– Свобода – впереди, – оптимистично заверила я саму себя. – Путь к ней тяжелый, как книга по налоговому праву, но она того определенно стоит! Лучше скитаться, чем выйти за Вориана!

Я решила пересечь сад, двигаясь к заднему выходу. Он вел на узкую улочку, где почти никогда не светили фонари и, по слухам, любили прогуливаться влюбленные парочки.

Я осторожно ступала на гравий, стараясь, чтобы ни один камешек не выдал моего бегства. Тусклый лунный свет проникал сквозь ветки яблонь, высаженных еще отцом, озаряя дорожку бледным серебром.

Чуть дальше виднелись клумбы с розами. С ними мачеха возилась дни напролет. Розы выстраивались в ровные ряды, с табличками, как на кладбище. Ни них значились замысловатые названия сортов – Верная верность, Рассветные Слезы невинной девы, Бесконечная Надежда. И кто только такое придумывал? Но мачехе нравилось.

Миновав цветник, свернула к старому сараю, где хранили кое-какой инвентарь. За ним тянулась тропинка на заднюю улицу.

И вдруг – шорох. Он донесся из сарая.

Я замерла. Сердце громко бухнуло.

– Крысы, – успокоила я себя и, выровняв дыхание, двинулась дальше. Кто же еще может быть сейчас в сарае?

И вдруг раздался голос.

– Тесса? – произнес кто-то из темноты здания.

Голос был глубокий, ровный, и совершенно незнакомый.

Я испуганно попятилась, едва не споткнувшись о грабли, оставленные возле стены.

– К-кто здесь?

– Я в сарае, Тесса. Зайди сюда.

Внутренний голос вопил, что нужно бежать, но любопытство уже тянулось к ручке.

Я рывком распахнула дверь и уставилась на него. Передо мной предстал высокий, молодой мужчина с идеально вылепленным телом. Темные, почти черные, волосы неровными прядями падали на лоб. Волевой подбородок, резкие скулы и насмешливо изогнутые губы.

Мужчина был одет в рваную рубашку и в штаны из незнакомого мне материала, похожего на блестящую кожу. А еще на нем был ошейник. Узкое кольцо из темного металла плотно обвивало шею, впиваясь в кожу.

Дракон. Передо мной стоял самый настоящий дракон. Вот, значит, где его оставила мачеха.

С минуту мы молча рассматривали друг друга.

– Сбегаешь? – он первым нарушил тишину, кивнув на мешок у меня за плечом.

– Тебе какое дело? – недовольно проворчала я, судорожно соображая, что же делать дальше. Просто развернуться и уйти? И зачем вообще заходила?

Дракон наклонил голову, продолжая изучать меня. Этот взгляд был непохож на липкий взгляд Вориана. В темных глазах читалось лишь любопытство и толика… иронии.

– Значит, Вивьен поделилась с тобой планом относительно старика? Как его там… Вориана?

– Откуда ты…– я еще не успела закончить, а дракон продолжил.

– Они с Селестой все утро это в саду обсуждали. Твою судьбу и мою. Что отдадут нас какому-то алчному старикашке за пятьсот золотых.

Пятьсот золотых?! А мачеха недурно так меня оценила! Или это дракона?

– Ладно, я пойду, – я попятилась, планируя уже захлопнуть дверь. Не собиралась я обсуждать свою трагедию с первым встречным, да к тому же с драконом.

– Подожди, – голос мужчины прозвучал тихо, но была в нем какая-то сила, которая заставила меня повиноваться и замереть.

– Чего еще?

– Возьми меня с собой.

Я даже не нашлась, что на подобное ответить. Лишь фыркнула себе под нос.

– Послушай, Тесса, – тихо продолжил дракон. – Ты и сама знаешь, что одна долго не протянешь. Утром обнаружат, что тебя нет, и бросятся искать. У твоей мачехи и этого старика деньги и связи. Тебя отыщут. И больше ты уже не сбежишь.

По спине пробежали мурашки. Он озвучивал мои собственные страхи.

– А с тобой, значит, у меня больше шансов? – съязвила я.

– Со мной ты можешь исчезнуть. Улететь верхом на мне. Оказаться так далеко от столицы, где их связи не дотянутся.

– И где же?

Нет, я не согласилась на его план. Просто стало интересно, что он еще мне готов наобещать.

– У меня есть домик у моря. На юго-западе вашей империи, недалеко от границы с Дикими землями. Там мы сможем на время спрятаться ото всех. Ты спокойно дождешься своего полного совершеннолетия.

– Дом? – я ошарашенно уставилась на дракона.

Откуда у него, дракона, может быть дом в нашей империи? Врет, поди.

Но в его глазах не было видно лжи, лишь надежда.

– Я и сам там ни разу не был. Дом принадлежал кому-то из предков. Сам не знаю, как так вышло. Ну так что?

Я колебалась. Сбежать одной – это уже было рискованно, а прихватить с собой еще и дракона с дорогим артефактом на шее – уже совсем другое. Это кража!

Хотя, если подумать, ошейник был у моего отца задолго до того, как он женился на Вивьен, а значит, по совести, он должен принадлежать мне. Если так рассуждать, то получается не такая уж и кража…

– А ты со мной ничего плохого не сделаешь? – осторожно спросила я.

– Тесса, на мне ошейник. Я стану твоим рабом. И не смогу сделать ничего плохого, даже если захочу. Но я и не хочу! – Быстро добавил он.

В голове сразу всплыла фраза Вориана, что все драконы «злобные, агрессивные твари». Нет, этот был не похож на такого. С виду, обычный человек. Очень даже симпатичный, хоть и одет в лохмотья.

Я еще раз задумчиво осмотрела мужчину, задержавшись взглядом на уродливом обруче на его шее. Если я ему не помогу, то уже завтра он окажется у Вориана. И тогда его судьбе не позавидуешь.

– Хорошо, – выдохнула я. – Рассказывай, что нужно делать.

3

Я скинула тяжелый мешок с плеча, – которое уже начинало жалобно поднывать, – подняв при этом целое облако пыли. Чихнула.

– Ты так будешь скучать по дому, что решила прихватить пару булыжников из его основания? – Дракон иронично приподнял бровь.

– Очень смешно, – буркнула я. Тоже мне, остряк-самоучка. – Будешь говорить, что делать? Или я пошла?

– Ты же знаешь, что ошейник повиновения не снять? – тихо начал дракон, вновь становясь серьезным.

Я неуверенно кивнула. Кажется, я что-то подобное слышала. Признаться, раньше артефакты и все, что с ними связано, не сильно-то меня интересовали.

– Он одевается раз и навсегда. И только смерть его носителя вновь откроет его, позволив одеть на нового бедолагу. – Грусть и легкая хрипотца в голосе заставили мое сердце болезненно сжаться.

– Значит, ты теперь раб навсегда?

– До самой смерти… – Он вздохнул и сделал шаг ко мне. Его глаза, темные, как ночное небо, смотрели прямо на меня. – Но есть способ. Чтобы мне перестать подчиняться приказам твоей мачехи, ты должна взять контроль себе.

– Как?

– Кулон. Это часть артефакта. Тонкая серебряная цепочка с подвеской в форме полумесяца из такого же металла, что и это. – Пальцы драконы коснулись ошейника, лицо при этом болезненно дрогнуло. – Пока он у нее, я ее раб. Если кулон будет у тебя, ты сможешь отдавать приказы.

Я нахмурилась. Да, теперь я припоминала, что у отца в шкатулке лежал такой кулон. Так вот, что это было. Управление ошейником.

– Ты предлагаешь мне вернуться в дом и выкрасть его? – сиплым голосом уточнила я.

– Другого выхода нет. Без него я даже не смогу выйти из этого сарая. Чтобы трансформироваться и улететь, мне нужно разрешение владельца ошейника.

Я еще раз взглянула на металлический обод, плотно обвивавший шею, и будто вросший в кожу. На нем тускло поблескивали какие-то символы.

Нет. Я не могла оставить его здесь. Даже если он соврал про дом, я должна хотя бы попытаться вытащить его отсюда.

– Ладно, – прошептала я, чувствуя, как спина покрывается потом от волнения. – Попытаюсь его найти.

– Последнее, что я видел, – как Вивьен клала его в карман своего платья.

Я кивнула. Это значило, он должен быть где-то у нее в комнате.

Вернулась в дом тем же путем, что и уходила, – через кухонное окно. Сердце в груди колотилось как молот, но осознание, что решение принято и дороги назад нет, подгоняло меня и придавало сил.

Не достанется Вориану никто – ни я, ни дракон. Вспомнив его хищные глаза, поежилась.

Первым делом я поднялась в комнату отца. Понимала, что шансов мало, но вдруг мачеха положила кулон туда, где он хранился все эти годы? В деревянную, резную шкатулку.

Столько лет прошло со смерти папы, а здесь все еще пахло табаком и старыми бумагами. Да и вещи остались нетронутыми.

Перед глазами встал образ отца – его мягкая улыбка, волевой подбородок, спокойный голос. Если бы болезнь не забрала его, сейчас все бы было иначе. Сердце сжалось от неожиданной боли, а глаза защипало. Но я быстро прогнала эти внезапно вспыхнувшие чувства и решительно направилась к шкатулке.

Открыв ее, с трудом подавила разочарованный вздох.

В ней не было кулона. Впрочем, в ней вообще не было ничего из того, что хранилось раньше. Ни золотого, что отец хранил «на удачу», ни часов, ни перстней. Что ж, я особо и не надеялась.

Я снова тяжело вздохнула. Значит, придется идти туда, куда хочется меньше всего на свете – в комнату мачехи.

Наудачу дверь в ее комнату оказалась приоткрыта. Я юркнула внутрь и замерла, осматриваясь и прислушиваясь. Мачеха спала. Было слышно ее равномерное дыхание и легкое посапывание.

Комната Вивьен выглядела как лавка с безделушками. На бесконечных полках были расставлены десятки фарфоровых статуэток, а в воздухе витал запах духов. С ароматом роз, разумеется. На туалетном столике лежала горстка украшений.

К ним я в первую очередь и направилась, стараясь не наступать на скрипучие доски. Где они находились, я помнила отлично, мне приходилось мыть здесь полы не одну сотню раз.

Но среди украшений серебряного полумесяца не было. Следующая цель – комод. Я как можно тише постаралась выдвинуть ящик. Скрип!

Сердце подскочило куда-то в район горла и сжалось от страха. Мачеха что-то пробубнила себе под нос, перевернулась на другой бок и… захрапела. Раскатисто, с вариациями.

Фух! По виску побежала капелька пота.

Я осмотрела содержимое комода, но безрезультатно. Здесь хранилась сотня всевозможных украшений: ожерелья, кольца, бусы, даже брошь, в виде змеи с короной на голове, – кто вообще такое носит? – но кулона не было.

Я склонилась над мачехой, осматривая зону ее декольте. Вдруг она надела его на себя? К моему безграничному счастью – нет. Никаких украшений на Вивьен не оказалось.

Нужно было проверить под подушкой. Она могла положить его туда, как нечто ценное. Драгоценный символ будущего богатства.

Подушек было две. На одной раскинулась мачеха. А вторая оказалась пуста.

Вот под нее я и сунула руку и – о, чудо! – мои пальцы коснулись цепочки. Мне бы быстрее ее вытащить, но тут Вивьен громко захрапела, заставив меня взволнованно замереть.

И с каким-то финальным аккордом мачеха переложила голову на другую подушку. На ту самую, под которой в тот момент находилась моя рука.

Мысленно я вспомнила пару нехороших слов. Очень нехороших. Из тех, что слышала от торговок на рынке, каждый раз краснея при этом. А потом я взмолилась. Благословите меня, покровители тихих крадунов и воришек. Интересно, такие вообще существуют? Тогда я очень надеялась, что да.

Медленно. Очень медленно. Я начала вытягивать руку вместе с кулоном из-под подушки. Мачеха снова захрапела, а потом, не открывая глаз, расплылась в довольной улыбке.

Не иначе как ей снился сон о том, как она тратит пятьсот золотых, которые получит за меня с драконом.

К моменту, когда рука полностью показалась из-под подушки, я была мокрая насквозь. Пот не просто прошибал тело, он струился по нему ручьями.

Зажав заветный кулон в кулак, я на цыпочках поспешила прочь из комнаты.

Выпрыгивая в кухонное окно, я думала только об одном: как бы не умереть от бешеного сердцебиения. Слышала, такое бывает.

В сарай я внеслась, сжимая кулон так крепко, что казалось, отпечаток луны останется на ладони навечно.

– Нашла? – дракон вынырнул из темноты, напугав меня. Хотя, казалось бы, куда уж больше?

– Да, – выдохнула и уперлась руками в колена, стараясь отдышаться и унять сердцебиение.