В ответ все дружно вздохнули и принялись переодеваться. А когда прозвенел звонок, выяснилось, что с нашего класса собралось мало народа – всего семь человек. Екатерина Никитична, мягко сказать, не особо оценила прогул ее урока и ушла к завучу ругаться. Вернулась она уже более бодрая, да только не одна, а с «ашками», которых нагло подняли с литературы и заставили переодеваться: у них тоже сегодня стояла физ-ра, но вторым уроком.

– Вай, – обрадовалась Лиля, хлопнув в ладоши. – Дава будет с нами.

– Весь их класс будет, – прошептала я, уже пожалев, что не прогуляла вместе со всеми.

– Ну и что! Пробежимся быстренько, а потом позалипаем на то, как Дава подтягивается.

– С каких пор ты стала фанаткой Давы? – удивилась я. Мы сидели на подоконнике в коридоре в ожидании, когда «ашки» будут готовы к уроку.

– Он, оказывается, такой милый. Как думаешь, ты ему нравишься?

– И я, и ты, и вся школа, если не весь город, – не сдержалась я от подколки.

Про Сашу Давыдова говорили всегда одно: бабник. От девчонок у него отбоя не было, и все равно многие мечтали с ним встречаться, даже наша Ася, у которой, между прочим, был уже жених. Каждая почему-то думала, что именно с ней Давыдов забудет о своих похождениях и станет верным песиком. Поразительная глупость.

– Ну не знаю, – повела плечом Лиля. – Вчера он глаз не сводил с тебя. Я немного завидую.

– Это все из-за Громова, я уверена, – сорвалось у меня.

– А причем тут этот… – Ильина понизила голос и оглянулась, словно от одного только сочетания этих букв из-за угла мог вылезти монстр.

– Ну… – я помялась, не особо хотелось распространяться о случае в шкафу. Обещала ведь, что никому не скажу. С другой стороны, может Яр сам всем растрепал, так чего тогда мне хранить это в тайне.

– Абрамова, – Лилька толкнула меня в бок локтем, всем видом демонстрируя, что ждет ответов. И я бы, может, ей дала их, но тут в коридоре появилась Екатерина Никитична, следом из раздевалок вышли ребята, и нас всех дружной компанией выгнали на улицу. Потому что учительница считала, что хорошая погода – это знак свыше! Нужно обязательно выходить, дышать воздухом, бегать. Ох, бег был ее любимым занятием, и самым ненавистным для меня.

«Ашки» шли вразвалочку, громко между собой переговариваясь. Самым активным, пожалуй, был Дава – он шутил, а девочки смеялись над его шутками и смущались. Громов же немного отставал от коллектива; он шел по школьному двору лениво, словно кот. Руки держал в карманах, во рту крутил то ли зубочистку, то ли какую-то палочку и смотрел задумчиво на небо. Ярослав, казалось, был не здесь, не со всеми. Он выглядел отрешенным, мрачной тенью на фоне яркого летнего дня. Холодный. Скупой на эмоции. Дымчатая туча, случайно заплывшая на лазурный небосвод. Таким я видела Громова.

Екатерина Никитична выстроила нас в шеренгу, поставила у себя в тетради плюсики на против фамилий всех присутствовавших и стала давать указания для разминки. Буквально за десять минут мы сделали зарядку под громкие шутки Давы, смех его одноклассниц и замечания физручки. Таких как Саша она на дух не переносила, считала их клоунами и не скрывала этого.

После разминки я уже думала, что нас отправят поиграть в мячик, потому что времени оставалось немного, но Екатерина Никитична объявила эстафету. Народ моментально взвыл.

– На первый-второй рассчитаться, – скомандовала Екатерина Никитична.

– Да ладно, мы и так можем потрясти костями, – не унимался Саша. – Кто хочет со мной?

На его вопрос тут же последовал совершенно очевидный ответ – хотели все, даже наши Дина и Марта подали голоса в общем хоре. Промолчали только я и… Громов. Почему последний не изъявил желания, я не знала. Тем более Яр явно был из категории тех, кто любит спорт, явно бег не исключение.

– Давыдов! – крикнула Екатерина, затем дунула в свисток. – Еще одна шутка не по делу, и пойдешь гулять в кабинет директора.

– Я не согласен, – съязвил он. – Мне с вами очень весело, а там будет очень скучно.

– На первый-второй, – повторила физручка. Ребята повздыхали и стали называть по очереди свои номера.

По итогу Саша возглавил команду «первых» – его сразу провозгласили капитаном. «Вторые» же, среди которых оказалась и я вместе с Громовом, пребывали в молчании. Кто-то должен был встать в начале ряда, построить всех, однако никто не изъявлял желания. Мы топтались на месте, а некоторые еще и ныли, что им не повезло. Они хотели к Даве, который уже вовсю командовал и хорохорился.

– Готовы? – прикрикнула Екатерина Никитична.

– Да, капитан, – пропел Саша.

Из его группы стали доноситься фразы, которые звучали в песне из мультика про «Губку Боба», а затем снова смех. Вокруг Саши царила атмосфера легкости и безудержного веселья.

– Может, просто по росту построимся? – предложила я, скрестив руки на груди. Хотелось скорее закончить с дурацкой эстафетой и пойти в раздевалку.

– Тогда мы проиграем, – вдруг подал голос Ярослав. Ветер коснулся его коротких каштановых волос, которые переливались от солнечных бликов.

– Хотелось бы выиграть, – сказал парень с тату под глазом из «А» класса. Остальные неуверенно кивнули.

– Тогда Мартыненко, – ответил строго ему Яр. – Ты откроешь забег.

– Разве не капитан должен открывать? – уточнила зачем-то я. Раньше на таких эстафетах у нас всегда линию бега открывал капитан. Потом посмотрела на шеренгу Давы и еще раз убедилась в своих словах.

– Не обязательно, – Громов ответил мне таким тоном, будто глупее вопроса в жизни не слышал. – Мартыненко всегда обходит Саню на пару секунд, это даст нам преимущество. После побежит Тома, она обгонит Федотову, та точно растянется на земле или споткнется. Следом пойдет… – Ярослав то и дело переводил взгляд на наших соперников и выстраивал ряд, исходя из их физической подготовки. Я удивилась, насколько он просчитывал каждого бегуна и оценивал силы своих. Если сравнить его с Давой, это были небо и земля. Я слышала, что Саша позволил ребятам встать так, как они хотят. Его подход к такой мелочи, как эстафета, заметно отличался от метода Ярослава.

– Ты, – Громов остановился напротив меня, когда закончил с остальными. Я отчего-то поежилась от его прямого и до ужаса колючего взгляда. А потом вспомнила, как мы сидели в шкафу, и мне стало еще больше не по себе. – Выглядишь хилячкой.

– Она… – Дина, которая тоже была в нашей команде, неожиданно пискнула. – Хорошо бегает. Правда.

– Вот как? – он выгнул бровь и вновь посмотрел оценивающе, словно я была товаром в выставочном зале. Мне захотелось наступить Яру на ногу. В конце концов, я не кусок грязи, чтобы на меня так смотреть. Бесит.

– Я нормально бегаю, мистер капитан.

– Тогда будешь передо мной, – сказал он твердо.

– В смысле? – и только сейчас я поняла, что Громов планировал бежать последним.

– Все готовы? – повторила Екатерина Никитична. Ребята дружно дали согласие и двинулись к линии старта. Эстафета началась.

Глава 6 – Ангелина

Мы лидировали, как бы неожиданно это ни звучало. План Ярослава работал идеально, а наши соперники злились. В какой-то момент я глянула на Даву и заметила его недовольное лицо. Впервые он не улыбался. Однако Саша словно почувствовал, что на него смотрят, и тут же изменился в лице, снова стал дружелюбным.

Я отвернулась,– не хотела привлекать к себе лишнего внимания, да и девочка из «ашек» должна была вот-вот передать мне палку для продолжения эстафеты. Поставив ногу на «старт», я протянула руку. Сердце в груди сжалось: мне никогда не нравились соревнования, казалось, я подведу своих.

Блондинка с дулей на голове добежала до черты, передала мне палку, и я сорвалась с места. Пока бежала, ощущала, как горит грудь и перехватывает дыхание. Моя соперница не отставала, а у нижней линии, где нужно было наклониться, мы вообще сравнялись. Я коснулась пальцами земли и помчалась что было мочи обратно. В голове вертелись слова: «Ты не имеешь права на поражение». Не знаю, откуда это взялось во мне, раньше я и не переживала бы о победе, но сейчас почему-то ощущала странное чувство окрыления, и оно, подобно ветру, подталкивало в спину.

Вдруг, буквально у финишной черты, когда оставалось всего несколько рывков, мне попался под ноги камешек. Проклятый. Дурацкий. Камень. Я споткнулась, и сама не поняла, как полетела лицом вниз. Пытаясь защититься от удара, я выставила руки вперед, и приземлилась в позе собачки. Это было ужасно. А когда послышались смешки, мне стало вдвойне неприятно.

Время словно замерло, и я могла отчетливо видеть каждую ухмылку на лицах наших соперников. Они радовались моему поражению – нет, нашему, ведь я в один момент уничтожила шанс на победу целой команды. Переведя тревожный взгляд на своих, я заметила на их лицах разочарование.

«Все кончено.»

– Палку! – раздался вдруг строгий голос Громова.

Я подняла голову и встретилась с его взглядом, и он будто прожег меня до косточек. Взгляд его был холодным и тяжелым, но в то же время, в нем не было ни капли осуждения.

– Держи, – прошептала я, протягивая пластиковую палку для эстафеты. Он обхватил ее своими длинными пальцами, красивыми – хотя о чем это я? Разве пальцы могут быть красивыми? Глупость какая-то.

А через секунду Ярослав уже бежал вдоль линии, оставляя меня позади. Его соперником был мой одноклассник Валера Нишин. Высокий, с ногами почти от ушей, Валера быстро бегал, иногда выступал за школу, и я была убеждена, что Громов не может тягаться с ним. Однако Яр взял смекалкой: он раньше времени подался вперед, скользнув кедами по песку, затем коснулся пальцами земли и развернулся. В то время как Нишин только начинал наклоняться, Громов уже бежал обратно.

– Давай, Ярослав! – закричала блондинка, которая была передо мной. Наши соперники тоже стали вовсю скандировать слова поддержки Валере. Оставались считаные секунды до финиша, Нишин уже почти догнал Яра, но в последний момент он дал слабину, и в итоге мы выиграли.

– Ура! – радостно завопила моя команда, кто-то даже хлопал в ладоши. Я же стояла в тени высокого тополя и кусала от досады губу. Мы чуть не проиграли из-за моего фиаско. Мне было так неприятно осознавать, что я была балластом в этой игре.

Екатерина Никитична дунула в свисток и объявила, что мы можем расходиться – урок закончен. Блондинка из «ашек», проходя мимо, задела меня плечом – явно специально – и глянула с таким высокомерием, словно ледяной водой окатила. Остальные же молча поплелись к школе, обсуждая между собой победу. Кто-то нахваливал Ярослава, кто-то просто поражался, как он круто все рассчитал. Сам Громов молчаливо шагал впереди, будто ему было наплевать на происходящее.

– Ты как? – спросила Лиля, поравнявшись со мной.

– Ну… – я взглянула на свои ладони – на них были ссадины, остатки от песка и засохшая кровь. В коленках отдавала легкая пульсирующая боль, поэтому я двигалась не быстро.

– Ого, надо промыть, – спохватилась подруга.

– Ага, – пожала я плечами, настроение упало ниже плинтуса.

– Ты что, расстроилась из-за падения? Какая глупость.

– Согласна, но… – со вздохом начла я, но так и не договорила. Сама не понимала толком, из-за чего парюсь. Это же дурацкая эстафета, от которой в наших жизнях ничего не поменяется.

– Ты из-за Давы? – шепнула Лилька, закинув руку мне на плечо.

– А он тут причем? – искренне не поняла я.

– Думаю, ты ему симпатична, вот инфа соточка, – заявила уверенно Лилька.

– А мне кажется, он тебе нравится.

– Что? Нет, – подруга убрала руку с моего плеча и отвела взгляд в сторону, словно не хотела, чтобы я видела ее лицо. Неужели между нами появились секреты?

– Если он тебе нравится, в этом…

– Забей, пошли лучше скорее в туалет, пока твои ладони еще можно отмыть.