– Это мягко сказано, – печально сказал Илья. Воды было примерно по щиколотку. Конечно, потом они узнают, что все не так уж страшно. Серверное оборудование размещалось в закрытых стеклянных шкафах с отдельной системой охлаждения. Илья бился за эти шкафы как лев, и оказалось, не зря, потому что именно они спасли большинство машин. Стоили такие шкафы очень дорого. Бои шли нешуточные, но теперь генерал сказал, что все служебные записки технического отдела будет подписывать не глядя. Сгорели источники бесперебойного питания, и вылетели два архивных сервера, на которые шло копирование текущих данных для создания резервных копий.

И снова на совещании все были очень рады, что им достался настолько параноидальный глава технической службы, который продумал все, вплоть до затопления серверной, и резервные копии создавались на нескольких машинах.

Гуров подумал о другом.

И судя по мрачному лицу Орлова и Крячко, им эта мысль также пришла в голову.

Уж слишком все это было похоже на диверсию. Вентиль открыли специально. Камер в подвале не было, нужно было просматривать все коридоры и выстраивать линию времени, чтобы прикинуть, кто и когда мог устроить потоп. Этим занялись два свободных сотрудника Ильи.

Гуров же решил еще раз сходить в бумажный архив Главка.

Там сегодня царила непривычная суета. Спустились стажеры, и начальник архива, подполковник Федор Барсуков, проводил для них экскурсию. Заметив, что пришел полковник, Барсуков кивнул на журнал, чтобы Гуров записался, а потом попросил полковника самому поискать нужные ему коробки с документами.

Лев Иванович кивнул.

Он по-прежнему понятия не имел, что искать. Дела велись по номерам и фамилиям убитых или пострадавших, по названию компаний и по годам. Реестр был, и можно было пролистать его. Еще раз, просто для очистки собственной совести, Гуров прошелся по фамилиям. Балерины там не было.

Изобретателя тоже.

Гуров поднялся в свой кабинет. Оба убитых были кристально честными людьми, согласно опросу знакомых. Оба погибли, отравленные слишком высокой дозой инсулина. Укол был сделан твердой рукой, и жертвы либо были знакомы, либо, что может быть еще хуже, доверяли своему палачу.

Где искать зацепку, если ее нет?

Пересечений у этих двоих пока не находилось. Никаких. Сотрудники Ильи проверили их по всем своим базам. Сами оперативники прошерстили все связи убитых.

Оставив техников работать, Гуров решил поехать в Бауманку.

Полковник приехал на машине, но оставил ее не на стоянке Главка, потому что вся она была занята машинами стажеров. Вот, казалось бы, просто на десять машин больше. Но почему-то никого уже не удивляло, что у студентов, можно сказать, машины были лучше, чем у следователей и оперативников. Сотрудники Главка даже шутили, что неплохо бы этих стажеров выселить куда-нибудь. То очереди в столовой, невозможно спокойно выпить кофе, то вот. Не припарковаться.

И Гурову приходилось оставлять автомобиль на бесплатной парковке поблизости. Тоже, кстати, служебной, но примерно в пяти минутах ходьбы от Главка. Там работал сторожем его хороший знакомый. Но сегодня охранник был другой, и в первый момент Гуров даже подумал, что перепутал и сегодня оставил автомобиль на привычной стоянке у Главка. Он обошел парковку и посмотрел еще раз. Старой машины Гурова, его рабочей лошадки, к которой он так привык, на месте не было.

– Только этого еще не хватало, – вздохнул полковник. Эти мелкие пакости начали его не на шутку напрягать.

Без машины сейчас будет грустновато. Конечно, машину Гурова крали уже не в первый раз. И всегда она находилась и возвращалась к полковнику.

Но сейчас почему-то Гуров подумал, что его старушка не вернется. Началась обычная рутина – опрос охранника, свидетелей, просмотр видео с камер наблюдения.

Камера на парковке была всего одна, она смотрела на ворота и не работала. В этом не было в целом ничего удивительного, парковка была городская, работала недавно, и про нее мало кто знал. Машину увели тихо.

– И видимо, кто-то не со стороны, – тихо сказал полковник напарнику, когда Крячко пришел на парковку.

– Почему ты так думаешь? – удивился Крячко, который тоже был в курсе, что машину друга несколько раз угоняли.

Лев выдохнул и отвел друга в сторону под видом, что они смотрят следы шин.

– Помнишь, что наши техники во все наши машины поставили маячки? Такие, что если ты не знаешь, где он спрятан, то его не засечь никак и не отключить.

Стас кивнул. Он тогда немного возмущался, когда узнал, что им будут устанавливать такие системы даже на личные автомобили, а потом понял, что дело полезное. А возмущался чисто для порядка, чтобы не думали, что он не против «накидывания очередного электронного поводка». Все-таки Стасу часто приходилось ездить по осведомителям, и в момент встречи он гарантировал им безопасность. И в том числе что никто не сможет вычислить его местонахождение. С другой стороны, он же не обязан всем подряд рассказывать о «цифровой шлейке», которой его авто оборудовали.

Гуров сунул руку в карман полупальто и достал маленькую, похожу на монетку коробочку, внутри которой прятались провода.

– Ах вот оно что, – протянул Крячко.

– Вот и я о чем. Даже я не знал, где в моей машине прячется эта хитрая коробулька. А угонщики знали. И оставили его вот так на бордюре специально. Похоже, это еще одна акция, направленная на меня лично. Очередное «письмо», спасибо, на сей раз без трупа.

– Экспертам на отпечатки будешь отдавать? – спросил Стас, и Гуров покачал головой:

– А смысл? Я уверен, что их нет. Наш игрок явно не дурак. Раз уж умудрился вычислить и вытащить из машины электронную ерундовину, то пальчики-то точно не станет оставлять.

Полковник был очень зол. Угнать его машину вот так, среди бела дня, во время расследования… Да это как щелчок по носу. Что-то вроде: «Ты же такой у нас знаменитый сыщик, Гуров, давай посмотрим, как ты ножками побегаешь».

– Ладно, возьму пока служебную, – сказал Лев.

В Главке он написал заявление, отнес его оперативникам, Орлов дал добро на служебную машину, но все это было так… неприятно.

Лев вернулся в кабинет и мрачно посмотрел на напарника. Тот уже разложил на столе бумажки с фотографиями и описаниями всех свидетелей по двум делам, и было видно, что свидетели, родственники и разные сложные и простые связи росли и множились с каждой минутой расследования. На доске сыщики прикрепили два письма, которые оставили Гурову.

– Будем составлять список мотивов и возможных причин убийства? Или пока берем за основу то, что мотив – это ты? – предположил Крячко.

– Может быть, – согласился Гуров, – ненавижу составлять эти списки.

– А кто любит, – пожал плечами Стас, – тем более, как понимаю, на тебя Орлов еще кротов повесил.

– Да. И потом, я думаю, что дело с кротами может пойти в ту же копилку. Только здесь кто-то очень сильно желает зла Орлову. Вот и получается, что либо у нас два разных злопыхателя, либо один злодей, зато с очень большими связями.

– Постой. С чего ты взял, что преступником может быть один человек? Я имею в виду, в случаях с убийствами и с неприятностями в Главке? – озадачился Крячко.

– Стас, ты веришь в такие совпадения? Я лично в них сомневаюсь. Подумай сам: убийства с промежутком… в два дня?

– В три, – поправил Крячко.

– Ладно, в три дня. И у каждого трупа – записка, адресованная мне. И в этот же период времени – черт знает что в конторе творится. Утечка данных, причем успешная, затопление компьютерного отдела, пресса бушует… Может быть, некто, кому я и мое непосредственное начальство – генерал Орлов – когда-то давно нешуточно насолили, решил мстить нам обоим. Оптом, так сказать, – добавил Гуров.

– Идею понял, – кивнул напарник. – Не могу согласиться на все сто, но что-то в этом есть. И все же предлагаю работать как над самостоятельными делами.

– Это само собой, – пожал плечами Гуров.

– Лева, и все-таки подумай, кому ты мог настолько насолить, – попросил Крячко, в очередной раз перебирая многочисленные бумажки по убийствам: опросы свидетелей, родственников, отчеты криминалистов.

– Подумаю, подумаю, – отмахнулся полковник.

У каждого сыщика, будь то следователь или оперативник, были свои списки тех, кто желал бы им зла и к кому лучше не поворачиваться спиной.

Можно было подумать, что для списка Гурова понадобится пара томов, но полковник очень хорошо умел вести дела так, чтобы точно знать, где в данный момент находятся его смертельные враги.

Большая часть давно села, и надолго.

Отдельные представители – на кладбище.

Поэтому для того, чтобы по памяти составить список тех, кто мог бы устроить полковнику такое приключение, хватило одного листа. Список генерала, скорее всего, был больше.

А потом Лев снова пошел вылавливать профайлера. Что-то не сходилось.

– Не сходится, еще немного, и я так назову это дело – «Ничего не сходится», – так и сказал Гуров Дягилеву. – Не сходится потому, что для мести мне именно сейчас должна быть какая-то привязка. Почему сейчас? Что такого произошло? Из недавнего – вроде бы ничего особенного. Из давних дел – не могу сообразить, – покаялся полковник. – Многие из списка моих потенциальных врагов сидят очень давно. Да, мстить могут их родственники. Только вот… Что именно должно было произойти сейчас, чтобы начали убивать? Записки слишком неконкретны. Могли просто оставлять мою фамилию на трупе, толку было бы больше.

Дягилев кивнул:

– Ты скажи, еще бантиком перевязать и положить открытку «Гурову от почитателя».

– Сплюнь.

– Да. Я подумаю. У нас тут был вообще похожий киллер? Чтобы убивал тем же манером? Можно попробовать взять всех, кто убивал таким «тихим» способом. Отравление через еду или уколы.

– Запустили базу, ищем, – отозвался Гуров. – Пока по тем данным, что у меня есть, похожих именно у нас нет. Запросили у коллег из Питера.

Дягилев еще раз взял в руки лист бумаги со списком Гурова.

– Тогда пойдем длинным путем. Придется Крячко навестить всех этих ребят. Пройтись по тюрьмам и больницам.

– А мне потрясти их окружение, – вздохнул Лев. – Если бы в сутках было чуть больше времени…

Дягилев кивнул:

– Ищи детей, жен. Семьи. Мне кажется, что тут дело семейное. Почти на сто процентов уверен, семейное, личное. Называй как хочешь. Если не семейное, то у нас завелся новый киллер, которого наняли для того, чтобы совершить эти убийства, но я бы не исключал вариант отвода глаз.

– Пока я занят этим делом, прокручивается что-то помощнее? – не удивился такому вопросу Гуров. Он тоже уже об этом думал.

– Да.

– Ищем, – коротко ответил полковник.

На пути к своему кабинету Гуров вспомнил еще одно место, куда почти все сотрудники Главка ходили вовсе не для того, чтобы улучшить свои навыки, а для того, чтобы выпустить пар. И, может быть, обсудить что-то, о чем они не могут открыто говорить на рабочем месте.

Тир.

Тир Главка находился в одном из подвалов и занимал большое помещение с высокими старыми колоннами. Когда-то, еще при строительстве здания, планировалось, что в этом подвале будет что-то вроде культурно-досугового центра. Будут проводиться мероприятия, съезды, отчетные сессии, доклады. Поэтому уже при застройке здания именно тут была заложена очень хорошая звукоизоляция. Старожилы Главка мрачно подшучивали, что сделано это было не для того, чтобы здесь проводить культурные мероприятия, а для того, чтобы расстрелять кого-то неугодного без шума и пыли. Подвалы Главка вообще были отдельной темой для размышления. Слишком большие, длинные и запутанные даже для такого архитектурного комплекса. Как если бы изначально планировалось строение совсем другого размера.

Гуров спустился в тир, занял место и первую обойму просто отстрелял, не думая ни о чем. В голове стало гораздо свободнее. Словно кто-то переключил тумблер.

Параллельно, глядя на то, как ложатся на мишень выстрелы, Лев смотрел по сторонам. Украдкой, делая вид, что долго выбирает пистолет, вглядывается в мишень, прикидывает расстояние.

Сегодня в подвале было на удивление много народу, и даже их стажер Вова пришел пострелять. Еще один штрих к его образу.