– А где этот садовник Люцерн? – вспомнил Прудников. – Он ведь тоже свидетель. Я должен с ним поговорить.

– Где-то в парке, – улыбнулся я. – Если хотите, можете его поискать.

– Непременно. Хотя вы, господин Тайновидец, должны были знать, что его показания потребуются полиции. Могли бы и задержать его.

В кухне повисла тягостная тишина, и я ощутил короткий магический импульс. Дом был явно недоволен поведением Прудникова.

Но тут на лестнице послышались шаги. Это поднимался Иван Горчаков.

– Еще один ваш приятель! – саркастически заметил Прудников при виде Ивана.

– Девушка пришла в сознание, – не обращая на него внимания, сказал Иван. – Но она ничего не помнит.

– Я так и знал! – торжествующе воскликнул следователь. – Пропустите меня!

Он шагнул к лестнице, но я загородил ему дорогу.

– Как это ничего не помнит? – спросил я Ивана, вежливо придерживая следователя.

– Совершенно ничего. Она даже не знает, как ее зовут. Сильное магическое воздействие. Оно едва не уничтожило ее магический дар и стерло память.

– Магическое воздействие? – нахмурился я.

А ведь верно. В тот момент, когда нас накрыла волна, я тоже ощутил сильный магический удар. Именно тогда девушка потеряла сознание.

– Значит, она одаренная?

– Без сомнений, – ответил Иван.

– Пропустите немедленно! – потребовал Прудников. – Иначе я предъявлю вам обвинение в преступном сговоре. Очень удобно – жертва потеряла память в результате воздействия магии! А откуда взялось это воздействие, позвольте вас спросить?

Он в упор уставился на меня.

– Умелому магу, господин Воронцов, вполне по силам провернуть такую штуку! Хочу напомнить, что именно ваши вещи мы нашли на мосту. Вы говорите, что прыгнули за девушкой, чтобы спасти ее. А кто может это подтвердить?

– Степан Богданович, что вы говорите? – попытался образумить его Миша.

Но Прудников быстро развернулся. Он был похож на лисицу, которую загнали в угол собаки.

– Помолчите, господин Кожемяко! – голос его звенел от напряжения. – Я немедленно иду к пострадавшей. Один! И я вытащу из нее все, что она знает. Если потребуется, я увезу ее в полицейское управление, там-то она заговорит! А если вы вздумаете мне помешать, я сообщу об этом прямо господину полицмейстеру.

Словно в ответ на крик Прудникова воздух в комнате ощутимо сгустился. Угрожающим басом загудела невидимая струна, но этот звук слышал только я.

– Он просто идиот, – беззвучно сказал я дому. – Неприятный, но не опасный. Не нужно его убивать.

– С дороги! – громко потребовал Прудников.

– Вы очень смелый человек, Степан Богданович, – улыбнулся я. – Не боитесь бросить обвинения в лицо такому монстру, как я.

– Саша, это всего лишь версия, – быстро сказал Миша Кожемяко. – Степан Богданович не обвинял тебя прямо.

– Да, это версия, – упрямо подтвердил Прудников. – И я ее проверю.

Я посторонился, пропуская Прудникова.

– Что ж, прошу. Идите, мы подождем здесь.

– Имейте в виду, я запрещаю увозить пострадавшую куда-либо, кроме госпиталя! – вмешался Горчаков.

– Разберусь без вас! – через плечо бросил следователь, проворно спускаясь по лестнице.

Он скрылся из вида. Затем внизу громко хлопнула дверь, и наступила тишина.

Я подождал несколько секунд и получил подтверждающий сигнал от дома.

– Все в порядке, – улыбнулся я Мише, который с тревогой смотрел на меня. – Теперь он нам не помешает. Идем, нужно расспросить девушку.

Глава 3

– Так-то он человек неплохой, – сказал Миша, имея в виду Прудникова. – Чересчур дотошный, но в нашей работе это хорошо. Неудача с делом Кляева его подкосила. Боится еще раз оплошать. Полицмейстер грозился разжаловать его в городовые.

– Миша, а ты уверен, что Прудников станет тебе сочувствовать, если раскроет дело первым? – поинтересовался я.

– Это вряд ли, – задумался Миша.

– Вот именно, – кивнул я. – Идем.

Мы спустились на первый этаж, и я постучал в дверь гостевой комнаты:

– Сударыня, разрешите войти?

– Входите! – отозвался женский голос.

Я толкнул дверь и жестом пригласил Мишу войти первым. Надеялся, что его полицейский мундир успокоит девушку.

– А где Степан Богданович? – удивился Миша, недоуменно оглядывая комнату.

– Наверное, ошибся дверью, – усмехнулся я. – Немудрено. У меня очень старый дом, и здесь очень много комнат.

Это была наша с домом месть Прудникову за его хамство и глупость. Пусть побродит в одиночестве по комнатам, подумает над своим поведением.

Девушка лежала в постели, натянув одеяло до подбородка и настороженно смотрела на нас. Ее усыпанные веснушками щеки уже порозовели, на лбу белела свежая повязка. Рыжие кудри были убраны в хвост и перевязаны обрывком бинта.

Дрова в камине прогорели, но в комнате было тепло.

– Доброе утро, – улыбнулся я. – Разрешите представиться. Граф Александр Васильевич Воронцов. Еще меня иногда называют Тайновидцем. Вы сейчас находитесь у меня в гостях. Это полицейский следователь Михаил Кожемяко, он расследует ваше дело. Господина целителя вы уже знаете. Он рассказал вам, что с вами случилось?

– Да.

Девушка кивнула и с любопытством уставилась на меня. Она была очень молода. Смущенный взгляд и веснушки только усиливали это впечатление.

– Господин Тайновидец? – задумчиво спросила она, словно пробуя незнакомые слова на вкус. – Кажется, я что-то слышала, но не могу вспомнить… Это вы меня спасли?

Я с улыбкой развел руками.

– Так уж получилось. Видимо, течение сначала затянуло вас под мост, а потом вынесло – как раз вовремя, чтобы я вас заметил.

– Благодарю вас, ваше сиятельство, – серьезно ответила девушка.

– Как вы себя чувствуете? – спросил я.

– Уже лучше. Только голова немного болит.

– Сотрясения нет, – вполголоса заметил Иван. – Удар пришелся вскользь.

– Вы разрешите мне присесть? – спросил я.

Дождался ее кивка и опустился на стул, не придвигая его слишком близко к кровати.

– Когда я доплыл до вас, вы были в сознании, – сказал я. – И сказали, что кто-то ударил вас по голове. Вы помните это?

Девушка едва заметно покачала головой.

– Нет.

– А что было перед тем, как вы упали в воду? Тоже не помните?

– Не помню.

В ее светло-серых глазах появился страх.

– Не волнуйтесь, – сочувственно улыбнулся я. – Вы непременно вспомните. Человеческая память – удивительная штука. Но она редко уходит насовсем.

Иван открыл рот, как будто хотел что-то сказать. Но передумал и промолчал.

– Свое имя вы тоже не можете назвать? – спросил я.

– Нет. Почему-то мне кажется, что меня зовут Лиза… Елизавета. Но я не уверена.

– Замечательное имя, – улыбнулся я. – Давайте, пока остановимся на нем. А потом узнаем и настоящее. Не думаю, что на это понадобится много времени.

Я не просто так подробно расспрашивал девушку. Мне было важно установить между нами хотя бы минимальное доверие. А еще проверить – не обманывает ли она.

Поэтому я чутко прислушивался к ее словам, используя свою магическую способность.

– Значит, вы ничего не помните о нападении, – кивнул я. – А о своей прошлой жизни? Может быть, какие-то обрывочные картинки, впечатления?

– Совсем ничего, – покачала головой девушка. – Память словно стерли начисто. Вы мне не верите?

В ее глазах снова мелькнул испуг.

– Верю, – успокоил я ее. – У меня есть магическая способность, которая позволяет мне безошибочно отличать правду от лжи. Вы говорите правду.

– Так и есть.

Елизавета несмело улыбнулась. Это была ее первая улыбка с начала нашего разговора. Я почувствовал ее радость, которую вызвали мои слова.

– Но вы не забыли родной язык, – сказал я. – Помните значение слов. Наверное, знаете в какой стране мы с вами находимся?

– Конечно, – обрадовалась девушка.

– И помните, как зовут императора?

– Помню. Я забыла только то, что связано со мной, с моей жизнью.

Продолжая неторопливо задавать вопросы, я понял, что она получила неплохое образование. Ее речь была правильной, она выдавала хорошее воспитание. Пожалуй, Елизавета из дворянской семьи, подумал я. Об этом же говорил и ее магический дар.

Наудачу я попросил ее перемножить два двузначных числа, и она без раздумий назвала правильный ответ.

В этот момент за стеной раздался стук падающей мебели. Чей-то отчаянный голос неразборчиво выругался.

– Что это? – испугалась Елизавета.

– Не обращайте внимания, – улыбнулся я. – Это мой домашний призрак. Он очень неуклюжий. Бродит по комнатам и вечно натыкается на столы и стулья. Но сюда он не войдет, я ему запретил.

– Призрак?

Елизавета прикусила губу. Потом несмело улыбнулась:

– Вы так шутите, да?

– Шучу, – признался я. – На самом деле, это рассеянный полицейский следователь. Он очень хочет вас допросить, но никак не может найти дорогу в вашу комнату.

Девушка вдруг рассмеялась.

– Мне его жаль, – призналась она. – Может, лучше мне поговорить с ним? И тогда он перестанет шуметь и спотыкаться о мебель?

– Если вы хотите, мы легко это устроим, – согласился я. – А теперь предлагаю обсудить, как вы будете жить в ближайшее время. Пока мы не узнаем, кто вы.

Я посмотрел на Ивана Горчакова.

– Как вы думаете, Иван Николаевич, Елизавете необходимо отправиться в госпиталь? Или она могла бы остаться здесь?

– Необходимости нет, – подумав, согласился Иван. – Ссадина на голове не опасная. Воды в легких нет, и воспаления тоже. Да и магический дар, кажется, вне опасности. Я бы порекомендовал пару дней постельного режима. Разумеется, с ежедневным посещением целителя.

– Ты сможешь приезжать сюда? – прямо спросил я.

– Конечно, – кивнул Иван. – Учитывая безобразное поведение Прудникова, пациентке лучше остаться здесь. В госпитале я буду вынужден приставить к ее палате охрану.

– Если понадобится, организуем и охрану, – успокоил я целителя.

И снова улыбнулся девушке.

– Видите, как все замечательно складывается? Вы можете выбрать, что вам больше нравится – поехать в госпиталь с Иваном Николаевичем, или остаться здесь. Если останетесь, эта комната будет вашей. В доме кроме меня живет слуга, его зовут Игнат. Он любит ворчать и ухаживать за клубникой.

– Я его видела, – улыбнулась Елизавета.

– Сам я дома бываю редко, – продолжал я. – А теперь, пожалуй, и вовсе буду приходить только для того, чтобы поспать.

Девушка вопросительно посмотрела на меня.

– Ваша история меня заинтересовала, – объяснил я. – Собираюсь выяснить, кто вы и где живете. А заодно – кто на вас напал.

– А разве этим делом занимается не полиция? – спросила Елизавета.

– Полиция занимается, – заверил ее Миша. – Но помощь Тайновидца будет очень кстати.

Он не терял времени – достал блокнот и тщательно записывал ее показания.

– Вспомнила! – вдруг просияла девушка. – Точно, я слышала про вас, Александр Васильевич. Только не помню, от кого.

– Видите, память возвращается, – подбодрил я ее. – Так что вы решили? Поедете в госпиталь или останетесь погостить в моем доме?

Взгляд Елизаветы стал серьезным.

– Могу я спросить, зачем вам эти хлопоты? Почему вы решили мне помочь?

– Потому что у меня такой Путь, – улыбнулся я. – Влезать во всякие магические приключения и смотреть, чем все это закончится. А ваше приключение как раз магическое. Значит, оно по моей части.

Елизавета мило прикусила нижнюю губу.

– И часто вам приходится влезать в магические приключения? – спросила она.

– Постоянно, – заверил я.

В серых глазах загорелись искорки любопытства.

– А вы мне расскажете что-нибудь?

Я пожал плечами.

– Почему бы и нет?

– Тогда я остаюсь.

Девушка решительно кивнула и тут же поморщилась:

– Ой, голова.