Арасия. Пустой трон (страница 4)
Когда она снова взглянула на Юлиана, тот уже преклонил колено:
– Клянусь служить вам верно и без обмана, и защищать от врагов и наветов до последней капли крови, и ни мыслью, ни словом, ни делом не нарушить данной клятвы на этой земле и в любом ином краю.
Кассий опустился рядом:
– Клянусь!
– Я принимаю вашу клятву, – с запинкой отозвалась Андра, глядя только на Юлиана.
– Восток с вами, Ваше Величество, – сказал тот. – Вы вернетесь в Кастельтерн и снова наденете корону великого Адриана. Трофеев будет больше. Как вы сказали, сегодня платье, завтра Тит, а потом и вся Ландрия.
Глава 2. Оракул и его мальчик
Тит
Идти в тронный зал не хотелось – там Титу всегда не хватало воздуха. В тот первый день, когда он помпезно заявился в Кастельтерн под видом ландрийского посла, тронный зал произвел на него впечатление: огромный, с высоченным потолком, с массивными колоннами, до самого верха обвитыми барельефами, с помпезным троном на небольшом возвышении. Даже недоделанная колонна добавляла значимости всему окружению. И эти огромные окна из цветного стекла – есть ли лучший способ продемонстрировать богатство. В ландрийском замке почти не было стекол. В редких спальнях, но не в тронном зале. Поэтому там всегда гулял прохладный ветер, что дул с гор, и было много воздуха. В Кастельтерне же все было не так. Мутноватые стекла красиво преломляли свет, бросали на пол и колонны разноцветные пятна. В солнечных лучах золотилась пыль. Воздух в зале стоял неподвижный и теплый. И как же трудно было дышать! Титу куда больше нравились королевские покои с открытой ветрам террасой. Он почти не покидал их. Но некоторые встречи приходилось проводить в тронном зале, чтобы напомнить себе и другим, кто он есть. И об ответственности. Так учил отец, а он был великим королем. Но как же не хотелось туда идти. Наверное, поэтому Тит и заглянул по дороге к Оракулу.
В небольшой комнатушке, где тот обитал, тоже было душно, хоть ставни на окнах и были распахнуты – сам день выдался такой, небо было тяжелым и низким, воздух стоял неподвижный и густой, и все ждали грозу. Но даже это было лучше тронного зала и тем более – лучше вонючего подземелья, где поначалу томился Оракул.
– Ну? Что там? – рявкнул Тит, но тут же опомнился, опустил глаза. Пусть он не понимал, почему предсказание отнимает так много времени, зачем старик снова и снова кидает камни, хотя обычно хватает одного раза – Оракула торопить нельзя. Тит и так нарушал правила – к Оракулу положено приходить смиренным, еще и с дарами, и отдавать их сразу, а не когда получишь ответ. Пусть даже Оракул не совсем настоящий – сути это не меняло. Старику отвечали боги, священные камни слушались его, значит, он был Оракулом.
– Сейчас, сейчас, мой король, – лепетал старик. Его морщинистые руки мелко тряслись над камнями. Отросшая космами борода касалась пола. – Сейчас… Сейчас…
Старик давно перестал думать о себе, о том, как выглядит, ел через раз. А вот Титу было брезгливо, и он поморщился – как бы старик не завшивел. Надо его выкупать, хоть бы и силой, и цирюльника позвать – пусть приведут в порядок. Одежду тоже стоит сменить. Как никак Оракул.
Старик снова бросил камни, на этот раз слишком сильно, они разлетелись широкой дугой, один вовсе отлетел под ноги Тита, и тот заметил символ: три продольных черты и одна диагональная. Что это означает Тит не знал, но отчего-то стало тревожно, захотелось отпихнуть камень, точно готового ужалить скорпиона, но нельзя, такого кощунства боги не прощают.
– Сейчас… сейчас…
Старик подполз, бросил взгляд на камень, прежде чем сцапать его, потом на самого Тита.
Тот не выдержал и отвернулся – глядеть на старика было противно. Но Оракула не выбирают. Вдруг вспомнилось, как увидел его впервые. Разве мог Тит подумать тогда, что встретил своего будущего Оракула? Хотя в те дни старик больше походил на него, чем теперь. Тогда он не трясся, как пожухлый лист на ветру, а был здоровым и крепким, преисполненным достоинства, поглядывал на всех свысока. Казался деловитым, с этим его множеством странных мешочков, привязанных к веревочному поясу. И голос его звучал твердо. Тит вспомнил, как лихо старик владел чарами, прикрывая свою королеву в Крепости Орлов. Как всегда стоял подле нее за троном…
– Добрый знак, мой король, – забормотал, наконец, старик, и Тит повернулся к нему. – Добрый. Вам предложат правильное, соглашайтесь. Соглашайтесь, мой король.
– Ты уверен?
– Каменные птицы, мой король. Каменные птицы.
– Что это значит? – Тит нахмурился. Болтовня старика начинала походить на горячечный бред.
– Встреча, которую вы ждете. Каменные птицы помогут. Соглашайтесь, – тихо сказал старик и протянул руку.
Тит помедлил, поглядел на дрожащие пальцы, но вложил в них склянку. Старик выпил ее мгновенно, дрожа и жадно глотая. Пара капель побежали по подбородку, и он подхватил их пальцами, размазал по губам. Плюхнулся на пол, прислонился к стене и расслабленно прикрыл глаза. Тело его постепенно расслаблялось, мышца за мышцей: ноги вытянулись, руки безвольно упали на пол, лицо посветлело, будто старик услышал что-то очень приятное, даже радостное, губы вытянулись в подобии улыбки.
Тит снова отвернулся, не желая на это смотреть, и вышел из комнаты. Он получил, что хотел, от старика теперь никакого толку, он будет в небытие несколько часов. Дурман не щадил никого. И старик не был виноват, что стал… таким. Жалким и зависимым. Никто не виноват. Это не должно было зайти так далеко. Титу просто нужен был способ совладать с ламарскими чародеями, что были в Кастельтерне, а иного способа он не придумал. В Ландрии знали толк в ядах и разного свойства напитках, но лишь слышали о магии. Заезжие чародеи порой появлялись на ярмарках, удивляли чудесами. И Кастул щедро платил за их выступления на балах. Но ничего более Тит не знал. И он не хотел власти над чародеями Андры – достаточно было просто помешать им колдовать, на время лишив разума и воли, чтобы не пришли на выручку королеве в ту решающую ночь. И чтобы потом свершить правосудие. И у него все получилось бы, как задумывалось, если бы не дракон! Как нелепо: что помогло ему победить, то же поставило эту победу под угрозу.
От этих воспоминаний всегда вспыхивали щеки и начинала гореть вся правая половина тела. Как она горела тогда, на площади, когда дракон окатил его пламенем – Клитий вытащил его из пожара, затушил пылающую одежду, отнес в замок, к лекарю. Жизнь Титу спасли, а вот тело – нет, всю правую сторону теперь покрывали уродливые шрамы. Даже лицо. “Благодарите Создателя, что глаза не пострадали”, – буркнул тогда лекарь. Тит казнил бы его за эту дерзость, да к тому моменту, когда снова смог говорить, чтобы отдать приказ, лекарь пропал.
В те дни Титу казалось, все пошло прахом. Его легкость и насмешливость, которые помогали завоевывать людей, улетучились, будто сгорели в драконьем пламени. Осталось только злое желание победить. И, Тит надеялся, острый ум.
Все спас случай. Кастельтерн тогда закрылся для просителей и торговцев – Тит не решался показаться людям. Знал: толпа зла, не хватало, чтобы по Арасии поползли слухи об узурпаторе-уроде. Клитий был единственным, с кем он общался, передавая все поручения через него. Молодой арасийский лорд так хотел отомстить за погибшего из-за королевы друга, что Тит не сомневался в его искренности. Но как быть дальше – не понимал, поэтому и заперся в королевских покоях. Там, в одной из комнат, похоже потайной, нашлось много любопытного. Старые книги. Странные вещи. А главное – священные камни. Такие же, как у ландрийских Оракулов. И это показалось не просто знаком – целым знамением. Ведь Титу так нужен был совет! А на его родине ни одно важное решение не принималось без Оракула. Некоторые вообще советовались с ним по любому поводу. Оракул передает волю богов. Он не ошибается. Никогда. Все, что нужно от человека – верить и следовать его указаниям. Тит всю жизнь верил и следовал. И пускай Оракул лишил его ландрийского трона – он же подарил взамен трон арасийский. Так нужно богам. А кто он, чтобы с ними спорить?
Когда Тит показал находку Клитию, тот сперва равнодушно пожал плечами:
– Гадальные камни… – потом вдруг нахмурился – всегда соображал быстро, поглядел на потайную комнату. – Чародейское дерьмо!
– Пояснишь?
– Такие камни на ярмарках используют гадалки, дурят народ за гроши. Но если они были в тайнике короля…
– То они что-то значат, ерунду не хранят в секрете… Ересь или нет, но если Андра не во всем соврала… – Тит потряс мешочком с камнями. – Чародеи умеют ими пользоваться?
– Я не служу Ситесу, спроси чародея!
– Так найди мне его! А все, что там – сожги! Прилюдно, на главной площади! Как доказательство ереси Андры.
В сердцах Тит чуть не зашвырнул бесполезные камни обратно в потайную комнату. Понимал – приказать легко, но где Клитий найдет чародея? Тех, что были у них плену, уже казнили, Тит сам приказал убить всех. Во что бы ни верили арасийцы, он знал, что чародеи могут стать угрозой, даже связанные Дурманом. Да и напиток не бесконечен.
Клитий странно улыбнулся:
– Просто спустись в подземелье.
Тит уставился на него. Свежие шрамы вспыхнули огнем.
– Я не стал убивать всех на случай, если ты захочешь завершить начатое. К тому же информация может понадобиться, этот чародей наверняка много знает. А Дурмана еще достаточно. И я, от твоего имени, отправил горлицу в Ландрию, твоему отцу, с просьбой прислать еще.
После этого у Тита появился Оракул. Нетрудно сломать того, кто уже надломлен. И зависим от Дурмана. Поначалу Клитий не одобрял этого, но смирился, увидев, что советы работают.
Когда Тит, наконец, вошел в тронный зал, тот стоял у единственного открытого окна. Гроза надвигалась, поднимался ветер, и слуги закрывали не только окна, но и ставни. Верхний свет не зажигали, отчего в зале было сумрачно.
Тит встал возле Клития.
– Ты один?
– Решил, так будет лучше, – задумчиво кивнул тот.
Тит поглядел вдаль, на едва зеленеющие поля. Одно чернело после пожара – там завелась спорынья и жалкие всходы пришлось сжечь, чтобы зараза не перекинулась на соседние посевы. Природа будто ополчилась на него. Он знал, что в Ландрии все в порядке с урожаями, Ламария, по слухам, тоже не страдала от непогоды. Только здесь лили дожди, изредка прерываясь на пару солнечных дней.
– Что за каменные птицы? – Тит вдохнул всей грудью свежего воздуха и отвернулся от окна.
Клитий нахмурился, но лишь на мгновение:
– Был у Оракула?
Отвечать не было смысла, вот Тит и не стал.
– Все еще хочешь разобраться с Крепостью Орлов?
– К чему этот вопрос?
– Что если этим мы только вынудим Андру действовать? – Клитий говорил осторожно. – Сколько она будет сидеть там? Что если решит вернуться в Ламарию, туда, где ее ждет армия? Тогда все убедятся, что слухи о ее гибели – всего лишь слухи.
– А ты в этом уверен? В том, что Андра жива?
Они ничего не знали о ней. Да и вообще о том, что происходило в Крепости Орлов – пробраться внутрь было невозможно, хоть они и пытались. Ни один из лазутчиков не вернулся. С драконом и дракотиками крепость казалась неприступной. Что до Андры… В обороне она не участвовала, никогда – хватало лучников и дракона. Поэтому они понятия не имели, сумела ли Андра вернуть себе чары или так и осталась обычным человеком. Дракон вытащил ее из огня – как знать, может она вообще не пережила ранений? Или роды? Но Тит не надеялся на такой подарок судьбы – зачем тогда ламарцам столько времени держать оборону? Так что разобраться с Крепостью Орлов нужно было, хотя бы для того, чтобы узнать, наконец, правду.
– Что за каменные птицы? – повторил Тит, отметая сомнения. Какой в них смысл, если он не понимает плана.