– Кхм… Он его укусил, – поморщившись, сообщил друг. Мои глаза буквально на лоб полезли.

– Кормить детей нужно лучше, – только и смогла выдавить я, испытывая одновременно и удивление от такого метода сражения, и гордость, что мелкий может постоять за себя, и облегчение, что сам при этом обошелся малой кровью. – Мне-то зачем звонишь? Подрались и подрались, все на равных же там…

– Он подрался не с другим сиротой, а с сыном директора приюта. Я с трудом замял эту ситуацию, чтобы в его дело не ставили отметку, но теперь парнишку переводят в другой приют. Просто подумал, что ты захочешь знать, – закончил Даг. Я же грязно выругалась.

Покосилась на рубку управления, где Бесси наверняка уже выстроила маршрут до «Ориона-7», где находилась моя цель. Всех не обогреешь. Мне позарез нужны деньги. Пацан нормально устроится и в новом приюте… Машхараза, как же тухло это все звучит!

– Когда его переводят? – зачем-то спросила, совсем не собираясь отказываться от своих планов.

– Сегодня.

– Машхараза! Мне заряжаться еще около двадцати минут. Если можешь, задержи их. Я через час буду.

– Знал, что захочешь попрощаться, – хмыкнул Даг.

– Да хрена с два! Заберу пацана и сама найду ему нормальный приют, а то запихнут еще в какую-нибудь совсем гнилую дыру, знаю я их, – выплюнула я, испытывая дикую смесь злости, безысходности и обиды, что Лойса поймаю все же не я.

Глава 6

Еще какое-то время спустя…

– Он первый напал.

Директор сиротского приюта, сухощавый тип с омерзительно ровным, спокойным голосом, смотрел на меня так, словно я здесь случайно и мой взрыв ярости – это просто эмоциональная вспышка глупой бабы.

Я с трудом удержалась, чтобы не зарядить ему по физиономии.

– Он. Первый. Напал? – процедила я, медленно сжав кулаки, чтобы пальцы не дернулись к кобуре.

– Да. Он спровоцировал конфликт с ребятами постарше, – невозмутимо продолжил директор, вытягивая перед собой документ со списком повреждений. – Один из них получил выбитый зуб, второй – сломанную переносицу. Ваш… найденыш… проявил повышенную агрессию, что и привело к прискорбным последствиям.

Из моей груди вырвался смешок, но во мне сейчас было меньше веселья, чем в гробовщике на похоронах.

– Зубы мне не заговаривай! – вспыхнула я, наклоняясь к нему через стол. – Я правильно понимаю, что ему сломали руку и теперь вы хотите, чтобы я еще и заплатила за его лечение?!

– Вы же сами связались с нами, спросили о его судьбе… – Директор чуть подался назад, не ожидая такой реакции. – Раз уж она вам не безразлична, будьте добры оплатить наши затраты на его лечение и лечение пострадавших из-за него детей.

А вот я как раз и не была удивлена. Подозревала, что будет все как всегда: благотворительные учреждения абсолютно не интересуют те, кого они должны защищать.

– А то, что его тут же отметелили, вчетвером одного, вас не смущает, нет?

– Он первый спровоцировал.

Я сделала резкий вдох.

Вдох-выдох. Остаться на месте и не сломать стол головой этого лицемера.

– Пошли в жопу.

Я оперлась обеими руками на стол. Столешница затрещала под напором, и директор невольно вздрогнул. Я медленно выдохнула, собирая всю злость, которая раскаленным металлом скользила внутри.

– Я так понимаю, ваш приют существует исключительно благодаря милости благотворительных фондов, правильно?

Директор открыл рот, неуверенно моргнув.

– А теперь представьте, что внезапно выяснится, что в вашем милом заведении детей избивают. Прямо вот так, массово. Думаете, хоть одна организация после этого даст вам денег?

Он резко замотал головой.

– Послушайте, это какое-то недоразумение…

– Недоразумение? – Я холодно усмехнулась. – Если бы я не позвонила, вы бы даже не удосужились мне сообщить. А теперь еще и бабки из меня хотите вытянуть, за вашу же халатность?

Я наклонилась ниже, почти касаясь носом его бледной лоснящейся физиономии.

– Мне просто интересно, что об этом подумает, скажем… – я задумчиво поджала губы, изображая размышления, – контрольный комитет по защите несовершеннолетних? Инспекция по оценке условий жизни сирот? А может, Союз космических штатов? Ой, нет, подождите, они ведь передадут это в отдел юридических расследований…

Он сглотнул.

– Или я могу передать это в пресс-службу безопасности. У меня там знакомый есть, охотник за головами, занимается защитой детей в отдаленных колониях. Любит такие дела. Ну и… конечно же, Центральное управление патроната – им точно будет любопытно, какие у вас тут методы воспитания.

– Э… я… Это все… – Он запнулся, побледнел, заметно вспотел, в глазах замелькал страх. – Это… это все недоразумение, я понимаю, что вы обеспокоены…

– Я не обеспокоена, я зла.

– Конечно-конечно… Послушайте, давайте мы… урегулируем этот вопрос.

Он порылся в ящике стола, вытащил стопку галларов крупного номинала и протянул мне.

Я фыркнула и отдернула руку.

– Лучше потратьте их на детей, а не на очередной идиотский отчет о том, как у вас тут все прекрасно.

Он поспешно спрятал деньги, теперь уже просто мечтая избавиться от меня, как от плохого сна.

– Но… что я могу сделать в таком случае? Я вас уверяю, мы теперь будем следить за вашим… вашим мальчиком как никогда! – заискивающе улыбнулся он.

Я резко вскинула ладонь, затыкая его.

– Хрена с два я вам теперь его оставлю.

– Что?..

– Мы покидаем ваше заведение прямо сейчас. Помогите ему собрать вещи как можно быстрее, пока у меня нервы не сдали, и выведите ко мне, – холодно бросила я и покинула кабинет.

Надо было отдать должное, холл здесь выглядел прилично.

Чистые стены, дешевый, но свежий линолеум, несколько игрушек и учебных голограмм в зоне отдыха. Издалека даже могло показаться, что место неплохое. Сама почти поверила после виртуальной экскурсии по приюту.

Пока ждала, посматривала на мелькающих в коридоре детишек. Не зашуганные вроде, не в лохмотьях. Может быть, в целом здесь действительно с детьми обращались нормально. Вот только моя заноза в заднице здесь не прижилась.

Как и в двух предыдущих приютах. Машхараза…

За боковой дверью послышался какой-то шум.

– …да задрали, говорю же, ошибка, не пришел за мной никто, – услышала я знакомый возмущенный голос.

– Иди давай! – грубо ответили ему, а секунду спустя дверь отворилась, и в холл буквально вытолкнули моего пацана.

Следом полетела его сумка с нехитрыми пожитками, которые я ему выдала с собой еще в первый приют. Я хмуро уставилась на него.

Он выглядел хуже, чем я думала. Тощие руки покрывали темные синяки, на подбородке ссадина, щека опухла, на нижней губе застыла корка крови. Рука, зажатая в допотопный гипс, нелепо висела вдоль тела, а на вороте его потрепанной рубашки виднелись следы чужих пальцев – кто-то его схватил слишком грубо.

– Машхараза… – выдохнула я и добавила еще парочку непечатных выражений, чувствуя, как во мне разгорается огонь ярости. Да, я запугивала директора, выдумывая несуществующие организации, но сейчас была готова лично разнести это здание по камешку, а директора превратить в отбивную.

– Что, нажаловались уже, попросили забрать куда подальше? – скривился мой найденыш. – Могли бы не утруждаться, а просто отпереть ворота, я бы сам ушел…

– Кто бы сомневался, – процедила я, пытаясь унять гнев. Бить рожу директору я все же не буду, только проблем с законом мне не хватало. Но Дага потрясу на предмет полезных знакомств, которые обеспечат шквал проверок этому приюту.

– Хреново выглядишь. За мной, – обронила я, развернувшись к выходу.

– Ты тоже не цветешь, – огрызнулся он, но послушно поплелся следом. – Тебе-то какое дело, как я выгляжу?

– Да абсолютно никакого! В целом ситуация бесит! На хрена открывать приют, если не в состоянии обеспечить безопасность воспитанникам? Почему я должна срываться и…

– Тебя никто не звал, – прервал мои возмущения пацан. – Оставила и оставила, летела бы себе куда подальше. Я и сам о себе могу позаботиться.

– Вижу, как ты можешь, – огрызнулась я в ответ.

Остаток пути до корабля мы преодолели молча.

– Почему ты все время возвращаешься? – прозвучал его вопрос, пока я бодалась с дверной панелью Бесси.

Я хотела ответить привычным сарказмом, отмахнуться, но… Сама не зная зачем, смерила его долгим взглядом.

Мелкий хулиган. Беспризорник. Вечная проблема на мою голову. Я и так для него сделала больше, чем кто-либо в его жизни. Так зачем же в самом деле продолжаю интересоваться его судьбой? Зачем забрала из последнего приюта, где меня заверили, что теперь будут едва ли не пылинки с него сдувать?

Ответа у меня не было. Или все же был, а я продолжала врать самой себе?

Глава 7

Дверная панель Бесси отъехала в сторону с жутким скрежетом, напоминая о необходимости смазки, но сейчас мне уж точно было не до нее.

Громкий, душный, раздражающий мир снаружи остался позади. Теперь только я, корабль и этот паршивец, умудрившийся влипнуть в очередную дрянную ситуацию.

– Давай, шевели копытами.

Мелкий буркнул что-то невнятное, но повиновался, шагнув внутрь, ревностно оглядывая рубку, особое внимание уделив креслу второго пилота, заваленному всяким хламом. Будто каждый раз боялся увидеть его занятым другим каким-то беспризорником. Нет уж, с меня хватит и этого.

Я выругалась, заметив, как он осторожно двигается, пытаясь не задеть руку, но делает это слишком небрежно, чтобы я не догадалась. И мне еще будут говорить, что в том приюте заботятся о сиротах? Да хрена с два!

Я быстро вбила координаты знакомого лекаря и, пока корабль настраивал маршрут, небрежно смахнула со второго кресла свою куртку и кое-какие инструменты, вовремя не убранные на место.

– Падай сюда, – скомандовала мелкому, открывая отсек с медикаментами. – Того гляди свалишься тут еще.

– Я в порядке, – буркнул он, но поспешно сел в кресло, пока я не передумала. В прошлые разы я его гоняла с него.

– Ага. Ты настолько в порядке, что аж фиолетовым светишься, – прокомментировала я, прикидывая, что из моего арсенала и в какой дозировке могло подойти этому шкету. Выходило, что почти ничего. Хотя четверть ампулы вот этой прелести ему не навредит, зато значительно улучшит самочувствие.

– Рука сломана, синяки на лице вижу. Что еще? – деловито поинтересовалась я и, не дожидаясь ответа, начала расстегивать его рубашку.

– Эй, я сам могу! И я не кошка, чтоб меня щупали! – вяло возмутился он, когда я заодно принялась ощупывать его ребра.

– Заткнись и не дергайся, я только посмотрю, – не повелась я и, осторожно взяв его за подбородок двумя пальцами, повернула лицо к свету. – Синяк на скуле откуда?

– Что за тупой вопрос? Подрался я, сказали ж тебе, – фыркнул он, подняв загипсованную руку повыше.

– Три дня назад, тогда же и сломал руку. А синяк свежий, – указала на очевидное я.

Пацан напрягся, но, стиснув губы покрепче, отвел взгляд. Не дожидаясь ответа, который вряд ли последует, я взяла его здоровую руку и негромко хмыкнула, оценив сбитые костяшки. Ну понятно. Внутри вновь всколыхнулась волна злости на тех, кто должен был следить за порядком в приюте. Какого хрена там вообще допускают эти драки?

– Рука болит? – сменила я тему, ткнув пальцем в гипс.

– Чешется, – с бездной сарказма выплюнул он.

Я вставила отобранную ранее ампулу в медицинский пистолет и, отмерив дозировку, щелкнула предохранителем.

– Стой! Ты чего?! – Мелкий дернулся назад, но я уже вогнала ему обезболивающее в плечо.

– Ой, да не прикидывайся, что никогда этого не видел, – закатила я глаза, оценив его обиженную моську.

– Видел. Просто не люблю, когда этим в меня тычут.

– Вот и не нарывайся на ситуации, где в тебя чем-то тычут.