Объект «Фенрир» (страница 10)
Вышел он почти сразу после станционной полуночи, когда окончательно понял, что сам не заснет – словил «беспокойника». К помощи джинна, который наверняка предложил бы воспользоваться стандартным медикологическим комплексом и погрузил его, Михеева, в здоровый сон, прибегать не хотелось. К своему мозгу пилот допускал только «Алконост». Все остальное – исключительно по острой необходимости, а ее не было. Была обыкновенная человеческая бессонница, вызванная огромным количеством информации, осознанием задачи, которую придется решать, и суматошным днем. Весь день троица носилась по станции, добывая все потребное для небольшой, но максимально автономной исследовательской экспедиции под эгидой (Банев сначала выкатил глаза от такой наглости, но потом оценил) службы обеспечения безопасности.
– А что такого?! – развел руками Михеев, глядя на Банева. – Ты сам говорил, что не надо врать, и мы не врем! Почему, в конце концов, ты не можешь направить группу независимых специалистов для внеплановой выборочной проверки объектов во вверенном тебе пространстве?
Банев вяло повозражал, но было понятно, что он уже согласился. Да и, правда, как иначе объяснить совместные расспросы и «иные необходимые для достижения цели» действия троицы, состоящей из легендарного «закромочника» Дальней разведки, опытного спеца по «тяжелым» планетам и мощного эмпата? К тому же, не объявляющего о том, что она эмпат. Вот то-то и оно.
Поэтому, истребовав у Банева пайцзу «оказать максимальное содействие», троица отправилась грабить станцию. И надо сказать, оторвалась на славу, для начала заграбастав себе новенький «Меконг» на шесть кают.
Прогуливаясь по пустому коридору, Михеев мечтательно улыбался, вспоминая страдальческое выражение лица Банева, которому пришлось объясняться с руководителем службы логистики и снабжения. Хотел Михеева – ну и получи в полном комплекте.
Коридор плавно повернул влево и расширился, превращаясь в уютную детскую площадку. Край площадки упирался во внешний прозрачный «пузырь» станции, отчего казалось, что красно-желто-зеленая детская горка и песочница, полная «умного» песка того цвета, который бывает у песка только в июле, и брошенные совки, и мяч, по которому ползли радужные медленные разводы, все это висит посреди космоса.
Михеев представил, как играют здесь днем дети – бесстрашные дети нового человечества, деловито лепящие куличи в свете звезды, которая для них родная, а для их не таких уж далеких предков невыразимо чужая, – и позавидовал. Настолько, что сел на ступеньку горки и взял в руки ведерко и совок. Вот проснутся они поутру, а тут замок посреди песочницы. Кто его построил? Добрый волшебник.