Тот словно не замечал всех этих знаков – отпустив официанта, сел расслабленно, расстегнул пиджак, слегка распустил узел стильного черного галстука с серебристым растительным узором. Я по привычке заинтересовалась – что за бренд? Мне кажется, этот паттерн хорошо подойдет для рисунка обоев в…

Но вспомнила, что больше не работаю дизайнером интерьеров.

Теперь мое дело – оформление соцсетей. Там всем плевать на патентованные узоры элитных брендов. В моде «бежевые мамочки» и «тихая роскошь», не имеющая никакого отношения к настоящей роскоши.

Я опустила глаза на свой одинокий артишок посреди тарелки.

Непонятно, что теперь делать. Доедать? Ждать тартара из красных сицилийских креветок, прости господи? Все-таки поскорее прощаться и уходить, тем более, Наташке я тут точно не нужна?

В тех книжках по этикету, которыми мама мучила меня в детстве, было очень много про то, какой вилкой есть зеленый горошек, в какую рюмку наливать норвежский аквавит и даже какой рукой держать шаурму, а какой пиво. Но совершенно ничего о том, как вежливо свалить с деловой встречи, на которой твоя замужняя подруга смотрит на богатого красивого мужика голодными глазами.

– Ну что, Наталья, – начал Филипп, когда ему принесли стейк и бокал вина. – Расскажите мне о вашем новом проекте. Я весь внимание.

То, что лежало у него на тарелке, жареным мясом было назвать сложно. Когда он разрезал стейк, тот оказался изнутри ярко-красным, совершенно сырым. Подпаленная тонкая корочка была только снаружи.

Филиппа это совершенно не смущало. Он отрезал кусочек за кусочком и без видимых усилий жевал истекающую кровью плоть. Запивая густым темным вином, похожим на кровь даже сильнее, чем кровь настоящая.

И правда – хищник.

– Ох, Филипп! Вы же знаете, я бы не стала вас беспокоить из-за ерунды, но у вас такой великолепный вкус, вы так цените современное искусство, что… – начала Наташка таким высоким голоском, которого я у нее никогда не слышала. Немного кокетливым, немного подобострастным, немного смущенным.

– Давайте без лести. К делу, – жестко оборвал ее Филипп, и я запуталась в своей реакции на его слова.

С одной стороны, мне было неловко слушать, как подруга стелется перед этим мужчиной, с другой – кто он вообще такой, чтобы так себя с ней вести?!

– К делу, конечно, к делу! Когда я увидела этот проект, сразу подумала о вас! – зачастила Наташка. – Арт-группа «Молодые хулиганы» планирует стартовать хэппенинг с темой «Мобильность будущего». Они возьмут автомобильные материалы – карбон, лак, винил, ну вот это все, и создадут скульптуры в своем уникальном дерзком стиле! Мне кажется, ваша сеть автосалонов могла бы стать спонсором проекта! Сначала поделиться материалами, а потом выступить в качестве площадки для показа готовых творений!

– Звучит любопытно… – Филипп постучал кончиком ножа по тарелке. – Не знаю, как насчет площадки, но про материалы поговорим. Расскажите подробнее про эту арт-группу. Сами понимаете, дерзость дерзостью, а клиенты у меня люди консервативные.

– Напротив! – всплеснула руками Наташка. – Сейчас у молодежи появились очень большие деньги! Все эти тиктокеры и блогеры зарабатывают больше топ-менеджеров! Они уже наелись материальной роскошью и начинают смотреть в область духовного. Им будет очень близки молодые художники, хулиганящие в элитных автосалонах!

– Думаете?.. – Филипп поднял бокал с вином, но не стал пить, лишь держал его на весу, задумавшись. – Я, кстати, видел рилсы с пареньком, который дестроит «Бентли» на камеру. Позовем его?

Официант тем временем принес чай и щедрую порцию тирамису, а вот с моим заказом снова не торопился.

Но есть мне не хотелось – интересно было и так.

С Наташкой мы познакомились, когда я искала необычные картины для оформления дома одного известного певца. Заглянула в арт-галерею недалеко от дома, надеясь найти что-нибудь атмосферное среди работ художников, которые еще не прославились настолько, чтобы их картины могли бы вложением денег. Проще говоря – чтобы стоили дешевле наших отделочных материалов.

И там она захватила меня в плен своим энтузиазмом. Он проявлялся даже сейчас – как она ни старалась играть роковую соблазнительницу перед привлекательным мужчиной, огонь в ее глазах вспыхивал ярче всего, когда она говорила о художниках-хулиганах.

Я тихонько ковыряла артишок и любовалась двумя откровенно увлеченными своим делом людьми. Они оба с места включились в обсуждение деталей сотрудничества, генеря идеи на ходу.

– Нет, у «Бентли» другой имидж, – говорил Филипп, безжалостно терзая сырое мясо на тарелке. – А вот «Ламборгини», пожалуй, будет в тему дерзости и молодости. Вера, а вы как считаете?

Я не ожидала вопроса от него.

В современном искусстве я разбиралась мало. Все, что знала, было заслугой Наташки, которая таскала меня на самые интересные выставки.

– Вера у нас не специалист! – вмешалась она, явно недовольная тем, что внимание сместилось на меня. – Она картины и скульптуры она выбирает так, чтобы по цвету к обоям подходили, а в автомобилях понимает еще меньше. У нее даже своей машины нет.

– Скоро будет! – возмутилась я. – Вот сдам на права – и сразу куплю!

Я вообще не планировала вмешиваться в их странный флирт, но такое откровенное пренебрежение не смогла стерпеть даже из принципа.

– О, как интересно! – развернулся ко мне вместе со стулом Филипп. – Уже выбрали марку? Хотите, порекомендую что-нибудь? Я как раз специалист.

– Ой, нет, не стоит беспокоиться! – я даже засмеялась. – «Бентли» и «Ламборгини» – это не мой вариант.

– А что ваш? – серьезно уточнил он.

– У меня совсем другой уровень, – призналась я. – Либо новый китаец, либо подержанная.

– Но ведь у вас наверняка есть машина мечты… – проницательно сощурил стальные глаза Филипп. – Я прав?

– Да, конечно, – кивнула я. – Но и она мне не по карману.

– Покажите.

И снова этот приказной тон, которому подчиняешься раньше, чем слова доходят до мозга.

Я достала телефон и открыла галерею фотографий – и только тогда застеснялась. Потому что машина моей мечты, хоть и стоила больше моего самого отчаянного бюджета, все равно не дотягивала до «Бентли».

– Вот… – смущенно улыбаясь, показала я свою прелесть. – Цвета шампанского… С панорамной крышей, с автопарковкой, с белым салоном… Я влюблена!

– И сколько не хватает? – полюбопытствовал Филипп, глядя, как я листаю на экране фотографии машины моей мечты.

– Шестьсот тысяч… – вздохнула я. – Это уже с учетом, что я возьму в долг у всех, кого смогу уговорить.

– Хм-м-м-м… – Филипп еще несколько секунд рассматривал фото на экране моего телефона, а потом отложил вилку и нож и перевел взгляд на мою подругу: – Наталья, мне кажется, вам уже пора.

2. Конец ужина

Это вот что такое сейчас было?!

Я несколько ошеломленно наблюдала, как Наташка молча, с застывшей на лице улыбкой, собирается, нервно перекладывая телефон из одной руки в другую.

Надевает сумку на плечо, бормочет что-то похожее на прощание. И, так и не взглянув на меня, уходит.

Я растерянно оглянулась ей вслед. Наверное, надо тоже уйти?

Какая-то идиотская ситуация.

Начала вставать, но дорогу преградил официант, который будто бы не заметил, что помешал мне. Ловкими движениями он расчистил место на столе, забрав недопитый облепиховый чай, и расставил тарелки с художественно выложенным тартаром из… креветок? Я успела забыть, что за странное блюдо заказал мне Филипп.

Подняла на него глаза, встретилась с его пронизывающим стальным взглядом…

И поняла, что не хочу уходить.

Да, Филипп Завадич повел себя совершенно возмутительно. Так нельзя обращаться с людьми, тем более, с женщинами.

Но глядя на этого вальяжного хищника, демонстративно наблюдающего за моей реакцией, я поймала себя на безумном любопытстве.

Кто он такой?

Зачем он это сделал?

Чего хочет?

Что собирается делать дальше?

Любопытство это было сильнее всех правил приличия.

Поэтому я осталась.

Тем более, меня ждали три разноцветных тартара на трех пестрых блюдцах, украшенных брызгами соуса, которыми повар явно пытался передать какое-то художественное высказывание.

Это надо есть? Выглядит красиво, но…

– Вам не нравится? – проницательно спросил Филипп.

От его стейка уже ничего не осталось, и он медленно тянул густое темное вино из бокала, откинувшись на спинку стула.

– Честно говоря, не люблю термически необработанные продукты, – призналась я.

– Слишком осторожны? – усмехнулся он. – А я вот люблю все сырое и дикое – мясо, рыбу, устрицы… чувства. Необработанное, не измененное. Такое, как появилось на свет в живой природе.

– Каждому свое, – пожала я плечами.

– «Jedem das Seine», – с лязгающим немецким акцентом перевел он. – Знаете, где это было написано? Над воротами Бухенвальда.

У меня никак не получалось нащупать правильную интонацию в разговоре с Филиппом Завадичем. В любом другом случае я бы уже попрощалась и ушла, но он слишком меня интриговал.

Холодный стальной взгляд, подавляющая энергетика и низкие нотки в голосе, пробирающие до самых костей.

Завораживающая харизма хищника.

Такие, как он, питаются такими как я. В живой природе.

И от этого захватывает дух, как на американских горках.

Ощущение опасности – но такой… контролируемой.

В конце концов, что может со мной случиться посреди столицы в людном месте?

– Чем вы занимаетесь, Вера? Я правильно понял, что вы не коллега Натальи?

Он сам выбрал тон дальнейшей беседы, свернув с пути провокации.

Почему-то меня это разочаровало.

– SMM-менеджер, – я назвала самую скучную версию того, чем занималась сейчас.

Еще недавно я могла бы заинтересовать его, выпендрившись своей должностью «менеджера по эмоциональному опыту для клиентов». Таких клиентов, как он – неприлично богатых людей, которые выбирают себе квартиру не по принципу «поближе к метро» и «на что хватило».

Моей задачей было так оформить безрассудно дорогую недвижимость, чтобы подобные Филиппу Завадичу пресыщенные богачи захотели купить десятый пентхаус просто потому, что там какой-то особенный вайб. Тщательно созданный мной.

Филипп разглядывал меня, склонив голову и будто бы чуть-чуть свысока.

Еще бы – на его фоне SMM-менеджер даже не рыба, а так – планктон.

Не лань – не добыча. Мышь-полевка, которую леопард даже не заметит, случайно раздавив мягкой лапой во время погони за кем-нибудь повкуснее.

– Вера, вы замужем? – вдруг спросил он.

Я подавилась кашлем пополам со смехом.

Официанту пришлось поспешить ко мне с бокалом воды, но я отдышалась раньше.

– Нет, – ответила честно и снова засмеялась.

– Смешной вопрос? – удивился Филипп лениво.

Он качнул в ладони бокал с вином, густая словно кровь жидкость плеснула на стенки.

– Немного, – призналась я. – Разве такие вопросы задают в лоб? Надо как-то аккуратно узнавать!

– Например?

– Например, не ждет ли меня кто-нибудь дома, а то мы уже припозднились.

– Действительно, – склонил голову Филипп, и в его глазах мелькнуло странное выражение. – Вера, мы как-то припозднились. Вас кто-нибудь встретит?

– Вы намекаете, что ужин пора сворачивать?

– Я предлагаю подвезти вас домой, раз вы явно не планируете есть сырую рыбу. Машины у вас пока нет, так что могу предложить свои услуги.

Я замешкалась, вновь сбитая с толку.

Он выгнал Наташку, но зачем? Если мы не просидели и получаса после ее ухода.

«Трио тартаров» я действительно есть не собиралась, а вот артишок… Все-таки доела под ироничным взглядом Филиппа.

И тут же поднялась из-за стола, намеренно не дожидаясь, пока он сделает это первым.