиклассником, потому что заметила бывшую девушку Квинна Лилли Гольдхаммер и её подруг Смиллу и Карину.

«Неужели из всех мест во всём большом школьном дворе они специально решили остановиться рядом со мной, чтобы вот так ненароком излучать крутость и сногсшибательность?»

Они стояли так близко, что мы могли разобрать каждое слово. Карина и Лилли проверяли друг у друга слова перед диктантом по латыни. Смилла, похоже, предпочитала более незатейливые беседы.

– Видели кожаную куртку, в которой эта новенькая явилась на урок английского? Слушайте, да это же Пьер Бальмен, хай фешн. Даже если она винтаж, готова поспорить, что новенькой пришлось выложить за эту куртку не меньше штуки баксов, рилли. – Смилла любила вплетать в свой рассказ английские словечки и выражения, чтобы никто не забыл, что она провела целый год в США.

– «Богатство»? – произнесла Карина.

– «Divitiae, divitiarum»^[3]. – Лилли убрала с лица прядь тёмно-каштановых волос. У меня открывался прекрасный обзор на эту троицу из-за спины стоящего впереди девятиклассника. – Честно говоря, ни куртка, ни сама она меня не восхитили ни капельки. Ничего особенного. «Заканчиваем»?

– «Perfectus»^[4], – ответила Карина. – «Терять»?

– Татуировки у неё немного странные, – продолжила Смилла. – Будто из нью-йоркских трущоб. Но парням, похоже, такое нравится. – Она окинула взглядом очередь. – Кстати, а где Лассе? Разве он не хочет сегодня поздороваться со своим пупсиком?

– «Amittere, amitto, amisi, amissum»^[5], – с раздражением процедила Лилли. – Ты прекрасно знаешь, что Лассе заболел и придёт только завтра.

– Да, конечно. – Смилла хитро усмехнулась. – Я просто хотела тебе напомнить. Кишечный вирус – это так привлекательно.

Юли ткнула меня локтем в бок. Подслушивая, я даже не заметила, что моё прикрытие-девятиклассник немного пододвинулся вперёд. Я поспешила за ним, но было уже слишком поздно.

– Ходячая Рюша, – быстро сказала Смилла, и я внутренне застонала.

– Нет здесь такого. – Карина раздражённо пролистала словарь. – Не думаю, что древние римляне носили блузки с рюшами. Во всяком случае, здесь это не упоминается.

Смилла хихикнула:

– Вот оно, ходячее упоминаньице, – добавила она, кивнув в мою сторону. – Бывшая девушка бывшего парня Лилли.

Мы с Квинном встречались так недолго, что большинство людей даже этого не заметили, но Лилли была свидетельницей нашего первого поцелуя, и её подружки, конечно, тоже о нём знали. А также о неудачной блузке, которая была на мне во время нашей памятной встречи в лифте.

Я пыталась сочинить какой-нибудь колкий ответ, но, как назло, ничего ехидного и остроумного мне в голову не приходило.

Лилли окинула меня беглым взглядом и скривилась.

– Оставь Ходячую Рюшу в покое, – сказала она. Я не поняла, подкалывает она меня или жалеет. – Квинн легкомысленно разбил это маленькое сердечко своими лживыми отношениями.

«Ну… да. Вроде того».

Я услышала, как Юли набрала полные лёгкие воздуха, собираясь отстаивать мою честь. В отличие от меня, она соображала в таких ситуациях довольно быстро. Но прежде, чем она успела хоть что-то сказать, Смилла указала на лестницу и громким театральным шёпотом зашипела:

– А вот и виновник торжества. Наконец-то! Поприветствуем Квинна фон Аренсбурга!

Моё разбитое сердечко забилось как бешеное.

Его появление действительно напоминало выход на сцену. Почти все головы повернулись к двери. Ученики наблюдали за тем, как Квинн выходит из здания школы. На несколько секунд воцарилась тишина, затем по двору прокатилась волна шёпота. Походка Квинна была более прямой и симметричной, чем несколько недель назад, да и с костылями он управлялся гораздо лучше. Кроме них об аварии напоминал лишь большой шрам на шее, но даже он зажил и поблёк с момента нашей последней встречи. Шрамы на голове скрылись под отросшими волосами, но я прекрасно помнила, как приятно было проводить по ним подушечками пальцев.

Я глубоко вздохнула, и Юли моментально схватила меня за руку.

Словно не замечая пристальных взглядов и перешёптываний, Квинн оживлённо разговаривал с двумя мальчиками из своего класса. Издалека его лицо выглядело совершенно спокойным.

– Это тот самый, который попал в аварию, – сказало моё прикрытие-девятиклассник мальчишке, стоящему рядом с ним.

– Когда куски мозга валялись на проезжей части?

– Кажется, мозг у него снова отрос, – вмешалась какая-то девчонка. – И ухо тоже на месте. – В её голосе сквозило разочарование. – Слышали, кстати, что какой-то воображала из седьмого, Валентин, кажется, во время каникул угнал машину бабушки и дедушки и доехал на ней почти до Бельгии?

Стоявшие вокруг школьники с увлечением присоединились к дискуссии, обсуждая возможность выдавать водительские права с тринадцати лет. Кажется, мальчик на костылях – это не такая уж сенсация. По крайней мере, для большинства.

– Я и забыла, что он такой симпатичный, – сказала Смилла. Её взгляд был по-прежнему прикован к Квинну. Она тихонько присвистнула сквозь зубы. – Вот это фигура. Кажется, джинсы сидят на нём ещё лучше, чем раньше.

– Твоя очередь, – возмущённо сказала Лилли Карине и поспешно зачитала следующее слово: – «Изумляться».

«Да, это как раз про меня».

Квинн повернул голову в нашу сторону. Причём остановился точно в моём направлении, как будто почувствовал, где я, и ждал удобного случая. Наши глаза встретились, и на одно волшебное мгновение мне стало совершенно неважно, что все мои чувства и сокровенные желания, возможно, видны с расстояния двадцати метров.

Я так боялась нашей встречи. А сейчас мне было просто… хорошо. Я почувствовала лёгкое покалывание во всём теле и, не успев осознать, что происходит, растянула губы в широкой улыбке.

– Это что ещё за хихи-хаха, – раздался голос за моей спиной.

Я резко развернулась. Сама того не замечая, я оказалась в самом начале очереди. За прилавком стоял завхоз Меллер собственной персоной. Он люто ненавидел всех людей на Земле моложе двадцати лет. По его мнению, все мы были плохо воспитаны, а страна из-за нас обречена на печальное будущее.

Меллер смерил меня презрительным взглядом и точным движением втиснул шницель между двумя половинами разрезанной булки, выдавил на него соус тартар, грубо сплюснул получившийся сэндвич, протянул его мне и пробурчал:

– Приятного аппетита!

– Э-э-э… Я хотела йог… – заикаясь, начала я, но господин Меллер меня прервал:

– Сначала вертишь головой во все стороны, ворон считаешь, а потом ещё и особые пожелания собираешься высказывать? Если заставляешь всю очередь ждать, бери, что даёт господин Меллер, ясно?

– У нас тут не тюрьма… – Юли попыталась вмешаться, но я остановила её тычком в ребро.

«Если она сейчас же не замолчит, может навсегда забыть о своём любимом соевом йогурте».

Совсем недавно, перед каникулами, злобный господин Меллер преспокойно закрыл киоск посреди большой перемены, а всё лишь из-за того, что какой-то мальчишка забыл его поблагодарить. Мне вовсе не хотелось нарваться на его немилость, поэтому я поспешно заплатила и взяла булку со шницелем.

– Что надо сказать? – угрожающе спросил господин Меллер.

– Спасибо, – пробормотала я из солидарности с другими учениками, стоявшими за мной в очереди. Ну, может, ещё из-за трусости, потому что господин Меллер выглядел довольно-таки устрашающе.

Когда я повернулась к Квинну, он снова был поглощён разговором с друзьями.

«Может, этот волшебный миг, когда наши глаза встретились, мне просто померещился?..»

– Так дальше продолжаться не может, – сказала Юли, и я вздрогнула от неожиданности. Она была права: мне действительно нужно было взять себя в руки. Но Юли говорила вовсе не обо мне, а о завхозе Меллере. – Он жестокий и злой человек. И к тому же он не надевает перчатки, когда прикасается к еде! Мы должны запустить петицию. А что, кстати, случилось с нашей петицией о еде для вегетарианцев в школе? – Она протянула мне один из двух йогуртов и ложку, а взамен взяла у меня из рук сэндвич со шницелем, чтобы выбросить его в ближайшую урну. – Не хватало ещё, чтобы ты тоже подхватила кишечный вирус, – добавила она, бросив косой взгляд на Лилли.

– Спасибо. – Я прислонилась к бетонному бордюру клумбы и передала йогурт обратно Юли. – Ешь, тебе ведь две недели ничего вкусного не доставалось. А у меня всё равно нет аппетита. – Это была правда. Мой уровень адреналина на этой перемене резко поднялся. Как хорошо, что скоро должен был прозвенеть звонок.

– А вот и новенькая! – крикнула Смилла, указывая на девушку, которая спускалась по лестнице, словно она модель среди вспышек фотоаппаратов.

Её длинные тёмные волосы обрамляли бледное миловидное лицо. Клетчатая юбка подчёркивала стройную фигуру, простая белая блузка с галстуком напоминала школьную форму. Образ дополняли грубые ботинки, которые отлично смотрелись на точёных ножках, и кожаная куртка. Она была небольшого роста, но очень привлекательная.

Теперь мой уровень адреналина подпрыгнул до невероятных высот.

– Глазам своим не верю, – услышала я свой шёпот.

Новенькая тем временем остановилась на последней ступеньке и обвела взглядом стоявшую во дворе толпу. Эта девчонка как две капли воды была похожа на Жанну д'Арк.

«Но… неужели Жанна до сих пор на свободе?»

Я поспешно поискала глазами Квинна, но он стоял спиной к лестнице и ещё не заметил новую ученицу.

– Ты её знаешь?

«Юли услышала мой шёпот?»

– Она похожа на святую Жанну, – рассеянно ответила я. – А это совершенно невозможно, ведь так?

– Так, – согласилась Юли. – Если только не начался конец света.

«О боже. Только не это».

– И всё-таки, откуда ты её знаешь? – спросила Юли, и тут я поняла, что именно сейчас сболтнула.

– В библейском лагере была девочка, ну… очень на неё похожая, – заикаясь, ответила я. – У нас был один тренинг. Про святых. С ролевыми играми. Она была святой Жанной.

Ролевые игры со святыми – это уж слишком даже для библейского лагеря, но впопыхах ничего лучшего я не придумала.

– Поня-я-ятно, – протянула Юли, искоса глядя на меня. – Странно, что ты ничего об этом не рассказывала.

Она слишком хорошо меня знала. Я поспешно оглянулась в сторону лестницы. И я была не единственной, кто это сделал.

– Только не вздумай её звать, Смилла! – услышала я шипение Лилли, но было уже поздно: Смилла обеими руками призывно замахала новенькой:

– Привет! Иди к нам!

– Только не это! – раздражённо сказала Лилли. – Теперь она направляется сюда!

Пока что Лилли была бесспорной звездой нашей гимназии, её посты «что я надела сегодня» всегда собирали много лайков. Неудивительно, что новенькую она сразу же невзлюбила. Одна только её походка чего стоила! Никто и никогда не ходил по школьному двору так уверенно и грациозно. Покачивая бёдрами, откинув назад волосы, девушка словно наслаждалась каждым шагом и отвечала на любопытные и восхищённые взгляды весёлой улыбкой.